Кассандра Клэр "Королева воздуха и тьмы"

Народу тут было немного, поэтому соседа у Диего обычно не было, но сейчас на полу в неопрятной куче одеял валялся Кьеран.

Подложив руки под голову, Диего смотрел в потолок, запоминал его неровности. Впервые в жизни он не мог сосредоточиться, чтобы читать или медитировать. Его мысли метались, как паук с нервным срывом, от Хайме к Кристине, к Диарборнам, потом к новому Инквизитору…

Не говоря уже о несчастном принце фэйри, стенавшем у него на полу.

– Сколько ты еще собираешься меня тут держать? – донеслось откуда-то из-под одеял.

Край одеяла откинулся, показалось лицо. Через некоторое время оно уставилось в потолок, словно пытаясь понять, что Диего там нашел.

– Держать тебя тут? – Диего повернулся на бок. – Ты же не в плену. Можешь идти, куда пожелаешь.

– Не могу, – капризно возразил Кьеран. – Я не могу вернуться в Дикую Охоту, чтобы не навлечь на нее гнев Короля. Не могу вернуться в страну фэйри, потому что Король обнаружит меня и убьет. Не могу скитаться по этому миру, потому что меня узнают, а я не уверен, что Король не ищет меня.

– Тогда почему не вернуться в Лос-Анджелесский Институт? Даже если ты все еще злишься на Марка, Кристина сможет…

– Именно из-за Марка с Кристиной я и не могу отправиться туда. – Волосы Кьерана сменили цвет с глухо-синего на тусклый белый. – И я, между прочим, не злюсь ни на кого из них. Я просто не хочу… – Он сел. – Или, наоборот, хочу слишком многого.

– С этим мы разберемся, когда придет время, – сказал Диего. – И сделаем то, что для тебя будет лучше.

Кьеран бросил на него такой пристальный, пронизывающий взгляд, что Диего даже привстал.

– Ты ведь всегда так поступаешь, правда? – процедил Кьеран. – Обещаешь найти решение, а когда случается худшее, оказываешься совершенно не готов.

Диего хотел ответить, но тут в дверь постучали. Кьеран исчез так быстро, что Диего не успел заметить, куда. Он откашлялся и сказал:

– Pasale!

В комнату проскользнула Дивья, за ней Райан, оба в форме. Райан был еще и в толстом свитере. Обоим так и не удалось привыкнуть к климату Схоломанта. В руках у Дивьи был фонарь с колдовским светом, выглядела она встревоженной.

– Диего, – сказала она, – Кьеран здесь?

– Скорее всего, под кроватью, – пожал тот плечами.

– Странно, – заметил Райан; он был куда спокойнее, но он вообще редко проявлял бурные эмоции.

– Хотя может быть и в гардеробе, – закончил свою мысль Диего. – А что?

– Когорта здесь, – выдохнула Дивья. – Зара и еще несколько человек – Саманта, Мануэль и, кажется, Джессика только что прошли через портал. С ними профессор Гладстон.

Из-под кровати выкатился Кьеран с комьями пыли в волосах.

– Они знают, что я здесь? – глаза его подозрительно заблестели. – Мне нужно оружие. Любое оружие.

– Да погоди ты, – Дивья успокаивающе подняла руку. – Мы думали о чем-то более… вернее, менее эффектном. Например, спрятать тебя.

– Я и так уже прятался.

– Да, под кроватью, – уточнил Диего.

– Да, но когда сюда мчится Зара Диарборн, собираясь допрашивать Диего, это не самое безопасное место в школе, – сказал Райан. – Тем более, что Когорта подозревает тебя в измене их благородному делу.

– Вот именно, – вставила Дивья. – Мы подслушали их разговор.

Она протянула руку Кьерану, словно чтобы помочь ему встать. Тот наградил ее удивленным взглядом и встал сам, без посторонней помощи.

– Я бы не стал убивать ее безоружную, – сказал он. – Я вызвал бы ее на честный бой.

– Ну да, чтобы все, включая Конклав, сразу же поняли, что ты здесь, – вздохнула Дивья и щелкнула пальцами. – Идемте уже, нечего тратить время.

Кьеран слегка растерялся и покосился на Диего. Тот кивнул.

– Так безопаснее для нас обоих.

– Как скажешь, – и Кьеран вышел из комнаты вслед за Райаном и Дивьей.

Колдовской свет плыл над ними. Они растворились во мраке и пропали. Диего едва успел вылезти из кровати и натянуть футболку, когда дверь бесцеремонно распахнули.

Зара стояла на пороге, уперев руки в бока, и только что не сыпала искрами от гнева. Диего хотел поблагодарить ее, что так вежливо постучала, но решил, что сарказм ее вряд ли проймет.

– Ты у меня уже вот где, – сообщила ему Зара.

Диего прислонился к шкафу и сложил на груди руки. Взгляд Зары невольно пробежал по его бицепсам, и она улыбнулась.

– Я и правда надеялась на наш союз. Но сначала тебе нужно принять правильную сторону и перестать водиться с Нижнемирским отребьем, преступными элементами и всякими неблагодарными.

– Неблагодарными? Мне можно общаться только с теми, кто говорит спасибо?

– Что-что? – Зара заморгала.

– Не уверен, что слово, которое ты употребила, значит именно это. Конечно, английский – мой второй язык, но…

– Блэкторны – неблагодарные твари, – объяснила она. – Ты должен немедленно прекратить общение с ними – и со всеми, с кем они водятся.

Она прожгла его взглядом.

– Если ты имеешь в виду Кристину, то мы с ней только друзья…

– Мне плевать. Все Блэкторны мерзкие. Марк – полукровка, Тай – чокнутый мелкий затворник, Дрю – жирная и тупая, а Джулиан… похож на Себастьяна Моргенштерна.

Диего не выдержал и расхохотался.

– Он – что?

Зара вспыхнула.

– Он поднимал мертвых!

– Вообще-то нет, – сказал Диего, хотя это уже не имело значения.

Когорта постоянно меняла правила игры, когда ей нужно было чего-то добиться. Корректность доказательств их не слишком волновала, как и разница между теми, кто поднимает мертвых, и теми, кто с ними просто общается.

– Ты еще пожалеешь, что возился с ним, когда он сожжет этот мир, – мрачно возвестила Зара.

– Уж наверняка. Слушай, ты еще что-то хотела? Уже середина ночи, и я собирался немного поспать.

– Не забывай, зачем ты со мной обручился, – процедила она с ядовитой улыбкой. – Тебе еще тогда стоило подумать, каковы будут последствия, если я вдруг разорву помолвку.

Она уже собралась уходить, но вдруг будто заметила что-то… удивительное – Диего не понял, что. Как бы там ни было, Зара метнула на него еще один уничтожающий взгляд и зашагала прочь по коридору.

Замка на двери не было, поэтому Диего просто захлопнул ее, упал на кровать и снова уставился в потолок. На сей раз потолку не удалось отвлечь его от мрачных мыслей.

6. Меж тем как с башни – мрачный вид…

Эмма проснулась от грохота в дверь ее спальни – голова уже раскалывалась. Она рухнула спать прямо на пол, как была, одетая; волосы были влажные и прилипли к щекам. Она чувствовала себя как после кораблекрушения, и выглядела наверняка не лучше.

– Входи.

Дверь распахнулась; это был, естественно, Джулиан.

Эмма рывком села. Какую-то секунду они просто таращились друг на друга. Эмме сразу же стало холодно: хоть он и не любит ее больше, а все равно заметит и мятое лицо, и одежду в беспорядке…

– Тебе лучше одеться и привести себя в порядок.

На Джулиане были джинсы и синий свитер. Выглядел он так, словно отлично выспался. Хорошо выглядел. Симпатичный незнакомец, которого она совершенно не знала. Даже и голос совсем не грубый, а так, прохладно прагматичный. Можно не беспокоиться, что он станет ее жалеть или будет чувствовать себя виноватым, внезапно дошло до нее: он вообще ничего не чувствует.

– Дейн Ларкспир только что доставил сообщение, – произнес Джулиан. – Инквизитор желает видеть нас немедленно.

Стоило Кристине открыть дверь, как из-за барной стойки с половником наперевес выпрыгнула сияющая Хелен.

– Доброе утро!

Кристина проснулась рано – весь ее организм горячо осуждал разницу во времени между Идрисом и Лос-Анджелесом – и практически ощупью побрела на кухню, сделать себе кофе и парочку тостов. От жизнерадостности Хелен ей неудержимо захотелось лечь доспать прямо на столе. Нет, ей точно никогда не понять чертовых жаворонков, особенно тех, кто умудряется функционировать без кофеина.

– А я овсянку делаю, – радостно сообщила Хелен.

– О.

Овсянку Кристина вообще-то не любила.

– Алина наверху, в офисе: пытается разобраться в бумагах. Кажется, центурионы тут все разнесли, – Хелен поморщилась.

– Я в курсе, – Кристина с вожделением поглядела на кофемашину.

Будет очень грубо, если она просто пройдет мимо Хелен и полезет в шкаф за зернами и фильтром?

– Но не волнуйся, – продолжала Хелен. – Они оставили в турке плесневелый кофе.

Она показала в сторону раковины.

Кристина возненавидела центурионов еще больше прежнего – разве такое возможно?

– Они хоть что-нибудь нам оставили?

– Бак с грязным бельем, – к ним вошел Марк с мокрыми волосами – видимо, только что из душа.

У Кристины что-то затрепыхалось в животе, и ей пришлось срочно сесть на табурет. У Марка на запястье все еще виднелся заживающий участок кожи – там, куда пришлось связывающее заклинание: у нее был такой же. Глаза его так и сияли на утреннем солнце: золотые и синие, будто самое сердце океана. Она быстро отвернулась и принялась изучать изразец, на котором тело поверженного Гектора тащили за ноги вокруг стен Трои.

– Очень много грязного белья. Просто-таки горы и горы грязного белья.

– Я займусь стиркой, – Хелен уже переместилась к плите и теперь энергично мешала в кастрюльке. – А сейчас делаю овсянку.

– О.

Марк мельком пересекся взглядами с Кристиной, но в нелюбви к овсянке они друг другу сознаться успели.

В кухню постепенно вваливались и другие Блэкторны. Пришел Тай, за ним Кит; подоспели Дрю и Тавви. Зажурчали, забулькали голоса, и на мгновение все стало как будто нормально. Как будто… Без Эммы Институт никогда больше не будет для нее нормальным. Эмма была первой, кого он встретила в Лос-Анджелесе. Эмма первой и без колебаний приняла ее в друзья. И с городом она знакомилась, узнавая любимые места Эммы – тайные пляжи и узкие тропки. В машине с радио, включенным на полную громкость, с волосами, развевающимися на ветру… Хот-доги в «Пинкс», пироги в «Эппл Пан» в полночь…

Трудно было теперь не чувствовать себя сорвавшейся с якоря… отвязавшейся лодкой во власти прилива. И все же она держалась за то, что сказала ей Эмма: «Ты им нужна. Ты нужна Марку».

Тай схватил лежавший на столе пакет чипсов, перебросил его Киту, тот показал ему большой палец. Эти двое явно научились общаться без слов, как Эмма и Джулиан в свое время.

– Сейчас же положи эту гадость! – возмутилась Хелен. – Я варю овсянку!

Она указала половником на стол, где в ряд стояли одинаковые миски и ваза полевых цветов.

– О, – сказал Кит.

– А я хочу блинов! – заявил Тавви.

– Мы завтракать не будем, – быстро сказал Тай. – Мы с Китом идем на пляж. Пока-пока.

– А… – начала Хелен, но мальчишки уже ушли.

Крепко схватив Кита за руку, Тай потащил его за собой. Уже на пороге Кит успел с извиняющимся видом пожать плечами.

– Ненавижу овсянку, – угрюмо сказала Дрю, садясь за стол.

– Я тоже! – подержал ее Тавви, втискиваясь рядом с сестрой.

Он тоже нахмурился, на мгновение став так забавно похож на нее.

– Кроме овсянки ничего нет, – весело ответила Хелен. – Правда, еще я могу сделать тост.