Так было и так будет всегда. Каждый из нас дал клятву. Мы – одна семья. Мафия, повязанная кровью друг с другом. Рожденные, чтобы нести смерть, воплощать в жизнь приговор и отправлять душу на тот свет.
Мы – укус смерти, который невозможно предотвратить.
– Сам, – подтверждаю догадки помощника.
Тот хмурится. Нервничает. Но мне плевать. Нико – моя плоть и кровь. Он часть меня. Я не оставлю его в плену того, кто посмел покуситься на мою семью.
– Если ты уберешь Моро даже после завершения сделки, новый владелец паутины может оказаться не столь надежным и лояльным.
– Надежным? – тихо уточняю я. Дино замолкает, поняв мой посыл. Поднимает руки в капитулирующем жесте.
– Ты главный, тебе решать, Леон. Но прежде чем выносить приговор, подумай трижды. А лучше еще раз проверь. Я не вижу выгоды для Моро рушить многолетние взаимоотношения с нами.
На это я лишь тихо фыркаю, потому что причину-то я знаю. И она тупая до невозможности.
Нико позволил себе подкатывать яйца к жене Алана, а он в этом плане слегка неадекватен. Мне подобное непонятно – что за странная одержимость женщиной? Но Моро всегда держал жену под чрезмерной опекой.
Того, что я услышал в доме Алана тем вечером, достаточно, чтобы убедиться – мой брат пропал не просто так.
– Паола. Дело в ней.
Дино недоумевающе хмурится. Проходит мгновение, и на его лице проступает удивление, а следом шок.
– Нико совсем без тормозов? – искренне не понимает он. – Хотя не отвечай, я и так знаю. Он пробовал на ней свои фокусы?
– Надеюсь, что нет.
Раздается нетерпеливый стук в дверь, и почти тут же в кабинет влетает Алессио – один из новобранцев Morso Mortale. Пока у него испытательный срок, и его функция не только тренироваться и обучаться, но и подрабатывать в главном офисе.
– Я не вовремя?– неуверенно спрашивает парень, глядя то на меня, то на Дино.
Я лишь приподнимаю брови, и новобранец бледнеет. С дисциплиной у него явно туго. Бросаю короткий взгляд на помощника – тот понимает меня без слов и едва заметно кивает.
– Что у тебя такого важного? – спрашиваю, и Алессио отмирает. Подходит ближе и кладет передо мной белый конверт.
– Доставили срочной почтой. С пометкой передать лично в руки.
Мы с Дино переглядываемся. Учитывая, что наш остров находится на приличном расстоянии от материка, здесь есть определенные трудности с бумажной почтой. В век цифровых технологий это не приносит проблем. А выбраться на большую землю не составляет труда – в нашем авиапарке достаточно вертолетов и самолетов. В этом смысле техническое оснащение у нас одно из лучших в мире.
Поэтому такие вот подарочки бывают редко.
Молча натягиваю черные кожаные перчатки – меры предосторожности никогда не бывают лишними. Распечатываю конверт и мне хватает одного мгновения, чтобы понять, что там. Стискиваю зубы, переживая волны боли, захлестывающую с головой. Дино ловит мой взгляд, и в который раз понимает без слов.
– Готовь вертолет к вечеру, – бросаю Алессио. Тот мгновенно испаряется из кабинета. А я сосредотачиваюсь на помощнике. – Алан заплатит.
В груди клокочет бессильная ярость. Пока я думал, что успею вытащить брата, он…
– Еще рано убирать его, – предостерегающе произносит Росси, настороженно глядя на меня. Наверняка подозревает, что сейчас творится у меня внутри.
– Его жизнь мне не нужна. Я хочу, чтобы его ломало, – мрачно цежу. – Чтобы он прошел через ад. И для этого я заберу у Моро самое ценное.
Резко поднявшись из-за стола, я покидаю кабинет, уже представляя, как навещу виллу Алана. Дом, проникнуть в который не может никто, кроме меня – потому что я и устанавливал охранную систему. И только мне известны коды доступа ко всем камерам.
Я знаю, что Моро одержим не только своей женой. Вивиан – цветок, который он оберегает еще строже и тщательнее.
Про дочь Алана известно мало – раньше меня это не интересовало. Но теперь я знаю, куда ударить бывшего партнера так, чтобы он захлебнулся отчаянием и валялся у меня в ногах, вымаливая пощады для своей дочери. И у меня для этого все готово.
3 Вивиан
Открыв глаза, я не сразу понимаю, где нахожусь. Пара секунд, и приходит осознание, что я дома, в своей спальне.
Резко поднимаюсь с постели. Судорожно оглядываюсь по сторонам, но в комнате никого. Судя по тому что через плотные портьеры пробивается солнечный свет, уже утро.
Я сползаю с кровати, иду к окну. Дергаю шторы и тут же морщусь от того, какое яркое солнце.
Озадаченно осматриваюсь, ища признаки того, что здесь кто-то был. Я же помню, что вчера вечером пошла в сад, и…
Одна только мысль о том незнакомце вызывает неконтролируемую дрожь в теле. Ноги слабеют, и я присаживаюсь обратно на постель.
Рассеянно обвожу взглядом свою спальню. Здесь все сделано так, что я могла бы сутками никуда не выходить.
Шкаф, письменный стол, мольберт для рисования, стеллаж со всем, что может понадобиться – от карандашей до красок. Удобное уютное кресло, в котором я часто провожу время с книжкой.
Вроде бы все так же, как было раньше – мило, уютно в мягких пастельных тонах. Но меня не покидает ощущение, что здесь витает след чужака.
Как я оказалась в своей комнате? Он меня сюда принес? Его никто не заметил?
Рука сама тянется к шее, расстегиваю ворот кофты, в которой я вчера была.
Только в этот момент осознаю, что раз я одета, как на прогулку, значит, мужчина меня не тронул, не раздевал и не видел того, что я скрываю.
Пальцы поглаживают кожу, и меня охватывает фантомное ощущение – будто крепкая мужская рука снова на моей шее.
Хватка хищника, который позволил себе играть с жертвой.
Что он сделал? Нажал на какую-то точку? Почему я отключилась, и больше ничего не помню?
Мысли вереницей сменяют друг друга, порождая все новые вопросы.
Вот только ответов нет.
Немного успокоившись, я иду в ванную и, умывшись, спускаюсь вниз. Не знаю, что со мной сделал тот наемник, но я так поздно никогда не вставала – наоборот, всегда просыпалась довольно рано.
– Я уж думала, ты и не спустишься, – замечает мама, когда я заглядываю в гостиную.
Она выглядит собранной и, кажется, собирается уходить.
– Завтрак я проспала, да? – вздыхаю, поняв, что не успела. – А папа?
– Ушел в кабинет. Собирался уезжать, – отвечает она и, отложив планшет на диван, поднимается на ноги.
Ее близость как и всегда успокаивает и дарит ощущение правильности. Я очень люблю отца, но с мамой у меня куда более прочная связь.
– Ты сегодня бледная, Вив. Плохо себя чувствуешь?
– Все хорошо, – натянуто улыбаюсь – Но я хочу увидеть папу.
Взгляд матери становится более пристальным.
– Поделишься? – мягко уточняет она.
– Чуть позже.
Обнимаю ее и, поцеловав в щеку, ухожу из гостиной, направляясь в кабинет отца. Место, которое в нашем доме считается неприкосновенным.
В эту комнату можно заходить, только если он позволит. Таковы наши правила.
Осторожно стучу в дверь. Несколько мгновений сомневаюсь, а затем все же нажимаю на ручку двери и захожу, не дождавшись, пока отец откроет сам.
– Вивиан? – он стоит всего в паре шагов, явно собираясь мне навстречу.
– Привет, пап. Я должна тебе кое-что рассказать – торопливо говорю, боясь, что он отмахнется или уедет.
Отец хмурится, улавливая мою нервозность. Коротко кивает и отступает в сторону, давая мне возможность пройти в кабинет.
Меня слегка потряхивает. Всю свою жизнь я провела под бдительной охраной. С того дня, когда случилось несчастье, разделившее мою жизнь на до и после рядом со мной постоянно была охрана. А я сама едва ли выбиралась куда-то за территорию родительской виллы.
Даже мое обучение было организовано дистанционно. И лишь изредка ко мне приезжали нужные репетиторы и преподаватели.
– Ты выглядишь уставшей, – замечает отец, садясь на широкий кожаный диван и кивая мне, чтобы я устраивалась рядом.
Медленно подхожу и рассматриваю стеклянный шкаф, в котором папа хранит всякие редкие штуки. Как он их часто называет в шутку – артефакты.
– Вивиан?
Потираю ладони друг о друга и ежусь от того, что мне вдруг кажется абсолютной идиотской фраза, которую я заготовила.
– Мне кажется, вчера к нам в дом пробрался наемник.
Выдыхаю, ожидая реакции папы. Но он лишь слегка приподнимает бровь, а я тут же чувствую себя какой-то глупой дурочкой.
– Почему ты так решила? – мягко спрашивает он.
– Я видела. Вчера. В саду, – отрывисто бросаю и снова накрываю шею ладонью. Замечаю, как меняется взгляд отца – в нем больше серьезности и внимания.
– Поясни, – коротко просит он.
– Я не могла уснуть. Обычно ложусь спать раньше, но вчера не вышло. Чтобы успокоиться, я пошла погулять в сад.
– Зная, что в это время собак спускают с поводков? – вздыхает он, глядя на меня с осуждением.
Да, он много раз говорил, что те бойцовские псы, которые специально привезены и натренированы на охрану территории, не подходят для игр. И когда охрана спускает их побегать на ночь, лучше там не показываться.
– Я… – замолкаю, теребя край кофты. – Пап, вчера не было собак. Я их не слышала. А потом появился он.
– Кто?
– Не знаю. Мужчина. Кажется, он был в черном. Появился бесшумно и приставил пистолет к моей голове.
Чувствую, как меня снова начинает трясти. Отец придвигается ближе и мягко тянет на себя.
– Вивиан, что было дальше?
– Он сказал, чтобы я не двигалась. Пообещал, что если я буду слушаться, то никто не пострадает. А когда я попросила его уйти, то…
Руки отца напрягаются. Его объятия становятся жестче, наливаются силой.
– Что он сделал? – спрашивает он с мрачной решительностью.
– Положил ладонь мне на шею, и после этого я потеряла сознание, а проснулась уже в своей спальне.
Папа молчит довольно долго. Я даже начинаю думать, что он и не ответит ничего.
– Где ты его видела? Как далеко от ворот?
– Возле летней беседки. Той, что поменьше.
Отец отпускает меня и вынуждает посмотреть ему в глаза.
– Вивиан, там везде стоят камеры. За вчера никого постороннего не было зафиксировано. Иначе я бы знал.
– Но я видела… – беспомощно выдыхаю. – Пап, клянусь, что это было! Я не придумываю!
Он поднимает ладонь, призывая к тишине. И я тут же осекаюсь, не договорив. Мне даже в голову не приходило, что папа может поставить мои слова под сомнения.
– Сейчас мы все узнаем, – мягко произносит он. – Система безопасности нашей вилле, одна из новейших. И человек, который ее устанавливал – лучший специалист в этой области. Поверь, если что-то произошло – мы об этом узнаем.
Киваю, и, обхватив себя за плечи, наблюдаю, как отец достает мобильный.
