– Что ты будешь? – кивнув на меню, спросил Дарий.
Регина снова открыла картонную папку, краем глаза успев заметить, как Княжевич, повертев в руках мобильный телефон, откладывает его в сторону. Невольно она вспомнила их встречи, когда он допрашивал её насчёт Артура. Родители и дедушка были против того, чтобы она давала показания для МН, но она сама настояла на том, что хочет помочь в расследовании.
Тогда Регина и не предполагала, что пройдёт время, и она будет приходить к Дарию не на допрос, а на… свидание? Эта мысль заставила её поднять на него взгляд и тут же опустить глаза к страницам меню. Не сразу сообразив, что именно там написано, и лишь со второй попытки расслышав вопрос подошедшего официанта, Регина наугад ткнула в отпечатанные в меню строчки и торопливо сделала ещё один глоток минеральной воды.
Приняв заказ, официант отошёл, но перед их столиком тут же оказался другой человек, при виде которого Регине немедленно захотелось очутиться в каком-нибудь другом месте.
Мартин Шталь, прежде жених, а ныне законный муж Инны Розенберг, отодвинул свободный стул и преспокойно уселся на него, будто был одним из приглашённых на ужин. Он скользнул насмешливым взглядом по лицу Инны, затем перевёл его на Дария.
– Быстро же ты утешилась, – бросил он ей. Стакан в её пальцах задрожал, и вода расплескалась по сторонам, когда Регина швырнула его в сидящего на соседнем стуле мага.
Мартин, выставив вперёд раскрытую ладонь, легко остановил её атаку и вернул уцелевший стакан на поверхность стола. Но на его лице промелькнуло раздражение, когда капли воды всё же попали на рукав его чёрного пиджака.
Глава 5
Далеко не всем моим знакомым было известно о моём дне рождения, но несколько поздравлений я всё же получила. Одно из них от Регины Воронич, которая позвонила мне, когда мы с Тео уже вернулись домой. Мне всё ещё сложно было привыкнуть к тому, что она моя родственница – слишком уж неожиданно бывшая однокурсница оказалась троюродной сестрой.
Регина отличалась от меня тем, что она выросла в магическом сообществе, поэтому ни одна из принятых в нём традиций не удивляла её так, как меня. Впрочем, нельзя сказать, что я завидовала этому факту. Как ни крути, а детство у меня было нормальное. Со мной не связывали никаких надежд, мне не подбирали жениха (вернее, подбирали, только я об этом тогда даже не догадывалась), и до того момента, как я узнала о том, что я принадлежу к магическому миру, жила я вполне безмятежно.
Я едва не сказала Регине, что собираюсь вернуться, но в самый последний момент передумала и промолчала. Мне не хотелось, чтобы она тут же рассказала своему дедушке о моём намерении приехать. Возможно, ему это пришлось бы не по душе. По правде говоря, пока я не строила никаких определённых планов на будущее, всё ещё не решив, где стану жить, не зная, где буду работать. Я просто чувствовала, что должна возвратиться туда, где началась моя история.
Когда Тео, оставив мне подарок, вышел из комнаты, я невольно потянулась к тому шкафчику, где лежал ключ. Мне захотелось сравнить два изделия между собой. Но я не успела этого сделать. Раздался звонок в дверь, а через некоторое время из коридора донеслись оживлённые голоса.
Выйдя из комнаты, я буквально столкнулась с Шейлой, которая рыжим смеющимся вихрем налетела на меня, едва не сбив с ног, и заключила в объятия, не переставая громко что-то рассказывать и смеяться. В ответ я тоже обняла её и почувствовала, что тревога, которую я ощущала некоторое время назад, постепенно начала отступать. Всё было хорошо – мне двадцать один, я почти окончила университет, и со мной друзья.
Но почему же мне так хотелось получить поздравление от человека, который, возможно, даже не знал об этой дате и не догадывался о том, что я жду его звонка? Хотелось услышать его голос. Хотелось почувствовать, что он скучает по мне, даже если это оказалось бы неправдой. Ни с кем из окружающих меня людей я не могла поделиться этим. Никто и не подозревал о том, как мне в эти минуты необходимо было, чтобы Дарий вспомнил обо мне.
Вместе с Шейлой пришёл Дин, а чуть позже появились Холли, младшая сестра Тео, и её жених. Я была рада тому, что старшее поколение его родственников ограничилось поздравлениями по телефону. В присутствии родителей Тео я чувствовала себя неловко. К тому же, они уже довольно давно жили отдельно друг от друга. Холли родилась уже в новой семье и приходилась Тео сестрой лишь по отцу.
Отмечать двадцать первый день рождения в кругу друзей оказалось замечательно. Я не зря в своё время мечтала о вечеринке-сюрпризе. От меня, как от именинницы, не требовалось ни развлечения гостей, ни беготни с грязными тарелками, ни каких-либо хлопот. Все хозяйственные вопросы и приготовление вкуснейших угощений взяла на себя миссис Лукас, а задачей о времяпровождении гостей занимался Тео. Я и не знала, что у него такое чувство юмора, но, судя по тем играм и конкурсам, которые он для нас организовал в этот вечер, в нём пропадал настоящий актёрский талант.
Когда за окном начало темнеть, мы дружно приняли решение отправиться на прогулку. Красота залитого огнями города завораживала. Дождь в этот день так и не начался, поэтому мы могли беспрепятственно бродить по улицам, не прячась под зонтиками. Не чувствуя в ногах усталости, мы пересекали широкие проспекты и сворачивали в извилистые переулочки, в которых висели тусклые старинные фонари, а затем снова оказывались на ярко освещённых площадях. Время от времени мы останавливались перед витринами круглосуточных торговых центров, разглядывая товары и манекены, отпускали шутки, когда замечали что-то особенно забавное, и громко смеялись над ними.
Мы были молоды, и весь мир, казалось, принадлежал нам. Не только географический, все уголки которого мы пока не видели, но и другой, особый, наш. Магический мир, полный неоткрытых тайн.
Шейла и Дин, как и я сама, ещё не приняли окончательного решения о будущем месте работы, но в эти мгновения, когда наши голоса и шаги звучали на улицах ночного Лондона, мы не думали об этом. Пока не думали. Будущее всё ещё оставалось покрытым неизвестностью, но мы смело смотрели вперёд, готовясь заглянуть в него и встретить то, что оно для нас приготовило.
Затем Холли поймала такси, а Шейла решила, что они с Дином пойдут пешком. Вернувшись в дом, я стянула с ног туфли-балетки и встала босыми ступнями на прохладные плиты пола, ощущая приятную усталость. Миссис Лукас уже успела уйти домой, и мне хотелось добраться до своей комнаты и заснуть, осознавая, что хотя бы на завтрашний день у меня не назначено никаких экзаменов и занятий.
– Доброй ночи! – сказала я Тео, уже собираясь подняться на второй этаж.
– Задержись на несколько минут, – попросил он, и я посмотрела на него с удивлением.
Когда я подошла ближе, Тео протянул мне листок бумаги, глядя на который я не сразу поняла смысл отпечатанных на нём слов. Затем, перечитав, подняла на него глаза, глядя на его лицо в полумраке коридора, где были зажжены не все лампы. То, что заключалось в этом листке, требовало ответа, и почему-то он не захотел оставить этот разговор до утра.
– Ты… предлагаешь мне работать с тобой? – уточнила я. – Это ведь приглашение на работу. Я правильно поняла?
– Именно так, – отозвался Тео.
– Я польщена этим и согласилась бы, но я… Тео, я собираюсь уехать. Вернуться в Россию.
– Вот как? – отворачиваясь от меня к тёмному прямоугольнику окна, проговорил он.
– Но… мы ведь об этом говорили, – пробормотала я, положив ладонь на его плечо.
– Говорили, – не поворачиваясь, ответил Тео. – Но я считал, что ты можешь и передумать. Разве тебе здесь не нравится?
– Конечно, нравится! – воскликнула я, ничуть не покривив душой. За прожитое в Англии время я, в самом деле, привыкла к городу и привязалась к окружающим меня людям. – В этом можешь даже не сомневаться.
– Иди спать, Ники. У тебя сегодня был долгий день и сложный экзамен. Доброй ночи.
Развернувшись, я начала подниматься по лестнице. Тео меня так и не догнал, и, судя по тому, что из коридора не доносилось никаких звуков, продолжал стоять у окна. Закрывая дверь своей комнаты, я на некоторое время остановилась возле неё, ожидая, когда услышу его шаги, но он не спешил подниматься. Я чувствовала себя странно. Казалось, я чем-то его обидела, хотя на ссору наш разговор не был похож.
Раздеваясь перед тем, как пойти в душ, я провела кончиками пальцев по металлу подвески, подаренной Тео, и мои мысли снова вернулись к тому ключу. Можно ли предполагать, что эти изделия сделаны одним человеком? Они не были магическими предметами, но, возможно, всё же появились не без помощи магии? Означает ли что-нибудь символ ключа, украшающий подвеску? Я решила спросить об этом у Тео, а заодно и о том, где он приобрёл это украшение.
Я думала, что засну сразу же, как коснусь головой подушки, но этого не случилось. Долго ворочалась на кровати, то отбрасывая одеяло в сторону, то заворачиваясь в него, свернувшись в клубок. Мне не давал покоя разговор с Тео. Должно быть, мой отказ остаться в Лондоне и работать вместе обидел его. Я решила попросить у него прощения и поговорить с ним ещё раз.
Так и не сумев заснуть, я встала и, закутавшись в уютный халат, спустилась на первый этаж, чтобы попить воды. Возвращаясь из кухни, я наткнулась на Тео, который спускался по лестнице. Мы почти столкнулись, и лишь хорошая реакция британского мага, заставившая его не уронить меня и удержаться на лестнице самому, позволила нам устоять на ногах.
– Похоже, сегодня ночью никто не спит, – добродушно проворчал Тео.
– Я спускалась на кухню. Хотелось выпить воды. Ты сердишься? – выпалила я.
– Нет. Мне ведь и самому придётся туда ездить, – почти дословно повторил он то, что говорил в вечер нашей помолвки. – Но, Ники, ты ведь не уедешь насовсем? Будешь возвращаться сюда, ко мне. Обещаешь?
Я кивнула.
Всё это почему-то напомнило мне сказку про аленький цветочек, героиня которой должна была в определённое время вернуться, чтобы чудище не умерло от тоски. Вот только Тео ничем не напоминал героя этой сказки. От меня не укрылось то, какими заинтересованными взглядами постоянно провожали его девушки на улицах. Если бы он захотел, то уже давно начал бы встречаться с какой-нибудь ведьмой или же обычной девушкой. Для чего ему сдалась фальшивая невеста?
Обнаружив, что поймав меня при столкновении, Тео так и не разжал рук, лежащих на моих плечах, я попыталась отстраниться и обойти его. Я собиралась вернуться в свою комнату и снова попробовать заснуть. Но он не позволил, привлёк меня к себе, прижался щекой к моим растрёпанным волосам.
– Поздравляю тебя, Ники, – пробормотал он.
– Ты меня уже поздравлял, – напомнила я.
– Значит, поздравлю ещё раз, – проговорил Тео и, прежде чем я повторила свою попытку уйти в комнату, прикоснулся губами к моим губам.
Глава 6
Дарий Княжевич
Приглашать в кафе девушку – одна из тех банальных вещей, которые могут позволить себе как маги, так и обычные люди. Но, несмотря на то, что Дарий никогда не отличался повышенной мнительностью или застенчивостью, он далеко не сразу принял решение о том, чтобы набрать номер и сделать собеседнице предложение вместе посетить одно из городских кафе. Причина этого состояла в том, что каждый взгляд на Регину Воронич, наследницу одной из самых древних в городе магических семей, вызывал в нём чувство вины, которое никак не соглашалось его оставлять.
Каждый раз, беседуя с Региной, Княжевич не мог не переноситься мысленно в тот заброшенный склад, в который его заманил Карл Розенберг. Отправиться туда в одиночку было весьма самонадеянным поступком, но в то время Дарий не был уверен в том, кому он может доверять, и, как позже выяснилось, мысли эти было далеко не беспочвенными. Но если бы он приехал чуть раньше, то, возможно, успел бы спасти Артура, того молодого человека, с которым внучка Александра Владимировича Воронича была помолвлена с детства.
Когда Княжевич оказался на том складе, Артур уже был мёртв. Его убило одно из заклинаний, которое не было знакомо Дарию, но ему прекрасно запомнился тот эффект, который оно производило. Будь он чуть меньше натренирован и подготовлен к магическим атакам и ловушкам, чуть слабее защищён от них, и его бы постигла та же участь.
Выбравшись из горящего склада и встретившись с Верховным Инквизитором, Дарий был полон решимости найти и немедленно арестовать Карла Розенберга. Он хотел сделать это самостоятельно, несмотря на то, что по следам сбежавшего мага уже был направлен отряд инквизиторов. Кто бы мог подумать, что в тот вечер сам глава Инквизиции отправится на поиски вместе с ним?
Дарий практически не чувствовал боли от ожогов, настолько сильно он был переполнен адреналином и желанием отыскать и наказать мага, вообразившего себя вправе играть чужими жизнями в борьбе за власть, иллюзию которой давали их способности.
Они нашли его. Нашли в одном из домов, которые считались собственностью другого человека, но по факту принадлежали Розенбергу. Он ждал, когда за ним приедут, чтобы незаметно покинуть город, но, видимо, кое-кто из сторонников одержимого властью мага переметнулся на сторону тех, кто за ним охотился. Княжевич до сих пор не знал, кто это был, но предательство этих пособников помогло им успеть вовремя. В том доме Карл Розенберг оказался один. С ним не было ни его единственной дочери, ни будущего зятя, ставшего во многом его доверенным лицом. Им обоим удалось выйти сухими из воды в той истории, чего не скажешь о самом Карле.
В тот вечер Дарию впервые пришлось увидеть, как работают инквизиторы, чтобы на какое-то время полностью заблокировать магию противника и практически обездвижить его. Выглядело это жутковато. Карл Розенберг побелел и зашатался, хватаясь скрюченными пальцами за воздух, издавая негромкие хрипящие звуки и в тщетном усилии пытаясь отразить антимагическую атаку Верховного Инквизитора. А тот, стоя напротив и протягивая вперёд правую руку, казался совершенно спокойным, будто находился не на аресте опасного преступника, а в собственном кабинете. Лишь в глазах его отражалось что-то такое, чему нельзя было подобрать названия и от чего хотелось отвернуться, подчиняясь той силе, которая испокон веков заставляла магов и ведьм держаться подальше от инквизиторов.
– У нас обоих есть к нему личные счёты, – обращаясь к Дарию, проговорил Верховный Инквизитор, продолжая держать Розенберга под прицелом своего взгляда. – Поэтому я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. Но всё же я предпочитаю, чтобы все законы были соблюдены.
– Разумеется, – отозвался Княжевич, хотя ему так и хотелось с этим поспорить.
Арест был произведён по всем правилам. Карла Розенберга доставили в темницу Инквизиции. Дальше началось расследование, закончившееся судом. В этом деле Дарий Княжевич оказался не только обвинителем, но и свидетелем.
Регина Воронич выразила желание ответить на все его вопросы и быть в курсе дела, но она не слишком много могла рассказать о том, почему её жених ввязался в эту историю с анонимными письмами, которая в результате привела его к гибели. Возможно, он верил в то, что так ему будет проще рассказать правду специалистам МН и заодно предупредить Веронику, оказавшуюся второй случайной свидетельницей убийства декана Университета Магии.
Несмотря на страшную потерю любимого человека, Регина держалась с достоинством. Это восхищало Дария, но почему-то ещё больше разжигало в нём чувство вины. Он мог бы вычислить предателя Фогля, мог бы первым найти автора анонимных писем, мог бы оказаться на том складе раньше. Но история не знает сослагательного наклонения, и даже магия не способна переиграть события прошлого. Во всяком случае, он таких случаев ещё не встречал.
Общение с Региной не прервалось после того, как приговор суда был приведён в исполнение. Княжевич надеялся, что эта девушка сможет вернуться к жизни, снова научится улыбаться и радоваться каждому дню. По мере сил он старался помочь ей в этом. Окончание университета обещало ей будущее, в котором не будет Артура, но, возможно, всё сложится не так уж плохо. Иногда, разговаривая с ней, Дарий ловил себя на том, что пытается отыскать в её лице черты Вероники. Он всё ещё тосковал по ней, и это продолжало сидеть в нём, подобно глубоко вошедшей занозе.
В этот вечер Княжевич собирался немного развлечь Регину, поздравить её с окончанием Университета Магии и расспросить о её планах на будущее. Но этому помешало появление Мартина Шталя. Он в самые неподходящие моменты выпрыгивал, как чёртик из табакерки, всё то время, что Дарий его знал. А знал он его давно.
Когда Мартин отклонил брошенный в его сторону бокал с водой, Регина поднялась с места и, развернувшись, направилась к выходу из кафе, по дороге едва не сбив с ног официанта с подносом. Шталь с ухмылкой проводил её взглядом, а Дарий бросился вслед за ней, чудом избежав столкновения с только что вошедшей в зал кафе молодой парой. Девушка уже вышла из помещения, когда он догнал её и тронул за плечо.
– Я тебя отвезу, – проговорил Дарий.
– Не нужно, я возьму такси, – ответила Регина, отводя взгляд.
– Прости…
– Это не твоя вина, – пожав плечами, произнесла девушка. – Наверное, я, в самом деле, слишком рано решила, что могу жить дальше. А тебе лучше вернуться туда.
– Вернуться? – переспросил Княжевич.
– Он явно хотел о чём-то поговорить с тобой. Пока он больше никому не испортил настроение, лучше вернись. Только не забывай, что я собираюсь прислать тебе приглашение и буду тебя ждать.
– Хорошо, – заставив себя улыбнуться, отозвался Дарий и, наклонившись, поцеловал девушку в щёку. – Я не хотел, чтобы этот вечер закончился так. В следующий раз выберем какое-нибудь место, где он точно не появится.
– Договорились, – кивнула она в ответ.
Возвращаясь в кафе, Княжевич надеялся на то, что, испортив им вечер, Шталь куда-нибудь удалился, но тот по-прежнему сидел за столиком и даже успел заказать себе бутылку бурбона. Глядя на невозмутимое лицо Мартина, Дарий вспомнил Аркадия Фогля. Он знал, что Мартин убил его, и для самого Шталя тоже не являлось секретом, что Дарий об этом знает. Вот только арестовать его пока было невозможно. Мартин Шталь весьма ловко сумел выкрутиться и убедить всех, что не имел никакого отношения к грязным делишкам Розенберга. Возможно, в отношении жены Мартина Инны это и было правдой; отец и жених предпочитали держать её вдали от своих дел, но Дарий ничуть не верил в то, что Шталь мог чего-то о них не знать и не быть замешанным в том, что делал и планировал Карл Розенберг.
– Угощайся, – кивнув на бутылку, бросил Мартин.
– Каким демоном тебя сюда занесло?
– Хотел с тобой встретиться, а в офис МН меня как-то не тянет, – отозвался Шталь. – Неприятное местечко. И как только ты можешь там работать?
– Нам не о чем говорить, – произнёс Дарий.
– На твоём месте я бы не был так в этом уверен. Мне кое-что стало известно. Я бы держал это при себе, но, видишь ли, приходится признать, что может понадобиться твоя помощь.
Глава 7
Я не помнила, сколько времени проспала, но когда открыла глаза, за окном уже было светло, а из коридора доносился голос миссис Лукас, которая отчитывала Тео за то, что он не допил чай и не доел свою порцию овсянки. Это утро казалось таким же обыденным и привычным, как и предыдущие. Мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать события прошедшего дня.
Я сдала сложный экзамен, затем мы гуляли по Лондону, а вечером в дом пришли гости, чтобы отметить день моего рождения. Мне исполнился двадцать один год – переломный момент в жизни любой ведьмы или мага. Не было ничего удивительного в том, что после столь шумного и наполненного событиями дня ночь показалась какой-то скомканной, да и уснуть мне удалось далеко не сразу.
Вот только кое-что тревожило меня, не давая, как обычно, сразу же подняться с кровати и, умывшись, присоединиться к Тео за завтраком. Я села и, обхватив колени руками, на некоторое время задумалась. День рождения не был безалкогольным, но не столько же я выпила, чтобы не различать сон и реальность!
Я помнила, как, поворочавшись в постели, отправилась на кухню, чтобы попить воды. Полезная привычка держать на столике возле кровати бутылку или графин с водой ещё не была мною освоена, поэтому пришлось спускаться и подниматься по лестнице в полутёмном доме. На обратном пути я наткнулась на Тео. Мы были в доме одни – миссис Лукас приходила утром и уходила по вечерам. Ему тоже не спалось, и, налетев на него, я едва не свалилась с лестницы.
Дальнейшие воспоминания выглядели странно и казались куда более бледными, словно я не была до конца в них уверена. Я собиралась вернуться в свою комнату, чтобы снова попытаться заснуть – это я знала совершенно точно. А Тео… Кажется, он сказал что-то о том, что хочет ещё раз меня поздравить, а после этого…
Воспоминания о событиях ночи путались и норовили ускользнуть от меня, как рыбки в освещённой солнцем воде, если бы мне вдруг вздумалось ловить их руками. Тёплые ладони Тео на моих плечах, моя осторожная, чтобы не споткнуться на ступеньках, попытка вырваться и проследовать дальше, неловкие объятия. Поцелуй – поначалу короткий и донельзя осторожный, словно он боялся обжечься, но постепенно становившийся всё более уверенным, долгим, даже напористым. Его пальцы, развязывающие пояс моего халата, шорох соскользнувшей на ступени лестницы ткани, снова поцелуи. Прохладная шероховатость стены, к которой я оказалась прижата спиной, когда Тео вдруг резко развернулся, всё ещё прижимая меня к себе.
– Ты была обещана мне, Ники, – прошептал он мне в губы. – Ты должна быть моей. Зачем откладывать то, что рано или поздно должно произойти?
Нет, это был сон! Такое никак не могло оказаться правдой. В конце концов, никто не отвечает за свои сны, вот и мне вдруг… впервые приснилось, что между мной и Тео что-то произошло. Я огляделась. Халат мирно висел на спинке кровати, на столик была небрежно брошена книга, а на мне оставалась всё та же клетчатая бирюзовая пижама, в которой я ложилась спать.
А если это был не сон? Как мне тогда смотреть в глаза Тео? И как вспомнить, чем всё это закончилось? Ведь и поговорить об этом я ни с кем не могла. Невольно представив себе выражение лица Шейлы, если бы я вдруг сказала ей, что мне кажется, будто мой жених ко мне неравнодушен, я лишь покачала головой, не зная, смеяться мне или плакать.
В это время в дверь постучали, и Тео напомнил мне, что мы сегодня едем в Сомерсет к его родственнице, так что мне пора бы начать собираться, а не валяться в постели. Поэтому пришлось отложить на какое-то время мучающие меня мысли и приступить к будничным утренним делам, чтобы уже через несколько минут сесть за стол и приступить к завтраку. Тео держался со мной так же, как обычно, никаких намёков на случившееся ночью не делал, страстных взглядов не бросал и поцеловать не пытался, так что я почти поверила в то, что та встреча на лестнице и последовавшая за ней сцена, в самом деле, оказались всего лишь сном.
Впрочем, даже этот факт продолжал меня смущать. Пусть это был сон, но с чего бы моему подсознанию устраивать для меня такие сновидения? Я бы ещё поняла, если бы мне приснился актёр из посмотренного на ночь фильма, но почему Тео? Ещё и эти слова о том, что я была ему обещана. Подобных собственнических замашек сложно было ожидать от молодого человека, который ко всему относился с удивительной лёгкостью и беззаботностью.
Или же имелось в виду обещание, которое старший Воронич дал родителям Тео, когда мы ещё были детьми? Его решение о том, что однажды мы должны пожениться. Но Тео никогда бы не стал по-настоящему прислушиваться к словам этого семейного деспота, он ведь сам предложил мне фиктивную помолвку!
Вот только этот спектакль несколько затянулся. Из-за того, что я пообещала Тео никому не рассказывать правду, я умолчала о своей помолвке, когда встретилась с Дарием в последний раз. Из-за этого он, должно быть, решил, что я попросту забыла его и подчинилась воле человека, объявившего себя моим опекуном.
– Что-то ты сегодня молчаливая, – проговорил Тео, когда мы уже сидели в машине.
– Просто задумалась, – ответила я, возвращаясь мыслями к нашему вчерашнему разговору о моём отъезде. Почему Тео не захотел, чтобы я уехала из Англии насовсем? Он даже предложил мне работать вместе с ним, лишь бы я осталась. Может быть, просто привык к тому, что я живу в его доме? С родителями он не слишком близок, у его младшей сестры Холли своя жизнь, а близких друзей у Тео, пожалуй, нет, зато знакомых на редкость много.
– О чём? – поинтересовался он.
– О том, правильно ли я выбрала специализацию, – выпалила я первое, что пришло в голову.
