Дина Данич "Меня купил шейх"

Оглядываюсь по сторонам, а затем медленно иду по дорожке. Обхожу дом, осматриваясь по сторонам.

Сад, конечно, выглядит потрясающе. Но я уже успела понять, что здесь, несмотря на климат, следят за зеленью, и все, кто имеют возможность, вкладывают немало денег в обустройство пространство вокруг дома.

Впереди – между деревьев – я вижу очертания забора и невольно ускоряюсь. В заборе обязательно должна быть калитка, а значит, путь к свободе. Как минимум, это может оказаться полезно и…

И вдруг мне чудится темный силуэт, который мелькает, появившись будто из ниоткуда.

– Куда же ты торопишься, цветочек? – звучит низкий хрипловатый голос.

А затем передо мной возникает высокий незнакомый мужчина и полностью преграждает мне дорогу.

2 Жасмин

Он весь в черном и одет совсем не по-восточному – на нем толстовка с капюшоном которым накинут на голову так, что часть лица оказывается в тени.

Все, что я вижу – красивые чувственные губы, тяжелый подбородок и высокие скулы.

Разница в росте такая, что я чувствую себя рядом с незнакомцем маленькой и уязвимой.

На автомате делаю шаг назад, при этом не имея возможности отвести взгляда от мужчины.

Он стоит раскисленный, убрав руки в карманы джинсов.

“Поразительно, неужели ему не жарко в таком виде?” – мелькает неуместная мысль.

– Ты боишься? – спрашивает он, а у меня от хрипотцы в его голосе мурашки по телу проносятся. Какой гипнотический тембр.

– Что вам надо? Я просто гуляла…

Несмотря на то, что на улице довольно тепло и даже душно, у меня мороз по коже. Я не вижу глаз мужчины, но чувствую – он смотрит. Пристально и цепко.

Я впервые сталкиваюсь с подобным. Бывало, конечно, что поклонники после выступлений пытались завязать знакомство с участницами труппы. У нас есть и куда более красивые девушки, чем я, но и мне перепадало мужское внимание.

Я уже научилась распознавать эти липкие похотливые взгляды. Но ни разу я не чувствовала настоящей опасности.

До этого вечера.

Делаю еще один шаг назад, боясь, что незнакомец начнет меня преследовать.

– И ты бы не хотела покинуть это место?

Это вопрос застает меня врасплох. Я едва успеваю удержаться и ответить, что да, конечно хотела бы!

– Зачем вы спрашиваете об этом? – шепчу, настороженно глядя на мужчину, который пока не сделал даже шага в мою сторону. Так и стоит в тени дерева. Словно скрывается.

– Ты красивая, цветочек, – вместо ответа произносит он. – Тебе не идут слёзы.

Я окончательно теряюсь от его слов.

– Кто вы такой? Зачем вы здесь?

– Я пленник своей роли, как и ты.

– Охранник, да? Сейчас ваша смена? – догадываюсь, что мужчина не может оказаться тут просто так. Конечно же, раз меня так ловко привезли в это место, наверняка, это требует немалых ресурсов. А значит, и он не мог попасть сюда просто так.

Господи, чувствую себя героиней в каком-то дешевом кино, честное слово!

– Можно и так сказать. Хочешь сбежать? – снова спрашивает мужчина.

Что-то такое есть в его голосе, что вместо того, чтобы уйти, я стою и слушаю. Веду разговор, хотя не понимаю – чем мне поможет простой охранник? Как спасет моего брата?

– И вы просто так готовы мне помочь? – недоверчиво спрашиваю.

Раздается тихий смех. Красивый, низкий. Этот мужчина определенно пользуется вниманием у девушек.

– За все в этой жизни надо платить, цветочек. На что ты готова пойти, чтобы вырваться из этого плена?

“На все”, – мысленно отвечаю, но вслух ничего не говорю. Я помню про Игоря и понимаю – не смогу уйти, если это окажется приговором для брата.

– Я вас не знаю, – осторожно отвечаю. – Но может быть у вас есть мобильный телефон? Я бы хотела позвонить, – прошу, решив рискнуть и попытаться связаться с нашим хореографом – Людмилой.

– Здесь запрещено пользоваться телефонами, – равнодушно отвечает незнакомец. – Связь глушат.

Разочарованно вздыхаю, но, наверное, это и логично.

– Так что насчет сбежать?

Соблазн согласиться и вырваться из плена велик. Но я не могу так поступить с Игорем. Да и самого охранника я вижу впервые. Согласиться на его помощь – безумие чистой воды, даже если его голос так мягко обволакивает и внушает доверие.

– Я не могу. Завтра… Завтра меня отпустят.

– Ты так уверена в этом? – удивленно спрашивает он.

Его вопрос заставляет меня усомниться, но довериться незнакомому мужчине – еще большая глупость. Поэтому я киваю, чувствуя, что лучше мне уйти.

Однако не успеваю я даже шага сделать, как незнакомец догоняет меня и оказывается слишком близко. Практически врывается в мое личное пространство.

И я буквально вся пропитываюсь его запахом – сандал и хвоя. Это последнее, чем я успеваю подумать, прежде чем его губы прикасаются к моим.

Поцелуй выходит не грубый, скорее даже осторожный, словно незнакомец пробует меня на вкус.

– Ты пахнешь невинностью, – хрипит мужчина, и мне удается разглядеть черты его лица. Крупные, словно высеченные из камня. Глаза – темнее ночи, и такие темные брови.

– Мне нравится, – довольно произносит он и проводит носом вдоль моей скулы. Будто старается запомнить мой запах.

Только в этот момент я отмираю и поддаюсь инстинкту, который вообще-то должен был проснуться гораздо раньше!

Я замахиваюсь, и ладонь начинает гореть от пощечины.

Незнакомец застывает – в его взгляде вспыхивает опасное пламя, а я едва успеваю сделать шаг в сторону, чтобы оказаться подальше.

Мне кажется, что он вот-вот просто набросится на меня – я уже жалею, что ударила его. Что-то такое в его глазах появляется, что у меня по спине холодок пробегает.

В этот момент неподалеку раздаются голоса, трескаются ветки.

И незнакомец отступает.

Я пячусь назад, но когда отвожу взгляд всего на мгновение – мужчина исчезает. Только горящие губы и ладонь напоминают о том, что произошло.

– Пора возвращаться, – раздается голос той самой женщины, которая приходила ко мне в комнату. Вместе с ней появляется и охранник.

Я слишком растеряна после встречи с пугающим незнакомцем – поэтому послушно иду в дом, где прохлада остужает и дает возможность чувствовать себя более комфортно.

– Отдыхай, – приказывает сопровождающая.

Затем я слышу, как охранник обращается к ней:

– Далила, босс ждет тебя наверху.

Дверь закрывается, и я остаюсь в одиночестве.

Несмотря на самочувствие, я засыпаю далеко не сразу. Постоянно кручусь на постели, думаю про брата и временами проваливаюсь в чернильную тьму.

Окончательно просыпаюсь, когда в комнату приходит Далила с подносом в руках.

– Поешь. Силы тебе понадобятся.

– Сколько времени? – сонно спрашиваю, растирая лицо.

– Четыре часа дня, – отвечает она. – Поешь и приведи себя в порядок. В ванной найдешь все, что нужно.

Я удивленно охаю – неужели я столько проспала? Хотя окна здесь закрыты – время суток сложно угадать.

Аппетита нет, но ради брата я заставляю себя поесть. Помню, что должна выступить хорошо, чтобы Игоря освободили.

Образ вчерашнего незнакомца практически стерся из памяти – лишь изредка возвращаюсь к мысли – а мог ли он помочь мне сбежать?

В ванной я нахожу все, чтобы не просто помыться, но и сделать прическу и накраситься. Странно, но вчера этого не было.

Оглядываюсь по сторонам – может, есть другая дверь, но ничего подобного не нахожу. Получается, это появилось пока я спала? От этого становится жутко не по себе.

Приняв душ, выхожу обратно и вижу, что на постели уже лежит одежда. Подхожу ближе и растерянно моргаю. Короткий полупрозрачный белый топ и шаровары из такого же легкого материала.

– Я должна буду танцевать в этом? – смотрю на Далилу. – Но я думала…

– В этом, – отрезает она. – И лучше поторопись. Гости не буду ждать.

Сегодня ее тон более резкий и бескомпромиссный. А еще видно, что она сильно раздражена.

Кое-как я справляюсь с задачей, поняв, что женщина не собирается уходить или отворачиваться. Мне очень неуютно в настолько откровенном наряде. Из белья на мне лишь крошечные трусики телесного цвета. И наверняка со стороны будет казаться, что я под костюмом вообще голая.

Ни разу я не надевала чего-то настолько провокационного. Наши танцевальные костюмы хоть и были с разрезами, но все же оставались достаточно закрытыми, чтобы не превращаться в нечто откровенно сексуальное.

– Неплохо, – оценивает Далила.

– Что с моим братом? Я хочу узнать, как он.

– Узнаешь, когда выступишь, – отрезает она, а затем протягивает мне футляр. – Надень это.

Сначала я думаю, что это украшения для вечера, но когда открываю коробочку, непонимающе смотрю на нечто, похожее на ошейник.

– Что это? Зачем мне чокер?

На лице женщины появляется снисходительная усмешка.

– Это твой номер.

Опускаю взгляд и только сейчас замечаю, что к украшению прикреплен медальон, на котором витиевато выбит номер одиннадцать.

– Номер выступления?

– Номер лота, – поясняет Далила. – Ты – товар на сегодняшнем аукционе, девочка. И твой номер – одиннадцать.

3 Жасмин

– Это шутка? – неверяще смотрю то на Далилу, то на украшение в моих руках. – Это же…

Она недовольно фыркает и довольно резко возражает:

– Нет, конечно. В зал ты выйдешь одиннадцатой, что непонятного?

– Но я же… Я не соглашалась ни на какой аукцион! – возмущаюсь и отбрасываю коробку вместе с украшением на постель.

Только что оно казалось мне произведением искусства, теперь же, зная, какой смысл несет этот ошейник, я воспринимаю его, как нечто мерзкое и уродливое.

– То есть брата спасать не планируешь? – неожиданно терпеливо спрашивает Далила.