1
Для иного торговца выбор следующего рейса – скука смертная, а для Рисн это увлекательная охота. Да-да, сидя за столом, заваленным бумагами, она была охвачена подлинным азартом следопыта.
В этих бумагах таится вожделенная добыча. Где-то среди подробных сведений о доступных товарах и о портах, куда эти товары нелегко доставить из-за военных действий, скрывается прекрасная возможность обогащения для ее команды. Рисн выискивала ее, как разведчик, бесшумно пробирающийся сквозь подлесок, чтобы определить наилучшее направление атаки.
Вдобавок столь интересное занятие отвлекало ее от других забот. К сожалению, подумав об этом, Рисн сразу невольно бросила взгляд на Чири-Чири. Сутки напролет покрытая панцирем, с большими перепончатыми крыльями, ларкин либо клянчила еду, либо, пытаясь ее добыть, ввязывалась в неприятности. Но нынче, как и вчера, как и вообще в последнее время, она спала, свернувшись калачиком в гнездышке из одеял на дальнем конце длинного стола, возле горшка с шинской травой.
Чири-Чири выросла примерно в фут от кончика носа до основания пятнадцатидюймового хвоста. Стала такой большой и тяжелой, что Рисн приходилось держать ее обеими руками. Вытянутый клюв-рострум, заостренные жвалы, глаза хищника – красотка, да и только! Но в последнее время коричнево-фиолетовый панцирь Чири-Чири странным образом выблек до цвета мела. Такая белизна – явно не преддверие обычной линьки. С ларкином что-то не так.
Рисн скользнула по длинной скамье. Раньше она предпочитала маленькие уютные комнаты. Позднее сообразила, что выбирала такие помещения неосознанно, просто потому, что хотела спрятаться.
Хватит думать об этом. Теперь у нее громадный кабинет, со множеством окон, обставленный, как ей удобно; меблировку пришлось заменить. Два года назад в результате несчастного случая Рисн потеряла способность ходить, однако позвоночник был поврежден не так сильно, как у многих ее подруг по несчастью и переписке. Она могла сидеть самостоятельно, хоть и приходилось сильно напрягать мышцы спины, если не было опоры. Но это отличная тренировка!
Вдоль длинных столов вместо стульев Рисн распорядилась установить скамьи с высокой спинкой – цепляясь за край стола, сдвигаться по ним хоть вправо, хоть влево совсем нетрудно. В этом светлом кабинете она чувствовала себя прекрасно. Удивительно, что прежде ей нравилось таиться в темных каморках.
Рисн доехала до конца скамьи и остановилась рядом с гнездышком Чири-Чири. Отложила перо, достала бриллиантовую сферу из стоявшего рядом кубка и подтолкнула ее к ларкину. Сфера сияла, приглашая маленькое чудовище полакомиться буресветом.
Чири-Чири чуть приоткрыла серебристый глаз и едва заметно пошевелилась. Вокруг Рисн возникли несколько спренов тревоги, похожие на извивающиеся черные кресты. Вот буря! Ветеринары не смогли ей толком помочь – они предположили, что ларкин чем-то больна, но пояснили, что недуги у каждого вида большепанцирников свои. А Чири-Чири была единственной представительницей вида, с которым они никогда не имели дела.
Стараясь не поддаваться тревоге, Рисн положила сферу возле головы Чири-Чири и приказала себе немедленно вернуться к охоте. Она уже отправила через даль-перо запрос тому, кто, по ее мнению, мог хоть чем-то помочь. Придется ждать, пока не придет ответ, ничего не поделаешь. Рисн устремилась к своему рабочему месту, но, лишь оказавшись перед бумагами, поняла, что забыла перо. И начала двигаться обратно.
Но не успела добраться – Никли, стоявший, как и положено, у дверей, бросился к столу, схватил перо и подал ей. Какой нетерпеливый!
Рисн вздохнула. Никли – ее новый старший слуга, он носит или возит хозяйку, когда ей нужно перебраться из одного места в другое. Родом он откуда-то с запада, из земель Макабаки, и, хотя неплохо владеет тайленским, долгое время маялся без работы. Слишком он необычный из-за белых татуировок на лице и руках.
Никли дорожил своей должностью, а Рисн ценила инициативу. Но все же сказала ему, принимая перо:
– Спасибо, Никли, только впредь будь любезен, не спеши с помощью – жди, когда я о ней попрошу.
– О! – Слуга поклонился. – Простите.
– Все в порядке. – Она взмахом руки отправила его в другой конец комнаты.
В поведении Никли не было ничего необычного. Когда Рисн объясняла бригадиру плотников, какие скамейки ей нужны в кабинете, он искренне удивился: «Но зачем?»
Да чтобы избавиться от дурацкого «зачем».
Всем вокруг ее действия казались странными. Она торгмастер, владелец корабля со слаженной командой. Отдаст приказ, и слуги выполнят все, что угодно. Время от времени ей действительно требовалась помощь. Но «время от времени» – совсем не то же, что «всегда». Этот урок пришлось усвоить и самой Рисн, поэтому она не винила Никли за промашку. А стряхнув легкое раздражение, сосредоточилась на задаче, стараясь вернуть угасший было азарт.
Ее ожидал второй рейс в качестве судовладельца. Первый – доставка груза согласно прямому торговому соглашению – завершился две недели назад, позволив Рисн и команде приглядеться друг к другу. Все прошло как нельзя лучше, прибыль оказалась изрядной, и команда оценила это. Сделки, заключаемые Рисн, – источник дохода моряков.
И все же было в этих людях – и в матросах, и в капитане – нечто такое, что озадачивало ее. Некоторые просто избегали Рисн. Может, дело в том, что моряки привыкли ко Встиму, ее бабску, а она все-таки другой человек и ведет себя немного иначе? Или морякам хочется, чтобы рейс оказался более увлекательным и доходным, чем рядовое плавание?
Рисн терпеливо перебирала предложения и наконец отложила три. Любое сулит выгоду, но какое предпочесть? Она некоторое время обдумывала условия, затем составила список плюсов и минусов каждой сделки, как учил ее Встим.
Потерла виски, позвякивая украшениями на бровях, и, решив отложить окончательный выбор на несколько минут, стала читать свежие сообщения от женщин, подобно ей не владевших своими ногами. Письма приходили изо всех уголков мира.
Общение с подругами по несчастью радовало и вдохновляло. Женщины испытывали те же эмоции, что и Рисн, и стремились поделиться с ней всем, чему научились. Азирка Мюра, проявляя удивительную креативность, разработала несколько замечательных устройств, здорово облегчающих повседневную жизнь. Крючки на кольцах и колышки для развешивания обеспечивают беспрепятственный доступ к разным вещам. Специальные обручи с тросиками и изогнутые стержни позволяют самостоятельно одеваться.
Читая последние письма, Рисн воспрянула духом. Совсем недавно она чувствовала себя бесконечно одинокой. А теперь поняла, что в мире полно людей, которые сталкиваются с теми же проблемами, что и она. Только до них никому нет дела, они сами за себя. Предложенные ими решения воодушевили Рисн настолько, что она распорядилась внести изменения в оборудование своего корабля. На квартердеке, недалеко от капитанского мостика и штурвала, появились стационарное сиденье и навес от солнца, а в каюте – приспособления, позволявшие без особых проблем передвигаться по ней и одеваться.
Плотники соорудили все это, пока корабль стоял в порту. Как обычно, не обошлось без непонимающих взглядов, без этих проклятых «зачем» и «для чего».
В самом деле, зачем ездить на переговоры, не лучше ли доверить подготовительную работу подчиненным, а о заключении настоящего контракта договариваться по даль-перу? Зачем сидеть на квартердеке, вместо того чтобы с комфортом путешествовать в собственной каюте? Зачем расспрашивать о системе блоков для спуска и подъема на квартердек, когда есть носильщики?
Зачем, зачем, зачем? Зачем ты живешь, Рисн? Зачем пытаешься улучшить свою жизнь?
Она просмотрела рисунки, которые прислала ей Мюра. На них был изображен новый тип сиденья на колесах, недавно разработанный ревнительницей из Йа-Кеведа. Рисн ездила в традиционном кресле для инвалидов, с маленькими колесиками на задних ножках. Носильщик отклонял его назад, словно тачку с обратным ходом, и толкал в нужном направлении. Такую конструкцию использовали веками.
А это что-то новенькое: кресло на больших колесах, которые можно крутить руками. Обязательно надо заказать такое. Конечно, на корабле от него мало толку, да и на улицах Тайлена тоже: мостовые ухабистые, узкие, и прорва ступенек. Но свободно кататься по собственному дому из комнаты в комнату – это ли не счастье?
Рисн написала ответ Мюре, затем перечитала выбранные контракты, обдумывая каждый снова и снова. Партия рыбьего жира, ковры, бочки с водой. Все такое банальное. Ее «Странствующий парус» построен для более грандиозных целей. Конечно, из-за войны опасность может подстерегать и в самом простом плавании. Но разве зря лучший специалист в своем деле учил Рисн находить предложения, которыми не воспользовался бы никто другой?
«Ищи то, что кому-то нужно, – твердил ей Встим. – Не будь моллюском, пассивно отфильтровывающим деньги из океана жизни. Ищи неудовлетворенное желание…»
Она снова принялась перебирать контракты, но тут раздался тихий стук во входную дверь. Рисн удивленно вскинула голову: гости не предполагались. Никли, быстро взглянув на нее в поисках одобрения, вышел в прихожую выяснить, кто и зачем явился.
Секунду спустя в ее кабинет вошел улыбающийся мужчина. Рисн была так потрясена, что выронила бумаги.
Загорелая кожа и волосы, заплетенные в две длинные косы, спадавшие на плечи, – гость из Реши, Талик. Одет в традиционную решийскую набедренную повязку и верхнюю рубашку с кисточками, грудь обнажена. За два года их общения Рисн усвоила, что в путешествия он всегда отправляется в чем-нибудь изысканно тайленском – Талик надевал традиционную одежду, только когда стоило напомнить окружающим, откуда он родом.
Увидев гостя, Рисн потеряла дар речи. Он живет за тысячи миль от нее! И оказался здесь! Но как?
– А, так теперь, когда ты стала могущественным судовладельцем, у тебя больше нет слов для таких, как я? Тогда, наверное, я пойду… – Однако Талик произнес это с широкой улыбкой.
– Проходи, пожалуйста. – Рисн перебралась к краю стола, свободному от бумаг, и жестом предложила гостю занять стул напротив. – Как, ради всего святого, тебе удалось так быстро добраться? Я написала тебе всего три дня назад!
– Мы уже были в Азимире, – объяснил он, усаживаясь поудобнее. – Король хочет встретиться с Далинаром Холином и своими глазами увидеть пресловутых Сияющих рыцарей.
– Король покинул Релу-на? – У Рисн от изумления отвисла челюсть.
– Странные времена, – веско произнес Талик. – По миру бродят ожившие кошмары, а воринские народы объединяются под одним знаменем – алетийским. Такие дела.
– Они… Мы воюем не под знаменем алети, – возразила Рисн. – Мы единая коалиция. Да, позволь налить тебе чая.
Она взяла палку с крючком и, зацепив чайник за ручку, подтащила по столу. Талик, такой суровый при первой встрече, случившейся годы назад, вскочил, взял чайник и наполнил две чашки.
Рисн испытала благодарность и вместе с тем досаду. Ее раздражало, что она не может больше ходить, и люди как будто понимали ее чувства. Но мало кому был ведом стыд, который она испытывала – хотя и знала, что не должна стыдиться, – из-за того, что стала обузой. Она ценила широту души всех, кто заботился о ней, но упорно трудилась, чтобы обрести самостоятельность. Когда люди случайно препятствовали этому, становилось очень трудно игнорировать внутренний голос, который нашептывал лживые слова: если ты в чем-то ущербен, значит ты ущербен во всем.
В последнее время Рисн стала лучше с этим справляться – ни единого спрена стыда. Но пока не отыскала правильный способ объяснить, что она не ребенок и с ней не нужно нянчиться.
– Боги, далекие и близкие, – пробормотал Талик, протягивая ей чашку и опускаясь на стул. – Как летит время, просто не верится. Прошло… сколько, два года с тех пор, как ты впервые посетила нас? С тех пор, как с тобой случилась беда? Такое ощущение, что это было несколько месяцев назад.
– А мне кажется, прошла целая вечность. – Рисн, сделав глоток, потянулась к Чири-Чири свободной от чашки рукой.
Обычно ларкин сразу подскакивала и обследовала ладонь хозяйки, а теперь едва пошевелилась, тихонько стрекоча.
– Полагаю, наверстать упущенное можно и позже, – заметил Талик. – А пока могу я ее осмотреть?
Рисн кивнула, отставила чашку с чаем и, подъехав поближе, взяла ларкина. Чири-Чири несколько раз взмахнула крыльями и утихла. Рисн держала ее так, чтобы Талику, переместившемуся вместе со стулом поближе, было хорошо видно.
– Я показывала ее разным ветеринарам, и все разводили руками, – пожаловалась Рисн. – Они были уверены, что ларкины давно вымерли. Да и мало кто слышал о них.
Талик протянул руку и осторожно погладил Чири-Чири по голове.
– Такая большая… – прошептал он. – Я и не подозревал.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Рисн.
– Когда пала Аймиа, – объяснил он, – На-Алинд – семейство богов-большепанцирников Реши – приняло последнего из ларкинов. Только боги мыслят и изъясняются не как люди, их пути нам неведомы. И все же нам известно, что они пообещали защищать своих сородичей. Кроме нее, я видел только двух ларкинов, лет десяти от роду. Но они были крошечными, не длиннее человеческой ладони.
– Чири-Чири любит поесть, – улыбнулась Рисн. – Всегда готова подзаправиться. По крайней мере, так было раньше.
– В древние времена ларкины вырастали до изрядных размеров, – сказал Талик. – Возможно, в наши дни они сознательно остаются маленькими. Чтобы люди не охотились на них, как встарь.
– Но что мне делать? – с тревогой спросила Рисн. – Как ей помочь?
– Три дня назад, когда мы получили твое письмо, я написал всем, кто остался на острове. Консорту короля удалось обратиться к Релу-на. Совет прост, Рисн, но не совсем. Вернее, совсем не прост.
– Как это понимать?
Талик встретился с ней взглядом:
– Остров сказал: надо отвезти ее домой.
– На Решийские острова? Почему бы и нет… Как вы преодолели оккупированные территории? Или избрали долгий путь на восток? Мы… – Она осеклась, заметив, как помрачнел собеседник. – Ой! Под ее домом ты подразумеваешь Аймиа? Что ж, в этом нет ничего невозможного. Королевский Военно-морской флот разместил на главном острове несколько баз.
– Рисн, я не о главном острове Аймиа, – возразил Талик. – Тебе нужно отвезти ее на Акину. В затерянный город. – Он покачал головой. – Это невыполнимая задача. Нога человека не ступала на этот остров на протяжении многих поколений.
Рисн нахмурилась, поглаживая Чири-Чири и размышляя. Акина? А не попадалось ли ей только что это название? Она опустила Чири-Чири в ее гнездо и, поманив Талика, поехала по скамье к контрактам. Через несколько минут нашла то, что искала.
– Вот, – сказала она, протягивая листок бумаги, чтобы Талик тоже мог, наклонившись, прочитать.
Воринских запретов на чтение чужой переписки он не признавал. И Рисн тоже их не признавала, хотя в последнее время безропотно носила традиционную перчатку.
Около двух месяцев назад тайленский военный корабль обнаружил корабль-призрак. Официальные лица проследили его путь до полумифического города Акина.
Королева Уритиру, Навани Холин, решила нанять судно, которое отправится в Аймиа и исследует определенный регион – место, где бушует необычный шторм, по слухам скрывающий руины Акины.
Навани обещала достойную награду, но пока никто не воспользовался заманчивым предложением. Рисн посмотрела на Талика, тот ободряюще кивнул.
Похоже, ей пора посетить Уритиру.
2
В Уритиру Рисн встретили старший слуга в качестве проводника и четверо носильщиков с одноместным паланкином – посланники светлости Навани. Это означало, что Рисн, достойную и уважаемую гостью, ждали. Носильщики опустили на землю паланкин и осмотрели ее кресло на колесиках.
– Светлость Рисн, – заявил Никли из-за спинки, – предпочитает использовать свое кресло в качестве средства передвижения.
Хотя это было правдой, бедняга, несмотря на старания, снова допустил промашку.
– Я почту за честь воспользоваться вашим предложением, – обратилась Рисн к посланникам. И добавила, обращаясь к слуге: – Никли, они знают Уритиру гораздо лучше, чем мы. Поэтому будет разумно, если мы позволим им поступить так, как они считают нужным. Однако останусь признательна, если ты прихватишь кресло: позже оно мне понадобится.
– Конечно, светлость, – смущенно ответил Никли.
Рисн не хотелось менять сложившийся порядок вещей, но эти люди считали своим личным долгом оказать ей услугу. И она знала, как важно для успешных переговоров не отказываться от гостеприимства принимающей стороны.
Рисн попросила Никли перенести ее в паланкин. Оказавшись внутри, подавила неуверенность и ощущение никчемности, которые упорно возникали, когда с ней обращались, как с мешком лависа.
«Никаких переживаний! – приказала она себе. – Ты выполнила свою норму несколько месяцев назад».
Когда она устроилась поудобнее, Никли открыл корзинку Чири-Чири, чтобы Рисн взяла ларкина в паланкин. Парень хоть и допускал временами оплошности, все же заслуживал похвалы за то, что научился предугадывать потребности хозяйки. Вероятно, послужив Рисн подольше, он перестанет ошибаться по мелочам.
– Спасибо, Никли, – поблагодарила Рисн.
– Мы будем рядом, светлость, если вам что-нибудь понадобится.
Носильщики-алети понесли Рисн вниз по пандусу Клятвенных врат, раздвинув занавески паланкина, чтобы она могла обозревать пейзаж. Перед Уритиру – могущественным городом-башней Сияющих рыцарей – высилось десять платформ, каждая соединялась через Клятвенные врата с другими городами по всему миру. Но настоящим чудом была сама возведенная в горах башня: десятиярусная, она вздымалась к самому солнцу. Говорили, что в ней почти двести этажей. И как только нижние не обрушились под такой тяжестью?
Примечательно, что не все чудеса этого города были древними. Рисн искала глазами секретный проект алети, о котором рассказал ей Встим, и заметила его, когда ее вынесли на плато, соединяющее десять пандусов Клятвенных врат. С двух сторон плато круто обрывалось, и у края инженеры сооружали большие деревянные платформы.
Официально считалось, что это будут огромные подъемники, работающие благодаря новому способу сопряжения фабриалей, изобретенному Навани Холин: когда одна платформа опускается, другая идет вверх. Рисн, пользовавшаяся привилегиями в отношениях со своим бабском, ныне тайленским министром торговли, слышала чрезвычайно интересные разговоры о тайном предназначении этой конструкции.
Если то, что она слышала, правда… Если эти фабриали способны делать то, о чем говорила королева Навани…
