Мурат Янг "Сердце орка"

Сердце орка
Мурат Янг

Сбежать перед казнью недостаточно, чтобы спастись. Нужно добраться туда, где жизнь грязных рас – орков и гоблинов не обесценена и где они сбросят рабские оковы. Путь через параллельные измерения хорошее подспорье, но и преследователи не простачки. У орчихи Фрадры и ее друга-гоблина выбора нет. Они должны добраться до благословенной земли, или будут казнены за кражу, которую не совершали.

Мурат Янг

Сердце орка

Пролог

Бобкинс Березовый стоял возле широкого окна. Рядом и чуть позади то ли стоял, то ли завис в воздухе его друг. Бобкинс почему-то не знал его имени и с любопытством покосился на него. Тот пристально вглядывался в окно.

– Только посмотри на ее формы, а! – восхищенно воскликнул Друг. Он был невысокий, очень худой, с забавной ярко-красной шляпой на голове.

Бобкинс послушно перевел взгляд. На тротуаре возле ворот стояли двое: эльф и эльфийка. Оба молодые, одетые в роскошные наряды, словно только что с королевского бала.

– Угу, – согласился Бобкинс.

В основном эльфийка казалась обычной. Как и все ее сородичи, высокая, стройная и белокожая. На лице привычные тонкие губы и остренькие ушки. Но грудь ее соблазнительно выпирала, тогда как прочие эльфийки все как одна плоские.

Бобкинсу до жути хотелось познакомиться с этой красоткой. Но ему не везло даже с девушками своего рода, человеческого. А тут эльфийка! Она, небось, и не посмотрит на него.

– Конечно не посмотрит, – отозвался Друг. – Ты же безвольный неряшливый толстяк.

Бобкинс нахмурился. Это вообще нормально – читать мысли? Он уже решил в отместку ляпнуть что-нибудь обидное о его дурацкой шляпе и повернулся. Только вот выглядел Друг уже иначе: стал высоким и мускулистым, а на голове не было даже волос, не то что шляпы.

– А вот у паренька шансы есть, – сказал Друг, не отрывая глаз от окна.

Бобкинс снова посмотрел на парочку. Те неторопливо беседовали. Эльф небрежно жестикулировал, объясняя что-то. Эльфийка добродушно смеялась и отвечала ему. Слов было не разобрать, но Бобкинс не сомневался: парочка обсуждает какие-то глупости.

– Наго меса олжабыдя, – пробормотал Бобкинс и чуть не расхохотался. Он размял губы и попробовал еще раз. – На его месте должен быть я.

Он ухмыльнулся. Давненько язык так не заплетался.

– Ну, если прошлый четверг – это давненько, то да, – хохотнул Друг.

Да кто он, черт его дери? Волшебник, что ли?

Бобкинс развернулся с твердым намерением выпытать у него хотя бы имя. Тот опять изменился, став копией Бобкинса. Такой же толстый и неряшливо взлохмаченный. Даже одежда совпадала: серые пиджак и брюки, а на них пятна от повидла.

Бред!

Или не бред?

Начали закрадываться подозрения. Бобкинс прикрыл веки и в довесок положил на них ладони.

– Ну вот, – с досадой произнес Друг и печально вздохнул.

Бобкинс проигнорировал его и представил перед собой черный квадрат. Мысленно он заставил его приближаться, пока тот не поглотил его. Чернота стала абсолютной, и через пару секунд Бобкинс открыл лицо.

В гостиной особняка его маменьки он находился в полном одиночестве. Вокруг только роскошная мебель и большая пальма в том самом месте, где прежде стоял Друг.

– Фуууф, опять переборщил с дозой, – пробормотал Бобкинс.

Он не всегда понимал, что Друг фантомный и появляется только вместе с дозой.

За окном всё так же маячили двое. Бобкинс пригляделся.

– Тьфу ты! – не удержался он. – И тут глюки.

Вместо эльфа стоял гоблин, а пышногрудая эльфийка оказалась орчихой.

– Гадская тварюга! – ругнулся негромко Бобкинс. Его губы исказились в гримасе отвращения.

Эту орчиху он хорошо знал, по сути, жил с ней в одном доме. Если бы захотел, мог сделать с ней всё, о чем успел нафантазировать. Вот только мысли о нежных прикосновениях к ней вызывали не возбуждение, а тошноту.

Фрадра Орк принадлежала его семье на правах крепостной рабыни. Грудь ее действительно шикарно выпирала, но гадкие орочьи черты сводили на нет эту прелесть. Как у всех орков, у нее был свирепый взгляд, два клыка, торчащих с нижней челюсти, и серовато-зеленая кожа. Ей было двадцать пять, но даже будучи молодыми орки казались омерзительными созданиями.

Правую щеку Фрадры пересекал длинный шрам. С ним ее морда казалась еще уродливее. Бобкинс ухмыльнулся. Он-то и приложил руку к появлению этой отметины.

Гоблин и вовсе оказался подростком. Бобкинс почти не отличал гоблинов друг от друга. Все худые до костей, ярко-зеленые, с ушами, как у эльфов, и длинными безобразными ртами. Разве что разнилась форма носа: от тонкого и вытянутого до широкого и приплюснутого. Уроды, иначе не сказать.

– Ой-ё-ёй! – негромко простонал Бобкинс.

Вспышка боли случалась после каждой дозы, но Бобкинс вспоминал о ней именно в момент появления. Рука невольно потянулась к внутреннему карману пиджака. В нем всегда лежала маленькая латунная коробочка с особым зельем – сиреневым пеплом.

Сегодняшняя доза была последней из запаса, но Бобкинс все равно поднял крышку. Вопреки надежде, внутри не оказалось хотя бы пылинки этого весьма дорогостоящего наркотика. Он и не собирался нюхать повторно, но знал: тело потребует новой дозы.

– Надо ещё, – проворчал он, недружелюбно глядя на орчиху.

Что ж, значит, он раздобудет новую порцию этой дряни. А как иначе? Он уже плотно сидел на сиреневом пепле, а силы воли его не хватало даже на собственную чистоплотность. Что говорить о борьбе с зависимостью?

– Уроды, – с ненавистью проскрежетал Бобкинс, продолжая таращиться на Фрадру и гоблина.

В попытке избавиться от сухости в глазах он потер их и заморгал.

Терпеть и ждать… Или еще пепла.

Вот только денег на новую дозу не было, а эта короткая ломка – лишь начало страданий. Она пройдет, и покажется, что нет никакой зависимости. А через пару дней, если не принять еще, начнется новый приступ, неумолимо нарастающий с каждым часом. Загудит голова, заломит кости, а глаза будут гореть, как в адском пламени. Он будет задыхаться, терять сознание, пропадет аппетит, а если съест что-нибудь, то его обязательно стошнит.

– Надо еще.

У Бобкинса был собственный кредитный счет в Кварц-банке. Но он слишком давно не гасил его и всерьез опасался, что счёт закроют, а сам он получит судебный иск с требованием рассчитаться.

Вот тогда-то возникнет новая волна проблем. Его маменька, госпожа Иветта Березовая, узнает о долгах, о наркотиках и, самое худшее, поймет, кто украл пару золотых цепочек из ее ювелирной лавки. В сочетании с жуткой ломкой это может довести Бобкинса до суицида.

– Бр-р-р. – Он поежился.

Ему всего-то тридцать пять. Нельзя расставаться с жизнью в таком возрасте.

– Мерзкая тварь, – злобно прохрипел он, глядя на Фрадру, словно именно она была виновна в его несчастьях.

Орчиха все еще маячила за окном. Гоблин трясся от смеха, пока та кивала и противно ухмылялась своей поганой орочьей рожей.

– Ничего, – злобно выдавил Бобкинс, щуря глаза. – Вы-то мне и поможете.

Он не знал, почему сказал эти слова. Но сразу после в голову начали заползать мысли, заметно приободрившие его. Они проникали одна за другой, постепенно выстраиваясь в то, что показалось гениальным планом. Сердце Бобкинса восторженно заколотилось.

– Ты-то мне и поможешь, – повторил он.

Теперь он знал, как решить все проблемы. И как избежать маменькиного гнева, и как погасить долг в Кварц-банке и, конечно же, как разжиться новой дозой.

Да что там дозой! Он сможет обеспечить себя сиреневым пеплом на долгие годы вперед.

Глава 1. Нарушенное обещание

– Пока, Фрадра. – Дзябоши широко улыбнулся. – Увидимся после обеда.

Фрадра ухмыльнулась в ответ. Дзябоши казался забавным, когда радовался. И не потому, что рты у гоблинов широкие и выразительные. Просто выглядел он очень наивным и искренним.

– Увидимся, – согласилась Фрадра.

Он был ей как младший брат. По крайней мере, она считала, что ведет себя, как следует старшей сестре. Настоящего брата у нее не было, либо она не знала о его существовании, так же, как и о других своих родственниках, включая отца и мать.

Гоблин попятился, продолжая сиять и глупо улыбаться. Мало же ему нужно для счастья – прогуляться к руинам древнего города, пока есть свободное время.

Время в их случае момент важнейший. Они оба существа подневольные, равно как и все орки и гоблины. Сложно планировать хотя бы половину дня, если в любой момент твои господа могут придумать тебе новое задание. Но сегодня Фрадре повезло – господа поручили не так уж много дел.

Почти три года назад Фрадру купила госпожа Иветта Березовая, и Фрадра очень надеялась, что больше ее не перепродадут. В семье Березовых к ней относились чуть лучше. Да и тяжело менять хозяев, и страшно до жути. Рассказы о том, какими жестокими бывают люди и эльфы, распространялись среди рабов довольно быстро, и Фрадра считала, что до сих пор ей везло.

Дзябоши и вовсе счастливчик. Его хозяйка, молодая эльфийка Ригина Навл, не особо напрягала его поручениями. Зато обучила чтению и письму. Все рабы в округе завидовали ему. Даже Фрадра.

Гоблин, наконец, повернулся и зашагал прочь. Фрадра задержалась немного, глядя ему вслед, и развернулась в другую сторону улицы. Ее взгляд невольно коснулся четырёхэтажного домища, возле которого они стояли. Кроме господ Березовых здесь жила и она, а также некоторые другие слуги.

Из широкого окна на нее неприязненно смотрело жирненькое лицо человека – господина Бобкинса. Фрадра вздрогнула от неожиданности.

По мнению Фрадры, господин Бобкинс был худшим из семьи Березовых. Он часто придирался к ней, требовал выполнить какие-то странные поручения и мог позволить себе унизить ее или даже ударить.

Фрадра прошлась рукой по правой щеке, трогая неровность шрама. Момент, когда она застукала его за наркотиками, стал моментом, когда она огребла кочергой. Так и появился этот шрам.

Было обидно, ведь Фрадра вовсе не собиралась докладывать госпоже Иветте об опасном пристрастии ее старшего сыночка. Плевать ей было на развлечения господ. Но и к рубцу на щеке она тоже относилась спокойно. Даже находила его полезным, придающим ей больше свирепости. В конце концов, она же орк, а не какой-нибудь там чахлый эльф.

Фрадра порадовалась, что пока ей не нужно в дом. Ей поручили дела по хозяйству, и важно было успеть до обеда, чтобы не подвести Дзябоши. Она прошла на задний двор к хозяйственному блоку, остановилась и задумалась.

Предстояло решить дилемму. С чего начать: с колки дров или ковки инструмента? Она обожала и то и другое. Орудуя колуном, воображала себя лупящей господ. А когда в руках оказывался молот, то ощущала себя могучей, спокойной и непобедимой.

Слух у орков чуткий. Фрадра услышала позади крадущиеся шаги и резко развернулась.

БАМ!!! Камень размером с кулак врезался в лоб. Было почти больно.

Можно было и увернуться, или хотя бы отбить камень рукой. Но тогда было бы хуже. Проходили уже. Господина Бобкинса такие фокусы только злили пуще прежнего и часто заканчивались побоями и оскорблениями.

Бобкинс рассмеялся, наблюдая, как она потирает ушибленное место. Она могла бы и не делать этого. Но опять же. Так лучше.

– Чего стоишь без дела? – зло потребовал он.

– Я собираюсь наколоть дров, – буркнула она. – И еще…

– Вот этих-то? – Бобкинс презрительно махнул на сложенную стопку.

Приготовленных дров было немного. С такой Фрадра спокойно управится за час. Она кивнула Бобкинсу.