Церковь Вознесения. Красногвардейская ул., 8а
Казаков с помощниками прибыл в Коломну на три недели зимой 1778 года для составления нового регулярного плана города. Казаков составил проект перепланировки исторических районов. Квадратные кварталы, по которым мы гуляем, обязаны своим возникновением этому талантливому зодчему. Также Казаков выполнил пять рисунков кремлевской стены и рисунок Соборной площади. Они сохранились. Их даже не надо искать в архивах, рисунки напечатали на баннерах и выставляют на крепостных стенах. Казаков посещал Коломну задолго до возведения церкви Вознесения, присылал он потом или нет чертежи для строительства храма, неизвестно, но так хочется приписать красивый храм большому мастеру! Колокольня и трапезная церкви Вознесения построены чуть позже, в 1808 году, и в них видна рука другого архитектора.
В усадьбе купцов Шевлягиных 1810-х годов постройки с 1834 года располагается городская больница (Комсомольская ул., 13). Усадьба купцов Ротиных построена в середине XIX века в стиле Возрождения (Комсомольская ул., 18). Над окнами грифоны и женские головки, по первому этажу пущен бриллиантовый руст, а второй этаж выложен плитами с геометрическим орнаментом. Гурий Ротин был одним из богатейших купцов-скотопромышленников города. Но у него не было детей, и деньги купец отдавал на благотворительность. Скорее всего, он был бы рад, что в его доме в советское время разместили больницу. На улице Левшина самый солидный дом – у потомственного почетного гражданина Токарева начала XIX века (Левшина ул. 17).
С улицы Левшина по Уманской улице мы пройдем на Молочную площадь, ее еще называют Пятью углами, так как на ней сходятся пять улиц. Здесь в 2013 году открыли Шевлягинскую бассейку. Так сто лет назад называли водоразборные колонки городского водопровода, построенного на деньги Марии Шевлягиной. К нашему времени ни одной колонки не сохранилось, а на фотографиях было невозможно разглядеть рисунок, украшавший чугунные элементы. Провели раскопки на месте, где раньше была установлена одна из колонок, и откопали одну боковую металлическую пластину. По ней четырехметровое сооружение полностью восстановили и подключили к водопроводу. Из крана Шевлягинской бассейки как встарь льется вода.
На Молочной площади когда-то окрестные крестьяне торговали молочными продуктами. Сейчас на площадь выходит здание городских бань, Музейная фабрика пастилы и проходная бывшего артиллерийского училища, сейчас – Центра беспилотной авиации. Так же Молочная площадь – основная площадка осеннего поэтического фестиваля «Антоновские яблоки» – еще одного нового начинания коломенцев.
Несмотря на обилие военных в городе, высоченные башни и серьезную технику, выпускаемую коломенскими предприятиями, для меня Коломна – женственный город. Может быть, из-за уюта ее улиц? Или из-за мягких извивов реки Москвы? А может быть, потому, что серьезные изменения в городе за последние двадцать лет произошли в основном по женской инициативе.
Лажечников описывал свою современницу так: «Вот человеческий лик, намалеванный белилами и румянами, с насурменными дугою бровями, под огромным кокошником в виде лопаты, вышитым жемчугом, изумрудами и яхонтами. Этот лик носит сорокаведерная бочка в штофном, с золотыми выводами, сарафане; пышные рукава из тончайшего батиста окрыляют ее. Голубые шерстяные чулки выказывают ее пухлые ноги, а башмаки, без задников, на высоких каблуках, изменяют ее осторожной походке. Рекомендую в ней мою землячку, коломенскую пастильницу…» Где Лажечников нашел сорокаведерных в 490 килограмм красавиц, не знаю. Я общался со многими коломчанками, они изящны, задорны и влюблены. В том числе и в свой город.
БОБРЕНЕВ МОНАСТЫРЬ
Перед Куликовской битвой воевода Боброк Волынский дал обет в случае победы построить на своих коломенских землях монастырь. Боброк командовал засадным полком, и именно его выдержка и тактическая мудрость помогли выиграть битву. В 1381 году на широком лугу за Москвой-рекой в одной версте от города основал воевода обитель. У монастыря три имени: Богородице-Рождественский, поскольку битва пришлась на этот праздник, Бобренев – по семейному прозвищу Боброка Волынского – Бобреня, и обетный – в память о том, что монастырь заложен по обету. Первый раз я посетил обитель, когда в ней работала советская мтс – машинно-тракторная станция. В храмах зияли широкие проемы для въезда техники, по углам высились горы мусора. Но бодро по концам ограды топорщились кирпичные башенки – уже без тени побелки. Затем где-то в середине девяностых я путешествовал по коломенским сельским церквям и попал в монастырь путником с рюкзаком за плечами. Двери оказались заперты, но на стук мне открыли и согласились показать монастырь. За несколько лет горстка монахов подлатала храмы и очистила двор. Позже я прочел, что понадобилось полторы тысячи КамАЗов для вывоза мусора. В каком состоянии храмы в то время были внутри, не скажу, да и запоминать, похоже, было еще нечего, а вот разговор с настоятелем врезался в память. Он показал мне резной саркофаг черного мрамора некого зажиточного крестьянина, похороненного в монастыре: «Богаты были крестьяне в старину». С легкой грустью объявил, что в Коломне еще пять храмов открыли. «Так и хорошо», – подхватил я. «А кто к нам дойдет?» – вздохнул настоятель.
Со времени того разговора прошло двадцать пять лет. Монастырь восстановил храмы, обрел новые святыни, наладил работу с паломниками. И туристический водоворот мелкими волнами, но докатывается до Богородице-Рождественской Бобреневой обители. Особенно летом приятно перейти «живой» понтонный мост и дорогой через луг прийти в монастырь. Три коломенских монастыря – Бобренев, Брусенский и Старо-Голутвин – окружены похожими оградами. По углам невысоких стен стоят круглые глухие башни, украшенные кирпичными и белокаменными геометрическими узорами. Эти ограды сделаны в стиле русской готики по проекту Матвея Казакова. Самые высокие башни в Старо-Голутвине.
СТАРО-ГОЛУТВИН МОНАСТЫРЬ
Голутвой называют поляны после вырубки леса, пустоши. По другой версии, название места произошло от голытьбы – на берегах больших рек на торговых путях могли собираться оборванцы, пришедшие в поисках работы или выбравшие легкий разбойный промысел. На высоком холме в месте слияния рек Москвы и Оки Дмитрий Донской в 1385 году определил место для обители: как водится, монастырь должен был стать заодно и крепостью, форпостом на пограничной реке. Освятить место князь попросил Сергия Радонежского. Тот пришел пешком из своей обители с учеником Григорием, которого благословил стать первым игуменом нового монастыря. По преданию, Сергий лично участвовал в закладке первого монастырского храма – Богоявленского собора. В подклете нынешнего Богоявленского собора, возведенного в 1701 году, фундамент первого храма из больших валунов. Их называют «камушки преподобного».
Также Сергий отрыл первый колодец. Когда в начале XIX века по проекту Казакова монастырь окружили кирпичной стеной с шестью башнями, одну из них поставили над этим источником, как надкладезную часовню. Богоявленский монастырь владел 49 селами. В Москве у него было подворье, там, где сохранились Голутвинские переулки. Как особое богатство упоминают 123 рукописные книги в монастырской библиотеке. На земском соборе 1613 года, избравшем на царство Михаила Романова, горожан Коломны представлял именно настоятель Голутвина монастыря игумен Авраамий.
В 1799 году упразднили Коломенскую епархию и архиерея перевели в Тулу. А братию Голутвина монастыря перебросили в опустевший комплекс архиерейского дома на соборной площади Коломенского кремля, и городской монастырь по главному храму стал называться Свято-Троицкий Ново-Голутвин. А пригородный монастырь – Старо-Голутвин. В 1833 году возвели трапезную церковь Сергия Радонежского, примыкающую к братскому корпусу. Монастырскую колокольню начали строить еще в конце XVIII века, а последний ярус архитектор Николай Марков поставил в 1888 году. В праздничные дни монастырь кормил до тысячи нуждающихся. При монастыре было открыто училище для 90 детей крестьян.
Монастырь закрыли в 1929 году. Монахов арестовали. Изъяли ценности. Бесследно исчезли дары Сергия Радонежского: ризы, игуменский жезл из черного дуба и аналойный крест. В монастыре устроили заводское общежитие, причем старались селить в нем рабочих из Татарстана. Местные жители продолжали ходить за водой к Сергиеву колодцу. Чтобы пресечь паломничество, власти забетонировали источник. Во время Великой Отечественной войны в монастыре развернули артиллерийскую часть. Солдаты не только использовали большой собор как тир, но и пристреливали орудия по готическим башенкам. Я еще застал дырки от снарядов среди белокаменных узоров.
В 1994 году в Старо-Голутвине возродилась монашеская жизнь, а в 1996 году в монастыре открыли семинарию. Семинаристы первые годы не только учились, но и подвижнически помогали восстанавливать монастырь. Летние вакации посвящали как раз ремонтным работам. Семинарским учебным храмом стала надвратная церковь на втором ярусе колокольни. В XXI веке в наших монастырях появилась мода ставить перед воротами памятники основателям. Так как православная церковь чтит канон, то практически все памятники бронзовые и однотипные. В 2010 году в Старо-Голутвином монастыре поставили бронзовую фигуру Сергия Радонежского работы скульптора Андрея Соколова.
В 2012 году на территории Старо-Голутвина монастыря построено новое здание семинарии по проекту архитектора Евгении Огородовой. Это просторный комплекс на 150 студентов дневного отделения и 700 заочного с внутренним двором и семинарским храмом Трех Святителей в центре. Так как учащиеся должны знать все стороны церковной жизни, то в семинарии есть музей колокольного звона, а на звоннице висят копии знаменитых колоколов России. Уменьшенный в сто раз – до двух тонн – Царь-колокол. Копии других колоколов XVII века литейщиков Моториных. И уменьшенная версия Царского колокола храма Христа Спасителя. Если вам повезет, когда вы окажетесь в Богоявленском Старо-Голутвином монастыре, семинаристы будут учиться звонить в свои уникальные колокола.
ЩУРОВО
Напротив Старо-Голутвина на другом берегу Оки расположено старинное село Щурово. Сегодня это пригород Коломны, повод перейти через реку был серьезный – город решил не отдавать области крупнейшее цементное производство. В 1870 году недалеко от станции Щурово предприниматель Эмиль Липгарт поставил завод по изготовлению строительных смесей. Железная дорога во второй половине XIX века стала катализатором роста промышленности. Для перевозки материалов рядом были Ока и Москва, недалеко на берегу Оки находилось месторождение известняка. Со временем этот алебастровый и цементный завод стал одним из крупнейших, на нем трудились 900 рабочих. В 1907 году Липгарт при поддержке других местных купцов построил Троицкий храм. Проект заказали архитектору Максиму Геппенеру. Геппенер работал главным архитектором коммунальных служб Москвы, построил в Москве несколько десятков зданий. Самое приметное и известное, должно быть, – пожарная каланча в Сокольниках. Для щуровского храма зодчий выбрал торжественный византийский стиль. Благодаря мощному куполу и аркадам храм выглядит огромным – сразу вспоминается константинопольская Святая София.
Рядом с заводом Липгарт построил усадьбу (Молодежная ул., 1). Дом стоит в руинах, а усадебный парк сохранился полностью, хоть и сильно зарос. Очевидно, производство раньше было не таким грязным. Я помню Троицкий храм до реставрации, он стоял белесым из-за полуметрового слоя цементной пыли. Сложно сегодня представить хозяина цементного завода, отдыхающего рядом со своим производством. В Щурово летом жила и семья богатого купца Ивана Морозова. Сейчас в морозовском доме, построенном в 10-е годы XX века архитектором Иваном Жолтовским, санаторий (2-я Ленинская ул., 11а).
ШКИНЬ
В окрестностях Коломны много интересных храмов, но есть один совершенно столичного размаха. Село Шкинь принадлежало генерал-майору Гавриле Бибикову. Главной усадьбой Бибикова служило подмосковное Гребнево, но он обустраивал и другие свои владения. В 1798 году в селе Шкинь со ста крестьянскими дворами по указанию хозяина построили церковь Сошествия Святого Духа. Ее обычно сравнивают с Троицким собором Александро-Невской лавры из-за необычной структуры – симметричных колоколен на западном фасаде.
У нас немного двуколокольных храмов. Мне же размером и тонкостью деталей церковь напоминает храм Мартина, работы Родиона Казакова. Скорее всего, Казаков был автором и бибиковского храма. В советское время храм использовали как склад, убранство не сохранилось, но частично остались лепные детали на сводах, по которым за последние десять лет интерьер восстановили. В этот храм надо обязательно зайти – у него необычный план: в строгий классический прямоугольник вписан сложный крест с полукруглыми концами.
Гаврила Бибиков (1747–1803) был записан в восемь лет поручиком в лейб-гвардии Преображенский полк. В 20 лет секунд-майор, командир Царскосельского кирасирского полка. Кавалер ордена Святого Георгия, который давали только за личный подвиг: «Будучи при корпусе генерал-квартирмистра Боура, в сражении с неприятелем предводительствовал частию кавалерии с отменною храбростию». Вышел в отставку генерал-майором, чтобы заняться делами обширного имения, своим театром и своей любимой музыкой. В 1782 году родами умерла его двадцатилетняя жена Татьяна, урожденная Твердышева. У купцов, владельцев восьми заводов на Урале, братьев Твердышевых была одна наследница – Татьяна. Но после смерти жены Гаврила Бибиков взял себе только седьмую часть состояния тестя. Остальное оставил племянницам жены. Однако и эта седьмая часть позволила начать строительство «подмосковной» в Гребнево с летним храмом и огромного собора в Шкини.
Бибиков владел усадьбой в Москве (Пречистенка ул., 17), где у него играл домашний театр. Детей своих дворовых отдавал на воспитание в пансионы, чтобы они получили приличное образование. Его дворовый Даниил Кашин, позже отпущенный на волю, учился у Джузеппе Сарти и сам стал известным композитором. Именно Гаврила Бибиков выписал из Франции знаменитого танцмейстера Петра Йогеля для обучения балету артистов своего крепостного театра.
В память о театре Бибикова и его артистах с 2017 года летом на площади возле храма проводят международный музыкально-гастрономический фестиваль «Шкинь-опера». Строят сцену и временные декорации, в которых приглашенные труппы крупных музыкальных театров показывают оперы и балеты. На открытых площадках работают уличные коллективы. В это время в храме Сошествия Святого Духа поют церковные и народные хоры. Завершают фестиваль показательными выступлениями реконструкторов и пушечной пальбой, чтобы напомнить о военных подвигах Бибиковых.
ПРУССЫ
Если вы окажетесь в Шкини, то сможете заехать в соседнее село Пруссы. Здесь сохранился шатровый храм Ильи Пророка – братблизнец Успенского собора Брусенского монастыря Коломны. Церковь построили в середине XI века, когда село принадлежало Шереметевым. Шатровое строительство продолжалось на Руси чуть больше ста лет, до запрещения патриархом Никоном. Шатровых храмов осталось немного – их кровли перестраивали. Церковь в Пруссах сохранилась, только в конце XVII века позакомарные окончания четверика заменили прямым карнизом.
Серпухов
Путешествие по Серпухову я люблю начинать на железнодорожной станции Ока. Станционному зданию больше ста лет, и похоже, что резные стропила под крышей еще ни разу не перекладывали, поэтому можно почувствовать себя дореволюционным дачником, высадившимся с корзинами на дощатый помост. Сейчас Ока уже и не станция, а заброшенный полустанок, оттого и сохранилась старинная постройка непеределанной, без железных заборов и валидаторов. Здание вокзала возвели в начале XX века для пересадки пассажиров на колесные пароходы. С насыпи видны разворот широкой судоходной Оки, заречные холмы и огромное Павленское озеро на месте песчаного карьера. Сюда приходят купаться серпуховичи, ведь до города всего километр. И какой километр!
Старое здание железнодорожной станции Ока
© PhotoChur / Shutterstock.com
Историко-художественный музей. Чехова ул., 87
Я очень любил именно эту дорогу среди полей, сперва грунтовую, затем, когда по обочине начинаются невысокие домики, асфальтовую, прямиком ведущую к главному сокровищу Серпухова. На краю города вас встречает улица с говорящим названием Прогонная. Когда-то здесь гоняли скот. От Прогонной надо пройти по 2-й Московской улице всего четыре небольших квартала, повернуть направо по Малому Высоцкому переулку, и вы увидите дом купцов Мараевых, в котором расположен Серпуховской историко-художественный музей. Коллекция серпуховского музея превосходит большинство собраний областных центров и столиц республик и уступает только столичным музеям. Так получилось в результате ряда случайных и загадочных событий.
Павленское озеро, соединенное с Окой протокой
Василий Мараев (1800–1881)
В 1839 году графиня Екатерина Новосильцева дала вольную группе своих крестьян. Среди освобожденных были братья Мараевы. Несмотря на крепостной статус, братья были богаты и владели ткацкой мануфактурой. Три брата вышли в вольные хлебопашцы, а четвертый брат, очевидно, самый оборотистый, Василий Мараев записался в серпуховское купечество, переехал с семьей в Серпухов и стал руководителем миткальной фабрики московских купцов-старообрядцев братьев Федора и Григория Ереминых. Василий и сам перешел в старообрядчество федосеевского согласия и вскоре купил бумаготкацкую фабрику в деревне Заборье, а затем основал ситценабивное производство в пустоши Данки. В 1867 году Василий стал купцом первой гильдии.
У Василия был единственный сын Мефодий. Мефодий женился на дочери компаньона семейной фирмы Анне Волковой. Купцы Мараевы большую часть доходов от торговли тканями тратили на поддержку серпуховской общины старообрядцев и Преображенской федосеевской общины в Москве, прихожанами которой они являлись. В доме собирали старинные иконы, рукописные и старопечатные книги, шитье. В семье хранился Пустозерский сборник с автографом протопопа Аввакума.
Василий Мараев умер в 1881 году, а через год скоропостижно скончался его сын и наследник Мефодий. Семейное дело подхватила вдова – Анна Мараева. В 1897 году на предприятиях Мараевой трудились 800 рабочих. Дело процветало, мараевские ситцы хорошо продавались в Центральной России и Средней Азии.
