Мы проходим во флигель, я по дороге забегаю к сове оставить еду. Он довольно ухает и сверкает на меня своими глазищами. “Вкусно пахнет”, – произносит Руди, хватает еду и отворачивается.
Ну, конечно, можно было и спасибо сказать, но будем считать, что у кого-то с воспитанием беда.
Мы с Улькой идем дальше вдоль коридора флигеля, мимо комнаты, в которой меня хотела поселить Клотя – я вообще не понимаю, откуда здесь эта спальня, – нескольких явно подсобных помещений к прочной дубовой двери с латунной ручкой.
– Это мастерская старого мастера, – говорит Улька, поворачивает два раза ключ в замке и, уперевшись обеими пятками в пол, с трудом открывает дверь.
Петли противно скрипят, и я поспешно оглядываюсь, не услышал ли кто. Клоти тут еще не хватало.
В нос бьет застоявшийся запах воска и пыли. Небольшое помещение тонет в полумраке: только через два узких окна под потолком пробиваются косые лучи света. Улька чиркает огнивом и зажигает прихваченный с собой огарок сальной свечи. Надо бы мне тоже научиться пользоваться им.
Осматриваюсь.
Большой очаг с вмурованным котлом. Над ним железная перекладина с крюками, видимо, для подвешивания дополнительных котелков. Вдоль стен длинные столы с желобами для форм. Сами формы… Я подняла одну, стряхнув паутину. Жестяные, конусообразные, чуть позеленевшие от времени, но вполне целые. Штук сорок наберется.
В углу лежат катушки с фитильным шнуром. Не удерживаюсь, проверяю: хлопок, не истлел, можно использовать. Тут же свалены деревянные рамы для натягивания фитилей и формы поменьше и покороче, для свечей попроще.
– Ты в мастерской не проверяла же? – оборачиваюсь к горничной.
Она стоит со свечкой, ежится, как будто ей тут страшно, мотает головой.
– Свечной мастер, говорят, с темными силами дело имел. У него одного свечи в городе хорошо получались, другие мастера плюнули, да и уехали, – говорит Улька.
– Но свечи-то вы не боялись его использовать.
– Свечи – то уже готовое. А вот когда он все это тут делал… Это другое.
– Ладно, – я лезу в ближайший сундук, чтобы проверить, что в нем. – Думай о том, что мы ищем готовое. Мастер тут, похоже, давно ничего не делал.
– Нет, конечно, – Улька скованно, как заржавевший робот, подходит к другому сундуку и тоже открывает его. – У него как сын пропал на нашей мануфактуре, так он все свернул и уехал. Клотильда еще при нем экономкой была. Они с бывшим нотариусом часть свечей продали, чтоб спокойно жить. Потом господа покупали их у купцов или заморских, или из столицы. А в этом году ни купцов не было, ни свечей.
Странно это. Пытаюсь припомнить, что такого в городке произошло. Изоляция для такого крошечного городка – считай, смерть. Но ничего не могу вспомнить: Марику и ее сестру почти не выпускали за пределы приюта.
А теперь, получается, дракону, то есть Роуварду, отдали пустующий дом вместе с прислугой. Да еще и на окраине, чтобы поменьше знал и видел.
Я еще раз осматриваюсь, и мне на глаза попадается небольшая дверца в задней стене. Кладовка? Налегаю плечом – поддается!
– Улька, на первое время ты спасена! – торжественно произношу я. – И есть немного запасов, чтобы сделать еще небольшую партию. Но… Ты права, надолго не хватит. Надо думать…
– Ох, да что там думать! – Улька тут же хватает штук пять свечей и прижимает к груди, как самую большую ценность. – Готовиться надо. К гневу дракона и воплям Клотильды.
– Посмотрим, – я окидываю помещение уже профессиональным взглядом и испытываю что-то вроде азарта. Потому что в голове потихоньку начинает зарождаться план.
Мы закрываем мастерскую, но я прошу у Ульки ключ, обещая, что попробую из тех остатков, что есть, сделать еще несколько свечей. А заодно посмотрю, что за котлы тут и насколько удобен очаг.
Довольная горничная, кажется, сейчас душу готова мне отдать за то, что я ей нашла эти свечи.
– Улька, а в доме есть библиотека? – решаю я спросить, пока она в хорошем настроении и не так дрожит при мысли о Клоте.
– Не знаю, – пожимает плечами девушка. – Я видела книги в комнате на втором этаже и в кабинете у его величия. Не был старик любителем почитать.
Вот тут мне, похоже, не повезло… Мне не нравится то, что предлагает мэр. Но если у него есть варианты снять метку, то, возможно, есть и другие, обходные пути. Я попробую посмотреть тут книги, но, скорее всего, мне надо будет в библиотеку в городке. Ее создали при мануфактуре для тех, кто хочет учиться, и там же держат архив.
Но есть два важных условия: надо вырваться в город, но так, чтобы мэр не узнал. Этот слизняк точно сразу что-то заподозрит. А мне пока что надо делать вид послушной девочки.
– Вот ты где! – мне в спину летит возмущенное шипение Клоти. – Его величие вернулся и требует тебя в столовую. Шевелись, не хватало, чтобы у него еще хуже стало настроение.
Еще хуже? А такое возможно?
Вздыхаю и направляюсь в столовую. Интересно, в присутствии дракона меня так же будут кормить вчерашней кашей с комочками?
Но когда я захожу в помещение, я понимаю, что там никого нет. Только на спинке одного из стульев висит перекинутый камзол Роуварда.
Перед глазами сразу же всплывает то, как дракон прячет мазь во внутренний карман. Оглядываюсь: никого. И звуков никаких.
Страшно. А сове нужна мазь. Немного совсем, у него же ранка-то крошечная, но что, если она начнет гноиться?
Нервно кусаю губу, сомневаясь. Хоть считалочкой считай. Эники-беники…
Была ни была! Почти бегом подхожу к камзолу, но только успеваю протянуть к нему руку, как раздаются гулкие тяжелые шаги…
Глава 11
Я резко отдергиваю руку и отступаю на шаг, сердце колотится как бешеное. В столовую входит Роувард, и его взгляд мгновенно впивается в меня. По спине бегут мурашки. Он что-то заподозрил?
– Что-то интересное в моем камзоле? – его голос обманчиво спокоен, но в глазах мелькает нечто опасное.
– Я… – делаю еще шаг назад и судорожно ищу оправдание. – Просто хотела потрогать ткань, ваше величие. Я никогда не видела столь изысканной ткани…
Дракон прищуривается, глядя на меня, и наклоняет голову набок. В его взгляде удивление сменяется недоверием:
– Ты боишься, – произносит он.
Роувард не спрашивает, а утверждает. И это было бы нормально и логично, если бы он не добавил:
– Я не про то, что ты боишься меня как дракона или своего хозяина, – говорит Роувард, делая шаг ко мне. – Ты боишься конкретно сейчас. Из-за того, что собиралась сделать.
Черт. И что… Что я должна сказать?
– Просто у меня есть такое чувство, будто что бы я ни сделала, вы все равно будете недовольны, – отвечаю я. – Да и ассоциации с этим местом, согласитесь, у меня не самые приятные… со вчерашнего дня.
Роувард хмурится. Его ноздри хищно раздуваются, а движения становятся плавными, тягучими, как у зверя, который выходит на охоту.
– А ты пробовала сделать что-то, чтобы я был… доволен? – оказавшись совсем рядом со мной, спрашивает он. – Неужели тебе не хочется, чтобы твой хозяин был удовлетворен твоим… поведением?
Это внезапное заявление вызывает жуткий внутренний протест и злость: я все еще не считаю, что у меня есть какой-то там хозяин. Это во-первых. А во-вторых… Бесят меня эти его намеки на то, что меня отдали как постельную игрушку.
– Мой хозяин, как мне кажется, сам не знает, чего хочет, – вырывается у меня. Самой хочется себе дать по лбу: что я творю! – Вчера вы мне сказали не высовываться и не попадаться вам на глаза. А сегодня требуете к обеду. Хотя я думала, что лучший способ удовлетворить вас – быть на другой половине дома.
Кажется, моя тирада не только удивила, но и весьма впечатлила дракона, потому что он ухмыляется, отходит и отодвигает стул, намекая, что мне надо туда сесть. Надо же… Сама галантность.
И снова мы оказываемся за одним столом, друг напротив друга.
– Мне сказали, что ты отказалась завтракать, – принимаясь за ароматное жаркое, произносит Роувард.
– Да? Ну, наверное, тот, кто это сказал, не пробовал завтрак, – пожимаю плечами я.
– Я его пробовал. Марта весьма неплохо готовит, – возражает дракон. – Получается, горничная плохо накрыла на стол? Скажу экономке нанять новую.
– Нет! – практически вскрикиваю я.
Улька весьма лояльна ко мне. Да, возможно, немного простовата и глуповата местами, но если Клотя найдет кого-то сродни себе, я ж повешусь.
Роувард поднимает бровь, испытующе глядя на меня.
– Возможно, завтрак просто остыл, – бормочу я. – А Клотильда… слишком требовательна к слугам. Вы так надолго без горничной остаться можете.
Дракон только кивает, но явно не до конца верит моим словам. Еще не хватало, чтобы из-за вредности Клоти не только я, но и Улька пострадала. Как-нибудь сама разберусь с экономкой.
В столовой наступает неловкая, нервирующая тишина, что бывает, когда много вопросов, которые нужно обсудить, но они все слишком сложные, чтобы к ним приступить. Слышно только, как случайно стучат вилки и ножи по тарелкам.
– Что от тебя хотел Гриндорк? – внезапно спрашивает Роувард.
Я замираю и сжимаю столовые приборы до побеления костяшек.
– Спрашивал, достаточно ли хорошо со мной обходится мой хозяин, – бессовестно вру я, глядя прямо в глаза дракону.
– И как?
– Я сказала, что я более чем довольна, – отвечаю и отправляю в рот кусочек тушеной картошки.
– А вот он явно был чем-то недоволен, – произносит дракон.
Точно, он же зашел в самый неподходящий момент.
– Я не поняла, ваше величие… Наверное, до него дошли слухи, что вы были в дурном расположении духа, по его мнению, я недостаточно хорошо порадовала вас…
Поверит ли? Но ничего лучшего в данный момент я не придумала.
– В следующий раз передай ему, что я против того, чтобы ты разговаривала с ним, – мрачно заявляет Роувард. – Если у него будут вопросы – пусть обращается ко мне.
Киваю. Я бы не против, да только вряд ли Гриндорк будет рад этому. Ему ой как надо пообщаться со мной и еще не раз.
– Ты хочешь о чем-то меня спросить, – снова констатирует факт дракон. Как будто читает, как открытую книгу. – Спрашивай.
– Можно мне… Посещать библиотеку, что на втором этаже?
Кажется, он ожидал от меня чего угодно, но не этого.
– Странное желание. Мне сказали, что ты едва ли обучена и… Впрочем, почему нет? – Роувард с долей интереса и подозрения рассматривает меня. – Но в твоем распоряжении только те книги, что там. В кабинет ходить запрещаю. Любопытство – опасная черта. Особенно для той, кто принадлежит дракону.
Да уж. Намек понят. Я киваю, опускаю взгляд, и больше ни один из нас не произносит ни слова. Потом Роувард, вытерев руки салфеткой, выходит из столовой, а за ним и я закругляюсь с обедом.
Вкусным, надо сказать, обедом, в отличие от завтрака. Но это Клоте еще вернется.
Стараясь не сильно расстраиваться по поводу того, что не удалось достать мазь, поднимаюсь в библиотеку.
Тяжелая дубовая дверь поддается с трудом, и я замираю на пороге. Сквозь пыльные окна и тяжелые плотные портьеры пробиваются тусклые лучи света, выхватывая из полумрака очертания книжных стеллажей. Они не слишком высокие, но массивные, из темного дерева, местами потемневшего от времени.
Комната небольшая, но в ней все есть, хоть и покрыто толстенным слоем пыли. У дальней стены стоит широкий диван, обитый когда-то темно-зеленым бархатом, а рядом – небольшой столик с подсвечником.
Первым делом подхожу к окнам, с трудом берусь за плотную материю и резко дергаю в сторону.
– А-апчхи! – облако пыли взмывает в воздух, и я чихаю несколько раз подряд. В солнечных лучах пылинки кружатся, как в танце, медленно оседая на пол.
Открыв второе окно, впускаю в комнату свежий воздух и больше света. Теперь можно лучше рассмотреть книги. Корешки разных цветов и размеров: от крошечных томиков до внушительных фолиантов.
На некоторых полках книги стоят ровными рядами, на других – свалены как попало. Кажется, свечной мастер или его сын проводил тут немало времени. Впрочем, для меня это место тоже может быть убежищем. От дракона и от Клотильды. Только бы здесь нашлась нужная информация.
Подхожу к дивану, провожу рукой по спинке, чувствуя, как рука тут же становится пыльной. И замечаю что-то, завалившееся между спинкой и сиденьем.
Пара минут пыхтения, горящие пальцы и вуа-ля! Книжица в кожаном переплете в моих руках. Рассматриваю, понимая, что это вовсе и не книга: названия нет, желтые листы исписаны убористым красивым почерком, а перед каждой новой записью – дата.
Так это дневник!
Глава 12. Роувард Даррел
В этом доме… Нет, пожалуй, в этом городе врут все. В глаза улыбаются, заискивают, а на самом деле ненавидят и боятся. Почему из всех возможных городков мне пришлось приехать именно в этот рассадник драконобоязни?
Усмехаюсь себе сам: да как раз именно поэтому. Ниточки культа “Драконье сердце” уходят сюда, а значит, мне не стоит расслабляться ни на секунду. Потому в доме и оставил самое малое количество слуг.
Горничная – такая простушка, что все ее эмоции как на ладони и без дара. Кухарка… Пожалуй, единственная женщина в городе, которая улыбается. Не растягивает губы, показывая, как “рада” видеть, а именно улыбается. С огоньком в глазах. Но на пару моих вопросов она ответила весьма уклончиво.
А вот Клотильда… Врет в глаза. Причем по таким поводам, которые… мне непонятны. Был бы у меня мой Дар, мне бы не приходилось считывать ее взгляд, мелкие движения, пытаться понять скрытые причины поступков. Весьма странных поступков.
– Надеюсь, вас устраивают условия пребывания в нашем городе? – выводит меня из раздумий мэр, пока мы трясемся в карете по ухабистой дороге в гору.
Похоже, в городе совсем недавно была оттепель, а теперь грянули морозы, разбитая грязь замерзла, как была. И теперь нас трясет, как будто мэр специально выбрал путь похуже, чтобы мне не хотелось возвращаться.
Честно говоря, будь у меня крылья, я бы уже давно плюнул и долетел сам до мануфактуры, но теперь приходится притворяться, что я просто выше того, чтобы показывать своего дракона всем и каждому.
