Глава 4
– Дай мне женщину!
Я толкала черноглазого в грудь ладонями, но понимала, что это совершенно бесполезно.
Он меня догнал и зажал в самой дальней комнате, какую я смогла найти в этом отвратительном громадном королевском номере.
– Ай, не трогай меня! Я согласна! Только пусть врач будет женщина! – я зажмурилась, отворачиваясь от него, насколько позволяла шея.
Рахмат, о, теперь-то я знаю, что его зовут Рахмат, дышал как взбешенный лев. Бросился за мной, едва я побежала вглубь огромных отельных апартаментов. Догнал, зажал меня в углу одной из спален, размазывая по стене своим огромным телом.
Я едва-едва приоткрыла веки.
И снова их сжала!
Мама!
Чудовище! Он не на меня смотрел! Он смотрел на мою грудь. На мои вставшие от бега и внезапного мороза соски, что уткнулись в его рубашку через тонкую ткань майки.
Я чувствовала его всем телом.
Потрясающая тактильность для учителя биологии. Просто натурализм во плоти. Когда мужская особь упирается в женскую, в желании ею обладать. Демонстрирует все признаки сексуального возбуждения, от возбужденного полового органа, повысившейся температуры тела и до срывающегося легочного дыхания.
А женская отзывается возрастающей покорностью и подчинением.
Мина, ты же учитель!
Это просто физиология! Гормоны! Е-мое, соберись!
Я вспомнила, как нам вел лекции профессор в возрасте. Он утверждал, что половозрелая самка практически не имеет шансов перед побеждающим в схватке самцом. И отчаянно покраснела.
Самец был хорош…
Мощный. Тяжелый. Просто размазал меня по стене твердым корпусом. Сдавил сильными руками, сжимая талию пальцами как будто обручем.
Я таких только в интернете видела. Вживую – ни разу!
– А ты мне все больше и больше нравишься, девочка, – хриплый голос Рахмата просто выворачивал инстинкты наизнанку. – Горячая штучка!
– А ты мне что-то не особо! – я облизывала пересохшие, припухшие неизвестно от чего, губы.
– Мина, ты реально безбашенная? Это храбрость или истерика? М?
Я прикусила щеку.
Сказала бы я, да не знаю сама. Скорее, второе. Потому что я уже ничего не понимаю. Одно точно: страшно мне до состояния «описаюсь вот прям щас, отойди, а то на туфли прилетит».
Но ответить надо было.
В психологи всегда говорится, что надо беседовать. А я ж учитель, как-никак! Должна все по науке говорить и делать. По любой, блин!
– Отпусти меня, и я исчезну. Что за дикость? Мы же взрослые люди. Найдешь себе женщину подходящую и все. Зачем ты это все делаешь, Рахмат?
– Я хочу тебя, – он заглянул своими черными глазищами прямо в сердце.
– Зачем?!
– Я не объясняю свои желания, я их просто исполняю, – он жестко улыбнулся.
Отступил резко, освобождая меня от своего давления.
Мотнул головой, как будто скинул какое-то ощущение. Скрипнул зубами, вновь поворачиваясь ко мне.
– Будет тебе врач-женщина. Я уважаю твое требование и понимаю твой стыд. Пока уважаю! Но кровь ты сдашь сейчас. Надо убедиться, что тебя не накачали долгоиграющей дрянью. Это в твоих же интересах, Мина.
Сердце пропустило удар.
Он заботится.
Странно, через давление и угрозы, но это точно забота. Пусть даже в своих интересах. Но я бы тоже хотела знать, что со мной сделали, пока я не осознавала себя. Разум должен быть превыше всего.
А там разберемся.
– Ладно.
– И оденься! – неожиданно зло рявкнул он, отступая.
Я торопливо натянула его же собственный пиджак, который почти свалился с меня, пока я устраивала забег по номеру.
Он прав.
Нельзя так показываться посторонним людям. Неприлично.
Я вдруг криво усмехнулась.
Почему-то самого Рахмата я уже посторонним не считала, раз позволила себе быть перед ним полуголой.
– Идем!
Я послушно потопала за ним вслед.
Послушно протянула руку врачу.
Ойкнула, когда под кожу вонзилась иголка шприца для забора крови. Зажмурилась, отвернулась. И раскрыла глаза, смотря точно на Рахмата.
Поймала его насмешливый взгляд.
И сразу же насупилась.
Мне вообще-то больно! Можно было и сочувствие проявить. Я, конечно, не признаюсь, что с детства до обморока боюсь забора крови, но…
– Все, милочка. Больше я вас не трону, – приторный голос врача вызывал судорогу в челюстях. – Рахмат Давидович, всего доброго. Результаты пришлю часика через три.
Угодливый доктор, которому явно прилично заплатили, исчез.
А я закрыла глаза, слушая шум в голове.
Странно… Такого после сдачи крови никогда не было.
– Теперь иди в душ, Мина, – донесся откуда-то голос Рахмата. – Привезут нормальную одежду, переоденешься. А пока возьми халат.
– Да, да, да, – я рефлекторно встала на ноги, слушая голос того, кто имел право приказывать. Вбитая традициями привычка сказывалась. – Сейчас, сейчас.
– Мина! Когда я приказываю, надо делать сразу же!
– Да. Одну минуточку!
Я напрочь теряла себя в окружающем мире. Это что, сногсшибательное влияние черноглазого или обморок?
– Мина! Да, блядь! Мина!
Ой, какой он краси-ивы-ый…
Глава 5. Рахмат
Я ждал брата, медленно потягивая виски из квадратного стакана.
Он придет, я знал. Для всех он мой бессменный водитель и охранник. И только несколько человек в семье знали, кто такой Бахтияр и что он делает на заказ.
Для меня его специализация была более чем удобна.
И выгодна, конечно. Тем более, что он сам никогда не стремился к публичности, если можно это так назвать. Бахтияр убивал только по приказу семьи. По моему приказу. И делал это так, что за всех его жертв до сих пор никто не знал, кому мстить.
Они безнадежные висяки…
Идеальный убийца. Но даже он не знает всех моих планов. Ни к чему.
Напиток прокатывался легким жаром по глотке, понемногу успокаивая. Баха сделает все, как положено. А вот Мина…
Мина меня испугала.
Я едва успел ее подхватить, когда она начала падать. Заорал охране, чтобы вернули врача. И только когда он ее бессознательную осмотрел и сказал, что госпитализация точно не требуется, стало немного полегче.
Умаялась девчонка.
Сейчас она спала после укола. Долгое время ведь была под дрянью. Потом стрессанула сильно. Неудивительно, что свалилась.
Я сжал кулак на колене.
Суки. В том, что с ней произошло, есть и моя вина. Я заключал сделку с этой тварью скрытно. Один на один. Он мне хорошую девочку с минимумом родни, чтобы не было сюрпризов. Я ему – хороший откуп. Но сделка сорвалась.
Это было не так страшно.
Мне было плевать кого взять в жены. Но именно этим договором я и натолкнул его на мысль, что можно забирать девочек из их домов, красть у родителей.
И не так, как было заведено веками, чтобы они замуж выходили в другие семьи.
А для рабства. Для проституции.
И я просто обязан был это пресечь. Это было в моей власти.
– Расслабляешься? – Бахтияр возник в дверном проеме гостиной бесшумно.
Я кивнул, не отвечая.
Показал ему на кресло перед собой и подтолкнул второй стакан, приглашая тоже отдохнуть.
– Как все прошло?
– Как обычно, – он пожал плечами и глубоко вдохнул аромат напитка. – Чисто, быстро. Визжал, правда, как резаный. Денег предлагал, прикинь? Я поржал.
Брат хмыкнул насмешливо и отпил небольшой глоток.
– Зачем тебе вообще эта кутерьма?
– Какая кутерьма? – я вопросительно поднял бровь.
– Нохчи сказали, что девка эта до сих пор у тебя в номере, – Бахтияр поблескивал глазами в полумраке. – Зачем она тебе? Ты за нее взялся мстить, что ли?
– Наши нохчи стали слишком болтливы, как я погляжу. Языки укоротить нужно. А зачем… А зачем могут быть нужны девки?
– Рахмат, я же не дебил. Ты серьезно? Мы с тобой оба прекрасно знаем, кого ты обычно трахаешь. И это явно не потасканная наркоманка, которую случайно нашли в тачке какого-то мудака.
В глотке родился рык:
– Мина не наркоманка!
– Ммм, ты стал знакомиться со шлюшками? Перед сексом или после? – Баха коротко улыбнулся.
– Бахтияр, что ты хочешь услышать?
Я поставил стакан на столик.
Уперся локтями в колени и чуть наклонился к брату. Его вопросы меня… Раздражали.
