Если так, то обычно красный обозначал самый высокий уровень опасности, связанный с крайне щекотливыми ситуациями, и совершенно точно не подходил для споров из-за выбора летящих собачьих вкусняшек. Может, больше подошел бы сиреневый или бирюзовый цвет. Хотя, возможно, она недооценивала серьезность ситуации. У владельцев двух собак возникли разногласия, а Фиона из опыта знала, что такие споры никогда не заканчиваются хорошо.
Мэлори отключила микрофон и отвела Эвана Фитча и бородача в сторону, как раз к тому месту, где стояла Фиона. Кеннет, хмурый тип с рулеткой, появился рядом с Мэлори. Очень быстро подоспела и группа поддержки из других членов комитета – мужчины и женщины. Это было очень кстати, потому что Эван со своим обвинителем уже открыто спорили. Их, словно двух боксеров, развели по разным углам арены вместе с собаками, которые не понимали, из-за чего весь шум-гам.
Члены комитета сцепились в ожесточенном споре. Поскольку Фиона стояла рядом, то она слышала, как они решают, что им делать.
– Он совершенно точно должен быть дисквалифицирован, – рявкнул Кеннет, а затем его лицо смягчилось, что было нелегко для человека, который постоянно хмурился. – А может, нам стоит просто забыть об этом.
– Меня не интересует твоя буддийская ерунда, Кеннет, – отрезала Мэлори.
Прежде чем он успел ответить, мужчина рядом с ним с зачесанными назад волосами, похожими на пшеницу, задал важный вопрос:
– Кусочек колбасы очень сильно отличается от печенья? – Ему удалось заполучить одну из мясных вкусняшек Лорда Боба, которая вызывала у него явное отвращение, и он сравнивал ее вес со стандартным печеньем для конкурсов. – Мне они кажутся совершенно одинаковыми.
– Но не для собаки, Дэвид, – резонно заметила Мэлори. – Колбаса гораздо вкуснее и поэтому является для собаки более сильным стимулом. – Остальные члены комитета согласно закивали. – Подумай об этом. Если бы кто-то предложил тебе на завтрак тарелку печенья или тарелку колбасы, что бы ты выбрал?
– Все верно, но может ли собака их различить на таком расстоянии? – спросил Дэвид.
Мэлори хмыкнула.
– Собаки могут различить по запаху колбасу, печенье и старый носок на расстоянии мили![4 - 1 миля = 1609 м.]
– Ну, тогда это явное преимущество, – согласился Дэвид.
– А ты что думаешь, Делия? – спросила Мэлори.
Делия, четвертый член комитета, своими коротко стриженными густыми светлыми волосами напомнила Фионе Джилли Купер[5 - Джилли Купер (1937 г. р.) – известная английская писательница любовных романов.].
– Будь мы прокляты, если сделаем это. И будь мы прокляты, если не сделаем этого, – заявила Делия. – Если мы его дисквалифицируем, люди будут разочарованы. Он ведь только что побил рекорд. Но если мы оставим этот результат в силе, то люди подумают, что мы закрываем глаза на жульничество.
– Почему бы вам снова не провести последний раунд? – выпалила Фиона, размышляя вслух. – Только между Эваном и Сюзанной. Все остальные конкурсанты уже выбыли, дело касается только их двоих.
Собравшиеся члены комитета уставились на Фиону, удивленные, что кто-то их перебил. Они даже не заметили, что кто-то слушает рядом. Но, насколько могла судить Фиона, прислушивались все вокруг, желая узнать, чем все закончится.
– Неплохая мысль, – заметила Делия.
Мэлори посмотрела на других членов комитета, ожидая их реакции. Похоже, лучшее решение никто не мог предложить.
– Итак, что мы делаем? Снова проводим финальный раунд, убедившись, что оба участника используют официально утвержденное для конкурса печенье?
– Это будет справедливо, – сказал Кеннет.
Двое других кивнули. Мэлори жестом пригласила Эвана и Сюзанну присоединиться к ним. Сюзанна подбежала к членам комитета с непроницаемым лицом, явно не понимая, как она-то оказалась втянута в этот спор.
– Чтобы игра была честной, мы собираемся повторно провести ваш раунд, – объявила им Мэлори. – Проверьте, чтобы у вас обоих было печенье. Такой вариант вас устраивает?
До того как Эван успел дать свой ответ, Сюзанна улыбнулась и заявила:
– О боже! Не беспокойтесь. Не нужно этого делать. Победил Лорд Боб. Это же просто развлечение, не правда ли?
Вероятно, ее слова были самыми мудрыми из всего, что слышала Фиона с начала спора, – это просто развлечение. Похоже, все об этом забыли. Или она была слишком наивной? Стоит добавить соревновательный элемент к чему-либо, от бросания игральных карт в стаканчик до игры в угадайку – и это перестает быть просто развлечением и становится чрезвычайно серьезным. По опыту Фионы, соревнования выводили на поверхность все самое худшее в людях.
Мэлори и другие члены комитета были сбиты с толку разумным безразличием Сюзанны.
– Правда? – спросила Мэлори.
Сюзанна усмехнулась.
– Да, конечно. Никаких проблем. Я имею в виду, нет никакой разницы между ловлей печенья и колбасы.
– И я это тоже говорил, – вставил Дэвид.
Мэлори проигнорировала его и еще раз уточнила у Сюзанны:
– Вы согласны с присуждением победы Эвану?
– Конечно, – фыркнула женщина.
– Спасибо, – поблагодарил ее Эван, слегка смутившись и почти точно жалея, что подменил печенье на колбасу.
Мэлори снова включила микрофон и вышла в центр арены.
– Комитет клуба собаководства принял решение. Частично нам в этом помогла занявшая второе место Сюзанна, которая, должна признать, проявила невероятное великодушие и позволила сохранить победу. Победителями этого года объявляются Эван и Лорд Боб.
Спорное решение разделило толпу. Некоторые громко аплодировали, другие же качали головами, и Фиона услышала, как одна женщина сказала:
– Но он же не поймал печенье! Как он может считаться «лучшим ловцом печенья», если его не ловил?
Однако большинство людей эта проблема не волновала: они уже увлеченно изучали свои программки, выясняя, какой будет следующий конкурс. Фиона знала, что это «Самые милые глазки», и гадала, не возникнет ли и там подобного скандала.
– Какой позор!
В дальнем углу арены разозленный бородач подхватил своего скачущего кокер-спаниеля и, пыхтя, направился прочь. Фиона проводила его взглядом. Это было несложно: он оставлял за собой цепочку рассерженных людей, после того как расталкивал их плечами, чтобы проложить себе путь к главному входу. Бородач продолжал ругаться себе под нос, пока не вышел из шатра в сопровождении своего кокер-спаниеля. Фиона надеялась, что он не совершит какую-нибудь глупость.
Глава 3
Фиона не осталась на вручение призов и поспешила к задней части шатра, где людей было меньше, чтобы спокойно опустить Саймона Ле Бона на траву, не переживая, что он попадется кому-то под ноги. Ей требовалось вернуться к прилавку, потому что Дэйзи отчаянно хотела попасть на конкурс «Самые милые глазки», а он должен был вскоре начаться. Подруги в некотором роде передадут друг другу эстафету за прилавком, как делают спортсмены, но только без театральщины и без яркой формы.
Она заметила, как Неравнодушная Сью, третья участница их благотворительного трио, идет по направлению к ней, вышагивая рядом с молодой парой. В одной руке у нее была жестяная банка для пожертвований, а в другой телефон. Причем экран находился в личном пространстве пары. Судя по увиденному и смущенным выражениям их лиц, ее коллега, похоже, выбрала жесткую стратегию для сбора денег, а не мягкий и деликатный подход, как они договаривались перед выставкой.
Пара ненадолго остановилась, женщина что-то сложила (по виду пятифунтовую купюру) и засунула ее в банку. Когда пожертвование было сделано, пара ускорила шаг, словно им не терпелось сбежать.
Заметив Фиону, Неравнодушная Сью широко улыбнулась, но ее хрупкой фигуры было недостаточно, чтобы вместить всю ее энергию и задор.
– Я неравнодушна к этой забаве по сбору средств. – Она получила свое прозвище, потому что вставляла «неравнодушна» перед всем, что ей нравилось. – Думаю, я уже немного наловчилась.
Фиона нахмурилась.
– Надеюсь, ты не давила на этих людей, чтобы они расстались со своими деньгами?
– Боже, нет. Не давила. – Улыбка сошла с ее лица. – Ну, может, совсем немножко. Всего лишь капелька чувства вины. Но это позитивное чувство вины.
Фиона не понимала, как такое вообще может быть.
Неравнодушная Сью объяснила.
– Я показала им фотографии из приюта «Собачкам нужен уютный дом» в Ферндауне[6 - Ферндаун – город и община в графстве Дорсет.]. Всех старых собак, у которых почти нет шансов обрести дом. – Она развернула экран телефона к подруге и показала ей самую грустную, самую несчастную собаку из всех, которых когда-либо видела Фиона. Это был крупный бигль-кросс с серой мордой по кличке Боврил, которому так долго отказывали в любви и ласке, что в его глазах не осталось никакой надежды. Грустный и озадаченный тем, что его никто не хотел брать, пес смотрел в камеру из холодного бетонного загона, где компанию ему составляла только помятая миска с водой. – Эта милая пара подумывала взять щенка, пока я не показала им эту фотографию. Они передумали и захотели взять Боврила. Как раз сейчас они туда едут, чтобы с ним познакомиться.
На протяжении всего рассказа Фиона с трудом сдерживала слезы от боли в сердце из-за грустного вида Боврила, но теперь она испытала настоящую радость за этого малыша. Он еще не знал, но если все пройдет хорошо, то вскоре отправится в новый дом, где его будут любить, тискать, ужасно баловать и, конечно же, с ним будут гулять. Это напомнило Фионе, почему ей нравится работать волонтером в этой благотворительной организации.
– Ох, Сью, это великолепная новость!
Неравнодушная Сью выглядела довольной собой.
– Собираю деньги и пристраиваю собак в новые дома. Неплохая система.
– Это чертовски блестящая система.
Они присоединились к Дэйзи, которая сейчас управляла сбором средств за их прилавком. Хотя слово «управляла» не подходило к тому, чем занималась Дэйзи. Точнее было бы сказать, занималась санитарной обработкой.
Дэйзи обладала миловидным круглым лицом, игривыми кудряшками, которые выбивались из любой укладки, и мягким характером, что не мешало ей сурово относиться к микробам. Она могла стать идеальным героем для рекламного ролика какого-нибудь органического чистящего средства.
За то короткое время, пока Фиона отсутствовала, все товары, предназначенные для продажи, хотя и были только сегодня утром извлечены из коробок и разложены аккуратными рядами, уже несколько раз (судя по кучке использованных влажных салфеток) подверглись тщательной обработке, в которой не было необходимости. В эту минуту Дэйзи протирала бутылку для воды, причем терла так сильно, что логотип «Собачкам нужен уютный дом» оказался под угрозой исчезновения. Либо же она просто пыталась извлечь джинна из-под крышки.
– Дэйзи, тебе не нужно ее протирать. Она совершенно новая, – заметила Фиона.
– Я знаю, – ответила Дэйзи. – Но мне несложно. Меня это успокаивает.
Сью убрала телефон обратно в карман.
– Ты можешь прийти ко мне домой. У меня много мест, где можно успокоиться и расслабиться. В кухне, гостиной, прихожей, на чердаке и в особенности в кладовке под лестницей. Там настоящий бардак. – Сью не любила ничего выбрасывать, и ее дом представлял собой восхитительное нагромождение разных вещей: книг, пыльного тряпья и даже конских сбруй. Это создавало атмосферу смеси сельского паба, библиотеки и лавки старьевщика. Многие считали ее эксцентричной, но Фиона знала, что это было защитным механизмом. После потери близкого человека Сью боялась лишиться еще чего-то в своей жизни.
Дэйзи еще разок заглянула в большие сумки из джутового полотна. Фиона поморщилась, когда Дэйзи провела дезинфицирующей салфеткой по ворсистому материалу. Звук был похож на тот, как если бы провели пальцами по школьной доске.
– Я продала целую тонну всего, – улыбнулась Дэйзи. – Переносную собачью миску, флисовую кофту, три ремешка, три ручки и два автомобильных освежителя воздуха.
С своей точки обзора Фиона видела сумку Дэйзи, стоявшую за прилавком. Среди торчащих из нее чистящих средств Фиона заметила только что перечисленные предметы.
– Надеюсь, ты не тратила собственные деньги, Дэйзи.
Дэйзи прекратила санитарную обработку.
– Нет. Ну то есть да. Торговля шла плохо, поэтому я решила немного поучаствовать.
– Но это твои собственные деньги, – заметила Неравнодушная Сью.
– Мне не жалко. Это же на благую цель.
Сью сменила тему.
– Эй, что произошло во время конкурса «Лучший ловец печенья»? Мы слышали, как кто-то кричал «Обманщик!», а затем Мэлори объявляла о повторном проведении раунда.
– Ох, да. Такие драматические события. Я вам обо всем расскажу. Ой, подождите. – Фиона бросила взгляд на часы. – Половина одиннадцатого. Дэйзи, ты пропустишь начало «Самых милых глазок».
На лице Дэйзи появился ужас.
– Боже! Я совсем забыла.
Сью, никогда не отказывавшаяся от легкого драматизма, и на этот раз кивнула в направлении главной арены.
– Тебе нужно идти. Ты только посмотри на эту толпу. Там скоро будет вообще не протолкнуться.
Обычно Сью предпочитала все преувеличить для пущего пессимистического эффекта, но тут Фиона вынуждена была согласиться. Одна часть шатра просто кишела людьми, с каждой секундой толпа увеличивалась, но собирались они не вокруг главной арены. Толпа окружала кого-то или что-то. Любопытство, как сила тяжести, притягивало все больше и больше людей из всех мест, которые хотели узнать, из-за чего весь сыр-бор.
– Это не может быть из-за «Самых милых глазок», – заметила Сью. – Эй, а может, там та знаменитая собака?
Перед выставкой прошел слух, что на ней может появиться победитель «Крафтс»[7 - «Крафтс» – самая крупная в мире выставка собак, которая ежегодно проходит в течение четырех дней в начале марта. Мероприятие проводится в павильонах Национального выставочного центра в Бирмингеме, Англия.] прошлых лет. Фиона отмахнулась от этой новости, посчитав ее просто сплетней или безосновательным пиаром, чтобы привлечь побольше людей, но, увидев огромную толпу, она поняла, что это могло быть правдой.
Дэйзи убрала влажные салфетки.
– Мне нужно туда, или я вообще ничего не увижу.
Она обошла прилавок и направилась к потоку любопытных тел, двигающихся в направлении все увеличивающейся толпы. Парень со стаффордширским бультерьером и татуировкой в виде паутины на шее спешил навстречу потоку. Он не смотрел, куда идет, и врезался в Дэйзи. От удара она отлетала назад и оказалась на пути маленькой женщины со стаканчиком кофе в руке. Женщина завизжала, когда крышка слетела с ее стаканчика, а кофе разлился по ее одежде.
Не сбавляя темпа, парень обеспокоенно пробормотал:
– Простите. Мне очень жаль. – После этого он скрылся, юркнув в просвет между телами.
Фиона и Сью бросились к Дэйзи.
– Дэйзи, с тобой все в порядке?
Их подруга казалась слегка ошеломленной.
– Да, думаю, да.
– Боже! – тявкнула маленькая блондинка, очень напоминающая мальтийскую болонку у ее ног. – Почему вы не смотрите, куда идете?
По ее серому вязаному платью расползалось пятно от кофе, очертаниями напоминая Африку, но, похоже, джинсовая курточка, надетая сверху, никак не пострадала.
– Простите, мне ужасно жаль, – извинилась Дэйзи.
Фиона испытала раздражение из-за того, что Дэйзи извиняется за то, что не делала. В случившемся вообще не было ее вины!
– В нее врезался молодой парень с татуировкой на шее и стаффордширским бультерьером, – заявила Фиона. – Дэйзи ничего не могла поделать.
