Я бросилась на пол, закатилась под диван и лежала лицом в ковер, а сердце бешено стучало в ушах. На мгновение мне пришла в голову безумная мысль: а как бы поступила в моем положении Джен, вымышленная сотрудница компании? Меня едва не пробило на истерический смех.
И вот я лежала, затаив дыхание, и крутила большим пальцем обручальное кольцо на руке. Такой у меня был тик в минуты напряжения, нечто вроде привычки грызть ногти или скрещивать пальцы, только с опосредованным участием Гейба. Впрочем, неудивительно, ведь в таких случаях моя судьба нередко зависела от мужа.
За дверью застучали шаги, загремела ручка.
– Тут тоже заперто.
– На этом этаже все заперты. Держи, у меня есть главный ключ.
Я услышала звон подбрасываемой связки и едва не прыснула, когда она упала на пол.
– В следующий раз просто подай нормально, не выпендривайся, – буркнул второй охранник. Ключ провернулся в замке, и дверь распахнулась. Луч фонаря шарил по кабинету, а я молилась, затаив дыхание, чтобы они не светили под диваном. Колесики кресла прокатились по полу… и дверь с шелестом закрылась.
Я судорожно выдохнула.
– Никого, – послышался голос из коридора. – А что в туалете?
– Чисто. – Голос второго отдавался эхом, будто он говорил из уборной. – Подожди-ка…
Я ничего не видела из-под дивана и крайне осторожно коснулась гарнитуры.
– Поговори со мной, – прошептала я.
– Они нашли панель.
Твою мать.
– Погляди-ка, – продолжил второй охранник.
Первый, который только что осмотрел кабинет, пошел к напарнику. Дверь со скрипом открылась… и тихо захлопнулась.
Я как раз выползала из-под дивана, когда Гейб шепотом прокричал:
– Скорей, скорей, беги!
Я и без напоминаний вскочила на ноги, толкнула дверь и шарила глазами по коридору, не зная, куда бежать.
– Напротив лифта! – подсказал Гейб. Я бросилась за угол и врезалась бы в очередные защитные двери, если бы муж их не разблокировал. Они были открыты нараспашку и ждали, пока я промчусь в маленький вестибюль.
– Пожарная дверь справа!
Я рванула туда и оказалась на головокружительной лестнице, уходящей во тьму. Тяжелая противопожарная дверь с грохотом захлопнулась у меня за спиной, но я не обратила внимания. Шансов незаметно скрыться все равно не осталось. Теперь главное – бежать.
Один пролет. Второй. В ушах стучало.
– Почти добралась, – подбадривал Гейб. – Давай, еще три пролета, потом резко налево, и увидишь другую пожарную дверь.
– А если там сиг… сигнализация? – задыхаясь, спросила я. Очередной пролет. А впереди еще один.
– К черту сигнализацию. На той двери же не было. А даже если будет, я отключу. Все получится, поняла? Все получится.
– Хорошо. – Дыхания на разговоры не хватало. Последний пролет, и я, шатаясь, метнулась влево под лестницу. Там и впрямь была противопожарная дверь, а за ней ждала свобода.
Я грохнула ручкой-штангой, зажмурилась в ожидании сирены и вновь ее не услышала. Мысленно добавила замечание в отчет, хотя он мог и подождать. Миг – и я на улице, на долгожданном свежем воздухе.
– Охренеть! – завопил Гейб уже с надрывным смехом человека, который смотрел фильм, едва дыша от напряжения. – Боже, ну ты и мастер! Я уж боялся, не успеешь.
– Я тоже. – Сердце рвалось из груди, но я замедлила шаг. Если на парковке охрана, ни к чему привлекать внимание. – Так себе прогулочка, черт меня подери!
Гейб хрипло и сексуально усмехнулся, как я люблю.
– Во-первых, насчет черта не обещаю, а я могу. Во-вторых, не обманывай. Ты наслаждалась каждой минутой.
Губы невольно растянулись в улыбке.
– Ладно… Так, немножко.
– Немножко? Да ты отрывалась по полной!
– Меня до сих пор ищут?
– Да, обшаривают пятый этаж. Один открыл серверную, но флешку не заметил. Ты отменно поработала, милая.
– Знаю, – поскромничала я, и Гейб рассмеялся.
– Дальше сама? Мне надо еще проникнуть в сеть, пока не сообразили, что к чему.
– Да, я почти у машины. Увидимся через… – Я бросила взгляд на телефон. – Сорок минут? Ночью пробок быть не должно.
– Заказать доставку?
Тут я поняла, что сильно проголодалась. Перед работой никогда не ела – бегать с полным желудком не очень-то приятно, – а теперь от слов Гейба слюнки потекли.
– Да! – горячо отозвалась я. – Большую пиццу с грибами, перцем… Нет, стой. Страсть как хочу овощной бургер из «Дэнни» с шампиньонами, трюфельным майонезом и двойной порцией лука. Думаешь, они еще открыты?
– Наверняка.
– Супер. Не забудь салат. И двойную картошку фри. Нет, батат фри. И попроси не класть в один пакет с твоим заказом. В прошлый раз выковыривала твой мерзкий бекон из овощного бургера.
– Так точно. Без картошки. Двойной бекон. До встречи, детка. Люблю тебя.
– И я тебя. – Со счастливым вздохом я отключила наушники.
На этот раз взбираться по стене было труднее. Мышцы болели, сердце еще не успокоилось после погони, но я забралась по мусорному баку и спрыгнула с другой стороны аккурат возле угла, за которым оставила машину, и уже искала в рюкзаке ключ. Даже глаз не подняла, а стоило – тогда все кончилось бы иначе. Ведь когда я свернула за угол, меня поджидали.
Я шагнула прямиком в руки начальника охраны.
Воскресенье, 5 февраля
День минус седьмой
– Пожалуйста, позвоните еще раз. – Я понемногу закипала, но старалась говорить спокойнее. Если вспылить, собеседник тоже вспылит. Простое правило социальной инженерии: сохраняй приятный тон, и тебе ответят тем же. И все-таки это порядком раздражало. В чем смысл стопроцентного освобождения от тюрьмы, если твой гарант даже трубку не берет? – Уверяю, он обо всем знает и сможет за меня поручиться.
– Так, давайте еще раз. – Полицейский устало провел рукой по лицу. – Вы… как его там, пентестер?
– Понимаю, странное название. Это специалист по проникновению.
Полицейский прыснул, охранник с моим рюкзаком в руках ухмыльнулся, а я распалилась больше прежнего.
– Поверьте, есть такая профессия. Я испытываю системы безопасности.
– А ваш муж – хакер?
– Нет, он… – Тут я приврала: хакер, конечно, но не в том смысле, который подразумевал полицейский. – Тоже пентестер. Как я. На нем цифровая сторона вопроса, а на мне – физическая. Компании заказывают у нас взлом своих систем, а мы потом предоставляем отчет и советуем, что можно улучшить. Вот, прочтите. – Я протянула письмо, которое Гейб дал мне утром.
Полицейский посветил на него фонарем.
– «Настоящим подтверждаю, что уполномочил Джакинту Кросс и Гэбриела Медуэя из „Кроссуэй секьюрити“ осуществить проникновение в здание и систему „Арден-альянс“ в целях испытания на безопасность», – прочел он вслух и пожал плечами, глядя на охранника напротив. – Что скажешь? Это официальный документ?
– Понятия не имею, друг. – Судя по всему, охранник умирал от скуки и хотел побыстрее вернуться к мониторам, а не стоять на ветру среди машин. – Ночную охрану нанимают по субподряду, я из «Бакстер бланд». С виду вроде все нормально, по крайней мере, логотип совпадает, но его можно из интернета скачать.
– А этот Джим Колдуэлл… – Полицейский указал на подпись в конце документа. – Он… Как там вы его назвали, ДЕБ?
– ДИБ, – терпеливо повторила я. – Директор по информационной безопасности. Мы здесь по его просьбе, а это его личный номер. Слушайте, может, позвоните своему начальнику? – спросила я у охранника. – Как я понимаю, вы не из «Арден-альянс», но Джим сказал, что все согласовано с охранным предприятием. Кто-нибудь с вашей стороны подтвердит, что я действую на законных основаниях.
– Шутите? – Охранник покосился на меня, как на сумасшедшую. – Выходной, время за полночь. Даже если бы я знал номер, все равно не стал бы ему звонить. Да он меня четвертует!
Я подавила стон. Мы специально выбрали для взлома субботу. В «Арден» в этот день остается всего несколько сотрудников – служба поддержки, минимум охраны и айтишников. По воскресеньям они вовсе закрываются, а значит, если повезет, Гейб может рыться в их системе целый выходной, пока в понедельник не вернутся айтишники и не обнаружат, чем мы занимались. Теперь наше решение казалось полной глупостью. Очевидно, Джим Колдуэлл на выходных недоступен, как и все его коллеги.
– Я перезвоню этому ДИБ, – с нескрываемой досадой пообещал полицейский. Оно и понятно, ему бы настоящих преступников ловить. – Но если не возьмет, придется вам ехать со мной в участок.
Я вздохнула. Ночка предстояла долгая.
Через два часа мы сидели в участке. Джим Колдуэлл так и не взял трубку (я решила поговорить с Гейбом и добавить в наш контракт пункт о неустойке, если такое снова повторится – второй случай за год, как-никак), и полицейский завел речь об аресте. Твою мать! Ночь в камере я бы еще пережила, бывало и хуже, но, если дело примет серьезный оборот, разоримся на адвокате.
– Можно позвонить мужу? – Как бы я ни пыталась скрыть смятение, голос чуть дрогнул, как у испуганной преступницы. – Поверьте, случилась ошибка. Вдруг он сумеет связаться с кем-то из фирмы?
– Конечно, – устало вздохнул полицейский и подвинул мне телефон. Мой рюкзак с вещами, которые он не слишком обнадеживающе назвал «компьютерным оборудованием, отмычками и инструментами для взлома», почему-то оставили на стойке у входа вместе с моим телефоном. Вроде бы не арест, но похоже.
К счастью, номер Гейба я знала наизусть и быстро нажала на липкие от множества пальцев кнопки. Гудки, гудки. Узел в животе завязался туже, я крутила кольцо, и камень с трещинкой сверкал в свете ламп. Как-то… странно. Может, Джим Колдуэлл и поставил перед сном режим «не беспокоить», все-таки не каждую ночь подобное случается, но Гейб? Он никогда не выключал телефон, пока я на задании. С другой стороны, я сказала, что до машины недалеко, и было это… Я глянула на часы над столом. Господи, почти два ночи! Может, он уснул?
– Не берет, – не сдерживаясь, простонала я и положила телефон. Полицейский смотрел на меня с пониманием. – Извините, мистер… Напомните, как вас зовут?
– Констебль Уильямс.
– Констебль Уильямс, извините, что трачу ваше время. Не знаю, как еще объяснить. Нас попросили проникнуть в здание, и ДИБ может подтвердить мои слова. Когда мы подписывали контракт, нам сказали, что номер будет доступен круглосуточно, но, очевидно, идиот, который нас нанял, об этом забыл и отключил телефон.
– Больше некому позвонить? Никто не подтвердит, что вы именно та, за кого себя выдаете?
– У вас есть мое удостоверение личности. Но если вы о человеке, который может подтвердить, что я и правда пентестер, а не сумасшедшая с баллончиком сжатого воздуха, тогда нет. По крайней мере, до начала рабочего дня. – Я обхватила голову руками. Азарт погони улетучился, я устала до слез. – Хотя…
О господи. Нет. В животе опять завязался узел.
Только не он. Уж лучше ночевать в камере.
– Да? – поторопил Уильямс, и я закусила губу.
– Неважно.
Нет. Нельзя ему звонить. Даже под страхом ареста.
– Давайте, – сдалась я. – Я все понимаю, работа есть работа. Арестуйте меня.
Полицейский со вздохом покачал головой, но не в знак возражения, а лишь устало признавая неизбежное. Моего ареста он хотел не более, чем я сама. Бумажная волокита, ненужная беготня, большая вероятность, что все разрешится несколько часов спустя, когда ДИБ, наконец, увидит череду пропущенных звонков.
С другой стороны, я и правда проникла в здание с полным рюкзаком поддельных документов, бейджиков и весьма подозрительных инструментов. На его месте я бы тоже себя арестовала.
– Мне нужно посоветоваться с коллегой. – Уильямс с неприятным скрипом задвинул стул.
Я кивнула.
Только он закрыл дверь, я откинулась на спинку стула и, запрокинув голову, стала разглядывать потолочные плитки. С виду крепкие. По крайней мере, крепче той, в «Арден-альянс». Я думала о своих решениях, о том, как ненавидела в ту минуту Джима Колдуэлла, о Гейбе, который по непонятной причине дрых вместо того, чтобы работать, а именно – взламывать центральный процессор «Арден-альянса» и рыться там, пока не поймают. Наплевать на все и уйти спать – совсем на него не похоже. Это я обычно, приехав домой, запихивала в себя еду из доставки и вырубалась: перелезать через стены, скрываться от камер и взламывать замки в постоянном напряжении очень утомительно. Когда я просыпалась на следующее утро, Гейб еще не ложился, скрючившись перед монитором, он изучал, обшаривал, испытывал границы систем безопасности различных компаний.
В каком-то смысле мы хотели, чтобы нас поймали. Испытывать системы на прочность и притворяться злоумышленниками весело, а предоставлять потом отчет службе информационной безопасности – не очень, ведь приходится рассказывать обо всех неправильных решениях, ошибках и упущенных возможностях остановить хакера. «А вот здесь у вас хорошая защита выстроена, молодцы», – вот что мы надеялись сказать, а клиенты – услышать.
К сожалению, на этот раз, пусть меня и поймали, я такого отметить не могла, главным образом потому, что случилось это по моей вине, а не благодаря особому профессионализму охраны. Я по глупости сломала панель и совсем уж сглупила, когда припарковалась прямо у здания, в которое собралась вломиться, – если бы не это, спокойно сбежала бы. Они даже не засекли меня на мониторах, не установили на противопожарных дверях сигнализацию. В приличной компании не позволят открывать противопожарные двери одну за другой после окончания рабочего дня. В отчете придется и компанию пропесочить, и расписаться в своем неумении. Вдвойне паршиво, а моя глупость определенно их отвлечет от подлинных брешей в системе безопасности, послужив веским оправданием беспомощности перед нашим, честно говоря, сыроватым планом взлома.
Я лишь надеялась, что Гейб найдет серьезный промах, после которого компания уже не отмахнется со словами: «Ну, поймали же вас в конце концов?» Незашифрованные пароли. Конфиденциальные данные клиента. Возможность получить доступ от имени администратора и устроить настоящий бардак.
Пока я об этом думала и удивлялась, почему Гейб не берет трубку, знакомый голос за спиной произнес:
– Так-так, и кто это тут у нас?
Я резко выпрямилась и обернулась, горя от злости.
Джефф Лидбеттер. Черт!
– Кросс, какими судьбами? – Он сиял точно кот, загнавший в угол мышь. – Что же ты на сей раз натворила?
