Открыв глаза, я увидела нависающее надо мной лицо Андрея. Я вскрикнула. Он, конечно, симпатичный парень, но…
– Ксюш, ты чего? Я тебе кофе принёс, а ты кричишь! – обиделся он. Парень услужливо протянул мне маленькую фарфоровую чашечку.
Я попыталась приподняться и поморщилась.
– Убей меня! – с чувством попросила я.
– Ну, зачем же так? У меня совсем другие планы на тебя, красавица. – Его взгляд скользнул куда-то в район моих бёдер.
Если бы я могла, я бы покраснела.
С трудом взяв чашечку, я начала вливать в себя горькое пойло.
"Кофе он готовить не умеет, – с грустью подумала я. – И это явно не единственный его недостаток".
– Кстати, тебе тут какая-то Анечка звонила, я с ней немного пообщался. Такая милая, – Андрей протянул мне мобильный.
Я недоуменно покрутила мобилку, не в состоянии придумать, что с ней делать. В голове стучали отбойные молотки: я курила травку в первый и последний раз в жизни.
– С тобой так приятно спать, ты так хорошо пахнешь, – говорил он. – И всё время стараешься прижаться ко мне поближе, – продолжал он, мечтательно улыбаясь.
Я перебила его россказни:
– А больше никто не звонил?
– Ну, ещё разгневанные родители. Что-то кричали, когда я взял твой телефон и сказал, что ты спишь, – безразлично ответил он.
И в него полетела диванная подушка. Не без моей помощи, конечно.
ГЛАВА 3
К сожалению, имея от природы не только светлые волосы, но и светлый ум, я понимала, что Андрей мне не позвонит. Во-первых, он молодой и красивый. Во-вторых, разбалованный мажор (об этом я наслышана от Тани). А в-третьих, он мне не обещал звонить, и вообще, если на то пошло, у него и номера моего-то нет.
Но всё равно я с надеждой смотрела на телефонный аппарат. Андрей мне понравился, как никто и никогда прежде.
Я так зациклилась на Андрее, что была рада отвлекающему маневру в виде моей подруги Ани, которая завалилась в гости, как обычно, без приглашения. Это была классически красивая блондинка с зелёными глазами. Красота Ани, к её сожалению, была настолько правильной, что становилось неинтересно, словно какая-то математическая формула, в подлинности которой никто не сомневается, поэтому никто не пытается её разгадать.
Судьба Ани начиналась трагически: молодые родители (папе – 16, маме – 15), на 6 лет оставили её в страшной глухомани у бабушки. В этом жутком селе не было ни одной машины, ни единого магазина, не говоря уже о каких-то развлечениях. Бабушка была безумной, поэтому в доме не было книг. К тому же, суеверие мешало старухе завести электричество. Так что автоматически отпадали: холодильник, телевизор и прочая современная техника.
Они топили дровами, а освещали дом свечами.
Единственная причина, почему родители Аню всё-таки забрали, заключалась в том, что ребёнку нужно было ходить в школу. В столице её никто не ждал: двадцатилетняя мамаша занималась своей красотой, а папа ушёл в бизнес.
Аню подобрали «добрые» сектанты, и девочка ходила проповедовать и продавать книги. Единственные убеждения девочки строились на дремучих суевериях бабушки и бреднях, которыми «кормили» свою паству проповедники. Аня боялась сказать о ком-то плохое слово, естественно, не имела негативных привычек и даже парня.
Секта была интересной: они постоянно ожидали Судного дня, во время которого выживут лишь кристально чистые люди, поэтому Аня старалась быть идеальной.
Мы с ней решили прогуляться возле озера. Я красочно рассказывала об Андре.
Аня изрекла два тезиса. Первое, что: «Если Богу угодно, то мы будем с ним безумно счастливы». Второе: «Что если я предполагаю в этом человеке возможность своего грехопадения, то нужно с ним немедленно рвать, ибо в этом – козни Сатаны».
Так как Анюта сама себе противоречила, я не знала, что и думать. С горя решила позвонить Тане. Для меня она являлась единственным источником информации о милом моему сердцу Андрее.
Трубку взял какой-то молодой человек. Почему-то на английском языке он сообщил мне, что Таня ещё спит. «Боже, до чего они напились!» – ужаснулась я.
Информацию я с него не «выбила», и осталась в расстроенных чувствах. Мне казалось, что любовь всей моей жизни прошла мимо меня.
Я чуть ли не плакала, а Аня утешала меня притчами о Добром Самаритянине.
Когда я вернулась домой, то с ужасом узнала, что, пока я гуляла с Аней и пыталась дозвониться Тане, мне оказывается, на домашний номер звонил какой-то мальчик. Я чуть не упала в обморок от горя, мне хотелось повернуть время вспять. Следуя женской логике, я во всех несчастьях обвиняла Аню с Таней.
Уже поздно вечером, когда я потеряла последнюю надежду на его звонок, раздалась трель телефона.
Это был ОН.
– Привет, ты меня помнишь? – издевался Андрей.
– Ну, да, – взяв себя в руки, небрежно ответила я. – Наверное, ты Андрей.
Парень скромно согласился с моим логическим выводом.
Он поинтересовался, не болит ли у меня голова. Потом повисла неловкая пауза.
– Ну, пока, – прервала я наступившую тишину.
В его голосе прорезался испуг:
– Ну, что ты! Давай увидимся как-нибудь.
Я по непонятной причине, следуя той же женской логике, тут же перехотела его видеть.
И я начала «лепить» отмазки: «Я устала, погода ужасная, мне завтра рано на работу…»
И он решил меня обмануть:
– Ксюш, но я всё равно возле твоего дома, выходи, или я к тебе сам поднимусь.
Теперь испугалась я, представив, что я предстану перед ним без косметики и с не расчёсанными волосами.
– Ну, мне же нужно привести себя в порядок!
– Хорошо, сколько тебе нужно времени? – он засмеялся.
– Где-то около часа, – несмело сказала я.
– Хорошо, выезжаю, – ответил он, и я поняла, что он ещё у себя дома.
Мы посмеялись, и напряжение неловкого разговора было снято.
ГЛАВА 4
Мы встретились, с ним было удивительно легко. Странно, общаешься с человеком впервые и чувствуешь абсолютную лёгкость и раскованность. Словно окунаешься в детство, становишься ребёнком. Купаешься в бесконечном восхищении его взгляда.
Нас притягивало друг к другу, и мы не представляли, как раньше могли жить врозь.
На его воротнике таяли снежинки, он поправил капюшон, соскользнувший с моих волос: «Не мёрзни, лапочка».
Мы оказались очень близко друг к другу, он улыбнулся, погладил меня по щеке – и мы застыли во времени.
Мы стояли долго, и я думала о том, что это мгновенье – самое прекрасное в моей жизни.
Первая драгоценность, как мне тогда казалось, которую я нанизывала на нить будущего ожерелья своей судьбы.
Я возвращалась домой и, засмотревшись на своё отражение в зеркале лифта, искала недостатки, размышляя, почему он так меня и не поцеловал. Он просто прошептал мне на ушко: «Спокойно ночи». Я же знала, какой он бабник! А тут он даже не взял меня за руку!!!
***
Через несколько дней я сидела дома у Тани. Андрей был на занятиях, а белокурая красотка в коротких розовых шортиках с умильным видом красила ногти. После моего рассказа она широко распахнула синие глаза (Она когда-нибудь снимает линзы?!) и пробормотала: «Ты уверена, что это был мой брат? Насколько я знаю Андрея, ты бы через пять минут лежала бы уже под ним с раздвинутыми ногами!»
Аня, которую я не так давно познакомила с Таней, тихо сидевшая в уголке, робко подала голос:
– Ну, может у него к тебе какой-то другой интерес?
Таня засмеялась, чуть не пролив на себя лак.
– Оксана, Андрюша случайно не просил тебя освободить квартиру на полчасика, чтобы он туда Аллочку привёл?! Хотя нет, может его планы заходят дальше? Например, он на тебе женится, убьёт и продаст твою квартиру вместе с родителями и купит венок с надписью: «Умерла Ксюша, горюет Андрюша!»
А тут, как чёртик из табакерки, в кухню тихо прокрался Андрей, затем поаплодировал со словами:
– Да, Таня, запах этого лака разгладил твою последнюю извилину!
Аня почему-то покраснела и с интересом уставилась на красивого блондина.
– Ты Андрей? – блеснула она гениальностью.
– А ты блондинка? – сыронизировал он.
Затем замахал руками, скривился, схватил меня за руку и потащил в коридор с словами: – Оставим этих Эйнштейнов нюхать эту отраву!
Мы оказались у него в комнате. Андрей развалился в кресле, а я с интересом рассматривала корешки книг – это были учебники, которые он явно не открывал с момента получения их в библиотеке. Я старалась не поглядывать на кровать.
Андрей улыбнулся и заговорил:
– Знаешь, есть такая замечательная игра: раздень её взглядом, и я думаю, насколько далеко заведёт меня фантазия.
– На стриптиз не надейся! – быстро ответила я.
– Ты тоже, – улыбнулся он. – А насчёт стриптиза – мне достаточно сестрички, которая постоянно просит у меня застегнуть ей лифчик и ходит по квартире в нижнем белье.
Его взгляд остановился на моей груди: – А знаешь, я уверен, что когда-нибудь ты меня очень порадуешь.
– А ты на кого учишься? – решила я сменить щекотливую тему.
– На криминального юриста, – ответил он.
– Это твоё призвание?
– Да нет, это очень нудно, но я собираюсь в будущем делать всё, что захочу, и что бы мне за это ничего не было. Например, – оживился он, его глаза заблестели: – Если я когда-нибудь захочу изнасиловать какую-нибудь куколку, то я буду уверен, что она меня не засудит.
– Тогда засудить тебя сможет только девушка-судья, – ответила я.
Андрей дёрнул меня за руку и усадил на колени.
– А ты не девушка-судья? – его губы практически коснулись моих. Я отрицательно покачала головой.
– А в семье прокуроры есть?
Я снова покачала головой. Я уже буквально ощущала его возбуждение, и мне стало очень жарко. Я ожидала, что он меня поцелует.
Андрей скользнул взглядом по книжным полкам.
– Ты представляешь, всю эту муть нам нужно читать!
– Андрей, ты издеваешься? – разочарованно спросила я.
– Почему? – он улыбнулся, глядя на мои губы.
– Ну, – пролепетала я, не могла же сказать ему прямо: «Поцелуй меня!»
