– Они же не могут врать.
– Ты знаешь, о чем я. «Они выражаются расплывчато» звучит тупо.
Клэри обернулась к нему, уткнулась подбородком в его ключицу, и Саймон автоматически обнял ее, прижал к себе. Его рубашка вымокла под дождем, он был весь холодный. Прямые волосы завивались от влаги.
– Мне тоже не нравится с ними связываться, честно. Но я бы сделала это и для тебя тоже. И ты для меня. Да?
– Конечно сделал бы. Но идея все равно плохая. – Саймон повернулся к ней. – Я знаю, что ты чувствуешь. Когда мой отец умер…
Она замерла.
– Но Джейс жив.
– Я знаю. Я не это имел в виду. Просто… Не говори, что тебе лучше, когда я рядом. Я ведь всегда рядом. Но когда горюешь, всегда кажется, что ты один. Ты не одна, Клэри. Знаю, ты не веришь… в смысле, не верующая, в отличие от меня. Но ты ведь можешь поверить в то, что вокруг много людей, которые тебя любят?
Он смотрел на нее с надеждой. Такие знакомые карие глаза… но уже другие. Будто в них появилась новая глубина. Они изменились так же, как его кожа, лишенная пор и словно ставшая прозрачной.
«Я верю, – подумала Клэри. – Просто… разве это важно?»
Она снова ласково толкнула его плечом.
– Можно спрошу кое-что? Это личное, но мне важно знать.
– Что? – насторожился он.
– Эта твоя метка Каина… если я тебя случайно толкну ночью, неизвестная сила меня в ответ пихнет семь раз?
Саймон засмеялся.
– Спи уже, Фрэй.
3
Скверные ангелы
– А я уже думал, ты забыл, где живешь, – сказал Джордан, когда Саймон с ключами в руке вошел в гостиную их маленькой квартирки. Обычно Джордан валялся на футоне, раскинув длинные ноги и вцепившись в контроллер Xbox. Но сегодня он на футоне сидел прямо, сунув руки в карманы джинсов так, что широкие плечи ссутулились. Контроллера нигде не было видно.
В его голосе прозвучало облегчение, и Саймон тут же понял почему: Джордан был не один. Напротив него, в продавленном кресле, обитом оранжевым плюшем, сидела Майя. В последний раз Саймон видел ее одетой для вечеринки, сегодня же она пришла как на работу: потертые джинсы, поверх лонгслива кожаный жакет карамельного цвета, волнистые волосы заплетены в две косы. Она была так же напряжена, как Джордан: держала спину неестественно прямо и смотрела в окно. Увидев Саймона, она радостно вскочила и крепко его обняла.
– Привет. Просто забежала посмотреть, как ты тут.
– Я в порядке. Ну, насколько возможно. Столько всего происходит…
– Я не о Джейсе. Я о тебе. Как ты держишься?
– Я? – Вот это уже настораживало. – Я в порядке. Переживал, конечно, за Изабель и Клэри. Конклав ее столько допрашивал…
– И ни в чем не обвинил. Это хорошо. – Майя отпустила его. – Но я все думала о тебе. О том, что случилось с твоей мамой.
– Как ты об этом узнала? – Саймон глянул на Джордана, но тот едва заметно покачал головой. Он ничего не говорил.
Майя потянула за косичку.
– Столкнулась с Эриком, представляешь? Он рассказал мне, что случилось. И что ты две недели не появлялся на концертах «Тысячелетних катышков».
– Они вообще-то сменили название, – вставил Джордан. – Теперь называются «Полуночный Буррито».
Майя раздраженно глянула на него, и он снова поник. Саймон задумался: о чем таком они говорили до того, как он пришел?
– Ты общался еще с кем-нибудь из родных? – мягко спросила Майя. Ее янтарные глаза озабоченно изучали его. Саймон знал, что ведет себя грубо, но в том, как она смотрела на него, было что-то неприятное. Будто он делал вид, что проблемы не существует, а Майя была такая умная и все понимала.
– Угу, – сказал он. – Моя семья в порядке.
– Правда? Потому что ты забыл телефон. – Джордан взял мобильник с края стола. – И твоя сестра звонила тебе каждые пять минут. Весь день. И вчера тоже.
Саймон похолодел внутри. Он забрал телефон, посмотрел на экран. Семнадцать пропущенных от Ребекки.
– Черт. Я надеялся, что до этого не дойдет.
– Ну, она твоя сестра, – заметила Майя. – Она бы все равно тебе позвонила.
– Знаю, но я старался держаться от нее подальше… оставлял сообщения, понимая, что ее не будет… и все такое. Я… наверное, пытался избегать неизбежного.
– А теперь?
Саймон положил телефон на подоконник.
– Буду пытаться дальше.
– Не надо. – Джордан вынул руки из карманов. – Ты должен с ней поговорить.
– И что я ей скажу? – прозвучало резче, чем он хотел.
– Твоя мама наверняка ей всякого наговорила, и Ребекка беспокоится.
Саймон покачал головой.
– Через пару недель она приезжает на день Благодарения. А я не хочу, чтобы она впутывалась в мамины проблемы.
– Уже впуталась. Вы ведь семья, – возразила Майя. – И потом, то, что происходит с твоей мамой… Все это теперь твоя жизнь.
– Значит, ей лучше держаться от моей жизни подальше. – Саймон знал, что бессмысленно упираться, но упирался все равно. Ребекка была особенной. Другой. Из той части его жизни, которой не коснулись все эти странности. Единственной части, которой они не коснулись.
Майя всплеснула руками и обернулась к Джордану.
– Скажи что-нибудь! Ты же за него ответственный!
– Ой, да ладно вам, – перебил Саймон прежде, чем Джордан успел рот раскрыть. – Вы сами-то общаетесь с родителями? А со своими семьями?
Они обменялись быстрыми взглядами.
– Нет… – протянул Джордан. – Но мы и раньше с ними не очень-то ладили…
– Дело закрыто, – отозвался Саймон. – Мы все тут сироты. Круглые.
– Ты не можешь просто игнорировать сестру, – не сдавалась Майя.
– Поспорим?
– Ты же понимаешь, что Ребекка приедет, увидит, что ваш дом похож на съемочную площадку «Экзорциста», а твоя мама даже не сможет объяснить ей, где ты? – Джордан подался вперед, опершись руками о колени. – Твоя сестра вызовет полицию, и твою маму наверняка закроют.
– Я… просто пока не уверен, что готов услышать ее голос, – сказал Саймон, понимая, что этот спор уже проиграл. – Мне сейчас надо идти, но, обещаю, я ей напишу.
– Ну что… – сказал Джордан, глядя на Майю. Он явно хотел, чтобы она заметила, какого прогресса они с Саймоном добились, и оценила.
«Интересно, – подумал Саймон, – они хоть раз виделись за эти две недели, пока меня не было?»
Судя по неловкому молчанию и позам, в которых они сидели до того, как он пришел, сегодня была первая встреча за долгое время. Хотя по ним трудно было сказать. Неплохое начало.
Дребезжащий золоченый лифт остановился на третьем этаже Института. Клэри сделала глубокий вдох и вышла в коридор. Как и обещали Изабель с Алеком, вокруг не было ни души. Шум Йорк-авеню здесь воспринимался далеким и приглушенным. Тишина стояла такая, что, казалось, можно было услышать, как пылинки сталкиваются друг с другом в солнечных лучах. Вдоль стены висели крючки для одежды институтских обитателей. Черный жакет Джейса так и болтался на крючке, пустой, призрачный.
Вздрагивая, Клэри зашагала по коридору. Она помнила, как Джейс впервые показывал ей Институт, легко и непринужденно рассказывая о Сумеречных охотниках, Идрисе, тайном мире, о котором она раньше даже понятия не имела. Клэри наблюдала за ним – ей тогда казалось, что исподтишка, но теперь она знала, что Джейс заметил, – рассматривала, как солнце играет в его светлых волосах, как он жестикулирует изящными руками и как при этом напрягаются его мускулы…
Она дошла до библиотеки, никого не встретив, открыла дверь. И снова почувствовала тот же трепет, что и в первый раз. Круглый зал башни с галереей на втором этаже, прямо над рядами книжных стеллажей. Винтажный стол посреди зала, который Клэри до сих пор называла про себя «Ходжевским», представлял собой вырезанную из цельного бревна широкую столешницу, покоившуюся на спинах двух коленопреклоненных ангелов. Казалось, Ходж вот-вот подойдет к нему, с Хьюго, своим остроглазым вороном на плече.
Тряхнув головой, Клэри побежала к винтовой лестнице в дальнем конце зала. На дело она оделась в джинсы и кроссовки, на лодыжке нацарапала руну тишины. Бесшумно взбираясь по лестнице, она чувствовала, как давит жутковатое молчание.
На галерее тоже хранились книги, но стояли они в застекленных шкафах. Некоторые, в истлевших переплетах, с потрепанными обложками, выглядели очень старыми. Остальные содержали знания об опасных чарах: «Богомерзкие культы», «Демоническая оспа», «Практическое руководство по оживлению мертвецов».
Перед шкафами расположились витрины. В каждой – какой-нибудь редкий, прекрасный артефакт далеких времен: флакончик тончайшего стекла, с гигантским изумрудом на пробке, корона, увенчанная бриллиантом и явно не предназначавшаяся для человеческой головы, медальон в форме ангела с крыльями из шестеренок. А в последней, как и говорила Изабель, пара сверкающих золотых колец в форме изогнувшихся листьев – работа фейри, тончайшая, как паутинка.
Витрина, конечно, была закрыта, но Клэри, закусив губу, начертила на ней открывающую руну, стараясь не сделать ее слишком мощной, чтобы не разбилось стекло и никто не прибежал на шум. Щелкнул замок, она осторожно открыла витрину, сунула стило в карман… и остановилась.
До чего она докатилась? Собралась украсть у Конклава, чтобы заплатить королеве Благого двора, хотя Джейс предупреждал, что ее обещания как скорпионы, готовые ужалить?
Она помотала головой, развеивая сомнения, и замерла. Дверь библиотеки отворилась, заскрипели половицы, послышались приглушенные голоса. Клэри тут же нырнула вниз, распластавшись на стылом деревянном полу галереи.
– Ты был прав, Джейс, – в холодном голосе вошедшего слышалась улыбка. В ужасно знакомом холодном голосе. – Здесь совершенно пусто.
Кровь в венах Клэри заледенела, приморозила ее к полу. Она не могла двигаться, не могла дышать. В последний раз она испытала подобный шок, когда увидела, как отец вонзает меч в грудь Джейса.
Она изо всех сил закусила губу, чтобы не закричать.
Лучи солнца, падавшие сквозь стеклянный купол библиотеки, словно прожектор, высветили на полу мозаику из полудрагоценных камней, стекла и мрамора, изображавшую ангела Разиэля с мечом и чашей. На одном из распростертых крыльев ангела стоял он – Джонатан Моргенштерн.
Себастьян.
Так вот как выглядел брат… Настоящий, живой. В черной броне он казался особенно худым и высоким, лицо было бледное, угловатое, волосы – серебристо-белые. Черные глаза горели жизнью и энергией. Когда они увиделись впервые, он покрасился в брюнета, чтобы стать похожим на настоящего Себастьяна Верлака. Но белый шел ему больше. В последнюю их встречу он парил в стеклянном гробу, как Белоснежка, с отрубленной рукой. Теперь рука снова была на месте, на ней поблескивал серебряный браслет. И никаких шрамов.
А рядом с Себастьяном стоял Джейс. Его золотые волосы переливались в бледных солнечных лучах. Не тот Джейс, которого она представляла неделями: избитый, страдающий, изголодавшийся, раненый, запертый в какой-нибудь клетке, зовущий ее, кричащий от боли… Нет, он был абсолютно таким же, каким она его представляла, когда позволяла себе вспоминать хорошее: здоровый, энергичный, красивый, с румянцем на щеках. Он стоял, расслабленно сунув руки в карманы джинсов, сквозь белую футболку просвечивала метка. Сверху он набросил незнакомый замшевый жакет – коричневый цвет оттенял золотистость его кожи.
Джейс запрокинул голову, подставляя лицо солнцу.
– Я всегда прав, Себастьян. Пора бы уже привыкнуть.
Себастьян оценивающе глянул на него и улыбнулся. Клэри присмотрелась. Улыбка была настоящая… но так ли это на самом деле? Себастьян и ей когда-то улыбался, но оказалось, что все – одна большая ложь.
– И где же книги о призыве? Как вообще что-то найти в этом хаосе?
– Точно не по алфавиту. Ходж все расставлял по своей особой системе.
– Тот тип, которого я убил? Как неудобно получилось. Тогда давай разделимся, ты поищи здесь, а я пойду наверх.
Он двинулся к лестнице. Сердце Клэри заколотилось от страха: Себастьян ассоциировался у нее лишь со смертью, кровью, болью и ужасом. Она знала, что Джейс однажды сражался с ним и едва не погиб, в бою один на один ей брата точно не победить. Можно ли спрыгнуть отсюда вниз, не сломав ногу? Но, допустим, она прыгнет, а что потом? Что сделает Джейс?
Себастьян уже наступил на первую ступеньку, как Джейс позвал его.
– Подожди. Я нашел. Она в категории: «Магия. Несмертельная».
– Несмертельная? Ну и в чем тогда веселье? – промурлыкал Себастьян и, развернувшись, двинулся к Джейсу, на ходу разглядывая корешки. – Внушительная библиотека… «Как приручить бесенка. Покровы сорваны».
Он снял названную книгу с полки и усмехнулся знакомым низким смешком.
– Что там? – спросил Джейс, с улыбкой глядя на него. Клэри так сильно захотелось побежать вниз, броситься на него с объятиями, что она закусила губу. Боль обожгла, как кислота.
– Это порно, – ответил Себастьян. – Смотри. Действительно, покровы сорваны.
Джейс оперся о его плечо, заглядывая в книгу. Он вел себя с Себастьяном так же, как с Алеком, – с человеком настолько близким, что его трогаешь не задумываясь. Но выглядело это отвратительно, неправильно!
– Ладно, как ты понял?
Себастьян захлопнул книгу и легонько стукнул ею Джейса по плечу.
– О некоторых вещах знаю побольше тебя. Ты взял книги?
– Вот они. – Джейс поднял со стола стопку тяжелых томов. – Успеем забежать в мою комнату? Мне нужно забрать кое-что из своих вещей.
– Что именно?
Джейс пожал плечами.
– Одежду, оружие.
Себастьян покачал головой.
