Прихватив меховой палантин, я сбежала из дома.
Солнце уже забралось на небосклон и золотило стены домов, кустарники и деревья. Я повернула в сторону, противоположную замку. Улица закончилась мостом через узкий проток. За ним снова потянулись здания, но уже не жилые, а торговые. По крайней мере, перепутать вывеску с чашкой ароматного кофе нельзя было ни с чем другим. За стеклом виднелись столики и двое парней за одним из них. И, словно почувствовав мой взгляд, оба повернули головы к окну и уставились на меня.
Так что я торопливо пошла дальше. Иногда мне попадались прохожие – рабочие и прислужницы, февры и студенты. Меня провожали взглядами, верно, здесь многие друг друга знали, и новое лицо вызывало любопытство. Но с вопросами никто не подходил, чему я была рада. Хотелось движения и тишины, хотелось подумать и принять свою новую жизнь.
Я не задумывалась, куда иду, решив доверить выбор направления чутью.
Миновав ресторан и несколько лавочек, я прошла какую-то мастерскую, снова кофейню… дорожка вывела в парк, а потом закончилась. Дальше мостовой не было. Я оглянулась на черные стены Вестхольда, возвышающиеся позади. Над шпилем реяло полотнище с перечеркнутым золотым кругом. Кто-то мог бы подумать, что это солнце, но лишь тот, кто не знаком с гербом нашей империи. На синем фоне была изображена Дверь.
Я отвернулась от замка. Впереди темнел песок, а еще дальше накатывали на берег тяжелые волны Взморья. Слева возвышались деревья-исполины, там начинался самый настоящий лес. У корней величественных елей стелился туман, словно туда не проникает солнечный свет. Вдалеке, на обломке скалы, виднелась башня уже недействующего маяка.
Подумав, я осторожно ступила на влажный песок и пошла к воде. Длинный подол пришлось подобрать, все-таки одежда богачей ужасна неудобная!
Каблуки модных ботинок тут же провалились. Но я упрямо шла, решив посмотреть на свинцовые волны. Я никогда не видела моря. Подойдя почти вплотную к линии прибоя, остановилась и сделала глубокий вдох. Взморье казалось мне старым. Оно пахло горечью. Может, там, на дне, и правда – город? Древний Иль-Тарион? Не зря ведь бывалые моряки называют Взморье Последним Пристанищем и отказываются заходить в эти воды.
Хотя скорее, дело в дурном нраве этих мест. Взморье часто бушует штормами и здесь полно острых подводных скал.
А люди горазды выдумывать байки.
Я присела, опустила в набегающую волну пальцы. Холодно…
Взморье тяжело перекатывало седые волны и чуть слышно бормотало пучиной, словно пытаясь мне что-то рассказать. Я даже затаила дыхание, прислушиваясь.
Но тут позади раздался шорох и рядом остановился мехомобиль. Стальной корпус блеснул на солнце.
– Госпожа Левингстон? – удивленно выглянул из окна февр Квин. – С вами все в порядке?
– В полном, – я задрала подбородок. – Я просто гуляю. Это ведь не запрещено?
– Конечно, нет. Только вам стоит быть осторожнее. В лесу полно хищников. Самых разнообразных. Да и сам лес огромный, потеряетесь – можно и не выбраться. Такое уже случалось. – Февр улыбнулся, показав ямочки на щеках. Правда, улыбка странным образом не меняла его взгляда – жесткого и внимательного. – Замок и дома занимают лишь малую часть острова, а остальное – леса и холмы. Благородной девушке лучше не сходить с брусчатки. Вам не понравились наши рестораны и кофейни? Извините, но вам лучше вернуться. Взморье волнуется, похоже, скоро будет шторм, вы замерзнете. Здесь это обычное дело. Хотите, я отвезу вас к замку?
Прозвучало как вопрос, но почему-то мне не казалось, что февр спрашивает. Ехать с ним мне совершенно не хотелось, так что я изобразила милую улыбку.
– И правда холодает. Но думаю, я успею вернуться до дождя. Благодарю.
Мужчина неохотно кивнул.
– И все же… Будьте осторожны, госпожа Левингстон. – И помолчав, добавил: – Если вам понадобится помощь или совет, то я живу в северном крыле замка. И буду рад вас выслушать. Вы можете обратиться ко мне с любой проблемой. Вы понимаете?
Я кивнула, удивляясь, с чего бы февру предлагать мне помощь. Или он… флиртует? А что, мужчина он интересный. Возможно, на Острове ему просто скучно, а тут молодая привлекательная девушка…
Мехомобиль мягко урча, уехал. Я посмотрела ему вслед. И все же… Почему я должна быть осторожна? Что февр имел в виду? Только ли то, что сказал? Или что-то заподозрил? Может, богатые наследницы не шляются, где попало, а чинно сидят в ресторанах? Вот же Змей Двуликий и прислужник его склиз!
Я потёрла переносицу, успокаиваясь.
Снова повернулась к морю и ахнула. Над горизонтом сгущались тучи, похоже, февр прав. А мне надо было принять его предложение и вернуться на мехомобиле.
Тихо выругавшись, что, несомненно, не пристало делать воспитанной девушке, я подхватила подол и почти бегом бросилась обратно. Я неслась наперегонки с набухающими тучами, внезапно ощутив азарт. Кто быстрее – я или дождь? Я лидировала, даже несмотря на каблуки и юбку, опутывающую колени!
И почти добежала до своего дома, когда появился тот, кто все испортил!
– Иви! – радостно закричал Итан, устремляясь ко мне. – А я решил вас навестить! А вот и вы! Однако… вы отлично бегаете!
Последнее прозвучало не столько восхищенно, столько удивленно. Вероятно, Итан пытался решить, стоит ли умение нестись во весь опор отнести к женским достоинствам. Я с трудом затормозила, бросила юбку и… в этот момент хлынул дождь! А ведь я почти выиграла! Поток холодной воды обрушился сверху, словно там открыли кран! Я охнула и повернулась к двери своего дома. Итан в этот момент шагнул ко мне. Мои модные ботинки, будь они неладны, поехали на скользкой брусчатке и – я сама не поняла, как оказалась в объятиях парня.
– Поймал! – радостно шепнул он, сильнее сжимая мою талию.
Я вскинула голову и с некоторым удивлением уставилась в восторженные светло-карие глаза Итана. Они просто сияли, похоже, у парня было прекрасное настроение. А если учесть, что на нас льется осенний противный дождь, то с чего Итану так радоваться?
И он не спешил убирать с моей талии рук. Напротив, сжал крепче, притягивая к себе. Я уже собиралась ему об этом сказать, как сзади раздался голос. Вкрадчивый и бархатный, полный мягких рокочущих ноток и тщательно сдерживаемой злости. Такой голос мог бы принадлежать молодому океану. Он бы нес свои воды между первозданных скал, ярился штормами и весело губил корабли глупых людей, осмелившихся сунуться в эту стихию. Такой голос хотелось слушать, заворачиваться в него, закрыв глаза. Он рождал внутри что-то новое и опасное.
Хотелось слушать голос, но не слышать слова.
– Всего несколько часов, как моя дорогая сестра прибыла в Двериндариум, а я уже нахожу ее в чьих-то объятиях. Признаться, я надеялся, что слухи о тебе преувеличены, Ардена. Вижу, что нет.
Итан как-то резво меня отпустил и сделал быстрый шаг назад.
И я обернулась.
Когда мнимая кузина упоминала брата, я представляла кого-то, похожего на нее. Светловолосого и светлокожего, зеленоглазого и изнеженного. Но нет. В своих представлениях я промахнулась по всем фронтам. Кристиан Левингстон был совсем другим. Высокий. В черной форме – брюки, сапоги, жесткий мундир до колен с двойным рядом пуговиц. Военная выправка. Рукоять клинка. Руки сложены за спиной. Мой взгляд метнулся выше. Воротник-стойка и волнистые черные волосы, касающиеся ушей. С них капала вода на шею парня, но он словно и не замечал. Смуглая кожа. Мужественный подбородок и красивые губы. Широкие темные брови и глаза…
У вдовы Фитцильям был перстень с изумительным прозрачно-голубым камнем. Она говорила, что это топаз. Вот такие глаза были у Кристиана Левингстона. И в сочетании с темными волосами и смуглой кожей они производили сногсшибательное впечатление. Только эти глаза смотрели на меня с нескрываемым презрением.
– Зайди в дом, Ардена, – приказал Кристиан, и его голос снова напомнил об океане, которого я никогда не видела.
И прошел мимо, словно потеряв к нам с Итаном интерес.
Я посмотрела на свои руки, сжавшие край мокрой юбки. Подол намок и испачкался, прическа развалилась пока я неслась наперегонки с дождем, и пряди повисли сосульками. Да уж, отличная получилась встреча дорогих родственников!
Итан смущенно откашлялся.
– Некрасиво вышло. Но я могу все объяснить твоему брату…
– Не надо! – оборвала я.
– Да, наверное, это только усугубит… тогда увидимся позже?
Я кивнула, не вникая в слова Итана.
– Я не знал, что твой брат – февр. И каратель…
– Что? – я вообще-то тоже.
– Каратель, – Итан похлопал себя по груди. – У него нашивка на мундире. Ты что, не заметила?
Нет, я в это время думала о топазах и океане.
– С карателями лучше не связываться. Они же все ненормальные… ну, в общем… – пробормотал парень. – Я пойду?
– Иди.
Оглядываясь, словно не мог решить, правильно ли поступает, парень отошел.
А я посмотрела на дверь моего дома. Ржавчина говорил: если жизнь подкинула щепотку радости – не спеши веселиться. Не иначе как она лишь отвлекает внимание, приготовив для тебя ведро помоев.
Все-таки в той книге афоризмов, стянутых со стола настоятеля, были весьма неглупые мысли!
Мой прекрасный дом, которому я так радовалась, вовсе не был моим. И год в Двериндариуме мне предстоит делить его с тем, кто ненавидит и презирает Иви-Ардену Левингстон.
То есть, меня.
Сжав до хруста зубы, я подняла подбородок и вошла в дом.
Глава 6. Мой брат
«Главное – держись подальше от моего брата», – наставляла меня Ардена.
Да я бы и с радостью, только как мне это сделать, если он по-хозяйски вошел в дом, где я живу? И дверь открыл своим ключом, что говорит о многом!
В душе теплилась слабая надежда, что нам удастся договориться миром. Но чутье подсовывало воспоминание – взгляд топазовых глаз – и уныло твердило, что не выйдет. Никакого мира у нас не выйдет.
Кристиан нашелся на кухне. Он наливал себе кофе и, когда я вошла, поморщился. И это оказалось ужасно неприятно. Не знаю, чем так прогневала брата настоящая Ардена, но вот шишки достанутся мне. И придется с этим смириться.
Парень обернулся и уставился на меня. Его взгляд неторопливо и внимательно осмотрел все – от мокрой макушки до грязного подола. И вернулся обратно. Впился в лицо, и я почти физически ощутила прикосновение. И страх. Почудилось, что сейчас февр разгадает обман. Поймет, что я самозванка.
И кстати, за какие такие заслуги он получил нашивки февра в его возрасте? Как?
И почему проклятая Ардена ничего об этом не знала? Как можно настолько не интересоваться жизнью родственника?
Я остановилась в дверном проеме. Некоторое время мы молча друг друга рассматривали.
Кристиан поднес к губам кружку и сделал глоток, все так же сверля меня взглядом. Я ощутила, как стекает по спине холодная капля.
– Я представлял тебя иначе, – сказал он.
– И как же? – удалось выдавить мне.
Он пожал плечами.
– На изображениях в газетах ты выглядишь… крупнее. И старше.
Да, Ардена тоже негодовала по поводу моей худобы. Интересно, что писали о наследнице в тех самых газетах?
– Как говорит отец – в газетах все врут. Так ведь?
Я легкомысленно улыбнулась, ощущая себя, как канатоходец на вышине Лиризанского пика! Один неверный шаг – и пропасть!
– Мы давно не виделись, – осторожно сказала я, желая убедиться, что хоть в этом мои сведения точны.
– Тринадцать лет, – по-прежнему сухо подтвердил парень. – С тех самых дней, когда умерла моя мать.
Я лихорадочно вспоминала все, что знала. Ардена старше меня, сейчас ей двадцать один, а ее брату – двадцать три. Когда родственники виделись последний раз, девочке было восемь. Вот только я не знала, что это были похороны.
И что я должна говорить?
– Да… грустное событие…
– Грустное? – февр так быстро оказался рядом, что я испуганно шарахнулась назад. Он почти вжал меня в стену. Прозрачно-голубые глаза оказались слишком близко, и я увидела сетку лопнувших сосудов вокруг ярких радужек. По правде, выглядел парень жутко уставшим и жутко злым. И хотелось сбежать от него подальше, но я не могла. Поэтому просто смотрела ему в лицо, пытаясь не паниковать. Он уперся ладонью в стену.
– Грустное? Ты смеешь называть ее смерть грустным событием? Ты смеешь?! Ты еще большая дрянь, чем я думал, Ардена!
Я прикусила щеку. Склирз! Кажется, я ляпнула что-то не то… вот только знать бы, что!
– Я не хотела тебя злить…
– Не хотела злить, значит? Я надеялся, что не увижу тебя еще лет двадцать!
– Я могу переехать в другой дом… наверное…
– Хочешь жить отдельно? – прищурился парень.
– Очень! – искренне выдохнула я. Желательно, на другом конце Двериндариума. Как можно дальше.
Кристиан наклонился ниже, и я ощутила запах кофе от его губ. Тряхнула головой.
– Хочешь провести тут приятное время, наслаждаясь жизнью? – почти ласково произнес брат. И рявкнул: – Даже не надейся.
В прозрачных голубых глазах зажглось что-то убийственно-маниакальное. Я сглотнула. Склирз! Я точно влипла. Теперь надо понять, насколько глубока эта трясина.
Он взял себя в руки, хотя злость все еще плескалась в глазах. И снова я подумала об океане…
Отошел и заложил руки за спину.
– Жить ты будешь здесь. И я за тобой присмотрю. Как старший брат. Поверь, тебе не понравится, – Кристиан усмехнулся, и я подумала, что мне категорически не нравится это человек. – Правила, Ардена. Те, которые ты всегда презирала. Говорю один раз, ты запоминаешь. Ослушаешься – накажу. В этом доме никаких гостей. Никогда. После занятий ты идешь домой учить задания. Твоя дорога – до замка и обратно. Никаких увеселений. Никакого хмеля. Никаких подруг. Никаких парней. Отбой в девять вечера. Подъем – в пять. Пробежка и тренировка. Я посмотрю твое учебное расписание и внесу необходимые поправки. Ты запомнила?
Я смотрела так ошарашенно, как не смогла бы и настоящая Ардена. Божественный Привратник, даже в приюте подъем был в семь! Вот тебе и богатая жизнь, Вивьен!
– Ты сдурел? – совершенно искренне произнесла я.
Кристиан поморщился.
– Никаких бранных слов. За каждое – штраф. На первый раз прощаю. Хотя нет. С чего мне тебя прощать, верно? В наказание остаешься без ужина.
– Да катись ты к слирзу в зад! – выдала я. Лишить меня еды? Да чтоб он провалился! Неужели этот мерзавец показался мне красивым? Фу!
