Сказать, что мое появление с драком привлекло внимание, это не сказать ничего. Заторможенные движения, изумленные взгляды, отвисшие челюсти сопровождали наш поход в конюшню. Приезжие добрались до корчмы Матвея.
– Как дела, Яр?
Гора мышц повернулась ко мне и уронила охапку сена себе под ноги.
– Вообще-то слышал, что его мясом кормят, я не прав? – ухмыльнулся я.
Гигант поднял сено, посмотрел на меня, что-то буркнул и махнул рукой в дальний конец конюшни.
– Ставь туда. Сейчас принесу мясо. Вода, щетка и сено на месте. Ухаживать будешь сам, – разговорился Молчун.
Сам и поухаживаю, мне не трудно. Отводим в стойло, берем щетку и начинаем тереть. Конюшня устроена по уму, вся грязная вода с моего малолетнего кровавого маньяка стекает сквозь щели в полу. Теперь обтереть пучком сена, как видел в одном ковбойском фильме, и готово. А вот и хмурый Яр, с громадным куском мяса и бадьей воды.
– Покормишь и закрой стойло, еще резни здесь не хватает.
– Яр, ну зачем ты наговариваешь на это милое создание?
– Видел я однажды такое создание в бою, похожем на бойню. Захочешь, не забудешь.
Драк вгрызся в кусок мяса, как после перенесенной недельной голодовки.
– Не спеши. Ты только вылупился. Сначала обожрешься, а потом живот болеть будет, да и зубки у тебя еще маленькие, если вообще есть.
Драк в ответ встряхнул парой симпатичных рожек и, обернувшись, оскалил пасть. М-да, насчет зубок я погорячился, полный комплект и немалой длины.
– Ну ладно, ужинай и не шали, завтра приду и проверю, – сказал я, закрывая за собой дверь в загон.
– Не шали, – хмыкнул Яр. – А недавно еще Яг Топор заходил. И почему я не удивляюсь?
Оставив бурчащего верзилу в одиночестве, я направился в корчму.
Глава 4
Первые проблемы. За все нужно платить
Народ в зале не просто появился, все помещение было забито полностью, ни одного свободного стола. Хотя нет, вру. За дальним столиком, около кухни, сидела в гордом одиночестве Евдокия и махала мне рукой.
– Привет, малолетка, как, наболталась с подружками?
– Не очень, сегодня гости съезжаются, пришлось побыстрее вернуться и помочь папе.
– А что ж сидишь и гостей не обслуживаешь?
– Когда появляется много чужих, папа запрещает, свои все меня знают, а чужие могут и пристать. Так что папа на это время нанимает разносчиц и поварих у мамы Жулы, вот они и работают.
Действительно, я заметил в зале знакомых девчонок, шустро бегающих с деревянными подносами между кухней и столами с посетителями. Кстати о последних.
Большинство персонажей явно бедностью не страдали, расфуфыренные как павлины, они отличались от местных жителей как попугай от скворца. Да и скромностью тоже. Громкие подвыпившие голоса, шлепки по тугим попкам служанок составляли основной звуковой фон корчмы.
Правильно Матвей поступает. Незачем девчонке сейчас работать, надо понимать, что титул «мама» тут соответствует земному.
– Только еду разносят? – спросил я.
– Конечно же нет, если между собой полюбовно договорятся, то могут и на второй этаж подняться, там пара комнат всегда сдается на полчаса, – ухмыльнулась мне Евдокия. – Ты не думай, что я маленькая, – насладившись зрелищем моего лица, продолжила она. – Все приходится понимать, чтобы клиенты к конкурентам не ушли.
Матвей хоть и ругает смертников, но терять деньги не намерен. Да и не только смертники приезжают в Белгор.
– Вот что, пиранья местного капитализма, – начал я, – сообрази на стол, есть хочу зверски, кстати, почему он свободен?
– Один стол, правда, самый маленький, всегда свободен для хозяев корчмы и приглашенных ими посетителей.
– А я к какой категории отношусь? – спросил я.
– Конечно, к хозяевам, – возмутилась Дуняша. – А насчет еды, это я быстро, после таких подвигов есть надо много, силы-то, небось, совсем на исходе, – заявила эта язва, показав мне язык, и, ловко разминувшись своей кормой с моей ладонью, убежала на кухню.
Интересно, в городе есть хоть один человек, который не знает про меня и Арну с девчонками. С правом на личную жизнь здесь, похоже, большая напряженка.
– Привет, племенной бычок, – напротив меня на лавку плюхнулся Матвей.
И этот туда же. Господи, когда это закончится? Тут что, каждый желает меня поздравить или одобрительно похлопать по плечу? Надоело.
– Матвей, какого хрена? Хоть ты меня не доставай. – буркнул я.
– Как же, не доставай. Сегодня и завтра, и все ближайшее время жители Белгора только об этом будут и говорить. Такого здесь давно не было. Крепись, пока не произойдет что-то другое, столь же примечательное, ходить тебе в героях.
– Не понимаю, что кроме меня никто ни разу не смог покрыть пятерых шлюх? – взорвался я. – Так возбудителя выпить и вперед. Ни за что не поверю в отсутствие такого у местных умельцев, травников или алхимиков.
Матвей от моей тирады расхохотался так, что перекрыл шум в зале.
– Ш-шлюх? – от смеха у него появились проблемы с произношением.
– А что? – с подозрением спросил я.
Но Матвей, никак не мог прийти в себя. Утробный смех прерывался кашлем, а кашель смехом.
– Ну и Темный с тобой, успокоишься, сам объяснишь, – махнул я на него рукой и уставился в зал.
Тем временем гулянка в зале набирала обороты. Все правильно, обмытие своего приезда – интернациональный праздник мужской половины всех рас, и происходит он везде одинаково. Вот за соседним столиком уже уткнулись мордами в салат, пардон, в блюда с мясом. Другие стараются побыстрее достичь столь восхитительного состояния. Но не все.
Парочка верзил, подхватив на плечи притворно визжащих служанок, торопливо поднималась, слегка пошатываясь, по лестнице. Ну вот, а Матвей жалуется на отсутствие охальников.
А вот эта компания наверняка местные. Одеты в потертую кожу, обвешаны с ног до головы оружием, пальцы в стальных кольцах. Пьют, но голову не теряют, и не скажешь, что много приняли. Привыкли не расслабляться. Но, глядя на меня, поднимать кружки – это лишнее. И вас туда же. Молча. Я стеснительный. Отводим глаза, еще не сдержусь и пошлю. Оно мне надо?
А вот эта компания зачем на меня уставилась? Шестеро надменно-презрительно-благородного вида. Родословная наверняка длиннее, чем хвост у мартышки. Судя по внешнему виду – золотая молодежь. Золота на пальцах и шее хватит на пару-тройку приличных кастетов каждому. Вот еще один к ним добавился, наклонился к уху одного урода и что-то начал увлеченно говорить. Урод встал, одарил меня взглядом Ленина на буржуазию и пошел к выходу. Остальная компашка кинулась за ним. Похоже, что этот хорек тут за главного.
Кстати, я не один испытываю такие нежные чувства к этому мажору. За ближайшим к выходу столиком находится одетый в плащ примечательный, потому что однорукий, организм. Он дернулся было к выходу, но остался на месте и проводил богатую компашку лишь ласковым взором. Если бы я от кого-нибудь перехватил подобный взгляд, то ради собственного душевного спокойствия уронил бы ему на голову что-то очень тяжелое. Тем более что у однорукого под плащом нечто топорщится. Узелок на память.
– Влад, извини, общаюсь с тобой и все время забываю, что ты здесь всего третий день, – наконец успокоившись, сказал Матвей.
– А причем здесь это? – раздраженно спросил я.
– Ты ничего необычного не заметил, плотно общаясь с девушками? – хмыкнул он.
– Две руки и две ноги, голова и все остальное на месте, а что?
– Подумай немного.
– Да обычные девчонки, задорные, смешливые, таких полно, хотя нет, вру. Таких мало, уж очень они красивые.
– Вот, понял, наконец, – довольно сказал Матвей.
– И что я понял? – спросил я.
– А то. Как часто тебе попадаются такие красивые девушки, в таком количестве и готовые разделить с первым встречным постель?
– Редко, если точнее, то в первый раз.
– Так вот, Влад, они такие же шлюхи, как ты Создатель. Девки на улицах Белгора клиентов не ищут, а сидят внутри заведения, чтобы не мозолить глаза священникам, которых здесь много. Охотницы они, вернее, команда охотниц и никогда шлюхами не были. Они единственные женщины-охотницы, гордость гильдии и Белгора.
Я медленно выпадал в осадок. Охотницы! И я остался жив?
– Город у нас маленький. Население – охотники и купцы, оружейники, маги, алхимики, ремесленники, банкиры да шлюхи, которые посмелее, все друг друга знают. Вздох бывает не чаще двух раз в год. Тогда в основном и появляются новые лица, от сборщиков подати до актеров. Небольшими караванами здесь передвигаются только местные, знающие все опасности и умеющие их чувствовать. Тоже знакомые все лица. Скука тут главный враг после погани, вот развлекаются и шутят, кто как может. Главное, чтобы шутки эти были более или менее безобидны.
Так вот, Арна с подругами и придумали себе развлечение, как появляются в городе новички, они прикидываются девками и приглашают поразвлечься с любой из них бесплатно. Мужчина клюет на приманку, заходит в комнату, раздевается, ложится и нетерпеливо ждет, когда его избранница придет к нему, приняв ванну. Тут появляется одна из них, только не голенькая и не в тонком халате, а в боевой сбруе охотницы и начинает ласково и нежно его домогаться, поигрывая всевозможными острыми игрушками. А за ней в коридоре с криками: «Где он, мы тоже хотим его крови» показываются остальные, также снаряженные охотницы. Представь себе это и реакцию несчастного.
Ошеломленный, я честно постарался представить себе эту картину. Буйное воображение, обрадовавшись, начало подсовывать одну картинку за другой. Мама. Меня проняло. Сильно проняло.
– Какие мерзкие, тупые, садистские, жестокие и подлые шутки. Те, кто в них участвует, и те, кто знает и не предупреждает, заслуживают полного расчленения в течение очень долгого времени.
Матвей снова рассмеялся. Наверно, ему очень понравился цвет моего лица.
– Нравы здесь простые, и зачем портить хорошую шутку, предупреждая о ней, тем более после того, как сам на нее купился?
– Ты тоже?
– Нет, они появились в Белгоре гораздо позже меня. Они знали о твоем появлении, но не стали специально тебя искать, уважают меня. Ты сам к ним подошел и привлек внимание. К тому же ты первый, кто обратил их шутку против них. Сначала сбил их с толку тем, что отказался выбрать одну из них. Да и девчонкам навешал лапши на уши, а они и растаяли. Шутка забуксовала. Но Арна решила продолжить и уговорила их на второй раунд. Но и тут ты не сплоховал, всех одновременно завел в комнату, не дав возможность выйти и переодеться в охотничьи доспехи, и пристроил к делу, если мягко выразиться.
– А что ж они меня не послали, когда их план не сработал? – я все больше выпадал в осадок.
– Вспомни дословно ваш с Арной разговор. Есть правило, охотник сказал, охотник сделал. Пришлось им выполнять то, что сказала Арна, она их вожак. Арна надеялась до последнего, что ты дашь им шанс вывернуться, а потом просто растерялась.
– Да припоминаю, что-то такое было.
Действительно, а ведь такое было. И пару раз я пресекал попытки не обслуженных девчонок выйти из комнаты. Нежно пресекал. Они не ожидали, что меня хватит на всех. Да и остального тоже. Кстати, я сам от себя этого не ожидал.
– Для охотника позор, – продолжил Матвей, – не выполнить свое обещание. Что угодно, только не это. Поэтому ты и живой. Пока живой, – засмеялся он. – Вот придут они в себя, тогда посмотрим, как ты умеешь бегать.
И зачем так ржать? Бегаю я быстро, но не думаю, что мне что-то грозит. Иначе бы в последние полчаса, после выполнения девчонками своего обещания, мы этим бы не занимались. Виагры падре мало мне вколол. Так бы до сих пор я трудился. А что касается остального? Понял. Пацан сказал, пацан должен сделать. За базар отвечать нужно. Куда я попал? Это же не зона… или зона? Бонус оказался не бонусом, а проверкой. К черту.
– Получается, – продолжил Матвей, – ты отомстил за всех, кто выпрыгивал голым из окна, кто кричал на полгорода «помогите», кто потерял мужские способности. Правда, в последнем случае, Ната, хорошая магиня жизни, восстанавливала потенцию, но пострадавших это не сильно утешало. Над ними потом еще долго посмеивались.
– Ты хотел сказать издевались. Так? – уточнил я.
– Да и это тоже было, – усмехнулся Матвей.
Не сомневаюсь в этом. Прийти в бордель и бежать оттуда без штанов – это что-то.
– А как же об обломе девчонок со мной стало известно?
– Яг Топор, теперь заслуженный охотник, одним из первых стал их жертвой и до сих пор не может забыть. С тех пор вот уже пять лет после охоты, в свободное время, он ошивается около дома волчиц и ждет их неудачи с очередным мужчиной, кстати, не он один. Сегодня его ожидание закончилось. Счастливый, Яг оповестил весь город. Кстати, он очень хотел с тобой поговорить, но радость от произошедшего помешала. Видишь, спит за соседним столом.
Действительно рядом с нами, положив голову на локти, похрапывал видный рыжеволосый воин, блаженно улыбаясь и счастливо посапывая. Это он был на углу дома охотниц. У человека большая радость. Вполне его понимаю. Я бы взял не пять кувшинов, которые в пустом виде стояли перед ним, а больше. Стоп.
– Матвей, пять лет, но им не больше…
– Племяш, все они сильные магини, а учитывая, что Ната магиня жизни, придать себе любую внешность, причем не иллюзию, для волчиц не проблема. Любой из них не меньше тридцати лет. И такими же молодыми телом и лицом они будут до самой смерти.
– А почему волчицы? – спросил я.
– Арна – истинный оборотень. Несмотря на то, что она природная магиня и в этом смысле самая слабая, Арна их вожак. Так их всех и стали называть.
Вот это новость, я занимался этим с волчицей.
– А тебе не фиолетово. Все равно она была в человечьем облике.
Умеешь успокоить «Я». Давай слушать дальше.
– Влад, честно говоря, не думал, что ты так меня удивишь в первый же день, – усмехнулся Матвей.
– Зайди на конюшню и удивишься еще раз, – пробормотал я.
Матвей пристально посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Яра, стоящего около двери в любимой позе вышибал.
– Думаешь, удивлюсь еще больше?
– Уверен, – пробормотал я.
Поднявшись, Матвей снова посмотрел на меня, подумал и направился к выходу.
– Наконец вы закончили, – сказала Дуняша, опуская на стол поднос, заполненный различными тарелками.
– Ведь остынет, потом грей заново, – продолжала она, раскладывая тарелки по столу. – Ешь, давай, а я посмотрю на такого героя.
– Да уж, герой, – проворчал я, отправляя в рот ложку с чем-то изумительно вкусным, приготовленным, скорее всего, из мяса.
