Дин Лейпек "Дракон должен умереть. Книга III"

grade 4,5 - Рейтинг книги по мнению 20+ читателей Рунета

Непросто быть особой, приближённой к монарху. С одной стороны, влияние на властителя очень велико, с другой – сложно позволить себе даже простое человеческое счастье. С драконом внутри можно жить вечно, но при этом потеряешь себя. Поэтому дракон всё же должен умереть!

date_range Год издания :

foundation Издательство :1С-Паблишинг

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 14.06.2023

ЛЭТУАЛЬ

– А сожженные поля? – осведомился он наконец.

– Нужно же было что-то сжечь, – сухо заметила королева.

– И армию вы не трогали?

– Нет.

– По какому же поводу вы страдали там, у реки?

– По поводу смерти человека, в которого ты очень хотел меня влюбить, – усмехнулась королева. – Я ведь молодая девушка, Бертрам, забыл?

Бертрам снова промолчал – чтобы не выругаться ненароком.

– Знаешь, что меня поразило? – тихо спросила королева. – Не то, что вы так обо мне думали. То, как легко вы это приняли – как само собой разумеющееся. Я вдруг поняла, какой образ сложился у вас в голове. И как много я приложила усилий, чтобы он стал именно таким.

Бертрам посмотрел на дно кубка – там было пусто. Он налил себе еще вина и сделал большой глоток.

– Если армия уцелела, то у меня плохие новости, – сказал он наконец, взглянув на королеву. Она приподняла тонкие брови.

– Сегодня я узнал, что к столице направляется еще одна армия. Если эта уцелела, они в скором времени встретятся и пойдут вместе.

– Сколько?

– Не меньше пятнадцати тысяч.

Теперь королева долго молчала.

– Ты считаешь, что я должна была их сжечь? – спросила она наконец глухо.

Бертрам ответил не сразу. Он понимал, что от его ответа зависит весь исход этого разговора. Очень важного разговора.

– Я считаю, – медленно проговорил он, – что у нас есть проблема. И нам нужно придумать, как ее решить.

Королева слегка усмехнулась.

– Ты не сказал главного, Бертрам, – она слегка прищурилась, и он снова напрягся, зная, что она спросит. – Зачем ты здесь?

– Чтобы решать проблемы, – ответил он, стараясь, чтобы голос звучал невозмутимо.

И это было правдой. Почти.

Я буду звать тебя Джоэл

Гасу с самого начала не нравилась эта идея. В конце концов – он всего лишь портной. Подмастерье портного, если уж быть точным. Его дело – отмерять и отрезать. Семь раз отмерять – и семь раз отрезать, потому что времени на излишнюю внимательность всегда не хватало. А в последние дни в их мастерской его не хватало катастрофически.

И вот теперь, вместо того чтобы мерить и резать, он должен был ехать на линию фронта, на самую что ни на есть передовую, чтобы передать письмо от мастера Ститча, причем лично в руки королеве. Гас был сильно не в восторге. Уже одно только путешествие казалось средоточием всех возможных несчастий. На дорогах – мародеры, в деревнях – испуганные крестьяне. В лесах – патрули. Гас мысленно рисовал себе десяток картин своей гибели, каждый раз, впрочем, не лишая их героического, а порой и романтического оттенка. И вот наконец он добрался, но вместо теплого ужина и крепкого сна в награду за все его лишения (большей частью вымышленные, но все же), он стоял почти в полной темноте под проливным дождем. Мило.

Когда Гас прибыл в лагерь королевы, ему, разумеется, пришлось пройти все возможные мытарства, которые только выпадают на долю предполагаемого лазутчика. Его обыскали с головы до ног, обругали не меньше, и только потом отвели к молодому знатному мужчине из командования. Тот, услышав, от кого и к кому приехал Гас, пригласил проследовать за ним. Они шли по лагерю, пробираясь между костров и обозов, и наконец пришли к огромному, роскошному шатру, с золотыми кистями на входе и жизнерадостным флажком наверху. Гас уже собирался войти, но офицер свернул в сторону, обошел шатер и остановился у невзрачного вида палатки, которая, наверное, могла бы называться шатром, если бы не стояла под боком у своего величественного соседа. Мужчина осторожно заглянул внутрь, потом повернулся к Гасу:

– Никого нет. Боюсь, придется вам подождать здесь.

Гас с недоверием покосился на палатку.

– Но, сударь, у меня послание к самой королеве…

– Я знаю, – ответил мужчина несколько удивленно. – Вот и ждите ее.

– Здесь?.. – не выдержал Гас, но тот уже ушел.

Вокруг не было ни души, даже свет от костров был заслонен громадным шатром справа. Пошел дождь, и Гас мгновенно промок насквозь. Он уже подумал о том, чтобы вернуться и найти кого-нибудь более толкового, как вдруг заметил фигуру слева, в тени деревьев. Человек подошел к Гасу, и при слабом свете угасающих сумерек он увидел, что это была женщина.

Гас знал, что в армию иногда брали женщин. Он мало размышлял об этом раньше, но сейчас ему почему-то пришло в голову, что такое положение дел – очень неправильное. Нечего бабам делать на войне.

Подошедшая женщина была довольно высокой, ростом с Гаса. Темные мокрые волосы доставали ей до плеч. Она была одета в тунику того же неопределенно серого цвета, что и палатка, почерневшую на плечах от воды, плотные темные штаны и очень высокие сапоги, достававшие почти до бедра. Гас профессиональным взглядом сразу заметил разительный контраст между невзрачной простой одеждой и очень дорогой обувью.

Женщина внимательно смотрела на Гаса. У нее были усталые глаза, которые бы можно было назвать большими, если бы не слабый прищур, скрывавший отчасти их выражение.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она тихо, но очень отчетливо.

– Жду королеву, госпожа, – ответил Гас вежливо. Судя по тону женщины, она была отнюдь не из рядовых.

– По поводу?

– У меня для нее письмо.

– От кого?

Гас на мгновение замялся, но внимательные глаза женщины не давали соврать.

– От мастера Ститча.

– О, – ее лицо слегка оживилось. – Идем, – и с этими словами она прошла мимо него к палатке и, слегка пригнув голову, исчезла внутри. Гас немного постоял, не зная, что ему делать, наконец пожал плечами и последовал за ней. Внутри, по крайней мере, должно было быть не так мокро.

Обстановка палатки соответствовала внешнему виду – кроме узкой койки и дорожного сундука, внутри не было ничего. Дождь громко барабанил по ткани над головой. Впрочем, Гас мог выпрямиться внутри почти в полный рост, задевая потолок только там, где он провис от скопившейся воды. Женщина шлепнула рукой по потолку, отчего по стенам с шумом обрушились потоки, и повернулась к Гасу с выжидающим видом.

– Ну? – она протянула руку.

– Что? – не понял он.

– Письмо.

– Простите, сударыня, но мне велено отдать его лично королеве, – пробормотал Гас, инстинктивно потянувшись рукой за пазуху и проверяя, на месте ли письмо.

Женщина раздраженно вздохнула и вдруг в одно мгновение подскочила к Гасу. Он не успел ничего понять, но в следующий момент она уже распечатывала письмо, сидя на кушетке. Гас возмущенно рванулся к ней, но она подняла на него глаза, и он замер на месте.

– Это письмо для королевы! – воскликнул он, не смея подойти, но и не в силах сдерживать себя.

Она как-то странно на него посмотрела, потом снова опустила взгляд на письмо.

– Не волнуйся, – сказала она тихо. – Мне позволено читать всю ее корреспонденцию.

Гас продолжал стоять на месте, гневно сопя, пока женщина проглядывала письмо. Несмотря на свое возмущение, он все же удивился тому, что женщина может что-то прочитать в таком полумраке. Сам он с трудом мог различить ее лицо.

– Отлично, – заметила женщина так же тихо, дочитав письмо, резко встала и тут же вышла из палатки. Гас поспешил за ней. Он твердо решил не спускать с письма глаз. Было непонятно, какую такую секретную информацию может содержать письмо от его мастера, но Гасу откровенно не нравилась эта женщина и то, как она себя вела.

«Возможно, она замышляет заговор против королевы, – подумал он, пытаясь поспеть за быстрыми шагами женщины, – и, может быть, я именно тот, кто сумеет его предотвратить…»

Женщина обогнула большой шатер и безо всяких колебаний вошла внутрь. У Гаса немного отлегло на сердце. Возможно, она просто прочитывает все письма прежде, чем отдавать их королеве? Вдруг это наперсница ее величества, доверенное лицо? Это объясняло близость палатки к королевскому шатру.

Женщина скрылась за пологом, завешивающим вход, и Гас, не раздумывая, вошел следом. В отличие от палатки, в которой было еще темнее, чем на улице, шатер был ярко освещен изнутри, пол устилали шкуры, а посередине стоял громадный стол, заваленный картами и прочими бумагами. С одной стороны стояло высокое зеркало – настоящее зеркало в позолоченной раме, а с другой – огромная кровать с балдахином. И на этой кровати сидел толстый мужчина в исподнем. Гас страшно смутился и хотел было бежать вон, чувствуя, что его глаза созерцают нечто совершенно неподобающее, но беглый взгляд на женщину убедил его, что в данной картине, по крайней мере, нет ничего удивительного.

– Бертрам, – спокойно сказала она своим странным тихим голосом. – У мастера Ститча все готово.

Пока она говорила, мужчина встал с постели и накинул на себя халат тяжелого бархата. У Гаса опять возникло нехорошее предчувствие. По всей видимости, он – фаворит королевы. Но что, если этот Бертрам на самом деле в сговоре со странной женщиной, и они вместе замышляют переворот или еще что-нибудь в этом духе?

– Откуда вам это известно? – спросил Бертрам недоверчиво.

– Он прислал письмо вот с этим очаровательным юношей, – женщина невозмутимо кивнула на Гаса, как будто его присутствие здесь было само собой разумеющимся. Гас слегка зарделся и попытался расправить сутулые плечи. Переворот переворотом, но ему было приятно.

Бертрам смерил Гаса взглядом и слегка фыркнул.

Снаружи раздались шаги, и в шатер вошел тот самый молодой мужчина, который проводил Гаса к палатке. «Третий в сговоре», – внезапно мелькнула догадка у портного.

– Моя королева, – молодой мужчина повернулся к женщине и низко наклонил голову. – Хорошо, что я застал вас здесь. Вас разыскивал какой-то молодой человек с посланием от мастера Ститча, – тут он заметил Гаса и слегка кивнул ему. – А, вы уже здесь. Передали письмо?

Гас издал неопределенный сдавленный звук и начал бегать глазами от молодого мужчины к Бертраму, затем к женщине – и дальше по кругу. Женщина – а точнее, королева – вздохнула и слегка усмехнулась.

– Не расстраивайтесь, – заметила она спокойно, похлопывая по плечу Гаса, пока тот судорожно ловил ртом воздух. – Вы не первый, кто допускает эту досадную ошибку.

– Вам не приходило в голову, моя королева, что имеет смысл все-таки несколько изменить свой… облик, так сказать? – ехидно спросил Бертрам. – Во избежание ошибок.

– Приходило, – согласилась королева серьезно, а затем снова усмехнулась. – Но иногда же нужно как-то развлекать себя, не правда ли?

?

– Знаете, что учинила эта пигалица?!

Джеймс, лорд Гелленхорт, ворвался в кабинет регента, размахивая письмом. Его остроносое лицо было искажено злобной гримасой.

Уорсингтон и Генри одновременно обернулись к нему. Регент при этом нахмурил густые брови, а Генри…

Генри в очередной раз попробовал не реагировать никак.

Получилось, как обычно, не очень.

– О ком речь, Джеймс? – осведомился Уорсингтон.

– О нашей, Тьма ее забери, королеве, – прошипел Гелленхорт.

Генри глубоко вздохнул.

– Мы со дня на день ждем, когда к столице подойдут имперцы, – продолжал Джеймс, – а знаете, чем занимается она со своей армией?

– Чем?

– Заказывает тряпки!

– Что? – не понял Уорсингтон, хмурясь еще сильнее.

– Джеймс злорадно усмехнулся.

– Вместо того чтобы прийти к нам на помощь, она заказала две тысячи белых плащей и знамен. И ждала, пока их сошьют.

Брови Уорсингтона превратились в сплошную линию. Генри старался сделать так, чтобы его лицо ничего не выражало – как обычно надеясь, что это его спасет.

Как обычно, не спасло.

– Что скажешь, Теннесси? – Гелленхорт повернулся к Генри. – Ты же, говорят, большой поклонник королевы.

– Кто говорит? – спокойно уточнил Генри.

– Люди. Не уходи от вопроса. Одобряешь ее стратегию?

Генри внимательно посмотрел на Гелленхорта.

– Я предпочитаю не оценивать то, на что никак не могу повлиять. И тебе, Джим, не советую. Вредно для здоровья.

– Какой же ты трус, – презрительно скривился Гелленхорт. – Впрочем, как и всегда.

Уорсингтон напрягся – потому что увидел стальной блеск в глазах Теннеси.

– Осторожнее, Джим, – пробормотал Генри. – Я давал обет королю, которого давно нет в живых. И в любой момент могу решить, что он больше не имеет силы.

– Ха! И я должен этого бояться? Тебя, который уже почти десять лет не держал в руках меча? Ты хоть помнишь, с какого конца его берут?

– Помню, Джим, – голос Генри звучал ровно – но глаза стали еще жестче. – Такое не забывается.

– Довольно, – вмешался Уорсингтон, будто ненароком делая шаг вперед и вставая между Генри и Гелленхортом. – Спасибо, Джеймс. Это важные новости.

Тон регента намекал, что разговор на этом окончен. Гелленхорт кинул последний злой взгляд на Генри, прошипел что-то, к чему тот предпочел не прислушиваться, и покинул кабинет так же стремительно, как до того влетел в него.

– Генри, – тихо позвал Уорсингтон, когда дверь за Гелленхортом захлопнулась, – он знает, что ты тренируешься с Харли-Оксборном?

– А должен? – невозмутимо отозвался Генри.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом