Сергей Лукьяненко "Девятый"

Девятый
Сергей Лукьяненко

Небесное воинство #2
Это книга о доброте и жестокости, прошлом и будущем, вере и неверии, Боге и Вселенной, разуме и глупости.

В общем – обо всём том, о чём лучше не писать.

Вторая книга из цикла "Небесное воинство"

Девятый

Пролог

Разве не знаете, что мы будем судить ангелов,

не тем ли более дела житейские?

1Кор.6,3

Здесь нам не Юпитер.

Здесь всё иначе.

«Стрекоза» шла в пятидесяти тысячах километров над Кольцом, со стороны северного полюса Сатурна. Я развернул истребитель фонарём вверх и смотрел, как ползёт по делению Энке крошечная светлая точка – спутник Пан. Если вывести на оптически прозрачный титан кабины фотоувеличение, то спутник можно рассмотреть получше, но я всегда любил смотреть глазами, пусть это сейчас и странно.

Хотя Пан забавный, он похож на пельмень. Каменный тридцатикилометровый пельмень, прорубающий себе дорогу через Кольцо.

– Каппа один, жду доклад, – раздался голос Эриха.

– Синий два… – я запнулся. – Каппа четыре, всё чисто. Противника не наблюдаю.

– Так чего ждёшь? – раздражённо поинтересовался Эрих. – Давно кровью не потел?

Я кинул взгляд на индикатор. Зелёный, защита пока держит.

Но Эрих прав, как только вакуум сожрёт остатки защитной пены, доза резко поползёт вверх.

– Каппа четыре, сбрасываю шипы, – отрапортовал я.

Искин вычленил команду. По экранам пробежали символы активировавшихся цепей. Я шевельнул пальцами, подтверждая сброс – и четыре активные мины выскользнули из отсеков «стрекозы». Развернув истребитель, я стал по дуге уходить от Кольца – не на форсаже, чтобы не терять лицо, но и не мешкая.

В системе Сатурна всё иначе. Магнитосфера тоже зверская, но слишком много операций приходится проводить вокруг Кольца, внутри гигантского бублика, заполненного частицами высоких энергий. Да и база расположена на Титане, а это вовсе не спокойное Каллисто. Поэтому защитная пена – обязательный атрибут любого вылета, а вместо ботов с щенами мы обычно экипированы «шипами», самонаводящимися термоядерными минами. Битвы чаще идут дистанционно, мы минируем зоны действия противника, а противник пытается подловить нас.

Наши истребители – те же самые «пчелы», но здесь их называют «стрекозами», тяжелые «осы» – «оводами», командирские «шершни» – «шмелями». Странно, но штабной «жук» и корабль наблюдения «бабочка» свои названия сохранили.

Вместо понятной цветовой схемы эскадрилий тут принят греческий алфавит. «Альфа», «бета», «гамма», «дельта», «эпсилон», «дзета», «каппа»… Спросите, а где же «эта», «тета» и «йота»? Да нигде! Выбросили, чтобы с «дзетой» не путались в радиопереговорах, перешли сразу к «каппе».

Взлётку здесь называют «стартом», сосок для подачи воды и пищи – «соской», умников – «головастиками», дитячество – «стоком»… В речи английских слов больше, а русских и китайских меньше.

Здесь нам не Юпитер.

– Каппа два, – это был Гиора. – Встреча в шестой отмеченной точке. Добираемся раздельно.

Вот и ещё одно отличие от системы Юпитера. Здесь эскадрильи чаще действуют разрозненно, а не группой, собираясь вместе лишь перед выполнением задания. Наверное, это связано с частым использованием космических мин, влетев в опасную зону эскадрилья может мгновенно погибнуть вся целиком.

– Искин, проложи курс, – велел я.

– Каппа два, – опять встрял Гиора. – Вводная – искины поражены радиацией, прокладываете курс вручную.

– Каппа один, принято, – сказал Эрих.

– Каппа три, принято, – подтвердила Анна.

– Каппа четыре, выполняю, – мрачно ответил я.

Формально командиром эскадрильи является Эрих. Но по факту управляет всем Гиора. Он командир первого крыла (спасибо, что хоть крыло тут не переименовали), но сегодня летает с нами. Принимает экзамен, так сказать. Решает, допустить нас к полётам или нет. По его щекастой ухмыляющейся физиономии и ровному голосу невозможно понять, доволен он нами или нет. А ещё Гиора почти двадцать один год, он уже не подросток, а мужчина. Не погибал ни разу, живёт в своей первоначальной тушке!

Мне кажется, что Эрих воспринимает этот факт как личное оскорбление.

Пока «стрекоза» шла по траектории ухода, наращивая скорость, я вывел на экран шестую точку и стал рассчитывать курс. Наверняка Гиора слушает всё, что мы говорим, даже с отключенной связью и контролирует использование искина. Так что придётся постараться.

А у меня ко всему даже альтера нет.

Точка шесть была на орбите Мимаса – не очень большого спутника с очень большим кратером, из-за которого он напоминал «Звезду смерти» из старого фантастического фильма. Я вывел на навигационный экран позицию спутника, посчитал несколько вариантов курса… хорошо ещё, что Гиора не дал вводные о полном отключении компьютера.

В системе Юпитера расчёт занял был у меня минут пять, за годы службы орбиты отложились в памяти так, что я всегда знал, где примерно находится тот или иной спутник. Здесь, в системе Сатурна, я провёл всего месяц и приходилось постоянно подглядывать в навигационные таблицы. Так что работу, которая у искина заняла бы секунд десять я выполнял четверть часа.

Путь к Мимасу, даже с максимально доступным «пчеле»… тьфу, «стрекозе» ускорением занимал шесть часов. Это ещё ничего, это ещё терпимо.

Я проложил траекторию, задал контрольные точки, моменты коррекции, а потом запустил двигатели на разгон. Костюм раздулся, отжимая кровь к голове – по приборам истребитель разгонялся со скоростью больше трех «жэ».

Всё здесь не так.

База такой же конфигурации, но некоторые помещения поменяли местами. Окраска стен другая. Запах другой. Еда другая. Пилоты иначе себя ведут, и дело не в том, что мы незнакомы, они как-то по-другому ко всему относятся.

А самое главное – они воюют иначе! Нет никаких яростных схваток, есть долгие перелеты, скрытные установки мин, очень редко – обстрелы ракетами с дальних дистанций.

Если служба у Юпитера – это как игра в регби или хоккей, со стремительными проходами и силовыми схватками, то здесь какой-то унылый кёрлинг. Запустил мину, проследил траекторию, подправил если что…

Зато и умирают пилоты куда реже. Процентов семьдесят – парни и девушки старше восемнадцати (ну, на самом деле мы все старше двадцати, только тела в которых мы возрождаемся – детские). И живут они совершенно иначе. Обычно парами, никто на это косо не смотрит. Ходят в бары, пьют там пиво, а то и чего покрепче (у нас не больше десятка пилотов получило такую привилегию). Тусят с персоналом вовсю. Дружат с морпехами и умниками, а порой ссорятся и устраивают потасовки… на губе всё время кто-то сидит, но зазорным это не считается. Над теми, кто умер и возродился в дитячестве (здесь их называют «инфантами») откровенно насмехаются.

Если это взрослая жизнь, то не очень и хотелось.

Датчик присутствия пискнул и завёл свою песню: «пи-пи, пи-пи-пи, пи-пи, пи-пи-пи». В пространстве поблизости кто-то есть – или ангел, или демон.

– Каппа один, – немедленно сказал Эрих. – Ищем. Не отвлекаемся.

Датчик сменил тон: «Бом-бом-бом. Бом-бом. Бом-бом-бом».

– Каппа один, – мрачно произнёс Эрих. – Наблюдаю разрушителя и четырех повелителей тьмы. Падшие на расстоянии сорок тысяч, сопровождают конвой. Вонючек не фиксирую.

– Каппа два, – сказал Гиора. – Вонючки – это у вас. У нас – тварики.

– Твариков не наблюдаю, – ледяным тоном подтвердил Эрих. Точнее – хотел бы сказать таким тоном, уверен. Но Эрих в дитячестве, как и все мы, нашим тушкам по двенадцать лет, а ледяным голосом в таком возрасте сможет говорить разве что снеговик.

Так что Эрих пропищал свою фразу, тоненьким и еще не начавшимся ломаться голосом. И он сам это понимал.

– Каппа два, – продолжал Гиора. – Как мы поступим?

– Передаем информацию на Титан. Следуем прежним курсом, продолжая наблюдение.

– Верно.

Некоторое время мы летели в тишине. Я разглядывал на экране отметки падших, плывущих перед кораблями конвоя. Я знаю, что в этих огромных кораблях – водород из атмосферы Сатурна. Я знаю, куда его везут – к точке вблизи Юпитера, где конвои ангелов и падших, отбросив на время вражду, выливают (да, именно выливают) жидкий водород в вакуум. А там, вопреки нормальным законам физики, газ формирует трехсоткилометровый вращающийся диск.

Зачем?

Спросите что-нибудь полегче.

Почему у планет-гигантов ангелы и падшие лупят друг друга изо всех сил, а на космической стройплощадке игнорируют и работают вместе?

Тоже не знаю.

Возможно, мы единственные из людей, кто видел эту исполинскую небесную грампластинку. А может про стройку давным-давно известно всем тем, кому положено. Нам, мёртвым пилотам, о таких мелочах не сообщают, наше дело – воевать на орбитах мёртвых планет.

Я потянулся к соску… ах, простите, соске. Попил водички. Потом похлебал овсяного киселя с клюквой. Его мало кто любит, а мне нравится.

Кабина истребителя. Маленькая, а если вы любили прятаться в шкафу, то даже уютная. Есть одно кресло, на нём противоперегрузочный костюм, который подгоняется под наши тела, пережимает сосуды при разгоне и маневрировании, согревает и охлаждает, впитывает выделения – в общем, это такой высокотехнологичный подгузник с массой дополнительных функций.

Над головой – фонарь кабины, до него можно дотянуться рукой, он из ячеистого титана, похожего на прозрачные пчелиные соты. Каким образом титан сделали прозрачным я не знаю, но это именно окно, а не экран.

Экраны повсюду. Впереди, по бокам, даже под ногами есть небольшой экран.

Если выбраться из костюма, что все мы периодически проделываем, то можно вытянуться. Пока ты в дитячестве – даже в полный рост. Но вот Эрих, когда был почти взрослым, встать бы уже не мог, хотя он и невысокий.

Я ещё некоторое время наблюдал за падшими. Потом стал смотреть на Сатурн и Кольцо.

Сатурн на самом деле совсем не такой впечатляющий, как Юпитер. Он серовато-жёлтый, почти однотонный, опоясанный кольцевыми вихрями, но почти без ураганов вроде Красного Пятна на Юпитере. Только на северном полюсе Сатурна вращается гигантский ураган-шестиугольник, пронизанный молниями и северными сияниями. Но из нашей позиции полюс видно плохо.

Само Кольцо красивое, чего уж тут. Выглядит внушительно, будто твёрдое. Даже трудно поверить, что оно на самом деле толщиной всего в десяток-другой метров.

Что, не знали? В кино отважные пилоты проносятся сквозь кольца планет-гигантов, расстреливая камни из лазерных пушек и уворачиваясь от мчащихся валунов. Кольца огромные, толщиной в десятки, а то и сотни километров… Ну так это кино. А на самом деле для такого приключения надо как дураку помчаться внутри Кольца, а не над или под ним! Если рискнуть и пронестись сквозь Кольцо, то вполне может и повезти не врезаться ни в сантиметровый кристаллик льда, ни в десятиметровый валун.

А уж если не повезёт, то на космических скоростях тебя убьёт и кубик льда.

– Эскадрилья каппа! – голос Гиораа был суровым и встревоженным. – Приказ базы! Немедленно атаковать падших! Вводная – между нами и падшими вероятны минные поля.

– Каппа один, – немедленно ответил Эрих. – Действуем по готовности. Сосредотачиваемся на разрушителе.

– Каппа два, – встрял Гиора. – Это так у вас принято воевать? Без чёткого плана?

– Каппа один, – сказал Эрих. – Каппа два, объявляю вам взыскание за постороннюю болтовню в боевой ситуации.

Гиора фыркнул и захохотал.

Я тем временем разворачивал истребитель. Даже на максимальном ускорении нам придётся догонять падших больше часа, прежде чем мы сможем открыть огонь…

Да что за чушь, что нам хотят доказать?

Только у Эриха есть запасная тушка, да и то на Каллисто. Если он погибнет – его отбросит туда.

А мы с Анной просто погибнем. Клоны у нас слишком малы, чтобы их мозг смог принять сознание через квантовую связь. В лучшем случае забудем кто мы такие, как случилось с Хелен…

– Каппа два, – продолжал тем временем Гиора. – Фиксирую сигнатуры твариков на хвосте.