Ответ не заставил себя долго ждать:
– Потому что оно загораживает мое.
Взглянув на доску и так и этак, словно прикидываю новое место для своего объявления, я демонстративно покачала головой.
– По-моему, отлично висит, – резюмировала я и вернулась к голубым глазам. – Боюсь, вам придется писать новое объявление. Городская стена на то и общественная, что кто угодно может свое объявление на нее повесить. Только дам вам совет: если все же будете писать новое, сразу штук двадцать, а то и тридцать экземпляров делайте. Пойдем, Дифенс.
Чувствуя себя победительницей, я гордо развернулась, тряхнув при этом волосами, и уже собиралась красиво уйти, как меня вновь окликнул задумчивый голос инквизитора:
– Кажется, на древнем языке ведьм имя Дифенс переводится как защитник.
– Вам виднее, господин инквизитор, – обернулась я, продолжая мило улыбаться. – Лично мне язык ведьм незнаком. Просто имя понравилось. Кстати, вы так и не представились, когда так беспардонно будили меня среди ночи. Не хотите исправить упущение?
– Робиан Страйкс. Черный инквизитор к вашим услугам, госпожа Тельма, – слегка склонил он голову в намеке на вежливость, пытаясь спрятать от меня улыбку.
Но я-то ее прекрасно видела!
– Увольте, мне ваши услуги без надобности, – покачала я головой и все же пошла.
Наверное, даже красиво пошла. На самом деле очень старалась идти ровно, плавно, медленно, в то время как сама еле сдерживалась, чтобы не сбежать.
Сердце колотилось в груди испуганной птицей. Пульс стучал в ушах, затмевая собою все звуки, а губы пересохли так, будто я вообще сегодня еще не пила.
Не может быть! Просто не может быть!
У инквизиторов, как и у ведьм, всегда имелась своя иерархия. Уровней силы и опыта, а точнее, ступеней вверх по карьерной лестнице у них существовало три: белый, серый и черный.
Белыми инквизиторами называли тех, кто имел совсем небольшой дар или же только недавно закончил обучение. Серыми – тех, кто уже вкусил силу и мощь собственного дара. На их счету была одна, а то и несколько сожженных ведьм, но приехавший по мою душу инквизитор являлся черным.
Они отвечали за смерти сотен ведьм либо же имели такую силу, какой их собратья могли только завидовать.
Единственный способ спастись от такого для ведьмы – это стремительный побег.
Глава 3: Как ведьма никуда не торопилась
– Немножко шалфея, щепотка мяты, – раскладывала я высушенные ингредиенты по бумажным пакетикам с зеленым чаем. – Душистый перец на кончике ножа и, конечно, пару нераскрывшихся бутонов гвоздики.
– Тельма, включай мозги! – кричал Дифенс, всей своей необъятной тушкой умудряясь носиться то по кухне, то где-то наверху и даже у меня в спальне. – Нас вот-вот зажарят!
– Не зажарят, а сожгут, – флегматично исправила я.
– Да убьют нас, ведьма ты безголовая! – вновь появился рыжий хвост на кухне, а вместе с ним и мой саквояж, наспех набитый моими же вещами.
Причем нескромно выглядывало из него именно мое белье, а не какое-нибудь платье. Впрочем, стоило заметить, что платья здесь среди груды моих вещей тоже лежали. Котейка технично перетаскивал на кухню все, что считал очень важным для нашего успешного побега.
Глянув на образовавшуюся кучу, я поняла, что если мы и будем убегать, то исключительно ползком. При этом еще и возвращаться обязательно придется. И возможно, даже два раза. Не потому, что у меня имелось много вещей, а потому, что в кучу с моими фамильяр уверенно укладывал и свои пожитки.
– Ом-ном-ном! – вдруг раздалось звучное чавканье у меня за спиной.
Пока я отвлеклась от травяного сбора, кое-кто прожорливый уже добрался до только испеченного сахарного печенья. Причем пекла я его в форме инквизиторов, и сейчас Дифенс с причмокиванием откусывал одному из них голову.
– Што? – спросил он с набитой пастью, ощутив на себе мой скептичный взгляд. – Я, между прочим, перед побегом силы пополняю, чего и тебе советую! Мало ли сколько нам по лесам скитаться придется.
– Похудеешь, – произнесла я мечтательно.
– Не дождешься! – вякнул он и продолжил нагло объедать моих гостей, для которых я это печенье, собственно, и напекла.
Точнее, пекла я его исключительно для инквизитора, чтобы ему пришлось наблюдать, как горожане с удовольствием откусывают ему голову. Честно говоря, таким нехитрым способом я пыталась не поддаваться панике и унынию. Если попробую сбежать, то лишь подтвержу мысли господина Страйкса о том, что я ведьма. Как итог меня будет ждать преследование, которое обязательно выльется в суд и костер.
Облегчать ему работу я ни в коем случае не собиралась!
Да подумаешь, черный инквизитор. Ну черный и черный, и что с того? Как и у предыдущего, доказательств у него на меня не нашлось никаких, так что поводов для переживаний я пока особо не видела.
Прошлый инквизитор мне тоже угрожать пытался. Правда, пришел он в мою чайную посреди дня. Заказав себе чай, он обвинил меня в использовании запрещенной магии и тут же оказался высмеян посетителями, решившими согреться отваром и теплыми булочками.
В итоге в нашем уютном городишке он пробыл лишь два дня. Поселившись у госпожи Тардам, по заверениям страдающих от бессонницы очевидцев, под покровом ночи он сбегал из города прямо в одних портках. Причем хозяйка постояльца резво догоняла, не желая упускать такого солидного, одаренного магически молодого жениха.
И вот я ее очень хорошо понимала. Потому и продавала ей отвар для мужской силы, а в тот день даже добавила пол чайной ложечки цветков гибискуса для возникновения страсти.
Но, видимо, перестаралась.
Вообще, гибискус страсть вызывал исключительно после ведьмовского слова, но и без него повсеместно приносил пользу.
Он являлся сильным антиоксидантом, укреплял капилляры и обладал противоотечным действием. А еще был спазмолитиком, обезболивающим, желчегонным и применялся против лихорадки – вот сколько пользы одному бессовестному инквизитору без стыда и чести.
В главном зале опять звякнул колокольчик, оповещающий о приходе нового гостя. Сегодня чайная пользовалась небывалым спросом. Все хотели застать приход инквизитора и увидеть очередное представление своими глазами, а потому пришлось собирать лишние стулья по всему дому.
Мы с Бьянкой даже обеденный стол из кухни вытащили. Именно по этой причине новую чайную композицию я собирала на крохотном столике, где по обыкновению оставляла остывать выпечку.
– Госпожа Тельма, там вас зовут, – заглянула на кухню Бьянка после короткого стука в дверь.
Дифенс мигом перестал уничтожать печенье, а я вдруг почему-то испугалась. Разволновалась, запаниковала и стала поправлять серое платье, к которому поприлипали сухие чайные листики и мука.
Неужели все-таки пришел на мой травяной отвар?
– Как я выгляжу? – спросила я у кота, наскоро переплетая косу.
Посмотрев на себя в серебряную ложку, фыркнула и тут же расплелась. С распущенными волосами я смотрелась солиднее!
– Ты на свидание с ним собралась или на костер? – с осуждением взглянул на меня фамильяр, демонстративно откусывая сахарному инквизитору голову.
– Владелица лучшей чайной в городе должна выглядеть презентабельно! – припечатала я, подняв вверх указательный палец.
– Ты хотела сказать единственной чайной. Кстати, можем вылезти через окно, пока не поздно.
– Иди-ка ты лучше убери за собой весь бардак. Все, скоро вернусь!
Именно с этими словами я вышла из кухни, прошла через небольшой коридор и величественно вплыла в главный зал чайной. Но за стойкой меня ожидал совсем не инквизитор. Там стояла госпожа Тардам, что жила в доме напротив.
– Госпожа Тельма, доброго дня! Мне бы чай для мужской силы, – приветливо улыбнулась она, а потом склонилась над стойкой, едва не снеся своими внушительными объемами поднос с печеньем, и прошептала: – Тот самый.
Довольно кивнув, я решила сегодня расщедриться:
– Еще лучше сделаю. Обождите одну минуту.
Умчавшись в подсобку, где у нас хранились все бережно упакованные мною чайные композиции, я отыскала тот самый отвар и рванула на кухню. Вместе с гибискусом в чайные листья и травы полетели высушенные дольки яблока и корица. Шепот сорвался с губ, закрепляя эффект распаляющейся страсти вкупе с романтическим настроем.
В эффективности этого сбора я уже совершенно точно не сомневалась! Соседи поговаривали, что в тот самый день, когда первый инквизитор спешно покинул наше гостеприимное общество, госпожа Тардам все же догнала его где-то за пределами городских ворот, и к тому времени он уже не слишком-то и сопротивлялся.
Правда, что-то в инквизиторе не понравилось самой госпоже, раз уж в город она вернулась одна.
– И окна запереть не забудьте, а то получится как в тот раз! – наставляла я соседку, передавая ей пакет с чаем.
Порции я теперь накладывала такие, чтобы сбора хватало на один раз. Оттого и приходили ко мне так часто. Но зато больше не появлялось проблем с разного рода передозировками и последующими обращениями к инквизиторам.
Это меня горький опыт научил!
– Уже заперла на двойные щеколды, – отчиталась госпожа Тардам и счастливо улыбнулась, прижимая к себе бумажный пакетик, как драгоценность. – Пойду гостя дорогого обедом накормлю. Не женат! Какая удача в нашем городишке!
Сильная половина нашего города, обосновавшаяся в это время в моей чайной, активно закивала, соглашаясь с мнением госпожи. Они через все это уже проходили и второй раз участвовать неизменно отказывались. Тем более что мужчин подходящего возраста в городе имелось не так уж и мало, но мою соседку они осознанно избегали.
Не каждый выдерживал ее напор! Она являлась дамой настолько деятельной и любвеобильной, что некоторые представители сильной половины, едва завидев ее на пороге собственного дома с каким-нибудь пирогом, предпочитали резво собирать вещи и срочно переезжать.
Так уж точно выходило надежнее!
– Интересно, на этот раз сможет догнать или нет? – проговорила Бьянка, с любопытством глядя в спину уходящей гостье.
В том, что инквизитор непременно побежит, не сомневался никто в моей чайной. За дальним столом даже стали делать ставки, и вот я их очень хорошо понимала! Любопытство разъедало так, что у меня даже стопы пружинило от желания немедленно побежать наверх, на второй этаж, и прильнуть к окну.
Хитро посмотрев на Бьянку, я величественно… да просто помчалась на лестницу, перепрыгивая сразу через две ступеньки.
– Госпожа Тельма, так нечестно! – крикнула она мне вслед.
– Что нечестно? Мы все-таки линяем? – присоединился к моему забегу фамильяр, чья усатая морда вся была в сахаре.
– Не дождутся! – припечатала я и толкнула дверь своей спальни.
А здесь как будто прошелся настоящий ураган! Мои вещи либо оказались разбросаны по полу, либо торчали из незакрывающегося массивного шкафа, что достался мне вместе с чайной и домом.
– Быстро все убрать по местам, иначе ужина сегодня не будет! – пригрозила я, переступая через раскиданные, а вернее, не донесенные до шкафа вещи.
– Ты меня еще обедом не кормила! – возмутился Дифенс, но послушно взял в зубы мой шарф и поволок по полу.
– Ты уже пообедал печеньем!
Забравшись на край кровати, я достала со шкафа бинокль. Его мне подарил наш старьевщик господин Бахмун, когда успешно излечился от подагры. Не травяным сбором, конечно, единым – никакой чай такого эффекта никогда не окажет, а вот слово ведьмовское вытворяло и не такое.
Заняв наблюдательную позицию у подоконника, я через бинокль отыскала окна дома напротив. На первом этаже вокруг стола в столовой как раз крутилась госпожа Тардам. Она высыпала мой чудодейственный сбор в заварочный чайник, а на втором…
От своего окна я отпрыгнула тут же!
Кажется, господину Робиану Страйксу наш старьевщик тоже продал бинокль.
Глава 4: Как ведьма нервы успокаивала
Еще стежок. Еще один стежок.
Набросав простым карандашом силуэт рыжего кота упитанной наружности, я вышивала его разноцветными нитками, прежде растянув белоснежную ткань на круглых пяльцах. За окном собирался вечер, а вдоль улицы важно вышагивали фонарщики, поочередно зажигая яркие огоньки у каждого третьего дома.
Как и вышивание, наблюдение за ними успокаивало меня. Если появлялись фонарщики, значит, еще один день прошел стабильно. Значит, еще ничего не потеряно и надежда есть.
Правда, я не совсем понимала, где ее искать – эту надежду. План госпожи Тардам и частично мой в обед вот вообще никоим образом не сработал. Выпив полную кружку отвара, господин инквизитор, судя по рассказу расстроенной соседки, даже не поменялся в лице. Сидел, обедал себе, за просто так госпожу объедал, можно сказать, и никак на ее ужимки и намеки не реагировал.
Но мы с госпожой Тардам не соглашались с таким положением дел! Оттого и прибежала она ко мне сразу после обеда. Второй пакет с чаем, заговоренный ведьмовским словом для надежности на два раза, я отдала ей совершенно бесплатно, так сказать, внеся свой вклад в наше общее будущее.
Только и этот травяной сбор, судя по всему, не работал. Иммунитет у инквизитора, что ли, на магию ведьм? Сидел себе на первом этаже в столовой, хлебал уже вторую кружку моего чая после сытного ужина, и хоть бы хны! Я за ним в бинокль подглядывала, а потому и вышивала рядом с окном.
– Ты аккуратнее, аккуратнее стежки делай, ведьма моя бедовая. Я должен получиться красавцем! – наставлял меня Дифенс на путь истинный.
– О! И куда это мы пошли? – проследила я взглядом за господином Страйксом, который явно куда-то намылился.
Со спинки кресла он взял свой плащ и перекинул его через руку.
Отложив свое успокоительное, я метнулась на первый этаж. Чайная к этому времени уже закрылась, так что входную дверь я открывала в полнейшей темноте.
И это даже хорошо! Спустившийся по ступенькам крыльца инквизитор не обратил на мою дверь никакого внимания. Натянув перчатки, он уверенно двинулся в противоположную от площади сторону, подпадая под свет фонарей.
А мы с госпожой Тардам так и застыли, каждая у себя на пороге, будто являясь отражениями друг друга. Могла поспорить, что и у нее сейчас на лице отпечаталось недоуменное и разочарованное выражение.
– Калинс, ну-ка, иди сюда, – позвала я одного из ошивающихся в такой час на улице парнишек.
Они часто возились с Марой, оттого и за булочками ко мне бегали вместе.
Выдав ему пакет с сахарным печеньем, я заговорщицким шепотом произнесла:
– Видишь, мужчина в черном плаще по той стороне улицы идет? Если узнаете, куда он пошел и зачем, я вам еще два пакета с печеньем выдам.
– Два жалких пакета печенья за то, чтобы мы проследили за самим черным инквизитором? – не поддался лохматый на мое обаяние и звучно шмыгнул носом. – Пять!
– Два пакета и шесть великолепных булочек со сливочным кремом, – торговалась я, непримиримо сложив руки на груди.
