– Поразительно, – бормотал он. – Совершенно поразительно. Мы наблюдаем рождение новой формы общения, сочетающей черты доцифровой эпохи с привычками из интернета. Смотрите, – он указал на объявление, переписанное и прикреплённое в нескольких местах стены, – это аналог «репоста». А здесь, – его палец переместился на листок с множеством пометок, – видим подобие «комментариев» и «дискуссии».
– Кажется, вы нашли тему для новой диссертации, профессор, – улыбнулся Денис.
– Если бы ещё было кому её защищать, – вздохнул старик, не отрывая взгляда от стены. – И перед кем.
Илья, стоявший чуть в стороне, вдруг напрягся. Он читал большое объявление на оборотной стороне календарного листа. Его лицо сначала выразило удивление, затем тревогу.
– Денис, – позвал он тихо. – Фёдор. Вам стоит это прочитать.
Они подошли, и все вместе склонились над текстом. Крупные, неровные буквы складывались в предупреждение:
«ОПАСНОСТЬ! Не приближайтесь к барже у Рогачёвского моста! Там странные пассажиры, которые выходят только по ночам. Трое наших пошли на разведку 7 февраля. Вернулся только один, без рассудка. Всё твердил про синий свет и холод. Умер через день. ДЕРЖИТЕСЬ ПОДАЛЬШЕ!»
Под этим было несколько пометок разными почерками: «Подтверждаю. Видел странное свечение с берега». «Мой брат говорил о барже то же самое перед тем, как пропасть». «Это правда. Ночью оттуда доносятся голоса, но не человеческие».
И самая свежая запись, сделанная, судя по чернилам, недавно: «12 февраля пропала группа из пяти человек, которые пошли к барже за «энергетическими картами». Никто не вернулся».
– Двенадцатое февраля – это позавчера, – тихо сказала Даша, переглянувшись с Денисом.
– Что за «странные пассажиры»? – нахмурился Фёдор. – Осониты? Погаши? Или что-то новенькое?
Лиза вздрогнула и придвинулась ближе к Илье. Оксана положила руку на рукоять ножа – жест, ставший почти автоматическим при упоминании опасности.
– Синий свет, – пробормотал профессор, задумчиво потирая подбородок. – Как у Нефёндра и его «невест». И у погашей тоже было что-то… неестественное в глазах. Заметили?
Они переглянулись с тревогой. То, что начиналось как рискованное, но понятное предприятие – найти баржу с припасами, – внезапно стало зловещим.
– Что будем делать? – спросила Даша, обращаясь больше к Денису. – Поворачиваем назад?
Денис смотрел на объявление долгим взглядом, пытаясь найти больше информации, чем было написано. Затем медленно покачал головой.
– Мы зашли слишком далеко, – сказал он тихо. – И слишком многое поставили на карту. Если на барже действительно есть энергетические карты…
– …которые работают, – добавил Илья, взглядом прося у Лизы поддержки.
– …то это может изменить всё, – закончил Денис. – Для нас. Для особняка, который может стать настоящим домом.
Фёдор кивнул, соглашаясь.
– К тому же, – добавил он, – мы уже сталкивались и с осонитами, и с погашами. И пережили это. Мы знаем, с чем имеем дело.
– Не обязательно, – возразил профессор. – Что, если это что-то новое? Что, если это… сам источник блэкаута?
Его слова повисли в воздухе. Все молчали, переваривая сказанное. Мысль о том, что причина катастрофы, превратившей их мир в тёмное, холодное место, может находиться так близко, была пугающей и притягательной.
– Тем больше причин пойти и выяснить, – наконец сказал Денис. – Но будем осторожны. Доберёмся до моста засветло, осмотримся. Никакого риска. И никаких ночных вылазок.
Один за другим они кивнули, соглашаясь с планом. Даже Лиза, чьи глаза выражали тревогу, нашла в себе силы кивнуть. В конце концов, они пережили слишком многое, чтобы остановиться сейчас.
Перед уходом Денис ещё раз взглянул на стену объявлений. Эта аналоговая социальная сеть из бумаги, чернил и человеческой потребности в связи впечатляла. Люди продолжали общаться, искать друг друга, предупреждать об опасностях, делиться находками – даже когда мир вокруг менялся.
Возможно, подумал он, собираясь в дорогу, именно в этом и есть секрет выживания человечества. Не в электричестве, не в технологиях, а в потребности связи с другими. В желании делиться своими историями, даже если приходится писать их на обрывках обоев и клеить к стене.
Они покинули площадь, направляясь к Рогачёвскому мосту. Впереди ждала баржа с таинственными пассажирами и обещанием энергетических карт. Опасность? Несомненно. Но также и надежда. А в мире после блэкаута надежда стала ценной валютой.
Сумерки опускались на заснеженную землю. Рельсы Рогачёвского железнодорожного моста, покрытые инеем, тянулись над замёрзшим каналом имени Москвы. Ржавые фермы, некогда дрожавшие под тяжестью проходящих составов, теперь застыли в тишине. Семеро путников остановились между бетонными опорами, вглядываясь в сгущающийся сумрак, где виднелся тёмный силуэт баржи, вмёрзшей в лёд канала в тени железных конструкций.
Денис, прищурившись, изучал открывшуюся картину. Февральский закат окрашивал горизонт в грязно-розовые тона, а зимнее солнце, уже касавшееся кромки леса, бросало последние лучи на металлические конструкции. Под ними находилась массивная грузовая баржа, вросшая в лёд, её борта покрылись инеем, а палуба – снегом.
– Вот она, – тихо сказала Даша, встав рядом. Её дыхание вырвалось изо рта облаком пара, быстро растворившимся в холодном воздухе. – Надо же, объявление не врало.
Профессор Самолётов опустил сумку на снег и достал блокнот. Его пальцы в потёртых кожаных перчатках словно не чувствовали холода, когда он делал заметки мелким почерком.
– Грузовая баржа класса «Волго-Дон», если не ошибаюсь, – пробормотал он, рассматривая судно. – Использовалась для перевозки контейнерных грузов по внутренним водным путям. Интересно, что она делала здесь в момент блэкаута?
– Скорее всего перевозила энергетические карты из Москвы, – предположил Илья, обнимая Лизу за плечи. Девушка вздрогнула, не отрывая взгляда от баржи.
– Если эти карты перевозились до блэкаута… – профессор внезапно замер, его глаза расширились. – Это означает, что их изготовили заранее. А значит, правительство знало. Они готовились к тому, что должно было произойти.
– И почему тогда никто не забрал эти карты за целый год? – Фёдор подошёл к краю моста, рука скользнула к рукояти ножа – движение, ставшее таким же естественным, как дыхание, с тех пор как мир погрузился во тьму.
Оксана встала рядом, всматриваясь в темнеющий силуэт баржи.
– Судя по объявлению, пытались, – тихо сказала она, поправляя шарф, прикрывающий шрам на шее. – Но не вернулись.
Группа замолчала, переваривая эту мысль. В сумерках баржа выглядела ещё более зловещей на фоне замёрзшего канала. Ветер усилился, принося запах снега и металла, а вдалеке раздался волчий вой, от которого стало не по себе.
– Что будем делать? – спросила Даша, переводя взгляд с баржи на небо, где проступали первые звёзды. – Скоро стемнеет окончательно.
Фёдор выпрямился, приняв решение.
– Идём сейчас, – сказал он твёрдо. – Не будем ждать до утра.
– Но ты же сам читал объявление, – возразил Денис. – «Странные пассажиры выходят по ночам». Может, стоит переждать в каком-нибудь укрытии?
Фёдор покачал головой.
– Подумай сам. Если там действительно кто-то обитает, то они сейчас, скорее всего, на охоте. Погаши активизируются с наступлением темноты и покидают убежища. Сейчас у нас может быть лучший шанс обследовать баржу, пока эти… существа… где-то в другом месте.
Профессор Самолётов задумчиво потёр подбородок.
– В этом есть логика, – признал он. – Если, конечно, предположить, что эти «пассажиры» действительно погаши или нечто с похожими повадками.
– А если нет? – спросила Лиза, её голос едва заметно дрожал. – Если это что-то… другое?
Фёдор положил руку ей на плечо.
– Тогда будем осторожны. При первых признаках опасности отступаем. Главное – не разделяться.
Денис внимательно посмотрел на остальных. В глазах каждого читалось смешанное чувство страха и решимости. Они знали, на что идут. Предупреждение на стене было достаточно ясным. Но сейчас, стоя так близко к цели, отступать казалось страшнее, чем двигаться вперёд.
– Хорошо, – кивнул Денис. – Спустимся по насыпи и пересечём лёд. Идём плотной группой. Керосиновые лампы берегите – нам ещё возвращаться.
Они начали спускаться по склону к замёрзшему каналу. Снег скрипел под ногами, иногда проваливаясь почти до колена в скрытых наметах. Профессор Самолётов, опираясь на трость, медленно следовал за более молодыми спутниками, изредка кряхтя от усилий. Илья шёл рядом, готовый подставить плечо.
Достигнув кромки льда, Фёдор остановил группу жестом.
– Лёд может быть непрочным, особенно у берега, – предупредил он. – Я пойду первым, проверяя путь. Денис – за мной в пяти шагах. Остальные идут след в след, ступая только туда, где уже прошли мы. Если кто-то провалится – не паниковать. Сразу ложиться и распределять вес, мы вытащим.
Он достал из рюкзака моток верёвки и обвязался вокруг пояса, другой конец протянул Денису.
– Держи крепко. Если что – дёргай.
Фёдор ступил на лёд, сначала осторожно, прощупывая поверхность, затем, убедившись в её прочности, двинулся вперёд, стараясь идти равномерным шагом, распределяя вес. Иногда он останавливался, прислушиваясь к звукам льда, постукивал по нему рукоятью ножа, проверяя толщину.
За ним, соблюдая дистанцию, шёл Денис, крепко держа верёвку. Даша следовала точно по его следам, за ней – Лиза с Ильёй, затем Оксана, страхующая профессора, который замыкал процессию. Они двигались медленно, молча, слыша лишь своё дыхание да потрескивание льда под ногами.
Когда сумерки сгустились, Даша достала керосиновую лампу и зажгла её. Слабый желтоватый свет создавал вокруг группы островок видимости, но за его пределами тьма становилась гуще. Их тени вытягивались на ледяной поверхности.
– Мне кажется, или стало ещё холоднее? – прошептала Лиза, плотнее закутываясь в шарф.
– Это нормально, – отозвался профессор. – Над открытыми пространствами льда температура обычно на несколько градусов ниже, чем в лесу или городе. Плюс ветер.
Но Денис заметил, что дело было не только в естественном холоде. По мере приближения к барже что-то менялось в атмосфере. Воздух становился разреженным и холодным. Это было ощущение, которое он испытывал в присутствии погашей – странное чувство истощения.
Фёдор тоже это почувствовал. Его движения стали резкими, напряжёнными. Он всматривался в силуэт баржи, который с каждым шагом становился отчётливее.
– Осталось не больше пятидесяти метров, – сказал он, оглядываясь на группу. – Все в порядке?
Они кивнули, не тратя силы на слова. Даша подняла лампу выше, пытаясь рассмотреть судно, но свет был слишком слабым для такого расстояния.
Внезапно лёд под ними издал протяжный звук. Все замерли, вслушиваясь в него, разносившийся над каналом.
– Просто движение льда, – спокойно объяснил Фёдор, хотя голос звучал напряжённо. – Он меняется. Продолжаем.
Они двинулись дальше, и каждый шаг давался всё труднее. Керосиновая лампа в руке Даши начала мерцать, пламя внутри колебалось, меняя освещение на льду.
– Смотрите, – внезапно прошептала Оксана, указывая вперёд.
В свете лампы они увидели то, что скрывала темнота: лёд вокруг баржи был изрыт многочисленными следами, будто по нему прошло много людей, оставивших после себя хаотичный узор из отпечатков.
– Человеческие следы, – сказал Денис, наклоняясь и рассматривая ближайшие из них.
– Не только, – возразил Фёдор, указывая на странные вытянутые следы, непохожие на отпечатки обычной обуви. Они были длиннее, уже, с большим расстоянием между двумя частями, как от существа с необычайно длинными конечностями.
– Погаши, – выдохнул профессор. – Это их следы. Я видел такие же в метро.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/aleksey-nebohodov/izolium-podzemnyy-gorod-72710542/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
