Если честно, на её месте мне представлялась молодая привлекательная женщина, возможно, моя ровесница – ведь в стародавние времена браки заключали рано. Она обязательно должна была соответствовать внешности своего супруга – иначе моя последняя надежда на то, что в мире есть хоть какая-то справедливость, угаснет.
Но когда в комнату вошла весьма статная, ухоженная и красивая дама лет шестидесяти, я натурально опешила. Ну, не может же быть такого, чтобы… Наверное, матушка?
– Пресветлый Трон, как хорошо, что вы очнулись! – она патетично воздела глаза к потолку и, элегантно сложив ладони одна на другую, прошла дальше. – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, хорошо, – выдавила я, наблюдая за ней.
– Вера так растерялась, что даже не предложила вам воды!
С этими словами женщина остановилась у того самого стола и действительно налила в стакан с резными хрустальными стенками воду. Самую обычную на вид. Всё пока выглядело слишком адекватно и реалистично.
– Признаться, мы уже начали подозревать худое. Что вы, бедняжка, так и не очнётесь! – она поднесла стакан мне и замерла в ожидании. Я не стала испытывать её терпение – тем более пить мне очень хотелось – и взяла его. – Меня зовут Софья Евгеньевна Афремова. А вы? Как вас зовут, и откуда будете? Как вы вообще оказались там, в лесу?
Тут в её голосе мне впервые послышалась лёгкая настороженность. Похоже, она нарочно старалась вести себя предельно вежливо, чтобы не спровоцировать незнакомку на… что? Может, по местным меркам я вообще смахиваю на ведьму – кто их тут знает!
– Меня зовут Варвара, – проговорила я тихо, едва отпив воды – на вкус тоже вполне стандартной. – И, если честно, я сама пока не знаю, как вам объяснить, откуда появилась. Думала, вы поможете мне с этим вопросом.
Софья Евгеньевна слегка нахмурилась и почему-то покосилась на стул, который стоял неподалёку. На нём была развешена моя пижама.
– Что ж, – ещё чуть более напряжённо усмехнулась “барыня”, – Виктор предупредил меня, чтобы я была с вами осторожна. Но пока вы, кажется, выглядите безобидной. Так что давайте попробуем разобраться.
Она подвинула ко мне поближе другой стул – с красивой фигурной спинкой – и плавно на него опустилась. Истинно по-аристократически: не сделала ни одного лишнего движения, ни одной лишней складки не появилось на её наверняка дорогущем длинном платье с турнюром. Она умостила всю эту надетую на неё конструкцию на небольшом сидении так естественно, будто столь сложный наряд был чем-то с ней единым.
Я отпила из стакана ещё немного воды и выжидательно на неё посмотрела. Она улыбнулась одними уголками губ и снова задала вопрос:
– Так откуда вы взялись, Варвара? Не выросли же вы из сугроба, в самом-то деле.
– Я знаю, что мои слова могут показаться вам странными, – начала я, поворачивая поставленный на коленку стакан пальцами. Ощущение сглаженных граней узора на его стенках как будто немного меня успокаивало. В отличие от довольно демонстративной дистанции, которую выстроила между нами Софья Евгеньевна.
Впрочем, чему я удивляюсь? Любой взрослый здравомыслящий человек на её месте опасался бы незнакомой девицы, которая упала едва ей не под колёса.
– Говорите, как вам это… видится, – подбодрила меня женщина.
– Дело в том, что перед тем как оказаться в лесу, я была у себя дома. Я спала в своей постели. А потом меня затянуло в портал, и как будто перенесло сюда.
– То есть поэтому вы были так странно… одеты? – наконец спросила барыня. – Что это вообще?
Она слегка брезгливым жестом указала на мою пижаму. И далась же она ей! Одежда как одежда. Домашняя! Да, рисунок на ткани изображал летающие леденцы на палочке. Слегка инфантильно, согласна, и это она ещё не видела моих меховых тапков – видимо, их я потеряла где-то по дороге.
– Это пижама, – пояснила я терпеливо и осторожно. – Я в ней спала.
Софья Евгеньевна вздохнула, понимая, что до меня двойной смысл её слов не доходит.
– Хорошо, я спрошу иначе: неподалёку от того места, где мы вас нашли, в нескольких верстах, находится, так скажем, лечебница. Дом скорби. Я бывала там с благотворительными визитами, и…
– А-а! – я рассмеялась. – Вы решили, что моя одежда напоминает их одежду? Что я – сумасшедшая?
– Скорбная умом, да, – деловито поправила меня женщина. – Потому что, как сказал Виктор – я сама этого увидеть не успела – вели вы себя немного странно, когда вас нашли.
Ну, да – ползала на четвереньках, тычась ему в колени лбом, и не могла произнести ни одного связного слова. Картина, прямо скажем, красочная.
– Нет, я не оттуда, – слегка обиделась я. – Это чистое совпадение. И вообще я упала в снег с приличной высоты, на меня неслись лошади, поэтому мне было не до адекватного поведения.
– Хорошо, допустим… – слегка посуровела Софья Евгеньевна. – У вас непривычный слуху говор. Не могу понять, из какой вы губернии?
То есть мой рассказ о том, что меня запросто перенесло из одного места в другое, ничем её не зацепил? Или она просто делает вид, что не услышала этого?
– Боюсь, этой губернии нет на ваших картах, – уточнила я. – Я была в другом месте! Оно совсем не похоже на это. Там всё более современное, моя квартира находилась на пятнадцатом этаже!
– Пятнадцатом? – натурально опешила барыня. Но снова недостаточно сильно, чтобы сдать меня обратно в психушку, откуда я, по её мнению, и сбежала. Да она проявляла просто феноменальное терпение по отношению ко мне. – Никогда не видела таких высоких домов. У моего двоюродного братца, Лаврентия Федотыча Афремова, в столице доходный дом – тот восемь этажей!
– Это я жила на пятнадцатом, а так-то в доме их двадцать пять, – добавила я важно, будто в этом был некий повод для гордости.
– Это, небось, вам в бреду привиделось, – махнула на меня рукой Софья Евгеньевна. – Но говорите вы складно для скорбной умом. Видно, пилюлями-то вас уже давно не пичкали. Что, ненавистный муж в лечебницу увёз? Любят некоторые ироды такое провернуть, чтобы приданое сцапать.
Я так и почувствовала, как у меня вытягивается лицо от того, с какой лёгкостью барыня придумала мне легенду. Как будто такое у них на каждом шагу.
– Да нет же. Говорю, мой мир совсем другой! – поспешила возразить я и решила начать с начала, но только уже с подробностями: – Понимаете, я купила на ярмарке ёлочную игрушку…
И вдруг на лице Софьи Евгеньевны промелькнуло нечто, что вселило в меня надежду – теперь она отнесётся ко всему сказанному мной иначе. Значит, необычная игрушка – что-то знакомое здесь? Что-то на слуху?
Но на этом в дверь комнаты постучали, и внутрь заглянула Вера.
– Виктор Наумович приехал. Выйдете встречать? Или пускай обождёт? Он как будто и торопится.
Софья Евгеньевна смерила меня критическим взглядом и решительно кивнула каким-то своим мыслям.
– Пускай обождёт. Мы сейчас спустимся. Думаю, ему тоже любопытно будет послушать ваш рассказ, Варвара. Так чего языком два раза одно и то же перемалывать, верно?
Глава 2
Ждать моему спасителю пришлось довольно долго: прежде чем вывести меня пред его светлы очи, мне выдали вполне приличное платье по местной моде. Одна загвоздка: мне предстояло его надеть. С какой стороны забираться в этот кокон я, конечно, представляла, а вот как потом застегнуть все эти бесчисленные крючки так, чтобы из него не вывалиться – это был совсем другой вопрос.
Пришлось Вере прийти мне на помощь, хоть она этого явно не хотела. Похоже, про меня в этом доме поползли очень уж нехорошие слухи, раз даже прислуга не горела желанием со мной познакомиться. Куда уж до более высоких по статусу особ!
Софья Евгеньевна не побоялась, что нежданная и подозрительная гостья сиганёт в окно или кого-то покусает, и оставила меня наедине с Верой. Вернулась только когда я была собрана, причёсана и проинструктирована помощницей насчёт того, как нужно себя вести.
– Викто?р Наумович – мой пасынок и по сути хозяин в этом доме, – пояснила по дороге Софья Евгеньевна. – Так что прошу вас вести себя уважительно. Хоть пока что вы так и делали. Но…
– Вы ещё не до конца убедились, что я не сумасшедшая, – закончила я её скрытую мысль. – Я поняла. Не волнуйтесь, у меня нет в планах заражать кого-то бешенством.
Вообще-то я рассчитывала, что в этом доме мне помогут. Другой надежды пока не было, а тут хотя бы тепло, не дует, хозяйка разговаривает на понятном мне языке и не пытается выгнать.
Вместе мы спустились со второго этажа в гостиную. Я, конечно, старалась не вертеть головой, но обстановка дома, в котором мне посчастливилось оказаться, поражала в хорошем смысле этого слова. Здесь было так уютно! Много дерева, винтажные обои на стенах, а на них – множество портретов. Видимо, семейных. Жаль, что разглядеть их у меня не было времени.
Снизу, из кухни, доносились умопомрачительно аппетитные запахи, и я мгновенно вспомнила, что давно уже ничего не ела. Судя по ощущениям, больше суток. Желудок, который смиренно молчал после моего пробуждения, теперь принялся бунтовать и требовать закинуть в него хоть что-то из съестного.
Я попыталась игнорировать его наглый зов.
– Викто?р, – на свой манер произнесла имя пасынка Софья Евгеньевна, когда мы вошли в приятно обставленную гостиную. – Надеюсь, ты заехал достаточно надолго, чтобы нам кое-что обсудить?
Комната была небольшая, но светлая, с камином и весьма высокими потолками. И снова вокруг сложно выполненная мебель в духе позапрошлого века, куча безделушек на всех поверхностях: канделябры со свечами, статуэтки и повсюду самый разнообразный текстиль. А ещё воздух здесь был совершенно особенным, насыщенным и по-своему вкусным.
У окна гостиной, задумчиво глядя во двор, стоял тот самый мужчина, о которого я недавно успела вдоволь потереться. Представляю, какое у него обо мне сложилось мнение…
Он повернулся, услышав, как его окликнули, улыбнулся Софье Евгеньевне, а затем его взгляд метнулся ко мне, а лицо сразу приняло слегка недоуменное выражение. Мне даже захотелось проверить, всё ли со мной в порядке. Его удивление положительное или не очень? Зато он вновь произвёл на меня сильное впечатление. Казалось бы, ну просто привлекательный мужчина – но нет! Было в нём что-то сражающее наповал. Его хотелось разглядывать – и не только из-за необычной для моего восприятия одежды. К слову, больше всего внимания в ней привлекала золотистая брошь в виде змеи на щите, приколотая к лацкану удлинённого жакета.
– Познакомься, – бодро проговорила хозяйка. – Это Варвара.
Виктор приподнял чёрную бровь.
– И всё? – уточнил. – Просто Варвара?
– А тебе требуется что-то ещё? – рассмеялась женщина. – Лично мне достаточно, потому что она рассказала мне просто невероятную историю. И надеюсь, что её продолжение мы сейчас послушаем вместе!
Теперь выражение лица Виктора стало слегка усталым. Похоже, выслушивать мои “бредни” он желанием не горел.
– Приятно познакомиться, просто Варвара, – с лёгкой иронией в голосе проговорил он. – Что же такого вы рассказали моей матушке, что она настолько сильно заинтересовалась вашей историей? Признаться, я думал, она довольно проста.
– Нет, вынуждена вас разочаровать: я ниоткуда не сбегала.
– Я даже рад, что это не так, – улыбнулся Виктор.
Честное слово, я едва не поплыла на месте.
– А где Анна? – как бы между делом спросила хозяйка, пока мы усаживались на диван, а её пасынок – напротив. – Я думала, она тоже заедет.
Впрочем, энтузиазма по этому поводу я в её голосе не услышала. А сама сразу насторожилась: кто такая Анна? Сестра? Кузина? Или…
– Она поехала домой собираться. Сказала, что хочет навестить бабушку до праздников, – как будто нехотя пояснил Виктор.
Софья Евгеньевна покривила губами, как будто поведение этой загадочной Анны ей не понравилось. Как, возможно, и вся Анна целиком.
– Ну что ж, пускай съездит… – она повернулась ко мне в тот миг, когда я уже начала чувствовать себя здесь совсем лишней. – Мы с вами остановились на том, что всё началось с ёлочной игрушки?
– Да! – встрепенулась я, с трудом отведя взгляд от лица Виктора. Да что же со мной такое? – Я купила на ярмарке ёлочную игрушку. Принесла её домой и повесила на ёлку. Ну… так у нас принято. Мы к празднику Нового года украшаем ель – игрушками, гирляндами, мишурой…
Мои слушатели переглянулись.
– Да-да, мы знаем, что такое Новогодняя ель, – кивнул Виктор. – Пока что ваш рассказ вполне обычен.
Что ж, хоть какое-то облегчение: здесь знают про новогодние традиции. Не так уж мы, получается, далеки друг от друга. Понятный язык, схожие праздники… Что дальше?
– Так вот ночью, когда я спала, с игрушкой что-то случилось. Она стала светиться, а потом за ней открылся какой-то проход. Или как это называется – портал? Меня затянуло в него, и я оказалась здесь.
Больше мне сказать было нечего. А в ответ на всю эту правду, что я вывалила, как на духу, в комнате воцарилось ошарашенное молчание. Ну, всё… Теперь меня точно сдадут в психушку!
Но всё обернулось совсем не этим. Даже и близко нет.
– Ты тоже об этом подумал? – внезапно спросила Софья Евгеньевна у пасынка.
Тот пожал плечами, не торопясь с ответом. А я окончательно перестала понимать, в каком всё-таки мире оказалась. В похожем на мой, только отстающем в развитии прогресса, или в волшебном, например, как какая-нибудь Нарния? А что, я и книги сказочные читала, и фильмы смотрела, как и любой другой человек в своё время. Да, понимала, что это выдумки, но, возможно, именно поэтому пока что не торопилась валиться в обморок при каждом когнитивном диссонансе, возникающем в моей голове.
– Это всего лишь легенды, смешанные с детскими сказками, – наконец проговорил Виктор, всё обдумав.
– Много ты понимаешь! – фыркнула барыня. – Какая прагматичная, однако, пошла нынче молодёжь. После того, как вы перестаёте верить в Морозного Старца, с вами совершенно нет никакого слада!
Гордо выпрямив спину, она проворно встала со своего места и, бросив на ходу “сейчас я вернусь!”, ушла. Я сложила руки на коленях и буквально остолбенела от смущения, оказавшись наедине с её пасынком, брутальная аристократичность которого вводила меня в смятение. Однажды, повзрослев, я начала считать, что подобные ему мужчины могут быть лишь продуктом смешения удачной генетики и Фотошопа где-то на странице глянцевого издания. Но нет же, оказывается, они всё-таки существуют на самом деле!
В очередной раз подумав об этом, я неловко провела ладонью по аккуратно причёсанным Верой волосам.
– Необычный цвет, – отметил Виктор неожиданно.
И тут я поняла, что он довольно давно пристально на меня смотрит. Наверное, я для него кто-то вроде экзотического зверька в клетке.
– Он… ненатуральный, – буркнула и сразу пожалела.
Надо было просто поблагодарить и всё! Зачем ему знать нюансы? Что за несвоевременная честность с моей стороны?
– А, – он коротко закатил глаза. – Алхимическое вмешательство?
– К-какое?
Так… а вот пошли и совсем уж непривычные словечки. Нет, я, конечно, их слышала, но в практической жизни не применяла.
– Последнее время женщины увлекаются разными магическими зельями, масками, примочками и притирками, чтобы улучшить, как они считают, свою внешность, – пояснил он. – Как будто вы сами не знаете! И цвет волос меняют, и брови красят…
Значит, всё-таки мания… Ладно. Допустим. Что ж, можно сказать, в моём мире творится то же самое. Интересно даже, чем здесь женщины увеличивают себе губы. Если вообще это делают.
– Просто мы редко когда полностью бываем довольны своей внешностью, – улыбнулась я, начиная наконец чувствовать, что напряжение в его присутствии понемногу меня отпускает.
– Совершенно зря, – Виктор дёрнул уголком рта. – Все женщины по-своему прекрасны.
Это что, он хочет сказать, что мой морозный блонд ему не нравится? Тоже мне, ценитель – даже обидно как-то. Все говорили, что моей холодной внешности этот цвет идёт лучше всего. Ну, зелья, ну алхимия, если хотите – что такого?
На этом я решила сойти со скользкой дорожки обсуждения женских хитростей в достижении недостижимых идеалов. В конце концов, не всем повезло сразу родиться безупречными.
– Вот! – победно вскинув над головой толстенную книгу в роскошном золочёном переплёте, Софья Евгеньевна вернулась в гостиную. – Говорю же, я сразу вспомнила эту легенду. Хоть и читала давно, а потом нигде о ней больше не слышала.
С этими словами она села рядом со мной и открыла книгу на отмеченной закладкой странице. На ней крупными витиеватыми буквами было написано: “Глава двадцать один. Мастер Игрушек”.
Если честно, мне не сразу стало понятно, при чём тут то, что со мной случилось. Но вот Софья Евгеньевна перевернула страницу – и если бы можно было упасть с дивана, я точно упала бы. По соседству с текстом здесь были изображены, очевидно, примеры тех самых игрушек, которые “мастер” использовал. Это были и плюшевые зайцы, и пирамидки, и те самые ёлочные шары, сосульки и шишки, которые каждый человек из моего мира знает с детства.
Пока я разглядывала иллюстрации, Софья Евгеньевна пробежалась взглядом по тексту, чтобы освежить легенду в памяти, а затем кратко пересказала:
