– Яку было хорошо за тридцать, когда он в Стражу вступил. А как показала практика, молодые чаще попадаются. Может, в этот раз получится.
– Ты так каждый р-раз говор-ришь. – Огромная птица почесала клювом перья.
Брют хмуро посмотрел на ворона. Ждать от птицы хорошего – все равно что дуть против ветра. Слюной в лицо прилетит, а проку не будет. Особенно невыносимой птица становилась рядом со своей боевой подругой. То ли ворон пытался казаться лучше, то ли, наоборот, всех отпугивал, но стоило ему прийти не одному, Брют уже заранее готовил ибупрофен. При этом сама его подруга была спокойной и оттеняла флегматичностью задиристого ворона.
– Сегодня без Норы? – Брют решил попытаться намекнуть птице, что неплохо бы куда-нибудь улететь.
Очень не вовремя ворон наведался в гости. Именно в этот момент пчелы принесли весть, что новый стажер не справился с заданием. А задание было максимально простое. Надо было всего лишь выяснить, что мешает рыбакам вернуться домой. Не пытаться справиться с нечистью, не возвращать всех заблудших домой. Просто понять, какая тварь поселилась в реке на этот раз. Такой прямой и понятный приказ. Как итог – теперь тварей в реке стало на одну больше. Озлобленная утопленница и ее новый партнер – бывший стажер.
– Нор-ра занята своими делами, – скучающе произнес ворон. – А я смотр-рю, у Стр-ражи все хор-рошо. Р-работа кипит, нечисть на место ставится.
– Иронизируешь?
Птица довольно каркнула.
– С каждым годом все становится только хуже. – Брют обхватил голову руками. – Я пытаюсь создать новую команду, а на деле гроблю жизнь за жизнью. Кажется, я самый бесполезный воевода!
– Это пр-росто кр-ризис.
– Я семь лет из этого кризиса выйти не могу! – крикнул Брют, и ворон от неожиданности чуть не завалился на спину. – Тупик, бесполезная трата времени.
– Ну, ты же р-решил попытаться р-рекр-рутир-ровать татуир-ровщика. Может, с ним будет лучше?
Брют махнул рукой. Он давно пытался переосмыслить саму суть Стражи, чтобы она снова работала, как единый Рой. Но либо бесполезно распылялся на всякую мелочь, либо не рассчитывал сил и увязал в проблемах по самую маковку.
– Хочешь, я с ним поговор-рю?
– С кем?
– С татуир-ровщиком этим.
– Чтобы он заикой стал? – Брют покосился на изогнутые рога огромной птицы.
– Зато ср-разу узнаешь, чего он стоит.
– Нет, спасибо, я сам.
– Как знаешь.
В кухонное окно стали биться пчелы. Брют встал со стула, открыл форточку, впуская насекомых в квартиру. Они залетали одна за другой, кружили по комнате, сжимая кольцо вокруг Брюта. Ползали по стенам, садились на плечи, путались в волосах. Брют выпрямился, прислушиваясь к жужжанию, нахмурился, отчего узкие глаза превратились в щелочки.
– Что случилось? – напрягся ворон.
– Кажется, в метро вернулось Лихо. Лучше бы я ошибся.
Глава 2
Свят-свят-посвят
Дешевые доспехи бряцали при каждом шаге, шлем сползал на глаза и мешался. Брат шел рядом, постоянно поправляя на плече тяжелое копье. Если хочешь попасть в Доброславль – главный город корневой части Ладного мира, – будь добр одеваться по правилам, соблюдая стиль эпохи. И если твой костюм хоть немного не вписывается в общую канву, то, извини, ты не пройдешь. Местные обложат так, что встреча с патрулями будет казаться счастьем.
Игорь не раз замечал стычки между жителями Доброславля и умельцами, пробравшимися за его стены в чем попало.
– Мы пытаемся сохранить хоть что-нибудь от нашей истории, а вы пришли и это уничтожить! – Истеричный вопль отвлек от мыслей о неудобных доспехах.
Вова поправил кольчугу и снова закинул на плечо копье. В этот раз сон предоставил им крайне неудобные образы, подходящие для того, чтобы снова попасть в Доброславль, но совершенно тяжелые и нежизнеспособные.
– В этот раз мы типа гвардии, – пошутил Игорь.
– Мне прошлый прикид нравился больше, – проворчал брат.
– Это на одну ночь.
– Которая может растянуться на неделю. Сам знаешь, как тут время летит.
Крыть было нечем. Каждое путешествие в это место никогда не повторяло предыдущее. За исключением времени – всегда ночью. Впервые братья вместе попали в один сон, когда оба готовились к экзаменам в девятом классе. Нервничали сильно и в какой-то момент, начитавшись истории, отрубились прямо на занятиях с репетитором. Подумали, что это получилось случайно. Пока снова не провалились в общий сон перед олимпиадой. А потом перед операцией мамы. Каждый раз, когда случалось что-то, пугающее до самой глубины души, приходили сны.
Место было странное: на горизонте возвышалось огромное древо, крона которого подпирала облака, а корни утопали в огромном золотом поле. До поля братья еще ни разу не доходили – обычно их приключение заканчивалось в каком-нибудь населенном пункте под звук будильника.
Сон услужливо подбирал правильную одежду, но не подсказывал, что вообще делать. Поэтому первое время братья бесцельно гуляли по местности, даже не пытаясь ни с кем заговорить. Издалека видели, как пробегает мимо огромный рыжий кот, в небо поднимается стая черных птиц. Самым страшным был сон в ту ночь, когда увезли в больницу маму, а с Великого древа упала огромная ветка. Небо наполнилось сотней черных птиц. Местные выли, не зная, куда бежать. А братья смотрели на поле, потерявшее в один момент все краски.
После этого случая в сон они стали попадать по своему желанию. На следующую ночь все было как обычно, только в кроне дерева появилась брешь. В эту ночь братья добрались до Доброславля и познакомились с Игнатом – прислужником в покоях царя.
– Тут есть царь? – удивился Игорь.
– Княжич, – поправил его Игнат. – Корневой Лад подчиняется его воле. Даже всякие-разные не смеют перечить! – Он гордо поднял голову, добавляя уверенности своим словам.
– Брехня! – ругнулись где-то под ногами у Вовы, отчего тот подпрыгнул и налетел на брата.
– Пошел прочь! – замахал Игнат на невидимую нечисть и виновато улыбнулся. – После того как ветка с Великого древа упала, они стали просто невыносимые. Зуб даю, все идет к концу.
– К какому концу? – не понял Игорь, но ответа не получил, да и не понял зачем ему зуб.
В этот раз сон вынес их недалеко от Доброславля, нацепив неудобные доспехи, как с картинки учебника. Этот мир имел свое чувство юмора, вытаскивая из голов мальчиков въевшиеся образы. У Игоря на поясе висел топорик, а Вова вынужден был переть длинное копье. Сбросить вещи было нельзя – они все равно появлялись в руках. Приходилось тащиться по пыльной дороге, бесконечно бряцая доспехами, поправляя шлем и ругаясь на неудачный сон.
Возле ворот братьев придирчиво осмотрели, изучили оружие, выдали пропуск в виде деревянной дощечки и отпустили.
Народу в городе было много, на главной площади зрел скандал. Два высоких мужика в кафтанах ругались с какими-то, судя по виду, не местными оборванцами.
– У него ветровка, что ли? – Игорь пихнул брата.
– Где?
Вова прищурился, изучая одежду.
– В самом деле! Еще и кеды! Это система сбой дала?
Игорь пожал плечами и решил подойти поближе – послушать, что говорят. Толпа кучковалась, образовывала вокруг скандала круг. Всем было интересно посмотреть на тех, кто нарушает правила, да еще и умудряется это делать в главном городе Ладного мира.
Доброславль представлял собой огромное поселение, полностью состоявшее из деревянных построек, домов из сруба, со старыми наличниками и высокими крылечками. Братья постоянно хихикали, когда приходили в это место. Не иначе киногород отстроили. А серьезное отношение местных вызывало еще бо?льшую улыбку. Помимо Доброславля, было еще несколько поселений, но туда чужаков не пускали – дорога не давала дойти, разворачивала восвояси.
– Погу?бите нас! – Высокий женский вопль привлек внимание, толпа загудела.
– На кой черт так явились?!
– Не чертыхайтесь без повода!
Толпа начинала распаляться, плотнее обступая со всех сторон.
– Дело плохо, – заметил Игорь. Вова кивнул.
Синхронно братья вылезли из толпы в самый центр круга и выставили вперед оружие.
– Сохраняем спокойствие, – громко сказал Игорь.
– Охрана разберется! – подхватил Вова.
– Охрана чего? – Тот же визгливый женский голос раздражал.
Игорь уже хотел огрызнуться, поставить истеричку на место.
– Княжича, – послышался знакомый голос. С помощью рослых стражников Игнат пробивал себе дорогу через толпу. – Княжич хочет получить ответ, почему вы выглядите так.
Незнакомцы переглянулись и кивнули. Они вели себя спокойно, не пытались ни на кого нападать и просто ждали, когда толпа даст пройти. До самого терема шли молча, слушая, как вокруг кто-то возмущается, кто-то охает и вздыхает. Близнецы не отставали; в Доброславле редко происходило что-то интересное, тем более с налетом современного мира.
– Это все из-за кроны, – тихо сказали в толпе. – Там все началось, вот и к нам пришло. Убивают наш дом, заразили Великое древо, теперь правила нарушают.
Игнат громко цыкнул, и в толпе замолчали.
– Куда стража смотрит? – крикнули вслед.
– Какая? – уточнили у него.
– Да хоть какая! – продолжали возмущаться. – Остались без присмотра, без помощи и защиты. Тьфу!
Голоса замолкли, только когда закрылись высокие дубовые ворота, отрезая компанию от толпы. Незнакомцы продолжали молчать, без вопросов поднялись в переднюю и так же тихо стали ждать, когда их пригласит княжич. Игнат виновато улыбнулся Игорю с Вовой и быстро скрылся.
Ждать пришлось долго. Вова успел разобрать и собрать хиленькую кольчугу, которая тонкой полоской болталась из-под доспехов.
– А вы реконструкторы? – вдруг спросил один из незнакомцев.
– Что? – не понял Вова.
– Изучаете историю, мастерите вещи под старину. – От пояснения понятнее не стало.
– Типа город реконов? – уточнил Игорь.
– Тогда уж целый мир, – хохотнул Вова. – Тут все так ходят, правила такие.
Незнакомец понимающе закивал и замолчал. Что он хотел, братья так и не поняли. Сон начинал расплываться – приходилось больше концентрироваться на разговоре, ловить детали помещения.
– А вы сновичи? – спросил вдруг второй незнакомец.
– Чего? – Игорь спросил с точно такой же интонацией, как брат.
– Прихо?дите в Ладный мир через сон. – Опять понятнее не стало.
Братья переглянулись. Они никогда не задавались вопросом, что позволяет им видеть общий сон. А особенно не пытались выяснить, является ли мир, куда они попадают, реальным. Не задумывались о том, как выглядят со стороны, когда просыпаются, выпадают посреди разговора. Да и Игнат никогда им это не рассказывал, будто это само собой разумеющееся. Выпали, поставили разговор на паузу, потом продолжат в каком-нибудь другом месте.
– Какой мир? – уточнил Вова.
– Ладный. Место, где вы сейчас.
Незнакомцы нехорошо переглянулись.
– Мы сами из кроны. – Один из них показал пальцем в небо. – Города разрушаются, людям деваться некуда: либо погибнуть, либо перейти в корни. Но тут эти правила.
– В кроне нет единого княжича, – громко заявили за спиной, и братья обернулись. В дверях стоял огромный мужчина с медвежьей шкурой на плечах. – Кто вы и что тут делаете?
– Столетние души, – хором ответили незнакомцы. – По воле Великого древа пришли договариваться о приеме душ кронного мира в корнях.
…Игорь хотел что-то спросить, но мерзкая мелодия будильника вырвала его из сна. Брат уже сидел рядом, сонно тараща глазами.
– Сходим на пары и обсудим, – сказал он брату, и тот кивнул.
Пора было собираться на первый учебный день, а в голове сумбурным комом перекатывались вопросы.
* * *
Первый курс стоял на улице и курил. Пару назначили, а аудиторию под нее не подобрали, в итоге все крупные помещения были заняты и разместить пятьдесят человек было просто некуда. В деканате обещали разобраться, устаканить расписание и возместить потерянную пару по философии.
– Если эта пара такая же занудная, как история мировых цивилизаций, то можно не возмещать, – проворчал один из близнецов, его брат кивнул.
