– И чё? Повезёшь мальчика на выгул? Поводочек не забудь! – хохотнул мужчина. – Или он на его папаше пристёгнут, чтоб не сбежал?
– Смеешься? Да куда он от меня? – фыркнула Зоя. – Надоел ужасно! Скорее бы ему премию выплатили. В их конторе по итогам прошлого года летом выплачивают… Сумма приличная, как раз сколько не хватает до квартирки, да срок вкладов по счетам у него заканчивается.
– Ты ж учти, что при делёжке свекруха будет показывать, что она большую часть денег дала!
– Да и ладно, всё равно будет прилично. Плюс то, что я от бывшей муженька получу.
– Вот что-то я в этом сильно сомневаюсь. В конце-то концов, парня ей и так отдадут, как только ты оттуда свалишь.
– Так кто ж знает, что я собираюсь свалить? – нежный смех Зои запутался в кустах. – Я вовсе даже напротив – собираюсь стать для мальчика второй мамочкой. Нет, лучшей мамочкой! Как ты думаешь, что должна чувствовать та кошелка-Лариса, когда будет видеть, что сыночек драгоценный её не то, что о ней не думает и не скучает, а и вспоминать не хочет! А она его любит до полусмерти! Мне свекруха только и зудела с первого раза, как я её увидела, так это о том, как Лариска вцепилась в мальчишку. А до этого матери моей об этом рассказывала.
– Любит, но без боя отдала? Да ещё не сама привезла? Чего-то не похоже, – засомневался мужчина.
– Именно потому, что любит, так и отдала. Чтоб ты ещё понимал! А не привезла сама – чтобы мы со свекровью не видели её рыдания да истерики. Я у её дочурки специально спросила, так ты бы видел, с какой рожей она мне отвечала! Та ещё крыса, кстати! Я и не думала, что кого-то из их семейки смогу не переносить больше, чем Даньчика-зайчика, оказалось – могу! Так что я хорошо с Лариски запрошу. Мало того, что за сына, так ещё и компенсацию за хамство дочуркино!
– Ты смотри, не переборщи! Что там за Лариса? Богатая?
– Cемейка богатая. У них фирма по продаже продуктов.
– Всего-то? Ларьки какие-то?
– Да какие там ларьки? У них своих магазинов десятка два и в Питере, и в Ленобласти, а ещё продуктовые сети снабжают. Они работают по скупке фермерских продуктов, в том числе экстра-класса и деликатесов, и перепродаже всего этого. Я специально уточняла.
– Ты про какие-то акции раньше говорила… – недовольно напомнил тип.
– Да, именно. Это была треть от акций семейной фирмы. У Ларисы была, само собой. Но они реорганизовывались и она, дура такая, свою долю родакам передала, так что Макс ничего из этого не получил.
– Какая я молодец! – порадовалась в кустах Сашка, наглаживая собаку одной рукой, а другой удерживая смартфон, старательно записывающий разговор. – И сейчас молодец! И собаку нашла, и гадюку нашла, всех нашла! Видимо, я и правда, по характеру такая же, как моя собачища!
Глава 8. Добро пожаловать
А Зоя не унималась:
– Я не понимаю, как можно было взять и просто так отдать родителям акции! Я думала, что может, они ей заплатили, ну выкупили, и она деньги притырила. Макс же от неё тырил.
– Да ладно? Какой у тебя честный муженёк! – хмыкнул неведомый «Зая»
Но Зоенька сарказма не уловила:
– А чё? Он должен был ей всё показывать? Да она и так зашибает прилично, хватит с неё. А тут у него проекты попёрли, уже несколько лет как… Так он деньги на карту матери клал. Попросил её сделать ему отдельную карту, вот туда и перечислял.
– И прямо тебе рассказал? – засомневался любопытный тип.
– А чё бы нет? Он в меня влюблён! И ухаживал красиво, а для этого деньги нужны, вот я и спросила как-то, а что его жена думает о том, куда он деньги тратит… Ну мне же интересно было, какие у них средства, может, он столько зашибает, что ему подарки, которые он мне оплачивает, вообще незаметны. Вот тогда-то он мне и рассказал, что жена про львиную долю его доходов вообще не в курсах!
– Продуманный дядечка, – констатировал «Зая».
– Ага, – согласилась Зоя. – А когда он развёлся год назад, то взял и открыл счёт уже на своё имя и с материнской карты все свои деньги сбросил на свой счёт. Так и бывшая не сможет к нему придраться – деньги-то типа матери, и мать, если что, лапу не запустит!
– Да… только ты можешь запустить! – рассмеялся Зоин собеседник.
– Ну, жизнь – боль! – глубокомысленно изрекла Зоя. – Короче, половину от той суммы я могу взять, плюс, половину от премии, плюс то, что с Ларки стрясу.
– Вот об этом сомневаюсь больше всего.
– А ты не сомневайся! Он уже считает, что это мать виновата в разводе – отца не удержала, не следила за собой и так далее. Но это свекруха постаралась, а я ещё особенно и не работала в этом направлении, но непременно займусь!
– Я сама тобой займусь, зараза ты этакая! – уверенно пообещала себя Сашка. – Получишь ты и половину того, и этого, и ещё вдогонку!
– Хороший дом! – «Зая» мимолётно выглянул из зарослей, заставив Сашку ещё плотнее вжаться в кусты, – Жаль у свекрухи ничего отжать нельзя. У неё четырёхкомнатная, да?
– Да, и большая! И ещё гаражи и так деньги есть… но я уже и с юристами советовалась… даже если она сыну что-нибудь подарит, ничего при разводе поделить не выйдет!
– А сколько ей? – поинтересовался милый Зоин друг, – Хотя, какая разница, наследное тоже не делится! А вот если бы он наследное или подаренное продал, а потом новое купил бы в браке с тобой, вот такое точно можно делить.
– Всё равно он сможет доказать, откуда деньги взяты, – откликнулась Зоя. – Да, это труднее, но сможет – я узнавала.
– Узнавала она… ишь ты, – изумилась Сашка. – Надо же так ошибаться в человеке. Я-то думала, что она глупая как пробка! Ну ладно, ладно, придираюсь… просто не очень умная. А она прямо продуманная хищница.
А над Сашкиной головой, продуманная хищница тем временем переживала о том, что имущество Валентины Петровны зацапать не удаётся.
– Такая свекровь баба мерзкая! Одна радость – с хозяйством своим не лезет – я ж как-никак типа княжеских кровей, спасибо маме, что во всей этой белиберде копается.
Смешок Зои расшифровал, как именно она относится к «белиберде».
– А что, ты правда из князей Троекуровых? – рассмеялся «Зай».
– Мать верит, что да. Я думаю, что фигня это! Но при общении со свекрухой очень помогает! Разве может княгиня Троекурова картошку чистить и мусор выносить?
Звонок смартфона Зои отвлёк её от беседы с другом сердешным,
– Ой, да Валентиночка Петровна, я уже почти пришла. Что нужно сделать? С Данечкой в Таврический съездить? Конечно-конечно, непременно!
Зоя отключила смартфон и прошипела:
– Да счас! Прям и побежала бы я по её команде, если б мне не надо было мелкого паразита обрабатывать…
– Потерпи! – строго велел её спутник, – Всё для пользы дела! И да… я на днях из Питера смотаюсь по работе, мне не звони – я сам тебе напишу, когда вернусь.
– Ладно, Андрюшенька, твоя Зоя будет так ждать своего Зяяяююю! – засюсюкала Зоя, и собака недоуменно прижала уши – неприятный звук заблудился в них и завибрировал, словно назойливая осенняя муха.
– Андрюшенька-заинька-душенька… – констатировала про себя Сашка, дожидаясь, когда же парочка уберется подальше от её укрытия, и им с собакой можно будет выбраться.
Подождав достаточное время, Сашка вынырнула из зелени и поманила за собой собаку.
– Иди! Пойдём со мной!
Собака обернулась на коробку, слегка покосившуюся за прошедший месяц, а потом решительно шагнула за человеком, которая стала для неё надеждой…
Сашка торопилась – ей не хотелось попадаться на глаза Зое, чтобы та, чего доброго, не заподозрила лишнего. Так что, быстро расстелив плед на заднем сидении, Сашка придержала дверцу машинного салона перед своей собакой.
– Ну давай, прыгай! Можно и даже нужно!
Собака неловко потопталась, но потом всё-таки решилась, запрыгнула и уселась на пледе.
– Вот умница моя! – порадовалась Сашка, ныряя за руль. – Поехали-ка домой!
Почему-то Сашка была абсолютно уверена, что мама не будет возражать против собаки, именно поэтому, она отправилась домой, решив, что вымоет нового члена семьи и представит маме её уже при «полном параде».
Только вот ничего из этого не вышло – мама оказалась дома.
– Ой, кто это? – изумилась она, выглядывая на шум из кухни.
– Ой, мам, а ты дома? И мы… это… тоже дома! – чуть смутилась Сашка, правда, ненадолго, – Мам, как ты думаешь, мы же сможем приютить собаку, а? Её хозяева бросили коробку охранять, а сами уехали!
Из-за ног Сашки на Ларису выгладывал карий глаз, видно было большое серое мохнатое ухо, часть морды и крайне переживательное состояние.
Лариса после развода с мужем, и сама была очень не против собаки, точнее щенка. Она даже спрашивала у сына как-то, кого бы он хотел? Но Даня не очень-то и увлёкся этой идеей, так что стало очевидно – ему это не интересно.
А вот сейчас, выслушав историю пыльной, очень худой и грязной, но очевидно, крайне нуждающейся в доме и хозяевах собаки, Лариса решила, что сын тут вовсе ни при чём!
– Я кто, тварь дрожащая или имею право? – уточнила у себя Лариса, решила, что право имеет, успокоилась на этом и уже абсолютно уверенно ответила:
– Мы можем и приютить, и накормить, и выстирать, и вообще – я, может, всю свою взрослую жизнь мечтала о такой собаке! Так что, добро пожаловать домой!
Оказалось, что их собака мыться не любит – она это обожает! Почему-то после слов женщины, так похожей на её хозяйку, за которой она пришла в этот дом, собака полностью успокоилась, поверив, во что-то такое хорошее, что чуть было в ванной не уснула, расслабившись под тёплыми струями.
Вода текла и текла, смывая грязь, пыль, усталость, воспоминания и такую острую, невыносимую боль, которая, казалось, уже навсегда поселилась в собаке, как только она поняла, что осталась одна.
– Слушай, у нас ещё этот шампунь есть? – Лариса сосредоточенно сдувала прядку волос со лба и очередной раз намыливала почти уснувшую собачищу. – Хорошо, что запах у него приятный – не приторный. Собаке нравится. Ты ж посмотри, легла, глаза закрыла и только что не посапывает. Поверила нам!
Она очередной раз облила душем собачий бок, оценила прозрачность текущей с него воды и спохватилась:
– Ой, я забыла! Я ж почему рано домой приехала – привезли продукцию с новой фермы, надо попробовать! Так что я привезла и всё только-только выложила на стол, даже до холодильника не донесла.
Сашка перехватила душевую лейку.
– Давай теперь я, а ты иди к продуктам…
Так и вышло, что Лариса, переложив пакеты и свёртки в холодильник, вернулась в ванную с несколькими небольшими кусочками сыра.
Собака было решила, что тут и останется – нет ничего лучше, чем ванная, чем упругие струи воды, после которых даже не болят рёбра, ушибленные позавчера сердитым дядькой, которому она помешала спать.
– Спать, это так хорошо… я немного посплю тут. Можно же, да? – нос всё клонился и клонился вниз, наверное, так и упёрся бы в дно ванной, если бы около него не оказался кусочек сыра.
– Сон какой вкууусный! – собака сглотнула вязкую с голодухи слюну, но запах был таким осязаемым, таким настоящим, что она невольно открыла глаза и тут же увидела… – Сыр! Сырочек! Ой, какой! Это что, мне можно?
– Хорошие продукты! – уверенно решили Лариса и Сашка после общей дегустации. – Сыры, творог, яйца и сметанка – всё очень-очень качественное! И собаке нравится!
– Слушай, а как её зовут, а? – опомнилась Лариса, глядя на окончательно уснувшую псицу, которая даже не дошла до старого, свёрнутого в несколько раз одеяла, а так и уснула, положив голову на тапочку Сашки.
– Понятия не имею! Я даже не выяснила, как её раньше звали, – развела руками Сашка.
– А нам как раньше – без разницы! У нас теперь новая жизнь будет! – решительно сказала Лариса, и Сашка вдруг поняла, что сказано это было вовсе не только про собаку.
Ну вот нужно было что-то такое… какой-то животворящий пинок, чтобы сдвинуть Сашкину маму из круговорота каких-то суетливых метаний, в который она попала, узнав об уходе отца.
– Ты чего улыбаешься? – удивилась Лариса.
– Потому, что улыбаешься ты – и я в ответ! – счастливо выдохнула Сашка. – А собака… давай мы её Радой назовём? Рада – радость!
– Давай! Правда, не знаю, понравится ли ей… Ой, слушай, там ещё и кура фермерская есть. Настоящая, с желтыми ногами. Гроомааадная! Давай-ка ты пока посиди, чтобы Раду не будить, а я бульон поставлю – заодно и её угостим.
Рада спала и ей снилось, что она находится в настоящей собачьей мечте! Нос сигнализировал ей о том, что рядом находится очень приятный и нужный ей человек, а ещё, о том, что вокруг летает какой-то изумительно вкусный запах… В животе возлежал сыр, шкурка была потрясающе чистой.
– Сон? Это только сон, и я сейчас проснусь там, у коробки? – ей даже глаза было страшно открывать. Но запах всё усиливался, приятные и уже знакомые голоса негромко говорили о какой-то Раде и куре, которую явно Раде можно.
– Кто такая эта везучая Рада? Вот бы и мне можно было эту самую куру? Ну хоть маленький-премаленький кусочек… – мечтала во сне собака. Во сне же можно, правда?
– Радушка, хорошая моя! Может быть, ты поешь? – голос спросил везучую Раду, но запах критически усилился именно у носа собаки.
Она открыла глаза и узрела прямо около себя небольшую кастрюльку, в которой была сваренная на бульоне каша с кусочками мяса.
Вопросительный взгляд собаки почему-то заставил маму и дочь смахнуть с глаз что-то влажное и уж точно лишнее.
– Это тебе! – разрешила Сашка. – Ешь, можно!
– Ешь, Радушка, – заторопилась Лариса, – Мы уже и остудить успели.
Имя – это же так важно. Это даже важнее еды! По крайней мере, именно так считала уже не просто собака, со старым именем, затерявшимся в кустах около той картонной коробки, а настоящая хозяйская Рада, разом нашедшая и хозяек, и дом, и имя, и всё-всё, что нужно для собаки!
– Мам! Чего ты плачешь-то всё, а? – ворчливо уточнила Сашка.
– Да так… от счастья, наверное. Понимаешь, я вдруг себя такой счастливой почувствовала! – призналась Лариса, осознав, что говорит истинную правду. А ты?
– И я, мам… – Сашка подумала, что кое-что ей для полного счастья не хватает… некоторую малость…
– Но это я сначала обдумаю, спланирую, а уж потом и полностью посчастливлюсь! – решила про себя Сашка.
Оказалось, что выгул свежезаведённой собаки исключительно положительно воздействует на мышление!
Сашка и раньше не очень-то на него жаловалась, а уж теперь и подавно!
Она так задумалась о том, как бы лучше и правильнее поступить с полученной информацией, что едва не столкнулась с каким-то темноволосым растрёпанным типом, у которого в каждой руке было по поводку, да не просто, а с весьма целеустремлёнными собаками на них.
