Охранник открыл ворота. Я заметил, что он не поздоровался с Дестером, когда мы проезжали мимо. Странное дело.
Дестер велел ехать к большому офисному зданию, стоящему в стороне от съемочных павильонов. Я остановил машину у входа.
– Заберете меня в четыре пополудни. Пока что поезжайте обратно, поможете миссис Дестер с домашними делами.
– Она сказала, что ей не нужна моя помощь, сэр, – сообщил я.
Казалось, он меня не услышал. Посмотрев, как он поднимается по ступеням и исчезает за двустворчатыми дверьми, я уселся за руль и поехал обратно. Охранник открыл ворота, даже не потрудившись взглянуть на меня. Интересно, чем можно заслужить хоть каплю его уважения, раз уж для этого недостаточно «роллса».
Чуть отъехав от студии, я припарковал машину, зашел в закусочную и взял себе завтрак. Пока что у меня было пятнадцать баксов, а там, глядишь, и Дестер что-то подкинет. Пятерку я потратил на небольшой запас продуктов, консервов и кофе. Все покупки я перенес в машину, после чего направился на Клиффорд-стрит. Оказалось, она находится в четырех улицах от моего прежнего адреса.
Остановившись у дома номер 57, я позвонил в звонок, помеченный литерой «А». Через пару секунд пискнул домофон, и входная дверь открылась.
Симмондс снимал двухкомнатную квартиру на втором этаже. Стоя в дверях, он выжидающе наблюдал, как я поднимаюсь по лестнице, – телосложение как у меня, серые волосы и веселая морщинистая физиономия. Разглядев мою форму, он усмехнулся: такой усмешкой обычно встречают недотеп, но меня это не волновало. Я усмехнулся в ответ:
– Я новый шофер Дестера – если требуются пояснения. Заглянул, чтобы поспрашивать.
– Входите. – Он распахнул дверь. – Каждую минуту на свет рождается простофиля. Только не подумайте, что вы один такой. Поначалу я тоже убеждал себя, что устроился на теплое местечко. Но теперь-то знаю, что к чему.
Я прошел в пыльную комнату; в ней стоял тот же запах, что и в квартире над гаражом, пока я ее не вычистил.
– Я себя ни в чем не убеждаю. Понимаю, что хвастаться особенно нечем. Но в качестве временной работы сойдет. Меня зовут Глин Нэш.
Жестом пригласив меня сесть, Симмондс ушел в другую комнату и вскоре вернулся с кофейником и двумя чашками.
– Сойдет, но ненадолго, – сказал он, угостившись моей сигаретой. – Готов спорить, через неделю все бросите. Все уходят оттуда максимум через неделю; все, кроме меня. Я продержался две.
– Что не так с этой работой? – поинтересовался я, взяв чашку кофе, которую Симмондс подтолкнул в мою сторону.
– Да все. Гремучая смесь из крыс, тонущего корабля и миссис Дестер. Вы с ней уже встречались?
– Конечно. И она успела сообщить, что мне там не рады.
– Ну так примите к сведению ее намек, дружище, и бросайте все, пока не начались неприятности. А эта дамочка способна их устроить. Я, балбес, ее не послушал, и что в итоге? Чуть не попал под раздачу за воровство.
– Прошу прощения? – удивленно переспросил я.
Симмондс ухмыльнулся, демонстрируя прокуренные зубы:
– Вы слышали. Она дала мне стодолларовую купюру, чтобы я рассчитался за бензин. Странно, подумал я, ведь Дестер сам оплачивает счета – ну, когда оплачивает. Я, к счастью, человек подозрительный. Доверял ей не больше, чем гремучей змее. Осмотрел купюру – очень, очень внимательно. Оказалось, в углу она наколола крестик, булавкой. Я, конечно, сразу понял, что будет дальше. Едва я успел сжечь ту сотню, как в комнату ввалились двое легавых – обыскали меня, прочесали квартиру чуть ли не зубной щеткой, но купюру не нашли. Оказалось, хозяйка пожаловалась, что недосчитывается денег и грешит на меня. Так что я чуть не влип в историю. Как только копы ушли, собрал вещи и был таков.
Уставившись на него, я вспоминал ту сотню, что Элен предлагала мне прошлой ночью.
– Но в чем смысл? Она что, не хочет, чтобы у мужа был шофер?
Симмондс пожал плечами:
– Три месяца назад у них была кухарка, две служанки и мальчик на побегушках, – сообщил он, – а еще садовник и шофер. Ни с того ни с сего она всех поувольняла, закрыла почти все комнаты в доме и сама занялась хозяйством. Дестер пытается оставить хоть шофера, но рано или поздно его жена делает так, что парень не выдерживает и сбегает оттуда. Не спрашивайте почему. Я не знаю.
– Она говорит, у Дестера нет денег.
– Тоже не факт. Может, это и правда. Но не похожа она на женщину, которая станет сама вести хозяйство только потому, что у мужа нет денег.
Тут я был с ним согласен.
– Ну а кто такой Дестер?
– Хотите сказать, кем он был? – Допив кофе, Симмондс налил себе еще одну чашку. – В свое время он работал главным исполнительным продюсером на студии «Пасифик». Был одним из воротил кинобизнеса. Ну а теперь его песенка спета. Контракт решили не возобновлять. Примерно через месяц Дестер станет никем. Он каждый день ездит на работу и сидит в кабинете без дела. На него не обращают внимания. Он попросту досиживает до увольнения.
– А почему он не ищет другую работу?
– Вы что, так ничего и не поняли? – Симмондс рассмеялся. – Дестер – алкаш. Никому он не нужен. Трезвый он только по утрам, когда просыпается. Начинает бухать уже за завтраком и не останавливается, пока не рухнет в кровать. Наверное, будь я женат на той рыжей стерве, тоже бы спился. Дестер души в ней не чает. Насколько мне известно, у нее своя комната, и Дестеру туда ход закрыт. Жена перестала подпускать его к себе чуть ли не сразу после свадьбы.
– Кто она такая? Откуда родом?
– Не знаю. Они женаты около года. После свадьбы Дестер и покатился по наклонной. В кинобизнесе он больше не нужен. Когда контракт истечет, он останется ни с чем. Так что не обманывайтесь, ни о какой постоянной работе речь не идет. Если продержитесь неделю – считайте, что повезло.
– Ну как это – останется ни с чем? У него три машины и вон какой дом. Если выставить «роллс» на продажу, он легко уйдет за двенадцать тысяч.
– Говорят, Дестер по уши в долгах. Может, и врут, – сказал Симмондс. – Но готов спорить, что, как только он вылетит со студии, к нему в гости пожалуют волки. И не уйдут, не сожрав все подчистую. Вот бы посмотреть, как эта рыжая будет зарабатывать себе на пропитание. Несладко ей придется после того, как Дестер осыпал ее деньгами.
– С вами рассчитались? – спросил я.
– Конечно. Но пришлось об этом напоминать. Дестер легко забывает о таких пустяках, как выплата жалованья слугам. – Симмондс взглянул на циферблат дешевого будильника. – Мне пора. Сегодня иду устраиваться на работу – возить двух старушек. Неплохой вариант после этого пьяницы. Ну а у вас впереди веселенькое время. Когда Дестер приезжает домой в час ночи, считайте, еще рано управились. – Он встал. – Но только не подумайте, что он мне не нравится. Мне его жаль. Когда удается застать его трезвым, он приятнейший человек. Работать на такого – одно удовольствие. Проблема в том, что он редко бывает трезвым. Просто поразительно, как быстро эта рыжая разрушила его жизнь. Она, должно быть, сумасшедшая. Доводя Дестера до ручки, она лишает себя лакомого куска. Зачем? Уму непостижимо. Насколько мне известно, именно из-за нее Дестер пристрастился к бутылке. Не пойму я, что за игру она затеяла.
По пути на старую квартиру – забрать кое-какие пожитки – я тоже не мог понять, что за игру она затеяла. Но я твердо вознамерился это выяснить.
Глава вторая
Закатив «роллс» в гараж, я обнаружил, что одной из трех машин – а именно открытого «кадиллака» – нет на месте. Нетрудно было догадаться, что миссис Дестер во всем своем великолепии отправилась на обед. Часы показывали четверть первого, и я решил: раз уж дом пуст, пора мне осмотреться. Конечно, если сумею проникнуть внутрь.
Окно над крыльцом было открыто. Забраться на навес оказалось легко, а поднять раму – еще легче. Я шагнул в длинный коридор с выходом на лестницу.
На этаже было семь спален, три ванные комнаты и две гардеробные. Спальня Дестера выходила на лестницу, а комната Элен была в другом конце коридора.
В комнаты я не заходил; лишь открывал двери и заглядывал внутрь с порога.
Спальня Элен была огромной. Должно быть, в роскошную обстановку вбухали кучу денег; чего только стоила одна кровать на постаменте. Такие часто показывают в кино: стеганое оголовье серовато-белого цвета и кроваво-красное покрывало. А еще удобные кресла, письменный стол, радиола, тонкой работы туалетный столик, встроенные шкафы и мягкая подсветка. Вся эта роскошь содержалась в безукоризненной чистоте, и я понял, что мужчины здесь не водятся.
Комната Дестера была поменьше; такая же удобная, но на вид запущенная. Даже не входя в нее, я заметил, что вся мебель покрыта слоем пыли. Похоже, Элен не стремится наводить порядок в логове мужа.
За пять минут я увидел все, что мне было нужно, и спустился вниз. Гостиную я осматривать не стал и сразу перешел к остальным пяти комнатам; вся мебель в них была закрыта чехлами от пыли. Что ж, не худший способ решить проблему избыточной жилплощади.
Значит, Симмондс говорил правду и Дестер действительно выходит из игры – доказательств тому я увидел предостаточно. Да, пока что он напускает на себя благополучный вид, да и дом снаружи выглядит богато, но по закрытым комнатам легко понять, куда ветер дует.
Вернувшись к себе в квартиру, я сменил форму на повседневную одежду и пересчитал деньги. На данный момент у меня оставалось десять баксов. Я вышел на перекресток, дождался автобуса и поехал в центр.
Съев дешевый обед в привычной столовой, я отправился на Бруер-стрит, в офис Джека Солли.
Я работал на этого парня уже год. Солли называл себя подрядчиком и консультантом по рекламе. В свое время он трудился в отделе продаж «Инч и Херринг», крупнейшей рекламной фирмы Нью-Йорка. У него был «кадиллак», шестикомнатная квартира, пятизначная зарплата и шкаф, битком набитый костюмами. Но Солли был лицемером и всегда рыскал в поисках легкого доллара. Потому-то он и решил подработать на стороне, сдав конкурентам своей фирмы некоторых клиентов «Инч и Херринг» – разумеется, за внушительный процент. На Солли донесли, и он потерял работу, доход и «кадиллак» – именно в таком порядке. Что еще хуже, он попал в черный список и вскоре выяснил, что ни один рекламщик не желает иметь с ним дела. Собрав все, что осталось от крушения, Солли двинул в Голливуд, где и открыл собственный офис.
Теперь он вел дела с индивидуальными предпринимателями и мелкими магазинчиками, с трудом наскребая на жизнь.
Солли был долговязый и тощий, с заостренным, будто топорик, лицом, глубоко посаженными черными глазами, в большинстве случаев ничего не выражавшими, и похожим на капкан ртом. Характер у него был непростой. С годами ему везло все меньше, а потребность в деньгах росла. Растеряв свои принципы (если они у него когда-то были), Солли уже успел дважды поцапаться с полицией за темные делишки, в подробности которых меня не посвящали.
Когда я, распахнув дверь, вошел в его обшарпанный кабинет, Солли сидел за столом, уткнувшись клювом в бульварный журнальчик.
Его секретарша, перезрелая блондинка по имени Пэтси, поглощала ланч из картонной коробки. Она подняла на меня умудренный опытом взгляд, и на кукольном личике появилась веселая улыбка. Должность у Пэтси была не сахар: ей приходилось не только вести дела, но и работать сверхурочно, когда на Солли накатывала потребность в женской ласке, – разумеется, без доплаты.
Отложив журнал, Солли враждебно взглянул на меня.
– Это еще что такое? – спросил он. – Ты на часы смотрел? Почему не явился в девять утра, как положено?
– Уймись, братишка, – сказал я, присаживаясь на край его стола. – Я на тебя больше не работаю.
Опустив надкушенный сэндвич, Пэтси развернулась на стуле, чтобы хорошенько меня рассмотреть. Ее голубые глазищи раскрылись шире обычного.
Солли смерил меня кислым взглядом.
– Увольняюсь, – продолжил я. – Ищи себе другого недотепу, Джек. Отныне у меня новая профессия.
Его лицо вытянулось.
– Так к кому ты ушел? – спросил Солли, откидываясь в кресле. – Может, я дам тебе прибавку. Ты не спеши. Неужели увел кого-то из моих клиентов?
– Допустим, я как распоследний дурак решил сменять шило на мыло и ушел от тебя к такому же спекулянту; в этом случае я, конечно, прихватил бы с собой всех стоящих клиентов. Которых у тебя, кстати, немного, – заметил я. – Расслабься. Я нашел себе непыльную работенку. Полсотни в неделю, стол, кров и униформа.
Солли выпучил глаза, а Пэтси уж было собралась отправить в рот сэндвич, да так и застыла.
– То есть как это – униформа? – допытывался Солли.
– Теперь я шофер. – Я подмигнул Пэтси. – Вожу одного пижона со студии «Пасифик». Как тебе такое?
– Да ты спятил! – воскликнул Солли. – Разве это работа? Шофер – это ж с ума сойти можно. Забыл, что от добра добра не ищут? Разве не знаешь, каково приходится шоферу в нашем городе? Ты, считай, сам заковал себя в кандалы. За такую работу возьмется только полный псих.
– Я чуть было не отказался, но потом увидел жену босса, – объяснил я.
– Жену? – Выражение лица Солли переменилось. Теперь он стал похож на охотничьего пса, когда хозяин берет прицел.
Больше всего на свете Солли интересовался женщинами – после денег, конечно.
– Ой, мужики, какие вы тошные! – Пэтси поднялась на ноги. – Я в туалет. Уж пожалуйста, обсудите все мерзкие подробности, пока меня не будет.
Когда она проходила мимо, Солли попытался ее шлепнуть. Привычная к такому обращению, Пэтси без труда уклонилась.
Когда она закрыла дверь, Солли достал две сигареты, щелчком отправил одну на мой край стола и предложил мне огоньку.
– Так что там с его женой? – спросил он.
– Она красавица. – Я поводил руками по воздуху, изображая ее формы. – Шикарная, просто шикарная. Рыжие волосы, зеленые глаза, эталонная фигура. Не вижу смысла отказываться от места рядом с такой женщиной. И еще одно, кроме амурного интереса: мне поручили водить сливочно-голубой «роллс» с откидным верхом. Здоровенный. Дорогой, как самолет. Это ли не шаг вперед, если сравнить с твоей вшивой конторой?
– Похоже на то, – задумчиво произнес Солли. – Им, случайно, дворецкий не нужен? Я мог бы развлекать рыжую разговорами, пока ты возишь ее мужа на работу.
– Кроме меня, им никто не нужен, – с ухмылкой ответил я.
– Давай без шуток, Глин. На что ты там рассчитываешь? Работа шофера – не лучший вариант для парня вроде тебя. Парня с большим будущим.
– Раз уж на то пошло, неужели пахать на тебя – это вариант получше?
– Работай как следует, занимайся делом, и, быть может, однажды я сделаю тебя партнером. – Солли притворно улыбнулся. – Парень ты неплохой, вот только лентяй, каких свет не видывал.
– Чья бы корова мычала, – рассмеялся я.
Стряхнув пепел на ковер, Солли закинул ноги на стол и махнул рукой:
– Ну а кто этот пижон?
– Его зовут Эрл Дестер.
Я выкладывал свои секреты ровно по одной причине: Солли знал почти всех известных людей в Голливуде. Я пока что собирал информацию, а если такого парня, как Солли, спросить прямо, то бесплатно он ничего не расскажет.
Ухмылка стерлась с его лица, и он удивленно уставился на меня:
– Дестер? Ты что, имеешь в виду Эрла Дестера с «Пасифик»?
– Именно его. Кого же еще?
– Господи боже мой!
– Ты что, знаком с ним?
– Знаком с ним? С этим пьянчугой? Да будет тебе известно, я избирателен в знакомствах. Глин, ты точно рехнулся. Послушай, этот твой Дестер на ладан дышит. Через пару месяцев его ждет или банкротство, или лишняя дырка в голове. Эрл Дестер. Ну ты даешь!
Я изобразил смущение:
– Ты точно не смеешься надо мной, Джек?
– Пойми, этот парень не просто пьяница. Он алкоголик. Трезвым не бывает. В кинобизнесе он никому не нужен. В конце месяца истекает его контракт. А что касается его жены, не жди от нее ничего, кроме неприятностей. Я ее видел; да, она хороша, с этим не поспоришь. Но на деле это айсберг в красивом фантике.
– Я все равно думаю, что смогу добраться с ней до первой базы. Кто знает, может, мне удастся растопить ее лед.
Солли фыркнул:
– Ну, теперь ты и правда сам себя дуришь. Я слыхал всякое об этой дамочке. Говорят, именно она довела Дестера до пьянства. Наверное, случись мне жениться на такой красавице и узнать, что на деле она ледышка, я и сам пристрастился бы к выпивке. Говорят, из-за нее какой-то парень выпрыгнул в окно. Бога ради! Бросай это дело. Не удастся тебе ее разогреть. Даже не надейся. Если не хочешь опуститься, как ее муженек, лучше обходи ее стороной.
