– Простите, что опоздала, – бросила влетевшая в кабинет Карина. – Ого, а что совещание еще не началось? – присаживаясь рядом, удивленно воскликнула она.
– Уже закончилось.
– Быстро вы, однако. И что решили?
– Ничего, все просто разошлись, – устало выдохнул Сергей, – все как всегда.
– Да ты не отчаивайся, биг босс, у нас же все круто, – подбадривающее похлопала его по плечу она.
– Да далеко не все. Вы не справляетесь с объемом посетителей и заказов.
– Да не то чтобы не справляемся. Просто иногда я начинаю любить свою работу чуточку меньше и чуточку больше ненавидеть.
– И насколько велика эта «чуточка»?
– Честно? Иногда просто огромная. И хочется воскликнуть: «Давайте, праздные ублюдки, проваливайте на улицу!»[20 - «Книжный магазин Блэка», британский ситком, созд. Дилан Моран.]
– Я начинаю жалеть, что посоветовал тебе посмотреть этот сериал, – грустно улыбнулся Сережа.
– Сериал хорош, я бы много цитат из него в жизни использовала, но этика не позволяет.
– Почему ты никогда мне не жаловалась на все это?
– Потому что ты сам все это прекрасно видишь, и ты настолько завален другими делами, что грузить тебя еще и этим как-то не по-человечески даже. Просто сейчас, собирая заказы на доставку, я не успеваю общаться с людьми, мы стали гораздо меньше уделять внимания людям, хотя раньше это было основным в нашей работе, мы заводили друзей, создавали атмосферу, а сейчас работаем на скорость, большинству я кроме «привет» и «вот ваш заказ» сказать просто ничего не успеваю. Я понимаю, ты всегда на подхвате и нереально помогаешь, без тебя мы бы вообще утонули, но ты же не можешь постоянно находиться в кофейне, у тебя овердофига других задач, я вообще не представляю, как ты это все вывозишь, если честно. Ты круглосуточно в кофейне, но так же нельзя, должна быть личная жизнь в конце концов. Хорошо, тебя сейчас хоть Юля выгуливает и кормит.
Я улыбнулась словам Карины.
– Я тебя понял, Карин, и буду думать, как это все решить. Спасибо.
– Ты только сильно не грузись, ладно? – сочувственно произнесла она.
– Постараюсь.
– Если я больше не нужна, можно я пойду? А то меня Яныч ждет, мы хотим в киношку забуриться.
– Конечно, иди. Пока. Спасибо, что пришла.
– Всем чмок и чао.
– Пока, Карин, – помахав, произнесла я.
Мы остались с Сергеем вдвоем.
– Может, прогуляемся? – предложила я. – Сегодня, конечно, погода так себе, но развеяться тебе не помешает.
– Да, надо пройтись, ты не возражаешь, если я сегодня опять закурю? – спросил Сережа.
– Нет, без проблем.
Он стал собираться. У меня зазвонил телефон, увидев входящий, я отошла в сторону поговорить.
– Прости, – виновато произнесла я, – похоже, наша прогулка отменяется, Дима звонил, хочет встретиться через час в центре.
Сергей молча кивнул.
– Он знает, где ты проводишь время? – после небольшой паузы спросил он.
– Нет, – покачав головой, ответила я, – ну, то есть, он знает, что я сижу в кофейнях, гуляю по парку, но где именно я ему не рассказываю. Он не любит «Пирог» после того случая.
– Он будет в бешенстве, когда узнает, Юля.
– Почему? Я делаю что-то предосудительное? – недоуменно на него взглянув, спросила я.
– Нет, просто у тебя появилась своя, скрытая от него жизнь. Он этого не потерпит.
– Да я ничего не скрываю, он не спрашивает меня о подробностях моего времяпровождения, а я сама не вижу смысла рассказывать. Дима никогда меня не контролировал и не ограничивал.
– Потому что ты всегда была под его контролем, хоть и не осознавала этого. Он знал, что ты настолько к нему привязана, что никогда не уйдешь. Как только эта привязанность ослабнет – он начнет.
– Мне кажется, я слишком мрачно описываю своего мужа, что ты рисуешь из него какого-то монстра и тирана, – чуть улыбнувшись, произнесла я.
Он горько усмехнулся.
– Это так типично.
– Что именно?
– Оправдывать его и сомневаться в себе, тебе легче признать, что ты где-то перешла за грань, чем признать, что он действительно такой.
– Ты сейчас говоришь как психолог.
– Как друг я могу сказать тебе то же самое.
– Я часто бываю зла на него или обижена, конечно, на эмоциях я могла наговорить много лишнего, а ты принял это за чистую правду.
– Но это же он своими действиями или словами вызывает у тебя такие эмоции. Безосновательных эмоций у психически здоровых людей не бывает, значит, причина для твоих слов все-таки есть. Юль, ты знаешь, кто такой абьюзер? – спросил он, опираясь на стол.
– Да, но Дима не такой.
– Да? А, по-моему, очевидно, что такой, классический вариант, как по учебнику.
– Перестань так говорить о моем муже! – раздраженно воскликнула я. – Тебе не кажется, что это низко, оскорблять его из-за симпатии ко мне?
– Во-первых, я его никак не оскорбляю, это психологический термин, во-вторых, симпатия к тебе тут совершенно не причем. А то, что ты сейчас делаешь: нападаешь на меня, чтобы защитить его, очень похоже на стокгольмский синдром.
– Молодец, всем нам поставил диагнозы, – язвительно произнесла я.
– Я просто советую тебе почитать об этом, чтобы лучше понимать, что с тобой происходит, – спокойно проговорил он.
– Да я читала, сотни статей! – взволнованно воскликнула я. – Да, у Димы есть несколько признаков, но их при желании можно отыскать у любого человека, даже у меня есть парочка, и у тебя наверняка найдется, и что теперь, мы все абьюзеры?
– Ты совершенно не видишь граней, – разочарованно сказал он, качая головой.
– Тогда попробуй мне объяснить.
– Он избивает тебя, Юля, унижает, делает все это систематически, осознанно и получая от этого удовольствие.
– Нет, это не совсем так, – виновато потирая лоб, начала я. – Понимаешь, он часто очень раскаивается в том, что происходит. Пусть не всегда, но он способен признавать свои ошибки и старается работать над ними.
– О, да, или успешно делает вид, – усмехнулся Сережа.
– Перестань, ты его совершенно не знаешь. Если бы все было так, как ты говоришь, я бы уже давно от него ушла.
– Твоя привязанность к нему настолько сильна, что ты просто не можешь этого сделать. Сколько раз ты уже пробовала и ничего не вышло?
– Я просто передумывала, это был мой выбор остаться.
– Нет, его. Сколько раз ты великодушно прощала? Сколько раз разрывала отношения, а он делал вид, что ничего не произошло, и на этой милой приятельской ноте вы сходились вновь? Он мастерски все преподносит, и ты думаешь, что это твое решение, но на самом деле твоим желанием было одно – уйти, а он тебе этого сделать не дал. Пусть и без применения физического насилия, но заставил тебя принять решение, которое выгодно ему. И, судя по тому, что попытки уйти от него у тебя были неоднократно, поводов было более чем достаточно. Он искажает твою реальность, Юля, и чем дольше ты с ним остаешься, тем больше теряешь возможность принимать собственные решения и доверять себе.
– Все, хватит, я больше не намерена это слушать! – закрыв уши руками, прокричала я. – Знаешь, это было большой ошибкой – рассказывать тебе о нашей семейной жизни. Ты не имеешь право в нее влезать, понятно?
– Как друг я имею право давать тебе советы.
– Не надо давать советы, пока тебя о них не просят.
– Юля, я вижу, что ты находишься в опасности. Я переживаю за тебя, потому что знаю, чем это может кончиться.
– А мне кажется, ты переживаешь только за себя, тебе настолько хочется затащить меня в постель, что ты уже даже не знаешь, каким чудовищем выставить моего мужа, чтобы я от него ушла! – со злостью посмотрев на Сергея, сказала я.
– Для того чтобы затащить тебя в постель, вовсе необязательно разводить с мужем! – резко произнес он.
– Даже так, ты думаешь, что уже настолько близок к успеху? – усмехнулась я.
– Черт, – произнес он, потирая виски, – прости, я неверно выразил свою мысль.
– Нет, не надо оправдываться. Знаешь, все это изначально было ошибкой. И хорошо, что это выяснилось сейчас. Прощай, Сереж, мне жаль, что ты потратил на мой неудавшийся съем так много времени, – закусив от обиды губу, я направилась к двери.
– Ты ищешь врага не там, Юль, он скрывается в другом отражении, – бросил он мне вслед.
Глава 12. Гитарник
«Наши отношения с Димой стали совершенно другими. Они были наполнены романтикой, случайными прикосновениями, долгими взглядами, моим сбивчивым дыханием и его нежной заботой.
Поначалу мне просто нравилось, что все скандалы, драки и унижения исчезли, но с каждой нашей встречей я все меньше начинала видеть в нем просто друга и все больше влюблялась.
Дима был мил, обходителен, внимателен, постоянно говорил мне комплименты и слова восхищения, он любил, как будто играючи, провести своими пальцами по моей руке, наклонившись, горячо что-то прошептать, убрать выбившиеся пряди с моего лица, нежно касаясь ладонью щеки.
Он дарил роскошные букеты цветов каждую нашу встречу, забирая из школы под завистливые взгляды одноклассниц. Водил в дорогие рестораны, где устраивал романтические вечера со свечами и лепестками роз. Регулярно пополнял мою коллекцию украшений своими изысканными подарками.
Раньше Дима негативно относился к моему увлечению конным спортом, мы часто ссорились из-за этого, теперь он стал меня поддерживать, приходить вместе со мной на тренировки. Он подарил мне настоящую жокейскую форму. Я визжала и плакала от восторга, крепко его обнимая. Он был единственным, кто приходил за меня болеть на соревнованиях, маме было некогда, а папе неинтересно, а Дима не пропускал ни одного, подбадривая перед каждым выездом. И я очень это ценила.
Через пару месяцев таких ухаживаний я уже была в него влюблена до безумия. Я хорошо помню, как меня пронзило пробежавшим по всему телу электрическим разрядом, когда мы впервые взялись за руки, наши пальцы тесно переплелись, мое дыхание сперло, я не могла ничего говорить и только слушала, как в наших соприкасавшихся ладонях стучит мое сердце.
Мы долго ходили, просто держась за руки и обнимаясь, Дима не настаивал на поцелуе, а мне этого уже так хотелось. Однажды, гуляя по ночному городу и смотря на разведение мостов, я взглянула на его смеющиеся моей шутке губы, и мне очень захотелось их коснуться. Я потянулась к нему, но он меня остановил.
– Слишком рано, Юля, ты еще не готова, – улыбнулся он, покровительственно поцеловав меня в лоб. – Я сам тебя поцелую, когда придет время.
Я смутилась, расстроенно покусывая губы.
С тех пор мне очень хотелось заслужить его поцелуй, стать лучше, взрослее, красивее для него. Я стала просматривать глянцевые журналы в поисках модных образов, экспериментировать с прическами, полюбила все эти многосантиметровые каблуки и сковывающие движения платья. Я перестала слушать такие нелюбимые им попсовые песни, ходить по бордюрам и рисовать на запотевших стеклах.
Наш поцелуй произошел на крыше многоэтажного здания, где Дима устроил романтический ужин с живой музыкой.
Мы сидели за элегантно сервированным столом, слушая чарующие звуки скрипки.
– Хочешь посмотреть вниз? – спросил он.
– О, нет, я же так боюсь высоты, – смущенно улыбнувшись, ответила я.
– Я же буду с тобой, – он подошел ко мне и протянул свою руку.
Я крепко сжала его ладонь и робко пошла следом к краю крыши.
– Юля, подойди ближе, так ты ничего не увидишь, – притягивая меня к железному ограждению, произнес он.
– Мне страшно, – промолвила я, до боли сжав веки и вцепившись руками в железные прутья.
– Открой глаза.
Я усиленно помотала головой.
– Ты должна доверять мне, Юля, просто открой глаза и посмотри вниз, – погладив меня по волосам властно, но мягко, сказал он. – Сделай это ради меня.
Медленно выдыхая сквозь губы трубочкой, я открыла глаза и на мгновение глянула вниз в чернеющую пустоту, озаренную светом фонарей и оконных стекол. От увиденного у меня закружилась голова.
– О, боже, – произнесла я, едва не потеряв сознание.
– Моя трусиха, – рассмеялся Дима и крепко прижал меня к себе.
Мы отошли от края, я все еще не отпускала Диму из своих объятий, жадно вдыхая запах дорого парфюма с его рубашки.
– Я готова ради тебя на любое безумство! – пылко прошептала ему я.
– Я знаю, – улыбнулся он и, наклонившись, нежно коснулся моих губ своими губами.
