Измена Я не твоя
Алекс М
Я заехала в офис Андрея без предупреждения, решив устроить ему небольшой сюрприз.
Едва открыв дверь его кабинета, я застыла на пороге, и пальцы разжались сами собой. Прямо на моих глазах бутылка лимонада выпала из руки и с глухим стуком упала на пол.
На столе, задрав платье, полулёжа распласталась Вика – блондинка-секретарша Андрея с небесно-голубыми глазами и белокурыми нарощенными прядями. Бумаги и папки разлетелись со стола на пол. А над ней, со спущенными до колен брюками и наполовину расстёгнутой рубашкой, застыл мой муж, Андрей Волконский.
Ну а я? Я стояла, смотрела на них и чувствовала, как внутри меня закипает ярость.
– Кушать подано, гости дорогие! – зло процедила я сквозь зубы, закатывая рукава и медленно двинувшись к столу.
Алекс М
Измена Я не твоя
Глава 1
Я заехала в офис Андрея без предупреждения, решив устроить ему небольшой сюрприз. На улице стояла невыносимая жара под тридцать градусов, и по пути я купила две охлаждённые бутылки: освежающий лимонад для мужа и баночку любимой колы для себя. Андрей, конечно, отобрал бы у меня эту газировку – он всегда так заботливо запрещал мне пить «эту вредность». Заботливо… Смешно.
Едва открыв дверь его кабинета, я застыла на пороге, и пальцы разжались сами собой. Прямо на моих глазах бутылка лимонада выпала из руки и с глухим стуком упала на пол. Следом выскользнула и вторая – «кола» покатилась по паркету и, шипя, расплескалась липкой тёмной лужей. Та самая ужасно вредная кола, которую я обожаю и которую муж упорно запрещал мне пить ради моего же здоровья. Вот вам и вся его «забота»… Заботливо? Смешно.
На столе, задрав платье, полулёжа распласталась Вика – блондинка-секретарша Андрея с небесно-голубыми глазами и белокурыми нарощенными прядями. Бумаги и папки разлетелись со стола на пол. А над ней, со спущенными до колен брюками и наполовину расстёгнутой рубашкой, застыл мой муж, Андрей Волконский. Галстук сбился набок, лицо пылало возбуждением и неожиданно сменилось ледяным ужасом, когда он заметил меня.
Звук падающих бутылок заставил их обоих вздрогнуть. Вика отчаянно пискнула и дёрнулась, пытаясь стянуть задравшееся на талии платье. Андрей торопливо бросился натягивать штаны, хватая с пола ремень. Каждый из них был теперь занят своим делом – она скручивалась калачиком на столе, прикрывая грудь дрожащими руками, а он суетился, застёгивая ремень и бросая дикие взгляды то на меня, то на дверь. Ну а я? Я стояла, смотрела на них и чувствовала, как внутри меня закипает ярость.
– Кушать подано, гости дорогие! – зло процедила я сквозь зубы, закатывая рукава и медленно двинувшись к столу.
Ах, какое же выражение было на лице у моего благоверного! Ещё секунду назад он метался, как ошпаренный, а теперь замер в полном ступоре. Воспользовавшись этим, я стремительно обогнула стол и набросилась на Вику.
– Ах ты мерзкая тварь! – сорвалось у меня с губ. Я вцепилась ей в роскошные светлые волосы и дёрнула изо всех сил. Вика взвизгнула от боли и попыталась отбиться, впившись острыми ногтями мне в лицо. Я почувствовала резкую боль над своим левым глазом – проклятая кошка меня поцарапала! От этого моя ярость только разгорелась.
– С чужим мужем решила поразвлечься?! – выкрикнула я и снова дёрнула её за волосы, стаскивая со стола вниз.
Вика рухнула на пол, наконец вырвавшись из моих рук, и отползла, ловя ртом воздух. В руке у меня осталась целая прядь её белокурых волос. Похоже, я содрала кусок этих дорогих накладных локонов вместе с креплениями.
– Ай! – скулила она, отползая и поправляя задравшееся платье. – Вы с ума сошли!..
Я уже готова была броситься на неё снова, но меня грубо схватил за локти Андрей.
– Василиса, хватит! – взревел он у самого уха и потащил меня назад, не давая ударить Вику ногой.
Я вывернулась из хватки мужа – а может, он сам меня отпустил, сообразив, что удержать не получится. В порыве слепой ярости я размахнулась и ударила его кулаком в скулу. Он чертыхнулся и отшатнулся.
– Совсем с ума сошла?! – в глазах Андрея метнулась ярость, но я лишь шагнула вперёд, готовая продолжить драку уже с ним.
В коридоре послышались торопливые шаги и встревоженные голоса. Ещё бы – мы тут устроили настоящий шум на весь офис. В приоткрытую дверь я краем глаза заметила нескольких мужчин в деловых костюмах, выглядывающих из переговорной с изумлёнными лицами. Похоже, наш спектакль уже привлёк внимание иностранных партнёров, которых Андрей с утра ждал на презентацию.
– Что здесь происходит?! – раздался грозный голос Юрия Александровича, отца Андрея.
Два охранника вбежали следом за свёкром и тут же встали между мной и Андреем. Вика, всхлипывая, попыталась подняться, кутаясь в порванное платье. Юрий Александрович окинул комнату тяжёлым взглядом. Светлые волосы Вики клочьями лежали на полу, повсюду валялись бумаги, а на паркетном полу расплывалась липкая лужа колы. Его взгляд остановился на мне – растрёпанной, с расцарапанным лбом и сведёнными от ярости бровями. Несколько секунд в помещении стояла оглушительная тишина, нарушаемая только частым дыханием всех участников этой сцены.
– Вика, немедленно приведи себя в порядок и убирайся отсюда! – тихо, но твёрдо бросил Юрий Александрович, смерив девушку ледяным взглядом.
Вика издала жалкий всхлип, схватила с кресла сумочку и, прихрамывая на дрожащих ногах, выскользнула из кабинета. Андрей стоял, опустив голову, и молчал, прижимая ладонь к ушибленной скуле. Я тяжело дышала, чувствуя, как адреналин всё ещё бушует во мне, и не сводила взгляда со свёкра.
Спустя несколько минут меня и Андрея уже отвели в приёмную. Юрий Александрович, генеральный директор компании, захлопнул дверь, отгородив нас от любопытных глаз сотрудников. Я бросила вскользь взгляд на свёкра: лицо его багровело от гнева. Он молча подошёл к бару в углу, плеснул себе коньяка в широкий бокал и, сделав несколько глотков, наконец обернулся к нас.
– Ты вообще сбрендила?! – взорвался Юрий Александрович, резко переходя на крик. – Ты какого чёрта драку в офисе устроила?! Партнёры из Китая приехали на переговоры, а вы тут шоу показываете! Это что за позор?!
Он метался взад-вперёд по комнате и буквально брызгал слюной от ярости. В руке свёкр сжимал бокал с коньяком, из которого только что отпил, но, похоже, был готов запустить им в стену. Я сидела у окна, чувствуя, как с шеи на грудь липнет испорченная блузка. В пылу схватки я вспотела, лицо полыхало. От головы к подбородку тянулась жгучая царапина от Викиных ногтей. Я машинально тёрла кожу рядом с ранкой. Чёрт, что же так душно? Зачем я вообще вырядилась в этот строгий наряд в такую жару – надо было надеть лёгкий сарафан. Жарко невыносимо… или это меня всю трясёт от накатившего шока?
Свёкр наконец остановился прямо передо мной и прожёг взглядом.
– Вася, а ты чего молчишь? Кто это всё устроил?! – потребовал он, видимо ожидая от меня хоть каких-то объяснений.
У меня перехватило горло. Я вспоминала сцену в кабинете мужа и ощущала, как вновь накатывает дурнота. Да что же со мной такое? Я лихорадочно огляделась и заметила на столике бутылку минеральной воды. Пошатываясь, поднялась, схватила её и жадно глотнула несколько глотков прямо из горла. Но даже холодная вода не помогла – горло сдавил спазм, дышать стало трудно.
– Да что… так плохо-то… – пробормотала я едва слышно, сжимая рукой горлышко бутылки. – Душно…
Свёкр всё ещё ждал ответа, буравя меня глазами, но слова застряли в горле. Неужели он всерьёз думает, что во всём виновата я? Что я просто так взяла и набросилась на ни в чём не повинных людей? Несправедливость этого упрёка вызвала у меня горькую усмешку.
– А что мне сказать? – неожиданно раздался спокойный голос Андрея. Он стоял чуть поодаль, прислонившись спиной к стене, и мрачно смотрел на отца. – Как бы вы поступили, папа, увидев маму на столе с другим мужчиной?
Юрий Александрович на миг опешил. Лицо его мгновенно пошло красными пятнами – то ли от бешенства, то ли от стыда.
– Лена бы так в жизни не сделала! – взревел он, грозно сверкая глазами на сына. – Мы с ней сорок лет прожили душа в душу и, дай бог, ещё столько же проживём. А вот Андрей у меня получит по полной, не сомневайся! – Он перевёл дыхание и снова повернулся ко мне. – Тебя я, дочка, не осуждаю… понимаю эмоции. Но всё-таки это не дом и не улица, а офис! Коршун не дремлет – только и думает, как бы нашу семью подставить. Наверняка уже рад потирать руки от этого скандала! А тут, на тебе, распишитесь: драка невестки с сыном и…
Он запнулся, будто не решаясь произнести вслух суть случившегося. Я криво усмехнулась:
– Называйте вещи своими именами, папа, – тихо сказала я. – С любовницей. У Андрея есть любовница.
Юрий Александрович тяжело вздохнул и отвёл глаза, испытывая, видимо, не меньшее унижение, чем я. Андрей молчал, опустив голову. В кабинете повисла гнетущая тишина. Мне вдруг стало жаль этого гордого мужчину – моего свёкра, который всегда относился ко мне как к родной дочери. Он выглядел потерянным и растерянным.
Я медленно поднялась со стула. Ноги едва слушались, в ушах стоял звон. Перед глазами всё расплывалось, будто в тумане. Комната поплыла, чёрные мушки замелькали у меня перед глазами. Я успела сделать лишь один шаг и почувствовала, что утекаю в пустоту, проваливаюсь куда-то вниз. Последнее, что я увидела перед темнотой, – это широко распахнутые от ужаса глаза Юрия Александровича. А дальше – провал и… темнота.
Глава 2
…Моё сознание медленно всплывало откуда-то из небытия. Белый потолок. Запах лекарств. Бипканье какого-то прибора. Я в больнице? Похоже на то.
– Вы очнулись? – раздался рядом тихий женский голос.
Возле меня склонилась молоденькая медсестра. Увидев, что я открыла глаза, она приветливо улыбнулась.
– Василиса Антоновна, вам сейчас лучше не вставать. Лежите, пожалуйста, спокойно, – мягко произнесла она, заметив, что я пытаюсь приподняться.
– Что… что случилось? – прошептала я. Горло саднило, во рту пересохло, слова давались с трудом.
– Вы перенервничали и потеряли сознание, – ответила медсестра, поправляя край простыни у меня на груди. – Сейчас всё в порядке. Врач скоро придёт и всё вам скажет.
Я чуть кивнула и прикрыла глаза, стараясь унять головокружение. Медсестра, убедившись, что мне не стало хуже, вышла из палаты. В висках у меня стучало, но дыхание уже выровнялось. Я осторожно пошевелилась – вроде все части тела на месте. Медленно повернув голову, я увидела на прикроватной тумбочке стакан с водой. Пошарила рукой, дотянулась до него и поднесла к губам. Жадно отпила пару глотков. Холодная вода оказалась как нельзя кстати – она приятно смочила пересохшее горло. Тяжёлое чувство удушья и подкатывавшей тошноты понемногу отпускало.
Дверь палаты скрипнула, и на пороге показался высокий мужчина в белом халате и очках. Тот самый врач, о котором говорила медсестра. Я попыталась приподняться, и он тут же поспешил ко мне.
– Лежим, лежим, – мягко сказал он, чуть касаясь моего плеча и не давая встать. – Добрый день, Василиса Антоновна. Ну и напугали же вы нас.
Я откинулась на подушку и бросила рассеянный взгляд на свою сумку, лежащую на тумбочке. Из бокового кармана торчала длинная светлая прядь волос. Уголки моих губ дрогнули в слабой усмешке: похоже, я всё-таки оторвала той бл..и Вике клок волос. Крыса этакая. Будет знать теперь, как с чужими мужиками спать.
– Василиса Антоновна, у меня для вас хорошие новости, – произнёс тем временем врач, открывая папку с моими анализами. – А вы, говорят, в драку ввязались! Непорядок-с!
Я вздрогнула и поспешила возразить:
– Я не дерусь… То есть, это вообще случайность…
Доктор хитро прищурился и вдруг улыбнулся:
– А вот наша медицинская разведка доложила совсем другое! – отшутился он, помахивая листком анализа. – Однако перейдём к делу. Поздравляю, у вас пять недель. Вы беременны.
Я резко села, не в силах сдержать порыв. Беременна?! Мне послышалось?
– Что?.. Этого не может быть… – выдохнула я и замерла, вглядываясь в лицо врача.
Но он, продолжая лучезарно улыбаться, лишь утвердительно кивнул. Глаза мои распахнулись от изумления. Я застыла на мгновение, не в силах поверить.
– Не может быть… – повторила я одними губами.
По выражению лица доктора было понятно: это абсолютная правда. Пять недель… Пять недель! Неужели сбылось? Неужели во мне зарождается наша с Андреем кроха?
Меня словно током пробило. Я невольно прижала ладонь к животу, хотя понимала – там пока ничего не почувствуешь. По щекам покатились горячие слёзы, на этот раз – слёзы внезапного счастья. Господи… В свои двадцать шесть я уже почти отчаялась стать матерью. Мы столько лет пытались: я прошла кучу обследований, лечений, процедур, бегала по врачам, пила горстями таблетки – и всё без толку. Ни одной полоски на тесте, ни одного сбившегося цикла за все эти годы… В конце концов мы с мужем решились взять ребёнка из детского дома. Я сама выросла в детдоме и больше всего на свете хотела подарить любовь такому же сироте, как когда-то и я. Мы даже начали собирать документы на усыновление. И вдруг – такое… Да это же чудо, настоящее чудо!
– Чудеса… – прошептала я, не замечая, что говорю вслух.
Из глаз моих всё катились и катились слёзы, но я даже не пыталась их вытирать. Я плакала и смеялась одновременно от переполнявших меня чувств.
Врач удовлетворённо хмыкнул:
– Вот это реакция – я понимаю. Ещё раз поздравляю вас, Василиса Антоновна. Только больше никаких драк, хорошо? – улыбнулся он и в шутку погрозил мне пальцем. – Вашу ранку на лбу, там где вас поцарапали, мы уже обработали. Удивительно, как лихо вы отделали ту дамочку… – Он осёкся и быстро вернулся к официальному тону: – Но вам теперь нужно беречься. Полежите у нас пару дней для наблюдения, а потом можете отдыхать дома. Всё-таки случай у вас особый.
Я лишь рассеянно кивала, смаргивая слёзы радости. Душа моя пела. Я – беременна. Беременна! Это чувство затмило собой на мгновение всю ту боль и гнев, что терзали меня ещё час назад. Я почти забылась в своём счастье, но доктор следующим же вопросом вернул меня на землю:
– Ваш супруг, кстати, в коридоре, очень переживает. Сейчас подойдёт, – сказал он, засовывая ручку обратно в карман халата.
Я вздрогнула, улыбка сразу сползла с моего лица. Кого-кого, а уж мужа я видеть точно не хотела. Радость от новости о беременности тут же перемешалась с горьким чувством обиды. Стоило мне вспомнить, почему я вообще оказалась в больнице, как сердце болезненно сжалось. Нет. С Андреем я не хочу даже говорить. По крайней мере сейчас.
Я отвернулась к стене, досуха вытирая мокрые щёки тыльной стороной ладони. Доктор понимающе развёл руками, ещё раз поздравил меня и вышел в коридор. Я слышала, как он сказал кому-то: «Только недолго, пациентке необходим отдых». Тяжёлая дубовая дверь палаты приоткрылась, и я услышала шаги мужа.
Глава 3
Андрей вошёл в палату тихо, стараясь меня не напугать. Я отчётливо ощутила его присутствие – в нос ударил резкий запах дорогого одеколона, того самого, что я сама подарила ему на прошлый день рождения. Некоторое время он молча стоял у порога. Я лежала на боку, отвернувшись к окну, и не шевелилась. Не желала начинать этот разговор первой. Пусть сначала скажет хоть слово, если уж решился прийти.
Молчание затянулось. Тогда я осторожно приподнялась. Несмотря на запрет врача, я всё-таки села на кровати, свесив ноги, и опустила их в мягкие больничные тапочки. Спиной я ощущала пристальный взгляд Андрея – он, видимо, так и не нашёл, что сказать.
– Тебе вставать нельзя… – глухо произнёс он наконец, заметив моё движение.
Я ничего не ответила. Внимательно посмотрела на своё отражение в оконном стекле: бледное, уставшее лицо, под глазами тёмные круги. Какая уж там красота… Интересно, о чём он думал сейчас? О том, что со мной нужно быть осторожнее из-за беременности? Поздно спохватился. А когда он свою выдру тискал по столу, разве думал о последствиях?
За моей спиной послышался тихий вздох:
– Вася… – позвал он, стараясь придать голосу ласковую, умоляющую интонацию.
