– Боюсь, тут большинство пар таких, – подхватил Вацлав.
– Поспешу не согласиться, – заговорил Камиль. – Чем больше копаешься в истории и ее влиянии на литературу, тем интереснее становится.
– Пока мне интересно только узнать, где бы пожрать. – Вацлав осмотрелся. – Не спорю, материал сам по себе может быть очень интересным. Я даже не задумывался раньше, чем жило общество в то время. Но как же скучно его читают!
– Учиться вообще скучно. – Вилга выпустила клубничный дым из парилки.
– Зачем вы сюда поступали тогда? – прищурился Камиль. – Освободили бы тогда места для других.
– Какой ты душнила! – Вилга с разочарованием посмотрела на Камиля и отошла к Вацлаву.
Ангелина стояла рядом и просто слушала. Согласиться хотелось и с тем и с другим. Втягиваться в учебу после месяца ничегонеделания было тяжело. А лекторы с их монотонными голосами даже не пытались втянуть в свой предмет.
В толпу аккуратно влез незнакомый парень и сделал вид, что он тут стоял с самого начала. Камиль тоже сразу обратил на него внимание и кивнул. Парень подобрался поближе.
– Старостой назначили? – спросил он.
– Видимо, сам назначился, – улыбнулся Мотов.
– Посещаемость уже отмечают?
– Расслабься, Колдуненко, – хохотнул Камиль, – даже журнал еще не оформили.
– Что-то в этом году всё в кашу. – Гриша заметно расслабился.
– А ты чего опоздал?
Колдуненко махнул рукой и стал осматривать однокурсников, пару раз кивнул знакомым лицам. Ангелина видела его во время вступительных. Спокойный, медлительный, он, как и Камиль, производил впечатление человека, которому все легко дается. За внешним спокойствием не видно было, какая внутренняя борьба шла у этого человека. Колобкова снова поймала себя на мысли, что и этот человек ей нравится. Неужели за летние каникулы она настолько соскучилась по людям, что любой ей кажется красавчиком? Либо прокачала принятие, как ей советовала школьная подруга, с которой за все лето она ни разу не списывалась. Вот так разошлась школьная дружба.
После дождя во дворе было сыро и немного зябко, но расходиться никто не спешил. Боялись пропустить важную информацию. Пока было время, всех добавили в чат курса. Камиль пообещал, что там будет появляться вся важная информация: расписание, необходимые учебники и секреты от старших курсов.
– Я видел вопросы с первой сессии. – Вацлав возвышался над всеми, даже высокие каблуки Вилги не могли с ним потягаться. – Они считают, что мы в самом деле это все выучим? Сорок вопросов, и это только по одному предмету!
– А по истории мировых цивилизаций их сто, – хитро сказал Вова.
Вацлав в ужасе посмотрел на близнеца и поежился.
– Это у нас еще СРЯ не началось, – заметил Камиль.
– Чего?
– Современный русский литературный язык, – пояснил Мотов.
– СРЛЯ тогда уж. – Игорь покрутил в голове аббревиатуру. – Но СРЯ звучит прикольнее.
– Жизнь прожита СРЯ, – подхватил брат.
– Это когда мы диплом получим, – улыбнулся Колдуненко.
Снова прозвенел звонок. Истеричная металлическая пластина полминуты билась о стенки и успокоилась. На улицу вышли старшие курсы. Они никуда не спешили, лениво прошлись до курилки за территорией института, посмотрев на первый курс, который нагло курил свои парилки прямо возле крыльца.
– О, молодежь, че-как первый день? Когда посвят?
Ангелина заметила, как нахмурился Камиль, когда к ним подошел старшекурсник в растянутых трениках.
– Нормально, как у вас? – Колдуненко вежливо улыбнулся.
– А у нас не было посвята, мы пришли и просто учиться стали. – Он явно не понял, о чем был вопрос, словно ответил на голоса в своей голове.
– Очень похоже на нас. – Вилга старалась держаться от него подальше.
– В нашем случае посвят – ждать, когда для нас аудиторию подходящую подберут, – проворчал Вацлав.
– Не сегодня, чувак, – хохотнул старшекурсник. – Поэтому стоим курим.
– Я не курю.
– Тогда стой дыши.
Ангелина вздохнула с облегчением, когда он увидел кого-то из своих, попрощался и быстро свалил. Мысленно она дала себе зарок, что до такого состояния не опустится. Вид у человека был пожеванный и переваренный.
Камиль снова отлучился в деканат, чтобы выяснить, где пройдет их третья и последняя на сегодняшний день пара. Вернулся хмурый с новостью, что все могут расходиться, – аудитории под третью пару тоже нет.
– Я останусь, выясню, что у нас завтра по аудиториям и расписанию, отпишусь в чате.
Курс кивнул и, ворча, потащился с территории вуза.
– Можно было вообще не приезжать, – протянула Вилга.
– Ага, поспали бы нормально, – согласился с ней Игорь.
– Эти дурные сны уже достали, – эхом отозвался брат.
– Вам тоже снятся? – вклинился Колдуненко.
* * *
От земли веяло холодом. Тем сырым, пронизывающим до самых костей, каким обладает зимняя земля. За ночь поверхность успевала остыть и к утру превращалась в ледяной грязный ковер. С погодой в последнее время стало совсем тяжело. В начале сентября выпал снег, спутав все планы. Неубранные овощи промерзли, даже всякие-разные брезговали грызть ледяные огурцы. Скотина переживала, кричала в стойлах, путалась в дорогах, которые знала всю жизнь. Даже люди переставали отслеживать дни. В Ладном мире что-то сломалось. И теперь последствия, прежде неразличимые, наслаивались друг на друга, собирались в стаи и выбивали жизнь из привычной колеи.
Игнат не обратил внимания, как пропали два брата. Всегда пропадали и неожиданно появлялись снова. Больше его занимали столетние души, которые пришли договариваться. Сотни лет назад они настояли, чтобы люди ушли в крону, перенимали там все тренды Явного мира, а тут, понимаете ли, жить наверху стало невозможно – обратно просятся.
– Давно к вам сновичи ходят? – Слуга Великого древа раздражал, смотрел по-хозяйски, изучал комнату, криво сидящего княжича и его воеводу.
– Давно Стража перестала выполнять свою функцию? – Воевода смотрел хмуро, не пытаясь быть вежливым.
– Столетние души не отвечают за Стражу.
– Корневой мир не отвечает за сновичей.
Воевода выдержал недовольный взгляд, смотрел прямо, ожидая, когда ему объяснят, что происходит. Игнат старался не отсвечивать. Он и так нарушал правила, делал куда больше, чем должен обычный прислужник. В палатах давно смешалась иерархия, и теперь ее пытались поддерживать чисто для душевного равновесия княжича. А тому становилось все хуже.
– Как часто сновичи попадают в корни?
Воевода посмотрел на Игната.
– Когда захотят, – пожал плечами тот.
– Плохо.
– Великое древо, да перестаньте вы уже говорить загадками!
Голос в дверях заставил обернуться. Первым увидели огромного рогатого ворона, который важно прошел в сторону княжеского кресла и встал рядом с воеводой. Следом зашла девушка со светлыми вьющимися волосами, стриженными под каре.
– Нора, – недовольно выплюнул один из слуг. – Дня не пройдет, чтобы нос свой не сунула.
Столетница двигалась плавно, не переживая, что думают о ней коллеги.
– Был бы от вас прок, – ответила она, – не надо было влезать.
– Пр-рок? От них? – каркнул ворон. – Вышел весь.
– Хам!
– Что меняется? – Воевода смотрел на Нору.
– Правила, господин, – ответила она. – Правила изменились.
Глава 3
Хромой мастер
Кривой кулак вписался в стенку рядом с головой испуганного мужчины.
– Что? Хрен собачий, думал проканает?
Кулак оторвался от стены и снова прицелился. Мужчина попытался отползти подальше, но мешалась чужая нога.
– Давайте обсудим? – прозвучало жалобно, по-мышиному, совершенно не убедительно. С таким собеседником не то что обсуждать что-то, просто в одной комнате находиться не хотелось.
– А мы сейчас обсудим! – Владелец кулака осклабился, схватил огромной лапой за ворот пискнувшего еще раз мужчину и приподнял его над полом. – Обсудим, почему твои хваленые обережные знаки с ценником икс десять ни хрена не работают.
– Знак работал… – Мужчина цеплялся за душащую его руку. – Все работало. Но если ехать на красный, никакой знак не поможет!
На этот раз кулак не промахнулся. Со всей силы влетел в челюсть, хрустнул костью, снова отодвинулся и приземлился в глаз.
Мужчина безвольно повис. Лопнули сосуды, и рука державшего окрасилась кровью.
– Слабак! – Пришлось отпустить, чтобы не испачкаться еще сильнее. – Пакуйте его, поговорим у нас. Без свидетелей.
Он выпрямился, огляделся. Тату-студия находилась на первом этаже многоквартирного дома. Свежий ремонт, окна в пол, огромные зеркала, декорированные граффити – здесь все кричало, что место модное, современное и страшно дорогое. Техника, качественные расходники – все в студии подбиралось с умом. Потому и советовали ее, несмотря на удаленность от центра за МКАД.
Кулаки чесались разнести тут все, чтобы не осталось ничего от идеального помещения. Чтобы все кушетки были изрезаны, лампы побиты. Чтобы горел ресепшен, как горела машина босса, решившего сделать тут обережную татуировку.
– Смотрите, чтобы эта падаль салон не заляпала! – Он поздно увидел, что подельники просто бросили виновного на заднее сиденье. Конечно, не им же отмывать потом салон от собачьей крови.
Пока вышибала размышлял, с чего начать погром, звякнул колокольчик над входной дверью. Вот его бы оторвать в первую очередь – задрал звякать на фоне. Вышибала повернулся и удивленно уставился на парня. Тот внимательно смотрел, прищурив и без того узкие глаза, а по его плечам ползали, быстро перебирая лапками, мохнатые пчелы.
– Извините, я на сеанс. – Вошедший звучал устало, немного лениво. Никак не доходило до тупой головы, что сеансов больше не будет.
– Чеши отсюда, пасечник, пока я тебя не выпер. – Кулак снова занял боевую позицию.
– Вы не Ставр. – Это скорее была констатация факта, чем вопрос.
– Опух, придурок? – Вышибала угрожающе шагнул ближе. – Даже не смей меня именем этой падали звать!
– А как лучше? – Парень спросил с улыбкой и тоже сделал шаг навстречу.
– Гиря я!
– Хорошо, Гиря, а где Ставр?
– Продолбался твой Ставр. – Гиря криво улыбнулся. – Заказ выполнил через одно место.
– Я спрашиваю, не что он сделал, а где он? – Голос прозвучал холодно, пробирая до самых костей.
Гиря замер. В этом щуплом парне вдруг стала чувствоваться настоящая угроза. Против такой никакие кулаки не помогут. Взгляд мужчины забегал, пытаясь зацепиться за что-нибудь, что можно схватить в студии и использовать как оружие. Но поможет ли тут оружие?
Пчел становилось больше, они уже не просто ползали по рукавам странного человека. Часть облепила зеркала студии, часть обосновалась возле ресепшена. Гиря смотрел, как пчелы вокруг него начинают кружить дикий хоровод.
– Где Ставр? – Вопрос прозвучал за спиной.
Каким образом этот щуплый шкет оказался у него за спиной? Он только что стоял прямо под носом и смотрел нагло.
Гиря пискнул точно так же, как несколько минут назад пищал Ставр. Ответ застрял где-то в горле. Пришло понимание, что отвечать уже не нужно, – этот страшный человек знает, где нужный ему Ставр.
