Джордж Гранд "Другой мир. Злой рок"

Другой мир. Злой рок
Джордж Гранд

Другой мир #1
Что бывает с теми, кто случайно оказался в совершенно Другом Мире? Есть ли у них шанс изменить чужие средневековые обычаи, что-либо улучшить или просто найти своё счастье? И какое оружие для этого придётся применить? Меч или знания? Эта книга не даёт однозначных ответов, она описывает приключения и путь людей, которым однажды суждено было попасть в Другой Мир.

Гранд Джордж

ДРУГОЙ МИР

Глава 1

Полёт над океаном это для меня всегда удовольствие. Посудите сами: вверху и по сторонам переменчивое голубое небо, а внизу бескрайний океан хаотично блестящий в движении волн. В небе кроме меня и моего двухместного самолёта только пушистые облака. Даже птицы попадаются тут в основном у берега. Плюс неповторимая магия света и тени, различных оттенков, которые возникают под воздействием солнечных лучей. Такой полёт это лучшее, что может случиться с пилотом, во всяком случае, я так думаю. Сейчас, когда я уже лишён возможности летать, мне часто снится полёт. Особенно над океаном. Вы спросите, к чему я об этом вспомнил!? Ну, с полёта началась моя история, сопряжённая с риском для жизни, невероятными приключениями и другими переделками. Эту историю я собираюсь рассказать на страницах своего дневника.

И начну я свой рассказ, пожалуй, с себя. Наверное, каждый человек воспринимает себя немного иначе, чем его видят другие. Поэтому когда я думаю о том, как выгляжу, то в первую очередь вспоминаю однажды подслушанные слова моей покойной бабушки. Пытаясь женить меня на очередной «приличной» девице, моя бабуля, не подозревая, конечно, о моём присутствии, вещала:

– … ещё Игорь – весьма воспитанный парень, высокий, атлетичный, по-военному подтянутый, широкоплечий шатен с карими глазами. При этом он гибкий как тигр, – говорила бабуля доверительным тоном рыженькой Светочке из соседнего подъезда, когда я случайно услышал их разговор у двери нашей квартиры. Светочка, что-то промямлила в ответ, и бабуля, расценив это как заинтересованность, продолжила с воодушевлением, – спортсмен, водкой не увлекается, совсем не курит, по бабам не бегает… Учёбу вот закончил, значится, на этого… как его… экономиста!

Что там ещё хотела добавить бабуля к сказанному выше, я не услышал. Просто развернулся и пошёл обратно по лестнице. Потому что так меня воспитали. «Подслушивать нехорошо!» Надо отдать бабушке должное, положительная характеристика была выдана правдиво. Из негативных моих качеств можно выделить некую наивность и романтичность. Не зря же я назло здравому смыслу и родительскому слову после учёбы пошёл работать в авиаклуб, который последние несколько лет считался моим хобби. Любовь к полётам пришла и не покидала меня никогда. Я – тот мальчик, который, совершив первый полёт во сне, поставил перед собой цель – однажды оказаться в небе по-настоящему. Прочитав мой дневник, вы увидите, к каким невероятным приключениям это меня привело, потому что самое важное для пилота не то, каков был полёт, а какой окажется посадка!

В общем, через год после окончания университета меня произвели в пилоты, вскоре я должен был стать инструктором. Но этого, как вы узнаете из моего рассказа, к сожалению, не случилось.

Итак, всё по порядку. В понедельник самого обычного дня, который не предвещал ничего особенного, я пришёл к месту своей работы. Серые бетонные плиты аэродрома блестели маленькими льдинками изморози. Вчера вечером упал первый снег, но к ночи он уже успел растаять, а утром появились первые заморозки. В последние дни погода итак не радовала теплом, временами шли холодные осенние дожди. Я пытался насладиться морозной утренней прогулкой. Чувствовалось приближение зимы. Наконец, отмахав ногами пару сотен метров, я оказался у входа в здание, где работал. Это была маленькая частная фирма возле аэропорта на окраине города. У входа меня перехватил Петрович, наш сторож, и сказал:

– Слышь, Игорёк! Шеф мне велел тебя, как придёшь, к нему отправить! – Лицо при этом у Петровича смотрелось удивительно трезво, что было для нашего сторожа совершенно немыслимым событием. Петрович почесал затылок, вязаная засаленная старая шапка при этом съехала на лоб. На его лице отразился усиленный мыслительный процесс, который завершился словами. – Сказал, значится, сразу пусть зайдёт, срочно! О!

Выполнив нетипично сложную для его мозга задачу, сторож поправил свою давно не стираную шапку, обрадованно хлопнул меня по плечу и удалился в сторожку. Видимо, он тут так и стоял, ожидая меня, чтобы выполнить это важное поручение. Выходит, что срочность возникла по указанию моего директора, Александра Борисовича, который будучи отставным военным, прослуживший вначале пилотом штурмовика, затем пилотом транспортного самолёта, впоследствии основал школу пилотирования. И вот уже десяток лет он оставался её бессменным хозяином и руководителем. По своей натуре это был добрейший человек, который в силу возраста и пристрастия к еде, сильно располнел, но блеска в глазах и азарта не потерял.

Я подумал, а с чего бы вдруг у Петровича такое странное лицо было. Наверняка случилось что-то серьёзное. Опять же эта срочность, совершенно не типичная для Александра Борисовича. Я повернул за угол и, пройдя по коридору, оказался у двери шефа с красноречивой табличкой «Директор». За дверью слышались приглушённые голоса. У шефа кто-то был. Я поправил свои короткие тёмно-каштановые волосы, постучал и, услышав стандартное «Да-да!», вошёл.

За столом сидел раскрасневшийся и потный Александр Борисович. Поздновато, что-то для жары, подумал я. Только недавно первый снег падал. Взгляд у шефа показался мне каким-то загнанным, без обычного блеска и азарта. Его собеседник, в строгом и неброском деловом костюме, выглядел как человек, работающий на специфической государственной службе в силовых структурах. Волосы аккуратно уложены в короткую классическую причёску. Лицо свежевыбрито, глаза тёмные, взгляд цепкий и жёсткий.

– Познакомься, Игорь, с нашим гостем из…! – Начал было представлять гостя шеф, но тот одним строгим взглядом и отработанным жестом его прервал.

– Давайте опустим формальности! – Он повернулся ко мне и улыбнулся казённой дежурной и ничего не значащей улыбкой. – Присаживайся, Игорь! Меня зовут Валентин Степанович.

Я сел и ещё раз посмотрел на шефа, который выудил из стола столовую салфетку и поспешно вытирал ею испарину на лбу. А ведь наш гость на шефа страху нагнал, подумал я. Гость перехватил мой взгляд, слегка нахмурился и задал необычный вопрос:

– Игорь, у тебя есть загранпаспорт? – Дождавшись моего утвердительного кивка, он продолжил. – Замечательно! Мне Саша тебя хвалил, говорит надёжный ты парень! А насколько далеко ты летал?

– Однажды приходилось летать в Египет. Ну, а в основном это полёты в Болгарию и Турцию.

В этот момент шеф что-то хотел добавить, но гость остановил его всё тем же коронным жестом. Валентин Степанович вперил в меня свой жёсткий и колючий взгляд, в его глазах заплясали бесовские огоньки.

– Хорошо! А как насчёт полёта над Атлантикой?

Такой полёт мне пока только снился, это было моей тайной мечтой, больше которой мог быть только полёт вокруг всей Земли. Но я не собирался изображать перед гостем собачку с виляющим от заманчивой перспективы хвостиком, поэтому ответил с достоинством.

– Опыта такого рода полётов у меня нет, но я бы с удовольствием! – Честно признался я.

– Замечательно! – Вдруг обрадовался гость и даже хлопнул по столу своей ладонью. – Тогда собирайся, через час ты вылетаешь на Карибы!

Моё удивлённое лицо его не взволновало. А на ряд вопросов у него уже имелась стопроцентная уверенность и готовый ответ. Оказывается, Валентин Степанович обо всём позаботится. Все вопросы с разрешениями, документами, визами и прочим будут улажены ещё до взлёта. Мне лишь следует отправиться по указанному маршруту на Карибские острова в Атлантическом океане, где следует забрать одного человека и некую посылку. Причём важнее этой посылки ничего в этой задаче для меня нет.

– Игорь, запомни! Это дело государственной важности! – Сказал он, и по его тону я понял, что он совершенно не шутит. – Без этой посылки можешь не возвращаться!

Менее чем через час мой красно-белый самолёт взлетел. Я вспомнил, что собирали меня в дорогу всей фирмой. Впопыхах в самолёт погрузили несколько бутылок с минералкой. Елена Викторовна, наш бухгалтер впихнула мне в руки пакет с продуктами, где-то у самого верха в прозрачном полиэтиленовом пакете выглядывали бутерброды с сыром. Женщина, насколько я помнил, обожала сыр в любом виде, и, похоже, на сей раз без сожалений рассталась со своим обычным обедом.

Мой предполётный инструктаж проводил шеф, что ещё больше увеличило важность предстоящего полёта, поскольку обычно он проводился только для новичков. Когда вся суета, связанная с моей скорой отправкой, закончилась, я наконец-то, оказался в полёте, следуя курсом на Мальорку. Согласно плану там я без всяких происшествий дозаправил самолёт и сразу же вылетел на Карибы.

Небо радовало меня великолепной солнечной погодой, белыми облаками, а Атлантический океан, словно гигантское полотнище переливался различными оттенками зелёного, синего и голубого цветов. Его поверхность покрывала сеть еле заметных с высоты полёта волн. Я наслаждался зрелищем, полётом, необъятными пространствами неба и океана, которые сходились в одну линию на горизонте. С моего лица не сходила блаженная улыбка счастливого полудурка, который не ведает, что его ожидает в самое ближайшее время.

Уже вечером, ближе к посадке, на Карибах мне стало немного не по себе. Волны увеличились, море потемнело, небо затянуло серыми тучами, ветер усилился, а на горизонте показались первые признаки приближающегося шторма. Мне удалось посадить самолёт, прежде чем ветер сорвался с цепи и пошёл дождь.

Перед выходом из самолёта я заглянул в зеркало. Из зазеркалья на меня посмотрел уверенный в себе, молодой шатен с прямым и открытым взглядом из-под чёрных бровей. Карие глаза, в обрамлении чёрных густых и длинных ресниц, смотрели строго и цепко, отчего между бровей появились маленькие вертикальные бугорки со складкой. Лоб высокий, без намёка на морщины, нос прямой, немного хищный, что только добавляло мужественности моему лицу. Вроде всё в порядке: моя короткая стрижка не растрепалась, за что я её и ценил, в меру широкий подбородок выбрит, щёки по-прежнему гладкие, а чёрная щетина пока не отросла. Одежда чистая, пятен от минералки, которую я случайно пролил на себя в полёте, не осталось. После поедания части продовольственных запасов, которые мне собрали в дорогу, губы и рот оказались чистыми, никаких остатков еды на тонкой изящной верхней губе и чувственной полной нижней губе не было. Рот застыл в равновесии: никаких намёков на улыбку или грусть. А нет! Всё-таки в ямочке над верхней губой остался белый след от кефира. Протерев салфеткой губы и симпатичную ямочку, я остался доволен своим внешним видом, взял документы, которыми меня снабдили люди озадаченные Валентином Степановичем, и отправился к зданию аэропорта.

Вежливые служащие проводили меня на досмотр, где в очереди уже стояли несколько человек. Пользуясь возникшей паузой, я перевёл свои часы, установив их значение по местному времени. Когда закончились стандартные процедуры проверки и досмотра, я задержался, чтобы оплатить заправку самолёта до полного бака. Эта привычка у меня выработалась по требованию моего шефа, то же самое требование было прописано в моей должностной инструкции. Справившись со всеми этими бюрократическими и техническими задержками, я направился к выходу из здания аэропорта. Затем, памятуя наставления нашего высокого гостя, я первым делом направился в кафе расположенное через дорогу. Пока я находился в аэропорту, небо уже потемнело. Ветер крепчал, пошёл мелкий дождь, пальмовые ветви упруго натянулись, словно зелёные паруса. За те несколько десятков шагов, что я был на открытом пространстве, успел промочить и рубашку, и волосы. Но вечерний тропический осенний дождик не показался мне противным. Он был тёплым и приятно освежал. А вот ветер мне точно не понравился. Его порывы бросали мне в лицо капли дождя, пытались сбить меня с шага, рубашка и штаны трепетали на ветру.

В кафе напротив аэропорта у меня была назначена встреча с Василием, человеком, которого я должен был доставить домой. Вместе с какой-то посылкой, без которой мне было велено не возвращаться! У фасада кафе под натянутым тентом стояли выносные столики, за которыми сидели немногочисленные посетители, большей частью местная беззаботная молодёжь. В сумерках уже появились первые огоньки фонарей, некоторые окна светились от ламп внутреннего освещения. Я восстановил в памяти лицо Василия и, оглядев посетителей кафе, понял, что моего будущего пассажира среди них нет. Волноваться я стал, когда внутри кафе его тоже не оказалось. А мне говорили, что когда я прибуду сюда, Василий уже будет на месте. Хм. Я перебрал в памяти всё, что мне было о нём известно. Василий, фото прилагается. Больше ничего. Вся моя информация была изображена на фото. А ещё он должен был принести с собой посылку. Что это такое также никто не упоминал, и я надеялся, что это не что-то противозаконное. Связаться с моим пассажиром было нельзя, поскольку телефонная связь с Василием не предусматривалась. И это в наш-то век информационных технологий!

Я подошёл к барной стойке и заказал у бармена стакан апельсинового сока, вытер мокрое от дождя лицо. Здесь было жарко, погода испортилась, и, видимо, поэтому внутри кафе было всего несколько посетителей. Пригубив прохладный апельсиновый фрэш, я потянулся к карману рубашки и достал из него фото Василия. Надо же, как я промок! Рубашка покрылась мокрыми пятнами. Я посмотрел на фото.

Оттуда сквозь линзы своих очков на меня смотрел кучерявый молодой мужчина. Я оценил его возраст примерно в 25 лет. У него были каштановые волосы: по бокам короткие, а на макушке наоборот – струятся и вьются большой густой еле обузданной копной, отчего высокий лоб учёного наполовину скрыт длинной ассиметричной чёлкой. Очки подобраны со стилем, металлическая оправа вверху широкая чёрная, понизу напротив – еле заметна, у переносицы выделялась блестящая серебристая дужка. Сквозь прозрачные стёкла видны выразительные зелёные глаза. Из-за очков таких худощавых людей принято называть нехорошим словом «ботан». У парня было открытое лицо, нос прямой, ровный, немного широкий внизу, губы обычные, средней полноты. Рот тоже средней ширины, губы немного розовые, уголки чуточку завёрнуты вверх, на щеках лёгкий румянец, уши не прячутся, на фотографии отлично видна их округлая форма. Белая кожа имела в меру живой здоровый оттенок, то есть не была ни бледной, ни загорелой. Тонкая шея, худые плечи, указывали на то, что молодой человек не стремился к физическому развитию своего тела, зато у него был живой и умный взгляд. Казалось, что эти зелёные глаза вот-вот отыщут что-нибудь смешное, отчего его губы мгновенно растянутся в широкую искреннюю улыбку. Он мог бы пользоваться определённым успехом у женщин, если бы не очки. Впрочем, даже с очками он выглядел стильно. Кроме, того это не мои проблемы и вообще, может кому-то нравятся умные парни в очках. Этот определённо выглядел не просто умным, а очень умным. Такой уникальный типаж в этом кафе был бы заметен издалека.

Я ещё раз осмотрел кафе. Внутри только несколько туристов пожилого возраста. Снаружи местная публика и никакого намёка на моего потенциального пассажира. Я допил фрэш и снова просканировал взглядом пространство. Сказано было, что Василий меня будет ждать, но не сказано было, что буду ждать я. А ждать я не любил. С другой стороны, без Василия мне возвращаться нежелательно. Прямо скажем, Степанович не шутил, не простят мне. Остаётся ждать. Причём, что самое неприятное во всей этой ситуации, непонятно сколько нужно ждать. Может позвонить Степановичу? Нет, не стоит, лучше подождать. В животе заурчало. Я подал знак бармену, а когда он подошёл, попытался заказать на вид съедобное блюдо, которое уминали туристы. Бармен кивнул и уже собирался идти на кухню, как ненароком его взгляд скользнул по фотографии, что так и осталась лежать на барной стойке. Он посмотрел на меня и спросил, не парня ли на фото я ищу. Я кивнул, а он сказал, что о нём сегодня уже спрашивали.

– Кто? – Парень говорил на английском, и когда я осознал смысл сказанного, то сильно удивился. Такие совпадения меня очень настораживали.

– Двое здоровенных белых парней. – Охотно ответил бармен, активно жестикулируя руками. – Они точно не местные! Я бы их маленькие глазки, страшные рожи, огромные морды, широкие плечи под одинаковыми костюмами точно запомнил.

По словам бармена, выходило точное описание горилл в спецформе. Я понял, что пассажир Вася попал в переплёт, и это меня не радовало.

– Что ты сказал тем людям? – Парень смутился, но по его взгляду я понял, что за так, он такой информацией не поделится. Информация для бармена была обычным товаром, и приносила ему дополнительный заработок, от которого он не собирался отказываться даже в том случае, когда испытывал к посетителю симпатию. Я с досадой потянулся за зелёной купюрой, через миг она зашуршала в моих пальцах, а мой собеседник удовлетворённо кивнул и затем признался:

– Я им рассказал то, что знал. – Он задумался, а я догадался, что без денежных знаков гориллам тоже ничего не светило. Он указал пальцем на фото и продолжил. – Этот человек живёт в нашей гостинице на втором этаже. Я им так и сказал.

– Что ещё ты им сказал?

– Только то, что парень часто приходит сюда, чтобы поесть. – Он улыбнулся шире и добавил самодовольным тоном. – У нас самая лучшая кухня в городе!

– В каком номере он живёт? – спросил я, протягивая ему купюру, и не дожидаясь обстоятельного ответа, слез со стула.

– В 6-м номере, господин! – сообщил мне парень и протянул мне чек, выписанный от руки.

Расплатившись, я быстро проследовал к лестнице на второй этаж. Меня мучили очень плохие предчувствия. В коридоре второго этажа было шумно. В одной из комнат громко ругалась какая-то экспрессивная пара туристов. В другом номере, пытаясь заглушить чужой скандал, громко играла музыка. Я подошёл к дверям с номером шесть и уже собирался постучать в дверь, как учила меня бабушка, но недоброе предчувствие подсказало мне, что этого делать не стоит. Я посмотрел по сторонам – вдоль длинного коридора никого не было, тогда я присел у замочной скважины и посмотрел внутрь. То, что я увидел, подтвердило мои худшие опасения. Перед дверью, спиной ко мне кто-то стоял. Весь обзор мне закрывала чья-то широкая нижняя часть тела, что находится чуть ниже спины, в серых штанах и пиджаке. Внутри слышался какой-то шорох и приглушённые голоса двух посетителей. Говорили, похоже, на английском языке. Затем тело, закрывавшее мне обзор, сдвинулось в сторону, и я увидел Василия. Парень в пяти шагах от меня сидел на деревянном стуле. По его груди стекала кровь, а голова безвольно наклонилась вперёд и в сторону. Через голую грудь парня крест-накрест пробегала верёвка. На виске я увидел сильную свежую гематому, кожа там была содрана, кровь ручейком текла по щеке, потом ещё дальше вниз, пачкая грудь и шорты. Из окружающей обстановки я увидел пару окон у противоположной стены и диван позади стула, на котором сидела жертва беспредела. Больше ничего не было видно. Зато я слышал, как где-то слева кто-то шумно копается в вещах или в шкафу. Первый мужик, что-то сказал второму, а затем уже без пиджака снова прошествовал возле дверной скважины, попутно поправив кобуру под мышкой.

Я похолодел. Плохо дело. Всё очень серьёзно и страшно. Что же делать? Мой отец в таких случаях всегда говорил, что нельзя оставаться безучастным к несправедливости. Удел сильного человека – помогать слабому. А сильный ли я? И вообще во что я ввязался!? Я просто влип по уши в чужие грязные дела. А может быть ну их всех к чёрту!? Я мог спокойно развернуться и уйти куда подальше, либо, как вариант, вызвать полицию.

А тем временем оба действующих лица в комнате продолжали свой разговор, в то время как их жертва не шевелилась. Хорошо, что в школе и в университете меня научили сносно понимать английский. Я даже немного читал Шекспира в оригинале, хотя никому в этом не признавался – наверно боялся, что будут смеяться надо мной, будут обзывать заучкой или «Ботаном». Поэтому мне не составило труда перевести для себя несколько несложных фраз, которыми решили перекинуться два мужика за дверью.

– Нашёл! Грёбаная фигня! – сказал тот, что копошился слева.

– Отлично! – обрадовался первый. – Заверни её в одеяло, и валим отсюда!

– А что будем делать с этим!? – спросил второй. – Он видел нас обоих!

– Я разберусь с ним! – сказал первый, и к моему ужасу потянулся за пистолетом в кобуре.

– Кретин! – закричал второй. – Не будь дилетантом, твой выстрел привлечёт нежелательное внимание!

– Хорошо! Я использую подушку вместо глушителя, из-за музыки выстрел никто не услышит!

Первый мужик подхватил подушку с дивана и вернулся на место перед дверью. Его широкая пятая точка загородила мне весь обзор. Однако, я прекрасно понимал, что он сейчас собирался сделать. В этот момент я проклял то, во что влип, а заодно себя, своё воспитание и Валентина Степановича. Кажется, я ещё думал, кого следует включить в этот список, когда с разбега врезался плечом в дверь. Честно говоря, я думал, что дверь закрыта изнутри, но как оказалось, всё было иначе. Дверь с чудовищной силой открылась и со всего размаха врезалась в первого мужика, с грохотом снесла его куда-то вправо, а я со всей дури влетел в комнату и чудом, разминувшись с Василием, в прыжке перелетел через диван, бесславно ударившись спиной о стену. Я тут же вскочил и посмотрел в сторону стонущего первого мужика, его хорошенько приложило об угол столика. Мордоворот, разрушив столик своей тушей, валялся на полу среди его обломков и, схватившись обеими руками за своё мужское достоинство, корчился от боли. Пистолет пострадавшего громилы отлетел куда-то в сторону, и его нигде не было видно.

Я повернулся ко второму мужику, которого моё появление застало врасплох. Кажется во время моего вторжения, он паковал посылку, стоя спиной к дверям, и обернулся лишь на грохот, который я произвёл во время своего внезапного появления. На мгновение он нерешительно замер, удерживая что-то обёрнутое одеялом в своих руках. Осознав, что его товарищ больше не прикрывает его, он быстро, насколько мог, попытался запихнуть под мышку посылку, завёрнутую в одеяло. Одновременно он попытался выхватить пистолет из кобуры, что находилась у него в подмышке. Естественно я не стал ждать, когда это у него получиться и бросился на него, огибая диван. Громила запутался, замешкался, пытаясь вытянуть пистолет, что дало мне небольшую фору во времени.

В момент столкновения мордовороту всё-таки удалось извлечь своё оружие, но он никак не успевал его навести на меня. Грянул оглушительный выстрел, от которого я чуть не наложил в штаны, но это не помешало мне первым делом ударить противника в челюсть правым боковым, а левой рукой я перехватил его руку с пистолетом. Мы сцепились, по инерции я впечатал громилу в комод, он потянул меня за собой и мы упали на пол. Тут же выключилась музыка. Ссора между парой из первого номера отеля видимо закончилась не менее шумным бессловесным примирением. Какое-то время в тишине, воцарившейся после выстрела, было слышно только мычание первого мужика, который всё ещё корчился на полу, слышалось тяжёлое дыхание моего напряжённого противника и крики пары, которая активно налаживала свои романтические отношения и уже подошла к самой кульминации этого процесса.

А тем временем наша возня продолжалась несколько мгновений, а затем грянул ещё один выстрел. В этот момент мне удалось схватить, что-то тяжёлое и врезать моему противнику по голове, а мой противник сразу обмяк. Я отбросил в сторону механические старинные часы, так удачно подвернувшиеся мне под руку. Видимо, часы свалились вниз, когда мы врезались комод.

Я оглянулся, чтобы посмотреть, как обстоят дела у первого громилы, но вместо этого увидел удивлённое лицо очнувшегося Василия. Глаза его, казалось, решили соревноваться в размерах с небольшими блюдцами. Из-за тряпки во рту Вася не мог высказать всю степень своего удивления. И тут я заметил, как первый мужик просунул руку под кровать и пытается что-то достать оттуда правой рукой, а левая рука мордоворота по-прежнему придерживала его пострадавшее мужское достоинство, он с тревогой смотрел на меня перепуганными глазами. Хорошо же ему досталось в самом начале.

Бросившись бегом через комнату, я успел к тому моменту, как мужик с перепуганным лицом вытащил-таки из-под кровати Васькин тапок и направил его в мою сторону. На какой-то момент и ему, и мне показалось, что в его руке оказался пистолет. До этого момента победно улыбался он, а после, поражаясь своей кровожадности, уже улыбался я. Носок моего ботинка врезался ему в подбородок. Мужик продемонстрировал кое-какую реакцию и сумел чуть отвести голову от удара. Но я, подскочил к нему вплотную и вырубил его несколькими ударами.

Я гордо выпрямился, победно осмотрел поле боя и только сейчас осознал, что мне только что грозило, а также то, как мне на самом деле повезло! Не окажись стола на пути первого мужика, не попади он на угол того же стола своим уязвимым местом, окажись дверь закрытой изнутри, не будь второй мужик в этот момент занят упаковыванием посылки, и мне не пришлось бы сейчас переводить дыхание и улыбаться Василию своей широкой улыбкой.

– Ты как Васька!? – Спросил я, помогая ему выбраться из верёвок.

– Ты кто, мать твою такой!? – Слегка срывающимся голосом завопил Василий.

– Кто?! – Я продолжал улыбаться как идиот. – Неотложная первая помощь!

– Кто эти люди? – продолжал допытываться парень.

– Я думал, что ты мне сам об этом расскажешь!

– Я их первый раз вижу. Они искали прибор…

– Прибор!?

– Устройство, которое я собирал с профессором… – После этих его слов я понял, что речь идёт о той самой сверхважной посылке, за которой меня и отправили сюда.

– Бери устройство, и бежим отсюда, пока они не очухались!

– Нужно дождаться полицию… – Запротестовал мой потенциальный пассажир. Наверное, сильно они его били, раз он так медленно соображает.

Я выглянул в коридор. От лестницы по коридору к нам уже приближалась новая группа мужиков в серых костюмах. Я выругался и с трудом захлопнул дверь, которая осталась висеть лишь на одной петле, я подпёр её комодом. Василий бросился к месту моей славной битвы со вторым громилой.

– Там эти типы, трое! – Скороговоркой выпалил я, придвигая к двери ещё и большое кресло. – Вася бежим!

Василий уже перехватил свёрток поудобнее, и открыл окно. Зря я о нём так плохо подумал, парень соображал. Сказано же было, чтоб без посылки не возвращался. Окно 6-го номера гостиницы смотрело на аэродром, за окном уже шёл сильный дождь, сумерки перешли в ночь и вокруг в темноте светились огни. Я показал Васе на аэропорт и сказал:

– Нам туда!

Дважды повторять не пришлось, поскольку Вася перекинул ногу через подоконник, затем последовала вторая нога, и он прыгнул на натянутое полотно навеса над открытой частью кафе. Ручка на дверях задёргалась, послышался удар, я уже не отвернулся и последовал за Васькой. Он перекатился по полотняному навесу и свалился вниз. Я попытался повторить его подвиг, но почти сразу же провалился сквозь ткань навеса, затем больно приложился головой о столик и оказался на земле, встряхнул головой и не без труда осмотрелся. Вокруг меня стояло несколько удивлённых молодых людей. Василий оттолкнул одного из них, подхватил меня под руку и помог встать. Мы рванули к входу в аэропорт.

Если бы я мог мыслить трезво, то ни за что не повторил бы подобный трюк. Как только мы выбежали из-под навеса, сверху из окна загремели выстрелы. Пули рикошетили возле наших ног. Впереди разлетелась входная стеклянная дверь аэропорта.

Я заметил, что служащие аэропорта попрятались кто куда. А я то, наивный боялся, что нас не пустят внутрь. Всю дистанцию до здания аэропорта мы пробежали за несколько мгновений, пули продолжали свой смертельный вихрь, но нам как то удалось влететь в здание аэропорта и спрятаться за его стенами. Стрельба прекратилась моментально, зато послышались крики и ругань. Почему то не было слышно полицейских сирен.