Сергей Измайлов "Правильный лекарь 12"

– Спасибо, – кивнул я, тяжко вздохнув, – постараюсь.

– Вот и славно, – снова улыбнулся Волконский. – А теперь ступайте. В коридоре уже ждёт офицер, он отвезёт вас домой, пока мосты не развели.

Мы с Катей попрощались с князем, показав ему на прощание свои грустные мины и вышли в коридор. Напротив кабинета и правда стоял мой ровесник в штатском, который отлип от дорогой отделки стены и пригласил нас следовать за ним. Кстати, я заметил, что в мундирах здесь нет ни одного человека, я не увидел ни одних погон сегодня. Вполне логично, предпочитают не светиться. Мы сели на заднее сиденье автомобиля, который выехал на Невский проспект и плавно, но довольно шустро повёз нас в сторону дома.

Волконский упомянул про разведение мостов, а я ни разу этого здесь ещё не видел. У нас люди едут за тысячи километров на это посмотреть, а я уже считай полгода живу в Питере, а этим зрелищем насладиться не удосужился. Вот сейчас закончится вся эта канитель и обязательно сходим с Настей посмотреть. А сейчас пока не об этом надо думать, а о том, чтобы с нашей рискованной затеей всё прошло гладко, как по маслу.

Про то, что я не смогу уснуть, я Волконскому, естественно, наврал. Спать теперь хотелось, хоть стреляй. Я с большим трудом раздирал глаза, чтобы не заснуть прямо в машине. Катя заметила мои страдания, коснулась пальчиками виска, и я воспрял, с интересом разглядывая засыпающий город. По улицам неспешно катились редкие машины, по тротуарам спешили домой единичные пешеходы, свет в большинстве окон уже не горел.

Я попросил водителя остановить машину возле ворот, чтобы никого не потревожить звуком двигателя. Полвторого ночи я в этой жизни ещё никогда домой не возвращался. Мы с Катей потихоньку открыли дверь и вошли в дом, в котором не спал только рыжий комок шерсти. Котангенс был в шоке, что в его ночном единоличном царстве ещё кто-то не спит, но в целом был рад встрече, начал тереться об ноги и громко мурчать. Катя взяла его на руки и мурчание стало ещё громче.

– Как твоя нога? – спросил я шёпотом. – Помощь точно не нужна?

– Нет, всё в порядке, – так же тихо ответила она и демонстративно прошлась по прихожей босиком.

Я показал ей большой палец, и мы крадучись начали подниматься на второй этаж. Рыжий так и ушёл в Катину комнату, находясь у неё на руках, а я вошёл в свою. Желание забраться под одеяло было просто непреодолимым, но я собрал волю в кулак и всё же занялся медитацией с золотым амулетом, эту процедуру пропускать нельзя ни под каким предлогом. Именно такое отношение к процессу и способствует более быстрому прогрессу, чем у моих коллег.

Глава 2

Будильник утром хотелось убить самым жестоким образом, порвать на части и скормить собакам. Давненько я так тяжело не просыпался. Самое сложное, но очень полезное – встать сразу, только не резко. Посидеть минутку на кровати, потом в душ. Сколько раз замечал, если сразу не встал, а нажал на отсрочку будильника, то и встаёшь более разбитым и времени на сборы у тебя меньше, ну и зачем этот самообман? Все люди разные, конечно, а мне лучше так.

Прохладный душ меня окончательно взбодрил, заставив окончательно проснуться. Лёгкая утренняя зарядка, после которой уже можно одеваться и идти на завтрак. Катя выглядела так, словно её подняли, но забыли разбудить. Мама смотрела на нас непонимающим взглядом, пытаясь понять, что не так и, похоже сделала свои выводы.

– Такое впечатление, что вы провели ночь за карточным столом, только Саша выиграл, а Катя проиграла, – сказала мама, вглядываясь в наши выглядящие столь по разному физиономии. – Так что у вас там случилось?

– Да всё нормально, мам, – сказал я ей, приветливо улыбаясь. – Не спалось вечером, вышли погулять, погода хорошая, ну и заболтались далеко за полночь.

– А я и после этого долго заснуть не могла, – добавила Катя. – Что-то не спалось. А утром еле встала, пять раз будильник переставляла.

– А я тебе сколько раз говорил, что так не надо делать, – поучительным тоном сказал я сестре, а она в ответ подарила мне взгляд, словно смотрела на душевнобольного. – Лучше сразу по будильнику встать и пойти умыться, тогда всё будет хорошо.

– Я так не могу! – эмоционально ответила Катя. – И я тебе уже говорила, что мне так неудобно.

– Так, дети, не ссорьтесь! – сказала мама, чуть повысив голос. – Этого ещё не хватало. Сегодня пятница, последний рабочий день на неделе, а в субботу можно и отоспаться.

– Так и сделаем, мам, – улыбнулся я. – Но мы не ссорились.

– Ну да, как же, – усмехнулась мама, продолжив намазывать нежный паштет на хрустящую гренку.

Пусть так считает, зато мы отвлекли внимание, уведя по ложному следу. Я позавтракал первым и встал из-за стола. Катя встала вслед за мной, но еда в её тарелке осталась почти нетронутой. Ещё одно отличие нашего с Катей утра в том, что я считаю, что завтрак нужен организму больше всего, больше, чем обед, а тем более ужин. А Катя завтракает без аппетита или не завтракает вовсе, как сейчас. Сколько пытался до неё донести, что это неправильно, но ВОЗ и ныне там.

– Позвони Волконскому, – сказала Катя, когда мы садились в машину. – нужно показать своё беспокойство.

– То, что на самом деле есть, показать несложно, – ухмыльнулся я. – Только я сначала выеду со двора, чтобы у родителей не возникало ненужных вопросов.

Я проехал квартал, свернул в проулок и остановился, доставая телефон из кармана. Волконский ответил практически сразу. Голос его был бодр и полон энергии. Вот, что значит закалённый организм, я даже немного позавидовал.

– Доброе утро, Александр Петрович, – сказал князь, ответив на вызов. – Пока, к сожалению, никаких новостей. Наши ребята прочесали к утру весь Питер вдоль и поперёк, два наряда отправились на север по ходу железной дороги, но нигде никаких следов. Есть следы в области привокзальных складов, но там её тоже нет, видимо содержали какое-то время в одном из ангаров, потом куда-то увезли.

– И что теперь делать? – взволнованно спросил я.

– А что делать, пока будем искать дальше, – ответил князь. – Или её прячут где-то у нас под носом, или увезли далеко. Наш эксперт почувствовал её след в южном направлении, но там она в последний раз была не позже шести часов вечера, а на Финляндском вокзале она была в десятом часу вечера, так что с юга она приехала, а не уехала на юг.

– Всё правильно, – подтвердил я его предположение. – Она в последнее время жила в загородном имении Насти Вишневской, готовила его к нашей свадьбе.

– О, а у вас, Александр Петрович, скоро свадьба? – заинтересованно спросил Волконский. – Замечательно!

– Да где же замечательно, – грустно усмехнулся я. – Если с Марией вдруг что-то случится, то ни о какой свадьбе не может быть и речи. Я ведь говорил уже, она нам, как родная.

– Хм, это я понял задолго до того, как вы мне в первый раз это сказали, – сказал Волконский. – Из того самого разговора, после которого она принесла вам личное дело прабабушки. Вы не переживайте так, Александр Петрович, уверен, что она найдётся. Убивать её никто не собирается, это уже очевидно, значит мы её найдём.

– Ох, мне бы вашу уверенность, Михаил Игоревич, – сказал я. – У меня сердце не на месте и какие-то нехорошие предчувствия.

– Это потому, что вы не выспались, Александр Петрович! – хохотнул князь. – Поверьте старому разведчику, всё будет хорошо. Я в этом практически уверен. Так что приступайте к своей работе, а мы занимаемся своей. Если к вам возникнут вопросы, я позвоню.

– Спасибо вам, Михаил Игоревич, успокоили хоть немного, – сказал я и вздохнул так, чтобы он слышал. – Поеду на работу, постараюсь отвлечься. Если будут какие новости, пожалуйста, сообщите!

– Не извольте сомневаться, Александр Петрович! – жизнерадостно ответил князь. – Я своего лечащего врача, даже можно смело сказать моего спасителя, не подведу.

– Спасибо! – сказал я, уже улыбаясь. – Бог в помощь!

Я нажал отбой и убрал телефон в карман. Утренняя миссия выполнена, теперь спокойно работаем и пару раз надо будет позвонить, чтобы про меня не забывали и не думали, что я просто сижу спокойно и жду.

– Я слышала, он что-то говорил про склады? – спросила Катя.

– Говорил, – кивнул я.

– А что если они найдут портал?

– Ну и найдут, – пожал я плечами. – Это им ничем не поможет.

– А что если они решат его разобрать? – продолжила Катя. – Просто так, из любопытства.

После этих слов у меня всё похолодело, а по спине пробежали ледяные мурашки.

– Сплюнь, – буркнул я, представляя уже последствия такого вмешательства спецслужб.

– Чего? – удивилась Катя.

– Не обращай внимания, это я так, себе, – пробормотал я.

Только я невероятными усилиями стабилизировал своё настроение, и одна случайная фраза заставила рухнуть всю эту конструкцию, словно карточный домик. Ехать сейчас на склады и проверять состояние портала – абсолютнейшая глупость, лучше тогда просто пойти к Волконскому и всё рассказать. Да и мало что изменит, проверить это сейчас или немного позже. Немного успокаивало, что все документы и чертежи по строительству портала хранятся у Виктора Сергеевича, только я не особо уверен, что удастся воспроизвести его самостоятельно.

Рабочий день начался вполне обычно, с утра никаких сюрпризов. Илья решил ещё попрактиковаться на пару со мной. Чтобы он как следует набил руку, я ушёл в глухую оборону, то есть дежурил на периферии, вылавливая эмболы, которых становилось всё меньше, а на последнем пациенте я не обнаружил ни одного.

– Всё-таки для меня пока сложно так менять спектр и мощность потока магической энергии в зависимости от плотности и размеров бляшек, – Сказал Юдин, когда вышел пациент. – Но я стараюсь, надеюсь, что ты заметил.

– Конечно заметил, – ответил я. – С этим было всё чисто, мне ничего ловить не пришлось.

– Правда? – спросил Илья и расцвёл в улыбке. – Я уже настолько привык к своим неудачам, что даже не понял этого. Тогда с понедельника попробую работать сам, без ассистента.

– Послушай, Илья, – начал я, положив ему руку на плечо. – Меня нисколько не напрягает работать с тобой в паре. Да, мы так обслуживаем меньше пациентов в единицу времени, зато у нас стопроцентно хороший результат и никаких осложнений. Ты подумай ещё, а то может на следующей неделе вдвоём поработаем, пока не будешь полностью в себе уверен.

– Хорошо, я подумаю, – сказал Юдин и крепко пожал протянутую ему руку. – Спасибо тебе, Саш.

– Всегда пожалуйста, – ответил я. – Ты мой друг. А теперь пошли обедать. Как там, кстати, дела со свадебным платьем?

– Рассказал вчера маме, – сказал Илья, когда мы уже шли по коридору в сторону лестницы. – Плакала. Согласилась на голубое. Осталось только теперь свести их вместе, но Лиза сказала, что пока ей некогда, куча дел, хотя какие у неё дела, я так и не понял.

– Не тяни время, придумай что-нибудь, – посоветовал я. – У вас-то в отношениях всё в порядке?

– Более чем, чёрная кошка не пробежала, между нами.

– Ну и отлично.

После обеда у меня оставалось небольшое окошко перед лекцией, я закрылся у себя в кабинете, сказал Прасковье, чтобы никого не пускала и позвонил Волконскому.

– Михаил Игоревич, есть что-то новое? – спросил я. – Я прекрасно понимаю, что если бы вы её нашли, то сообщили бы мне, а значит не нашли, но может есть хоть какие-то зацепки?

– Не работается вам спокойно, да, Александр Петрович? – спросил князь.

– Места себе не нахожу, – сказал я вполне честно. – Постоянно об этом думаю.

– Надо уметь абстрагироваться от проблем и событий, на которые вы повлиять никак не можете, – поучительным тоном сказал Волконский. – Доверьте работу профессионалам и постарайтесь увлечься работой настолько, чтобы вам некогда было думать о чём-то другом.

– Спасибо, я постараюсь, – неохотно согласился я и положил трубку.

Теперь позвоню ему после лекций, чтобы помнил, что я всё-таки переживаю. А я теперь и на самом деле переживаю, причем гораздо больше, чем до последнего телефонного разговора с Волконским. Так, начинаем дыхательную гимнастику, три-четыре. Всё равно предпринимать пока ничего нельзя, надо ждать. Сделав несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, я отправился в лекционный зал.

Учебный процесс я уже освоил не хуже удаления небольших образований, чтение лекции меня особо не напрягало, нужный материал выучен наизусть. Даже если в какой-то момент отвлекусь и запутаюсь, на каждую лекцию у меня есть подробный конспект, заглянув в который я тут же восстановлю нить повествования. Вопросы студенты задают в основном одни и те же, ответы на них заготовлены и выдаются мгновенно, но всё равно иногда задают вопросы, которые на мгновение вводят в ступор.

– Скажите, а какой вообще смысл от этой техники? – спросил один обучающийся, возрастом чуть за тридцать. – Для меня не составляет труда сделать всё это традиционным способом и не надо мудрить с этими вашими тонкими потоками.

– Если для вас это не составляет проблем, тогда зачем вы пришли изучать мой предмет? – немного насторожился я, вспоминая своего стажёра в Ярославле, который пытался меня убить.

– Это не моё решение, – невозмутимо сказал мужчина. – Я приехал устраиваться на работу, а мне сразу предложили пройти обучение, и вот я здесь, только не совсем понимаю зачем.

– Предлагаю ваш вопрос решить индивидуально, – сказал я. – Останьтесь после лекции, мы с вами поговорим.

– Хорошо, – сказал лекарь и так же невозмутимо кивнул.

Я следил за его выражением лица и глазами, но не увидел того, что видел у лекаря, оказавшегося наёмным убийцей. Никакого презрительного или сканирующего взгляда я не заметил. Обычное спокойное, даже немного скучающее лицо. Надеюсь, что это ложная тревога. Однако всё равно стоит перестраховаться.

Когда я ответил на все вопросы после лекции, обучающиеся поблагодарили, попрощались и вышли. Все кроме него. Я к тому времени успел отправить Кате сообщение, и она должна сейчас находиться поблизости. В подтверждение моих мыслей пришло сообщение от Кати, что она стоит в коридоре и ситуация под контролем.

– Слушаю вас внимательно, – сказал я. Чуть не вырвалось “молодой человек”. Смотрелось бы по меньшей мере нелепо, физически я сейчас младше него лет на десять.

– Я хотел сказать, что традиционного подхода к лечению заболеваний и травм мне вполне хватает, – сказал мужчина. – Я делаю это всё практически не напрягаясь. Поэтому, если основная суть метода кроется только в экономии магической энергии, то мне это ни к чему.

– Если я правильно понимаю, переломы крупных трубчатых костей вы лечите за пару минут, верно? – спросил я.

– Примерно так, – спокойно кивнул он. Я не чувствовал от него никакой исходящей угрозы.

– А с сосудами работаете? – решил я уточнить.

– Что именно вы имеете ввиду? – спросил он, приподняв левую бровь.

– Удаление атеросклеротических бляшек и восстановление кровотока по артериям.

– Но это же технически невозможно, – сказал он, глядя на меня удивлённо. – Воздействие потоком энергии на бляшки вызывает их разрушение и эмболизацию мелких периферических артерий, что неминуемо ведёт к гангрене.

– Вот поэтому здесь никак не обойтись от тонких потоков с изменяемым на ходу спектром и мощностью, – сказал я, не сдерживая победной улыбки. – Если есть желание, я могу этому научить.

– Был бы премного благодарен, Александр Петрович, – сказал он и улыбнулся. Теперь он смотрел на меня с искренним уважением, как на крутого наставника.

“Всё чисто, я ушла,” – пришло мне от Кати сообщение на телефон. Вот и замечательно, хотя я это и так уже понял, а сестра лишь подтвердила.

– Давайте договоримся так, вы полностью проходите курс обучения, чтобы хорошо понимать эту методику, а стажироваться будете лично у меня, идёт?

– Да, конечно, спасибо, Александр Петрович! – он довольно улыбнулся, пожал мне руку и вышел из аудитории.

Для себя я решил потом уточнить в какую клинику он устроился на работу, что там не разбираясь отправили одного из сильнейших лекарей на учёбу, куда по распоряжению Обухова в первую очередь должны направлять наоборот самых слабых. Если они настолько невнимательно относятся к новым сотрудникам, значит можно безболезненно оттуда уйти, а Боткину такой сотрудник как раз нужен.

После лекций я снова уединился у себя в кабинете и набрал Волконского, надо продолжать игру. Я специально поднимался на второй этаж прыжками через две ступеньки, чтобы немного сбить дыхание, хотя не особо получилось. Наверно надо было несколько раз на третий этаж и обратно. Советник ответил не сразу.

– Слушаю вас, Александр Петрович, – сказал князь, ответив на вызов. Голос его сначала был немного раздражён, но потом быстро успокоился. – Если я правильно понял, то вы по тому же вопросу, верно?

– Верно, – сказал я и демонстративно вздохнул. – Вы уж простите меня за беспокойство, просто уже нет сил, нервы подводят. У меня какое-то нехорошее предчувствие.

– Если честно, Александр Петрович, – Сказал Волконский, выдержал паузу и тоже вздохнул. – У меня тоже нехорошее предчувствие. Что-то здесь не так, не нравится мне всё.

После этих слов я почувствовал, как по спине невидимый пастух гоняет стадо мурашек. Побегав между лопаток, они вылезли на шею и на затылок, подняв там волосы дыбом. Так, Саша, это может быть просто провокация, а может и вообще ничего не значит, просто они не привыкли, что им так долго не удаётся найти человека.

– И что же теперь? – спросил я растерянным дрожащим голосом. – Я вам хотел всё-таки предложить свою помощь, может быть Катя сможет засечь её местоположение?

– Она уже готова с нами сотрудничать? – невинным голосом спросил князь.

– Это вряд ли, – пробормотал я. – Мы разговаривали с ней об этом, она категорически против.

– Странно, – протянул Волконский и в его голосе снова послышалось недоверие. – А мне она говорила совершенно противоположное. Сказала только, что родители не хотят отпускать, но этот вопрос она уладит и придёт на службу.

Я прекрасно понимал, что Катя не могла такого сказать, она не стала бы этого скрывать от меня, только от родителей до поры до времени. Волконский блефует и играет со мной в свою игру. Вообще-то странно, я вроде ничем ему не навредил и не высказывал напрямую своё недовольство по этой теме.