Сергей Измайлов "Правильный лекарь 12"

Правильный лекарь 12
Сергей Измайлов

Александр Склифосовский пробивается сквозь тернии, сносит преграды благодаря напористому характеру, не забывая при этом про любимых и близких людей. Впереди много приятных моментов, но есть и досадные недоразумения, которые снова надо преодолевать.

Сергей Измайлов

Правильный лекарь 12

Неправильный лекарь. Том 12

Глава 1

Мы всё так же молча, каждый в своих мыслях, сели в машину, и Валера неторопливо покатил по скользким буеракам в сторону выезда с территории. Следующий пункт нашего задания – Финляндский вокзал. Грязь с колёс автомобиля Валера стряхнул по пути, как следует разогнавшись не первом же прямом участке дороги. Его лихачество правда чуть не сыграло с нами злую шутку, на повороте колёса повели себя не очень хорошо, нас неплохо занесло, и мы вылетели на встречную полосу. Хорошо, что в первом часу ночи там никого не оказалось. Мы с Катей дружно охнули во время заноса.

– Простите ребята, – сказал Валера. – Видимо плохо колёса отряхнул. Больше не повторится.

Возле Финляндского вокзала ни души, что нам и надо. Валера всё равно не стал рисковать, проехал немного мимо и только потом остановился.

– Кстати, – сказал он, обращаясь ко мне и доставая из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги. – Вот подробные инструкции к дальнейшим планам.

– Спасибо, – сказал я, запихивая лист в карман. – Ты уезжай тоже запутанным путём, на всякий случай.

– Вас не ждать? – спросил он.

– Скорее всего нас найдётся кому подвезти, – ухмыльнулся я. – Через десять минут сюда машин понаедет, мама не горюй.

– Ладно, – кивнул Валера. – Удачи вам, ребята.

Мы обошли здание вокзала и вышли на перрон первой платформы. Третья скамейка с юга. Здесь якобы сидела пропавшая магичка. Я представил себе, насколько серьёзными магами должны быть похитители, особенно учитывая два новых амулета, висевших на шее у Марии. Связываться с такими в реальности мне бы особо не хотелось.

Я нашёл подходящую щель между досками, с силой воткнул туда заготовленную записку. Пусть она пока пропитывается влагой, а я начну теребить нервы контрразведке. Раз Мария должна была в ближайшее время поступить туда на службу, то с них сразу и начинать, нет большого смысла звонить в полицию.

Волконский ответил на звонок не сразу, и я набрался терпения.

– Что случилось, Александр Петрович? – спокойным, но довольно бодрым голосом спросил Михаил Игоревич, точно ещё не спал.

– У нас проблемы, – сказал я и выдержал паузу, но князь молчал и ждал продолжения. – Мария пропала! Точнее её похитили.

– Похитили боевого мага? – в спокойном голосе советника прочиталось некоторое удивление. – Александр Петрович, вы ничего не путаете? Может быть, вам приснился нелепый сон?

– Я сегодня спать ещё не ложился, – сказал я шумно и учащённо дыша. Специально перед тем, как звонить присел раз пятьдесят. – Я сейчас на Финляндском вокзале.

– Удивительно, – пробормотал Волконский, но уже начал проникаться ситуацией. – И что вы там делаете?

– Похитители подбросили мне записку, чтобы я приехал сюда один, не обращаясь в полицию, но я решил приехать с Катей для уверенности, – продолжил я, меряя широкими шагами платформу, чтобы моё наигранное волнение выглядело более убедительно. – Когда я пришёл на платформу в назначенное время, здесь уже никого не было, а в скамейке торчала записка. Они пишут, что я не выполнил требования и девчонку больше не увижу.

– А почему не позвонили в полицию? – спросил Волконский. – Вы им не доверяете?

– Отчего же, доверяю, – ответил я. – Павел Афанасьевич хороший человек и у него достаточное количество хороших сотрудников, но тут случай неординарный, скорее всего похитители – сильные маги. Я поэтому и взял с собой Катю, как хозяина души. Ваши сотрудники наверняка лучше заточены под такое дело.

– Это да, – задумчиво произнёс Волконский. – Стойте там, никуда не уходите.

– Хорошо, – сказал я, нажал “отбой” и убрал телефон в карман за пазуху. Потом обратился к Кате: – Сейчас понаедут.

– Хотела присесть, уже ноги не держат, – сказала Катя и вздохнула. – Да скамейки все сырые.

– Лучше не сидеть, а ходить из стороны в сторону, – сказал я. – Так мы будем выглядеть более правдоподобно в глазах контрразведчиков. Надо чтобы мы выглядели взволнованными.

– Я уже не могу ходить, – пожаловалась Катя. – Я ногу натёрла.

– Тогда стой на месте и оглядывайся по сторонам, а я пройдусь вдоль платформы, – сказал я и широким шагом направился в противоположный конец.

До конца платформы оставалось шагов двадцать, когда я вспомнил про записку в скамье. Чуть ли не бегом отправился назад и успел её вытащить, когда с визгом тормозов подъехала первая машина. Причём почти прямо на платформу. Насколько я помню, небольшой декоративный заборчик должен был помешать въехать не пешеходную зону, значит они его снесли. Волнение мне изображать уже не приходилось, оно пришло само собой, только причина теперь была другая. Чтобы сохранить самообладание, я начал выполнять дыхательные упражнения.

Среди тех, кто буквально выскочил из машины, Волконского не было. Скорее всего он подъедет чуть позже. Или вообще не подъедет, а будет ждать меня в местном управлении. Четверо мужчин, вылезших из машины, быстрым шагом направились к нам. Так и подмывало поднять руки, но это совсем ни к чему.

– Господин Склифосовский? – задал вопрос один из них. Видимо начальник группы.

– Да, это я, – дыша немного чаще обычного, ответил я.

– Майор Алексей Горячев, – представился он и показал удостоверение. – Михаил Игоревич поручил мне обеспечить вашу безопасность. Придётся немного подождать, пока приедет следственная группа. Они осмотрят место, зададут несколько вопросов.

– Да, – кивнул я. – Я понимаю.

– Вы не замёрзли? – поинтересовался майор, пока его люди осматривались и занимали позиции вокруг нас. – У нас в машине есть хорошие пледы.

– Мне не надо, – покачал я головой. – Сестре моей предложите. Может у вас стульчики складные есть? У неё нога болит, а скамейки сырые.

– Капитан! – обратился Горячев к одному из своих сотрудников. – Принеси два пледа из машины.

Разведчик помоложе метнулся к служебному автомобилю и быстро прискакал обратно. Один плед он накинул Кате на плечи, а второй несколько раз сложил пополам и положил на скамейку.

– Присаживайтесь, – сказал он ей.

Катя поблагодарила за заботу, села и со стоном вытянула ноги. Надеюсь, что она больше играет и не всё так плохо.

Майор не задавал мне никаких вопросов, лишь продолжал сканировать взглядом здание вокзала и другие платформы. Минут через пять подъехало ещё три машины и оттуда, как вспугнутые тараканы, во все стороны высыпали сотрудники в одинаковых плащах, распределяясь по всей территории вокзала. Один из них неторопливой и важной походкой направился прямо ко мне, кивнув по пути Горячеву, застывшему в воинском приветствии.

– Подполковник Смирнов, – представился он, но показать удостоверение не потрудился. – Что это у вас в руках? Та самая записка?

– Эту я нашёл здесь, написана тем же почерком, – сказал я, протягивая её офицеру, потом достал из-за пазухи первую, более мятую. – А эта прилетела в окно.

Смирнов внимательно изучил обе, ухмыльнулся и покачал головой.

– Убьют они, ага, конечно. Если бы собирались убить, то мы нашли бы здесь труп, а не записку. Вы здесь видели кого-нибудь, когда пришли?

– Ни души, – покачал я головой.

– Понятно, – кивнул Смирнов и снова начал озираться. – А где вы нашли записку с угрозами?

– Вот здесь, – сказал я и подошёл к следующей скамейке.

– Проверь, – сказал подполковник мужчине, стоявшему позади него.

Я даже не заметил, как он подошёл. По внешнему виду этот сотрудник контрразведки был самым старшим из приехавших. На вскидку я дал бы ему лет шестьдесят. Испанская бородка с обильной проседью, но по-военному подтянут и энергичен. Он подошёл к скамейке и протянул к ней открытую ладонь.

– Здесь несколько часов назад была маленькая девочка с сильным магическим фоном, – сказал мужчина. – И был кто-то ещё одарённый, но след нечёткий.

– Спасибо, – сказал Смирнов. – Значит она действительно была здесь, это не обман. Осталось только понять, что они действительно хотели. А звонков или сообщений на телефон не было, Александр Петрович?

– Нет, – ответил я. – Всё, что у меня есть – только эти две бумажки.

– От бумаги тоже есть фон этой девочки, – вклинился в разговор пожилой мужчина. – Скорее всего она была рядом.

– Что делать? – обратился я к подполковнику. Своё имя он так и не озвучил. – Я уже места себе не нахожу!

– Прекрасно вас понимаю, Александр Петрович, – кивнул офицер. – Мои люди пока продолжат поиски здесь и в окрестностях, а вас с сестрой отвезут в управление, Михаил Игоревич уже ждёт.

– Я бы хотел вместе с вами участвовать в поиске, – начал я настаивать.

– Вам этого делать точно не стоит, поверьте, – сказал он и снисходительно улыбнулся. – Так что езжайте.

Я изобразил печаль и покорность, следуя за выделенным нам в сопровождение сотрудником. Катя довольно убедительно прихрамывала на левую ногу, и я поддерживал её, как мог. Надеюсь, что она именно изображает хромоту. Нас посадили на заднее сиденье одной из машин, двое из контрразведки сели вперёд, машина шустро развернулась, и мы поехали в сторону Литейного моста.

– Что с ногой? – спросил я тихонько у Кати, когда мы проезжали по мосту и шум двигателя и колёс отражаясь от чугунных перил, заглушали наш разговор для впередисидящих.

– Да всё нормально, не переживай, – улыбнулась она. – Я же на лекаря учусь, с такой мелочью разобралась сама. Теперь это просто удачная попытка вызвать сострадание.

– Понял, – улыбнулся я в ответ, убедившись, что на меня не смотрят в зеркало заднего вида. – Не перепутай только ногу, на которую хромаешь.

– Не перепутаю, там теперь специально стелька под пяткой загнута, поневоле хромать получается.

– Смотри не перестарайся, – ухмыльнулся я.

К моему удивлению, мы проехали мимо главного управления полиции дальше по Литейному проспекту, пересекли Невский и повернули на Стремянную улицу. Правильно, с чего это я взял, что разведчики должны базироваться там же, где и полиция? Вовсе не обязаны. Мы остановились возле обычного на вид жилого дома перед вполне обычной парадной, на которой не висело никаких табличек. Этот факт меня немного насторожил, сначала я подумал даже, что мы приехали на какую-нибудь конспиративную квартиру, но потом понял, что это и есть главное управление контрразведки в Санкт-Петербурге. Внутри не было квартир, вместо них привычные длинные коридоры с кабинетами по обе стороны. В один из таких кабинетов, на двери которого был только номер, нас и привели.

Я сразу отметил качество интерьера, которое что в коридоре, что в кабинете, здесь порядком выше, чем в управлении полиции. За массивным резным столом сидел Волконский, на столе уже стоял чай на три персоны, какие-то печенья и Тульские пряники. Последние, кстати, я в этом мире видел впервые, но, почему-то сразу понял, что это они.

– Как вы, Александр Петрович? – сочувственно спросил советник императора, пригласив жестом нас с Катей за стол.

– Стараюсь держаться, Михаил Игоревич, – сказал я. – Но даётся это с трудом. Хоть она мне даже не родственница, но всё равно успела стать близким человеком и мне её судьба далеко не безразлична.

– Понимаю, – кивнул он, скорбно сжав губы, словно речь уже идёт о самом плохом. – Выпейте горячего чаю и расскажите теперь мне все подробности, что вам известны.

Я кивнул с благодарностью, отхлебнул крепкого чая и первым делом впился зубами в Тульский пряник, испытав жуткую ностальгию.

– Я пытался позвонить ей вечером, – начал я свой душевный рассказ, не выпуская пряник из рук, – но её телефон почему-то был не в сети. Решил позвонить на следующий день. Уже собирался лечь спать, как в приоткрытую форточку прилетел камушек, завёрнутый в бумагу, стукнув по раме, потом покатился по полу. Я бросился к окну, но там уже никого не было. А может я просто не увидел, темно ведь уже было, двенадцатый час.

Дальше я рассказывал всё по утверждённому плану и согласно оставленным Марией инструкциям, с которыми я успел познакомиться, пока ждали приезда спецов на Финляндском вокзале. Волконский слушал внимательно, но, как мне показалось, с некоторым недоверием. Своё волнение за саму затею я старательно выдавал за волнение за жизнь и здоровье магички. На мой взгляд получалось весьма правдоподобно. Через пару минут нотка недоверия из взгляда начальника контрразведки исчезла. Не исключаю даже, что Катя в какой-то мере постаралась.

– М-да, – покачал головой Волконский, когда я закончил говорить и дрожащей (это было ловко симулировано) рукой поставил пустую чашку на стол. – Совершенно неожиданно. Она ведь в воскресенье уже должна была прийти сюда и подписать контракт.

– Да уж, всего-то нескольких дней не хватило, – произнёс я и горестно вздохнул. – Была бы уже в безопасности. Я не понимаю, что происходит, вроде бы уже всех заговорщиков переловили, кому ещё надо искать проблем на свою голову?

– Ох, Александр Петрович, – грустно ухмыльнулся Волконский. – Этого добра всегда хватает и никогда не закончится. Иначе не было бы необходимости в нашей службе. Благодарю за своевременную информацию и езжайте-ка вы домой, на вас смотреть грустно. А мы займёмся поисками. Обещаю, мы её из-под земли достанем и всех, кто это всё затеял. Так что можете спать спокойно.

– Вряд ли это возможно, – сказал я, покачав головой и медленно встал из-за стола.

– Вы уж постарайтесь, у вас завтра, то есть уже сегодня, сложный рабочий день. Пациенты, студенты, всем нужно ваше внимание.

– Я, пожалуй, не смогу работать в такой ситуации, – совсем убитым голосом произнёс я. – Если это возможно, хотелось бы участвовать в поисках.

– А вот этого точно не стоит делать, – дружелюбно улыбнулся Волконский. – Пусть этим занимаются специально обученные люди, а вы несите жителям Санкт-Петербурга здоровье и новые знания, это у вас получается просто отлично.