Полчаса спустя мы уже пытаемся отдышаться, лёжа в его односпальной кровати.
– Это было лучше, чем миллион лайков на видео, – говорит Влад и целует меня в плечо.
– Да, хорошо… Прости, я на минуту.
Проклятая жара и лишняя тряска! Я забегаю в туалет и закрываю за собой дверь. Встаю на колени перед унитазом, и меня выворачивает. Какой кошмар! Надеюсь, он не слышал. Нажимаю на кнопку слива воды и замечаю, что возле душевой сидит большой полосатый кот.
– О, привет, котик.
– Мяу.
– Это Вася! – раздаётся из комнаты голос Влада.
Блин! Всё же слышал. Ладно. Что было, то было. Нахожу зубную пасту и набираю стакан воды из-под крана. Потом возвращаюсь к Владу. Он всё ещё лежит в постели.
– Извини. Вчера на заправке купила просроченные орешки, меня всё утро мутило.
– Ты бледная. – Он раскрывает объятия. – Иди сюда.
Ложусь рядом и опускаю голову ему на плечо. От Влада приятно пахнет каким-то сладким гелем для душа с ноткой свежести. Волосы у него мягкие, чуть длинноватые. Черты лица мужественные: крепкая челюсть, выделяющиеся скулы, прямой нос, красивые голубые глаза – этот парень, наверное, имеет орду фанаток.
Влад ровно и глубоко дышит, гладит меня по животу. Я стараюсь не шевелиться, чтобы прийти в себя.
– Тебе лучше?
– Да. Спасибо. Всё в порядке.
– У тебя красивые волосы, – говорит мне.
– В школе называли Одуваном.
– Потому что они пушатся, – соглашается он. – Мне нравится.
За окном уже вечереет. Снова начинается дождь. А мы всё так же лежим на узкой кровати.
– А ты всегда водишь в очках? – спрашивает Влад.
– Ты всегда задаёшь столько вопросов?
– Прости. Иногда я не понимаю, когда стоит прекратить.
– Ничего.
Он странный… Только не пойму, что с ним не так. И тут Влад меня огорошивает.
– Кажется, я люблю тебя.
Я моментально поднимаюсь с кровати и начинаю одеваться.
– Так, ладно, мне пора.
– Погоди, Майя, ты куда?
Влад садится в постели и смотрит на меня недоумевающим взглядом.
– Мне нужно в Джубгу.
– Но у нас же был секс. Мы теперь встречаемся?
– Что за глупости? Я уезжаю.
– Но разве это ничего не значит? Ты сказала, я тебе нравлюсь.
Я останавливаюсь у выхода и оборачиваюсь на него.
– Ты милый. Но это был просто секс. Не бери в голову.
– Подожди! Хотя бы запиши мой номер!
– Пока.
Выхожу из трейлера прямо под дождь и бегу к своей машине. Поворачиваю ключ в зажигании и не оглядываясь уезжаю. Ну и ну! В любви признался…
Часть 3
Всю дорогу до Джубги чувствую себя странно. На улице не перестаёт лить дождь, а у меня из головы не выходит встреча с этим странным парнем. Он кажется приятным. Во всех смыслах. Надо бы поскорее его забыть. Я заезжаю на серпантин, и начинается карусель дорог. Главное, ехать медленно, тогда не укачает. Можно ещё где-нибудь остановку сделать.
Дорога тянется бесконечной змеёй, а за окном уже видно море. И хоть его штормит и вода мутная, настроения это ничуть не портит. Вокруг горы и зелень. Красиво. Открываю окно. Дождь наконец-то закончился. И воздух здесь будто слаще. Я проезжаю Джубгу. До моего пляжика остаётся совсем ничего, но, как назло, встаю в пробку. Жду десять минут, двадцать, полчаса. Поток вообще не двигается. Что-то не то. Я съезжаю на обочину, выхожу на дорогу и иду вдоль ряда машин, посмотреть, что там происходит.
Некоторые водители тоже выходят. Переговариваются между собой. Разбираю несколько фраз. Говорят вроде, что сошли сели. Да, ливни не прекращались почти всю дорогу. Но я даже подумать не могла, что здесь всё настолько плохо. Слышу громкое жужжание. В небе над морем пролетают два вертолёта. Прохожу ещё дальше и замираю на месте от картины, которая мне открывается. Дорога завалена грязью, камнями, обломками деревьев. Слышно, как работает техника. Вижу спасателей, они разбирают завалы. И ещё им помогают обычные люди, без формы. Рядом есть небольшая парковка. Она накрыта обломками горных пород. Различаю под этой грудой три машины. Они буквально потонули в месиве. И вот их и пытаются откопать спасатели.
Подхожу к одной из машин, у которой видна только синяя крыша, и хватаю их груды покрытый грязью камень. Никто не возражает и не гонит меня. Дождь закончился, всё, что могло сойти, уже сошло, значит, теперь здесь относительно безопасно, и сами спасатели не против лишних рук. С булыжником в руках бегу вслед за мужчиной, который несёт такой же, даже побольше.
– В машинах есть люди? – спрашиваю у него на ходу.
– Есть. Говорили им, уберите машины, дожди гору размыли, сели сойдут. А они только рукой машут, мол, не будет ничего.
– Что за люди такие?
– Туристы. Что с них взять? – Он кидает булыжник в кучу у грузовика и отряхивает ладони о штаны. – Считают, что это не про них. И вот с ними-то точно ничего такого не случится.
– Понятно. – Тоже бросаю камень и возвращаюсь к синей машин вместе с мужчиной.
Люди активно разбирают завалы. Счёт идёт на минуты. У машины уже виден покорёженный капот и одно окно передней двери. Стекло на нём каким-то чудом уцелело, и спасатели пытаются освободить дверь. Внутри машины сидит девушка. Она в сознании и то и дело толкает дверцу, но та не поддаётся. Её подпирает груда веток и булыжников. Да так неудобно, что, если один не тот камень вытащишь, весь завал рухнет, как башня Дженго. Спасатели просят людей не мешать здесь и расчищать в другом месте. Мужчина, за которым я ходила, с натугой поднимает один из булыжников с другой стороны от синей машины, и я тоже беру новый камень.
– Надорвёшься же. Худая, как щепка, – говорит он, оглядываясь на меня.
– Хуже, чем пострадавшим, мне точно не будет. А иначе какой от меня толк?
Мы возвращаемся за следующими камнями. Берём один, делаем пару шагов, бросаем, потом следующий. В это время другие люди делают то же самое.
Наконец-то одну из машин откапывают. Из неё вынимают мужчину лет пятидесяти. Он кашляет и пытается отдышаться.
– В море тоже кого-то смыло? – киваю на вертолёты, пока несу очередной камень.
– Да. Штук десять машин. Это же не первый сель. Тут такие дожди лили.
– Страх-то какой!
– Ищут.
– И вряд ли найдут, – вмешивается в разговор женщина, проходя мимо нас.
Я бросаю очередной камень в кучу и подхожу к синей машине. С груды мусора скатывается один валун, и я замечаю синюю краску. Где здесь по логике должен быть багажник. Может, получится его откопать. Забираюсь на горку из камней и мусора и начинаю скидывать мусор. Через минуту я уже вся в грязи. С рук сдирается кожа, когда резко хватаюсь за острый скол. По лбу стекает пот. Над ухом жужжат вертолёты. И море, будто чувствуя нашу тревогу, бушует, хлеща о берег волнами.
– Есть! Есть! – вырывается у меня радостный возглас, когда мне удаётся добраться до заднего стекла машины. Оно разбилось, но кое-где держится за счёт тонировки.
На мой крик подходит один из спасателей. В несколько аккуратных движений он убирает осколки так, что образовывается проход, через который можно выбраться. Затем мужчина наполовину пролезает в салон автомобиля и вытаскивает девушку за руки. Минута стараний, и она оказывается на свободе.
Брюнетка, худая, всклокоченная. На ней нет сильных повреждений, только лицо бледное. Двое мужчин отводят её в сторону и усаживают на бревно. Спасатель идёт к другой машине, а я подхожу к девушке. Темноволосый парень даёт ей воды. Она выпивает за раз половину бутылки, а потом часто и тяжело дышит.
– Вы как? – спрашиваю у неё.
– Нормально, – резковато отвечает она.
Девушка смотрит куда-то сквозь меня, и взгляд её становится таким болезненным. Бедная. Наверное, страшно перепугалась.
– Боже мой! – восклицает она. – Моя машина! Её надо срочно откопать. Я же до сих пор не выплатила за неё кредит!
Ещё минуту назад еле передвигающая ногами, а теперь полная сил девушка вскакивает с места и бежит к синей машине. Пока остальные люди пытаются откопать других пострадавших, она с какой-то злой отчаянностью скидывает камни и мусор со своего автомобиля.
Я иду помогать другим. Нам повезло, ещё в двух машинах мы находим людей, которые хоть и с синяками и переломами, но остались живы. А вот вертолёты безуспешно кружат над морем и так и не могут найти уцелевших. На улице уже светает. Может, теперь им будет проще.
К семи утра дорогу расчищают. Пострадавшие и помогающие расходятся. Я возвращаюсь к своей машине и сажусь за руль. Никогда бы не подумала, что такой ужас может произойти совсем рядом. Не где-то там в новостях, где вообще не про нас, а вот так, по-настоящему в моей жизни. Значит, не зря я поехала в Джубгу. Значит, я была нужна в этом месте. Так предопределила судьба.
