– Ступив на остров Первой зари, вы обрели покровительство изначальных. Сохранение вашей жизни и обеспечение достойных условий проживания – их обязанность. Поэтому, нет, даки Эйкана, вы никому ничего не должны, – тихо, но твердо успокоила меня вошкана.
Похоже, рядом с элементалем-помощником мне будет неплохо.
– Вы меня обнадежили! – я улыбнулась от всей души и неожиданно ощутила горячую вспышку солидарности с моими словами.
Причем, не стороннюю, а внутри себя. Я замерла, напряженно прислушиваясь к непривычным ощущениям, но больше ничего необычного не испытала, только сердце заполошно стучало. Наверное, показалось.
Вошкана продолжила:
– Эти покои предоставлены вам на время поиска. С площади вас сюда доставила я как личная помощница. И переодела тоже. И присутствовала при проверке вашего состояния целителем, соблюдая условия неприкосновенности и деликатности.
Я шумно выдохнула с облегчением и с улыбкой поблагодарила:
– Спасибо вам за заботу. Как долго я спала?
– Весь вчерашний день и ночь, – поразила меня элементаль. – Но вам не стоит волноваться, даки Эйкана. Из-за произошедшего триады изначальных перенесли знакомство и проверку невест на сегодня, позволив всем отдохнуть и восстановить душевный покой.
На мой взгляд, душевный покой только мертвецы на кладбище обретают, да и то не все. А уж когда три сотни девушек, одну из которых принародно чуть не убили, вынудили ждать целую ночь, жди раскочегаренную топку эмоций и страхов.
Но кого интересует мое мнение? А вот спросить о том, чем заинтересовалась, слушая вошкану, не забыла:
– Вы сказали, триады? Их несколько?
– В этом отборе участвуют сразу три триады. Колыбели Жизни повезло, в последнем тысячелетии в кланах изначальных родилось сразу несколько драконов, владеющих огнем, светом и тьмой. Так что шансы невест из других миров обрести истинную любовь, благословленную Великим Ранивиром, утроились.
– Чудесная новость, – признала я севшим голосом.
Может, мама права: у меня тоже есть шанс обрести счастье? Чем Прародитель Барс не шутит, ведь сохранил же мне жизнь зачем-то?
– Даки Эйкана, вы встали рано и времени достаточно, но, может быть, мы подготовим вас к представлению? – ласково улыбнулась призрачная девушка.
– Да-да, конечно, вы правы! – встрепенулась я.
Пока я принимала ароматную ванну, пахнущую луговыми травами, вошкана накрыла завтрак. Как следует помывшись, я надела мягкий халат и села за более чем щедро накрытый стол.
Непривычно плотно поев, я оперлась спиной о мягкую спинку стула и смущенно призналась, сама себе удивляясь:
– Признаться, впервые так много съела! То ли прогулка за грань причиной, то ли воздух на Ранивире настолько горячий, что сжигает все лишнее…
– Скорее ваш юный зверь нуждается в дополнительной энергии для роста, – предположила вошкана, чем сбила мой хороший, деятельный настрой.
– У меня нет зверя, – тихо, старательно ровно ответила я.
Призрачная девушка с удивлением замерла, посмотрела сперва мне в глаза, затем уставилась на грудь, где горючими слезами обливалось мое обделенное второй сущностью сердце.
– Прошу прощения, даки Эйкана, но от вошканов невозможно что-то скрыть. Я четко вижу, что у вашего тела два воплощения и две половинки души. Просто одна часть… как бы это сказать, новорожденная, похожая на огонек свечи.
Затаив дыхание, я таращилась на призрачную помощницу, не в силах поверить ей. Мой зверь жив и начал расти? Но как это может быть? Ведь моему зверю не хватило сил сформироваться, так и родилась неполноценной…
И тут как обухом по голове вспомнился вчерашний день. По словам вошканы, меня убили, а черный дракон Шейран, похожий на Бога Смерти Шатура, несомненно, некромант, вернул меня из-за грани. Кареглазый шатен, что горел как Великий Ранивир, вдохнул в меня энергию жизни, наполнив огнем изначальных по самую макушку, ведь они же пеняли ему, что он меня чуть не спалил своим огнем. Потом мужчина-дракон, которого называли Сейлишем, похожий на пресветлого Артемиса, полностью исцелил и, видимо, сроднил меня с чужим огнем.
Я рвано вдохнула-выдохнула, размышляя о последствиях подобного драконьего вмешательства. Выходит, вчера я заново родилась? Только в этот раз мое рождение проходило под воздействием, вернее, с помощью драконьей энергии, которой хватило оживить меня и помочь сформироваться моему новорожденному зверю…
Новость сродни запредельной встряхнула меня так, что в голове зашумело. Прикрыв глаза, я старательно подышала, затем погрузилась в себя, пытаясь, как все мои родичи, дотянуться мыслями, душой, чувствами до сущности, что до поры до времени прячется внутри нас. Сперва я ничего не чувствовала, впрочем, не встретила и привычной звенящей пустоты. Именно поэтому подождала, а не торопилась с удручающими выводами.
И дождалась! То самое, до слез родное тепло разлилось во мне, правда, робко, неуверенно, словно боялось холода неприятия. Сколько бы я так сидела, прислушиваясь к себе и наслаждаясь новыми ощущениями, если бы из этого состояния меня не вернул обеспокоенный голос вошканы:
– Даки Эйкана, что с вами? Вы в порядке?
Оказывается, я улыбалась, наверное, самой шальной улыбкой, обнимая себя за плечи, а по щекам текли слезы счастья. Подняв на нее глаза, я просипела:
– Да, уважаемая, более чем! Благодаря всем богам и изначальным со мной теперь все прекрасно!
Отбор еще не начался, а я уже обрела больше, чем можно было мечтать. Даже помыслить! Однако пришлось взять себя в руки, вспомнив кто я и где, и вытереть салфеткой мокрое от слез лицо. Посмотрела на тарелку с по-домашнему вкусной кровяной колбасой и, подцепив кусочек, отправила в рот. И чуть не замурлыкала от удовольствия – огонек возле сердца одобрительно вспыхнул. Я хихикнула, погладила себя по груди и встала. Хотелось петь, кричать от счастья, но я ограничилась – покружилась на цыпочках и бухнулась на постель, раскинув руки.
– Время идет… – весело намекнула вошкана, вежливо призывая меня собираться.
– Да-да, мы сейчас! – откликнулась я, нечаянно обозначив себя как «мы».
И опять довольно захихикала, закрыв лицо ладонями, разделив радость с внутренним огоньком. Интересно, каким будет мой зверь? Похожим на отцовского снежного барса или на маминого, потемнее, из предгорий? Вот бы на отцовского! Когда вернусь на Шаграй, смогу любому сородичу утереть заносчивый нос!
Вскоре я придирчиво, но уже без прежних расстройств и переживаний разглядывала себя в зеркале, отразившем стройную, худощавую девушку с белоснежными волосами с черными прядями, ярко-синими глазами и мягкими, нежными чертами лица. Ну да, без хищных, суровых черт отца; без уверенной стати матери и сестры – высоких шаграек с замечательными женственными фигурами, с крутыми широкими бедрами и большой грудью. По меркам сородичей я тощенький котенок-подросток, но отныне… Мы еще поглядим! Пока зверь не стабилизируется, у меня появился шанс подрасти и округлиться, надо только немного времени, чтобы привести наше общее тело в порядок!
Конечно, спустя сутки после перерождения явных изменений в моей внешности нет, но глаза лучились от счастья. Что это, если не отсвет чувств моей звериной половинки? Улыбнувшись себе в зеркале, я отметила слегка удлинившиеся клыки: да-да, зверь любит мясо, а чем его кромсать и рвать на охоте?
– Р-р-р… – заявила своему отражению.
И пусть выглядело глупо и по-детски, но нельзя не радоваться, получив полноценного зверя! Можно и подурачиться, в конце концов! Помнится, мои братцы-тройняшки та-акое вытворяли!..
Вспомнив, как было жарко по выходе из портала на острове Первой зари, я надела тонкую белую летнюю блузку с широкими рукавами и высокими манжетами, синий корсаж с белой вышивкой, выбрала в тон ему пышную юбку по щиколотки и мягкие короткие полуботинки. Ведь неизвестно, где и сколько времени придется провести на ногах. Немного помедлив, накрутила вокруг шеи Мартины золотые цепи; должна же моя шея выдержать это богатое и солидное украшение, как раз для шаграйской княжны.
Осталось придумать, что делать со своей полосатой гривой. На Шаграе не принято как-то сдерживать волосы, ведь наше солнышко пока слабовато грело. Если наши женщины и надевали головные уборы, то скорее по причине холодной погоды и на грязных работах. Но вчера на площади на многих иномирянках были шляпы самых невообразимых форм и размеров, тем более, здесь очень яркий, обжигающий кожу свет. Если нас опять соберут под открытым небом, моя бледная кожа не выдержит – быстро покроется багровой, хорошо прожаренной корочкой.
Обозрев собранную родственницами одежду и прочее, полагающееся княжнам облачение, которое умница-вошкана заботливо разместила и развесила в гардеробной, кстати, размерами больше моей домашней, я обнаружила и несколько затейливо украшенных шляпок. Вот дела, я же сроду их не носила? Ну да, старшим женщинам моего рода, надо думать, лучше знакомым с чужими правилами и модой, виднее. Хорошо, что позаботились. Еще вчера я бы мысленно скривилась: чтобы проклятый последыш не вернулась домой. Сегодня же тепло улыбнулась, мысленно поблагодарив предусмотрительных родных.
Выбрав милую белую шляпку с синей ленточкой и неширокими полями, как раз спрятать лицо от обжигающих лучей, я надела ее на тщательно расчесанные до идеальной гладкости и блеска волосы. Вышло замечательно, даже самой понравилось, хотя мне трудно угодить, хе-хе!
С боевым настроем последовала за своим духом-помощницей. В довольно широком коридоре с множеством дверей чуть не столкнулась с умопомрачительной красавицей в нежно-лиловом платье, обладательницей белых волос и крыльев, перья на которых соперничали белизной с первым снегом. А вот глаза у нее черные. Явно жительница Идара, который населяют сразу три расы и все крылатые: ирлинги, фениксы и горгульи. Этот мир изобилует горами и водными просторами.
Призрачная вошкана, сопровождавшая белокрылую невесту-ирлингу, лицом походила на нее. Это что же, вошканы обретают схожие черты со своими подопечными, чтобы их можно было узнать в группе других духов?
Мы с ирлингой, слегка растерянно осмотрев друг друга, одновременно неуверенно кивнули друг другу, приветствуя, и с короткой заминкой направились дальше за своими вошканами. По пути к нам присоединялись новые и новые девушки разных миров и рас, выходившие из покоев. Причем, ни одна из них не поздоровалась, а с высокомерным выражением на лице еще и старалась обогнать, чтобы не идти позади, словно свита.
Глупые: смысл торопиться, если выбираем не мы, а нас?
Сегодня всех собрали на большой поляне в глубине прекрасного парка, окруженной высоченными незнакомыми деревьями, которые сплелись кронами настолько плотно, что едва пропускали дневной свет. Благодаря чему здесь держалась приятная прохлада и рассеянный, привычный мне свет. По периметру, как и вчера, замерли суровые, бесстрастные драконы-стражи. «Этакие парковые статуи!» – хмыкнула я про себя на волне радостного утреннего настроя, бурлившего во мне и рвавшегося наружу.
Не сговариваясь, мы с ирлингой прошли в центр и остановились. Осмотрелись, затем переглянулись. И уставились на пустовавший на краю поляны помост, явно предназначенный для триад, чтобы их было всем и отовсюду видно. Мы с ирлингой опять встретились глазами и дружно заинтересовались неведомого назначения трехметровым шестом рядом с помостом. Попадая на его кристальное навершие, свет распадался на множество цветных бликов, разбегавшихся вместе с солнечными зайчиками по лицам и фигурам участниц отбора.
Наблюдая за стекавшимися на поляну невестами, я отметила несколько бледных девиц с бело-черными волосами, похожими на мои, – арахн с Хлогира. Неподалеку от них держались и другие жительницы этого мира: белоснежные нагайны и гномки. Все три расы в своих мирах обитают, ой, предпочитают жить под землей, поэтому выбирали наиболее затемненные места на поляне.
Вскоре на тщательно выкошенном, зеленом, травяном ковре толпились три сотни девиц. Многие довольно привлекательные, хотя частенько их красоту я видела в необычности каких-либо черт лица или иных особенностей – огненных крыльях фениксов и снежно-белых у ирлингов, разноцветной переливающейся чешуе русалок с Элевеи, высоком росте и точеных фигурах, словно из камня вырезанных, жительниц Гидариса. Вокруг было столь много необычного и потрясающего воображение, что у меня с трудом выходило удерживать бесстрастное выражение лица, подобающее княжне в обществе себе подобных.
Сперва я ощутила запах мокрой шерсти, а спустя несколько мгновений за моим плечом раздался смачный чих. Обернувшись, увидела симпатичную шатенку, оборотня, поведя носом, распознала в ней волчицу с Мерлоса. Шаграй издавна ведет с Мерлосом торговлю, по словам родных, весьма выгодную.
– Думаешь, это хорошая идея – намазаться смесью перца с пеплом, чтобы отбить нюх другим? Или решила скрыть свой запах? – раздраженно спросила она, морща нос. И пока я недоуменно таращилась на нее, укоризненно бросила: – Нечестно играешь!
Волчица ушла, оставив меня в растерянности и недоумевавшей: это она про меня? С чего бы мне пахнуть перцем и пеплом? Следом дошло: вспомнила, как сама чуть не чихнула, когда тайком знакомилась с ароматами драконов возле отцовского кабинета. Если я буду пахнуть так же раздражающе, как они, как мне потом среди барсов истинного искать?
– А по мне так очень приятный и тонкий аромат пряности… – еще более неожиданное мнение выразила ирлинга.
Причем, это были ее первые слова за все время, что мы держались рядом. Я сочла своим долгом ответить:
– Благодарю вас… э-э-э…
– … Адьена… даки Ильдира, – мягко улыбнувшись, представилась она, в последний момент поправившись.
Даки Мальтар сказал, что на время отбора все регалии и родовые имена стоит оставить, поэтому я, вежливо улыбнувшись, тоже назвалась:
– Даки Эйкана.
Обе кивнули, понимая, что не стоит говорить лишнего, ведь будущее пока неизвестно.
И тут раздался жутковатый рев, заставив многих, как и нас с Ильдирой, вздрогнуть. На помосте словно из ниоткуда появились десять драконов. Десять великолепных мужчин в роскошных, синих с серебряным шитьем одеждах. Один из них настолько древний, что его возраст стал заметен – мимические морщинки и волосы цвета соли с перцем, собранные в длинный гладкий хвост на макушке. Страшно подумать сколько же ему исполнилось, если Мальтар сказал, что триады правят тысячу лет, пока находятся в самой силе!
Тихонько гомонившие девушки сразу замолчали, только птицам, насекомым и ветерку, шелестевшему в листве, было невдомек, что здесь и сейчас произойдет великое таинство и событие тысячелетия. Птахи по-прежнему перекликались и порхали по высоченным деревьям. А проникавшие сквозь кроны лучики света устремились к помосту, будто сам Великий Ранивир решил благословить своих потомков.
Кто-то из девушек всхлипнул от восторга или благоговения. Я жадно разглядывала девятерых «женихов» – изначальных драконов на самом пике молодости и силы. Ведь кто-то из них потом будет защищать от Хаоса Колыбель Жизни, частью которой является Шаграй. Затем взглядом прикипела к трем, моим спасителям, даже зверь в груди радостно откликнулся.
Вперед вышел старший дракон и громким, глубоким басом произнес:
– Ранивир приветствует прекрасных дочерей верховных домов на своей земле. Ранивир принимает неоценимый дар правителей миров, которые осознают великий и незаменимый вклад изначальных драконов Ранивира в дело защиты Колыбели Жизни от Хаоса и гибели. Вскоре наступит время, когда нынешняя Верховная триада уступит бремя правления новой, более сильной и молодой. Это значит, что кто-то из вас, наследницы верховных домов, разделит трон Ранивира и заботы со своими избранниками, которые возложат на себя великую миссию. Вы готовы?
– Да! – звонко ответили девушки.
А вот я промолчала, очень сомневаясь, что кто-то из нас, молодых и неопытных девиц, к подобной ноше готов. Хотя бы потому, что наша жизнь гораздо короче…
– Ваша самоотверженность воодушевляет! – с легкой усмешкой подтвердил мое мнение пожилой дракон, думаю, девять молодых тоже с ним согласны. – Тогда начнем представление. За право занять трон верховных на следующее тысячелетие будут бороться три триады, состоящие из представителей нескольких кланов изначальных. Их шансы равны. Как и ваши, о прекраснейшие, – стать им верными и любящими половинками.
Похоже, у некоторых прекраснейших выдержка – как обглоданная кость. Начались писки, визги, признания в любви к изначальным. Мы с Ильдирой даже недоуменно переглянулись. А дракон продолжил с улыбкой:
– Я, даки Орхаран, ректор Академии драконов, назначен и распорядителем отбора. Напоминаю, на время поиска истинной любви ко всем участникам обращаться только по именам и с приставкой даки. Пока не завершится поиск, все вы, как драконицы Ранивира, одна семья. И лишь к триадам, потомкам Великого Ранивира, сохранится обращение вир. Всем ясно?
– Да!.. – на этот раз и я подала голос.
– Отлично. Теперь представлю вам тех, ради кого вы прибыли на Ранивир, – ощерился ректор-распорядитель.
Ближайшие к нему трое драконов, сделав шаг вперед, приветливо улыбнулись нам. Мне было известно, что все драконы высокие, но рыжий, как солнышко Шаграя, – натурально драконище, с желтыми, как у многих оборотней-барсов, глазами и квадратным лицом. Мои соплеменники легко бы приняли его за своего, с такой-то мощью и клыкастой улыбкой!
Справа от него стоял сероглазый мужчина с пепельными волосами. Пониже и поуже рыжего здоровяка. С более хищными и суровыми чертами лица и холодным взглядом. Вряд ли более опасный, чем рыжий, просто тип такой, холодный.
Синеглазый, с иссиня-черными волосами дракон, третий из первой триады, смотрел на нас не с доброжелательностью рыжего и не с холодным равнодушием серого, а скорее всего оценивал стати ближайших к помосту девушек с самым похотливым намерением.
Даки Орхаран начал перечислять триаду, жестом указав на рыжего:
– Первая триада… женихов. Вир Рейран, – перевел внимание на серого, – вир Адеран, – и завершил черным, – вир Иштран. Прошу любить и жаловать.
Все трое коротко кивнули и шагнули назад.
За ними выдвинулась следующая триада. Весьма интригующая и впечатляющая. Я бы сказала, самая впечатляющая из трех. Начиная вот прямо с очень красивого мужчины с волосами винного цвета и вишневыми глазами.
Второй красавчик отличался волосами цвета лунного камня, голубовато-серебристыми, контрастирующими со смуглой кожей. В его голубых глазах можно было запросто утонуть.
И третий дракон – жгучий брюнет с черными глазами. Безусловно, все трое умопомрачительных, стройных красавцев хорошо знали себе цену и какое сокрушительное воздействие оказывали на дам. Вот и смотрели на очарованных невест с чуть высокомерной снисходительностью.
Я этой высокомерно-презрительной снисходительности за девятнадцать лет по самые уши наелась, до конца жизни хватит. Поэтому флер очарования красавчиками с меня сошел как снег в горах по весне, мутными стремительными ручьями.
Орхаран представил их нам, начав с красного, перейдя к лунному и завершив черным:
– Вторая триада женихов: вир Хайран, вир Лоран и вир Ульран.
Я скривилась, глядя как некоторые девицы, шибко восторженные и чересчур проникшиеся красотой второй триады, вопили, подобно кошкам во время течки. Стыдоба какая.
Наконец вперед выступила третья группа изначальных, при виде которой полыхнул мой внутренний огонек, словно родных приветствуя, и я невольно расплылась в восторженной улыбке.
Первым стоял блондин с белоснежной, короткой, чуть взъерошенной копной волос, овальным загорелым лицом с правильными чертами, внимательными глубокими темно-серыми глазами. Сегодня он тоже хмурил светлые брови, взирая на девушек с самым мрачным видом.
Рядом с ним, сложив руки на мускулистой груди, скучал длинноволосый брюнет-некромант. Хотя нет, делал вид, потому что даже в середине толпы меня вновь настигло ощущение, словно его раскосые чернющие глазищи мне в самую душу заглядывали. И тем не менее, он в циничной улыбке кривил рот, с неторопливой ленцой изучая девушек.
Их третий спутник, как и вчера, вызвал у меня восторженный трепет. Красивый шатен с раскосыми желто-карими глазами и золотистой кожей, но через мгновение ока черты его лица резко менялись, отражая скрытую хищную, суровую натуру и тщательно спрятанный внутри огонь.
Рядом потрясенно, рвано выдохнула Ильдира. Скосив на нее глаза, я оценила, с каким восторгом она разглядывала огненного красавца. Меня опалила ревность, заставив хмуриться, пока Орхаран представлял этих троих, начав с белого дракона и завершив шатеном:
– Третья и последняя триада женихов: вир Сейлишран, вир Шейран и вир Ашкеран.
Полубоги, которые подарили мне жизнь и зверя, вдруг дружно воззрились на меня, а я осознала, что громко и восторженно хлопала им. Кошмар! Драконы, одновременно сузив глаза, чем навели на меня страху, вынудили спрятать руки за спину как нашкодившего котенка. Ашкеран многозначительно глянул на Орхарана, затем все трое вернулись в строй остальных женихов.
Распорядитель обратился к нам:
– Наши прекраснейшие и ценнейшие девы Колыбели Жизни, опыт предыдущих поисков избранниц показал, что не каждая девушка подходит изначальным. При этом поиск длился несколько лет. Поэтому, чтобы не тратить ваше время зря, все участницы сегодня пройдут два испытания. По сути, это и есть сам отбор, дальше начнется именно поиск. Вы готовы испытать себя?
– Да… – в разнобой, уже менее уверенно прозвучали девичьи голоса.
А я расстроилась: похоже, меня сейчас выгонят.
– Однако, прежде чем мы начнем испытания, нам предстоит иной выбор, – предупредил Орхаран. – Прошу подойти к помосту трех участниц вчерашнего конфликта и пострадавшую.
Я тяжело вздохнула, понимая, что вот и все, кому тут слабые, невнимательные ротозеи нужны, и направилась к помосту. Одно радовало: домой вернусь со зверем, а значит, ничего непоправимого не произошло. Поэтому расправила поникшие было плечи и подняла нос выше.
