– Лжешь… – низким вибрирующим голосом, полным неприкрытого удовольствия, прошептал Рейялар.
А затем камень загорелся таким насыщенно алым, что у меня в глазах зарябило.
– Что это?.. – только и сумела выдохнуть я.
– А это мое предвкушение, Матильда Лиар, – хрипло ответил василиск, проводя языком по моему плечу и останавливаясь в самой чувствительной ямке около шеи.
Пружина в животе стремительно раскалилась вслед за ладонью василиска, скользнувшей по ткани нижнего белья.
И меня вдруг осенило понимание: камень показывал не только мою ложь, но и чувства Рейялара.
Отражение его мыслей, эмоций… возбуждения…
Теперь он горел кристально-рубиновым, больше не возвращаясь к спокойно-голубому.
Ох, как мне нравился спокойно-голубой!
Особенно в свете того, что проклятый следователь свободной рукой коснулся застежки на спине, резко открыл ее и дернул лиф платья вниз…
– Лорд Фаррис!!! – ахнула я, прикрывая грудь, которую теперь скрывала только тонкая нательная маечка. Почти прозрачная и невероятно короткая.
Грудь просвечивала насквозь, и я чувствовала каждое прикосновение, словно была голой.
– Это не я тебя раздеваю, Матильдочка, – прошептал Рейялар, – это все твоя ложь…
При этом его голос уже звучал совсем не так, как раньше. Он был… горячее, жарче. В согласных прорывалось рычание, какой-то дикий животный голод, словно василиск уже мало управлял собой.
И от этой мысли меня затрясло. Его голос проникал в меня, отравлял, заставляя вслушиваться в переливы, в вибрацию и дрожь, улавливая каждое изменение, будто я какой-то изощренный прибор. Магическая штука, которая нагревается и искрит от каждого его слова.
Рейялар зарылся носом у меня в волосах у шеи, уже не целуя – прикусывая зубами. Его руки становились все настойчивее, жестче.
А одна из них, та, что уже гладила кромку трусиков, готовая вот-вот проникнуть под нее, буквально доводила меня до исступления.
И ужаса.
– Скажи правду, девочка, зачем еще ты пришла сегодня сюда?..
– Я…
Слова застряли в горле.
Не могла же я в самом деле сказать ему, что хотела его увидеть! Посмотреть в его наглое узкое лицо с выступающими острыми линиями челюсти, взглянуть в алые глаза и проверить, не станут ли они вдруг снова вертикальными…
Проверила.
Стали.
– Ну хорошо, милая Матильда, – хмыкнул василиск и вдруг развернул меня так, что я оказалась прижата к столу.
Это был какой-то короткий стол для инструментов или снаряжения. Не знаю. На другом его конце лежали бинты, которыми мужчины обматывают ладони, прежде чем приступить к тренировкам. Лежали там и два меча, с которыми явно недавно занимался Рейялар. И вот теперь там лежала и я!
Василиск с силой вдавил меня бедрами в стол, а затем медленно начал наклоняться сверху. Так, что уже через пару мгновений я была вынуждена выставить перед собой руки и упереться в столешницу.
Сердце подскочило к горлу.
– Что вы делаете?
Никакого трепета уже не было и в помине. Я пребывала в огромном и глубоком шоке. Ну их к чертям, такие потрясения!
Ну их к демонам, великие свершения на благо правопорядка! Чтоб я еще раз сунулась в департамент вообще и к лорду Фаррису в частности!
– Жду твоего ответа, Матильда, – хрипло, рвано ответил василиск, чуть отстранившись и проведя рукой по моей почти обнаженной спине. Он надавил ладонью мне между лопаток, принуждая опуститься ниже.
У меня кружилась голова. Это было ужасно унизительно – то, что он творил со мной все, что хотел. Я уже буквально лежала перед ним, готовая к тому, чтобы он задрал мою юбку – единственное, что еще меня защищало, – и…
В общем, это «и» я заканчивать не хотела.
– Я задам вопрос попроще, – сдавленно тихо сказал Рейялар, наклоняясь ко мне и двумя руками медленно поднимая подол моего платья. – У тебя будет легкий и быстрый шанс освободиться. Прямо сейчас уйти прочь, гордо подняв голову и даже получив что-то вроде моих извинений, – в этот момент он еле слышно усмехнулся, словно такой вариант смешил его невероятно.
Это разозлило. Но не могло погасить страх и темное предчувствие того, что он собирался спросить.
В этот момент Рейялар опустился к самому моему уху и выдохнул, обжигая пьяным, безумным от желания и сумасшествия голосом:
– Хочешь ли ты, чтобы я взял тебя прямо на этом столе, Матильда Лиар?..
А он не офонарел?! Нет, то, что он офонарел, было понятно еще минут пять назад, но чтоб настолько?!
«Нет, нет, нет», – стучало в висках, душило.
И «нет» не потому, что «нет». А потому, что, как только я это скажу, кристалл… вспыхнет болезненно-фиолетовым.
Да, признаваться в таком стыдно и неловко, но лучше это сделаю я, чем кристалл.
Признаюсь сама себе, что тело реагирует на красноволосого гада, и подумаю, как выкрутиться из этой более чем щекотливой ситуации.
«Нет», потому что «нет, пожалуйста».
«Нет», потому что «нет, не делай этого».
«Нет», потому что «я не могу сказать тебе правду».
Но я могу обмануть собственный мозг. Я ведь могу, верно?..
В конце концов, я и впрямь не хочу впервые в жизни оказаться с мужчиной на столе в зале для тренировок.
В конце концов, я совершенно не хочу, чтобы василиск думал, что победил меня.
Я не хочу доставлять ему такое удовольствие…
И все же я боялась отвечать, потому что опасалась: этих причин может не хватить для того, чтобы дурацкий магический кристалл Рейялара признал мои слова правдой.
А потому я сделала кое-что другое.
Я медленно повернулась, словно собираюсь вот-вот ответить. Главный следователь чуть отступил назад, не сводя острого, как кинжал, взгляда с моего лица, позволяя мне поменять позу.
Ярко-красные глаза широко распахнулись.
Я приблизилась к нему, едва касаясь губами его губ. Не целуя, а лишь дотрагиваясь, едва дыша сквозь приоткрытый рот.
Пресветлые бабочки… в животе.
Одним богам известно, чего мне это стоило.
Я никогда не была роковой женщиной. Меня некому было обучать подобным выкрутасам. И все, что я делала, было скорее инстинктом.
Я хотела поцеловать его. Очень хотела.
Но позволить себе этого не могла.
– Сперва ответьте мне вы, лорд Фаррис.
А он стоял напротив меня, ошеломленный. Замерший и напряженный, как оголенный нерв.
– Как насчет моего предположения? – спросила я наконец.
– Какого предположения? – выдохнул он так хрипло и надломленно, что у меня под кожей будто разорвалась раскаленная бомба, рассыпаясь искрами.
– Насчет магических взрывов? О том, что искать нужно не мага, а заклятье? – ответила я тихо, едва удерживаясь от того, чтобы на самом деле его не поцеловать.
Наши губы были так близко, а носы то и дело соприкасались. Игриво, словно перед тем как начать жарко целоваться. Я дотрагивалась ртом до уголка его губ, с трудом останавливая себя от того, чтобы не пойти дальше.
Голова кружилась.
Это было тихое сумасшествие…
– Заклятье… – как зачарованный проговорил василиск, а потом вдруг поднял руку и провел ладонью по моей щеке, проследив этот жест взглядом.
Трогательная, осторожная ласка, будто обнажающая саму душу.
А затем проговорил:
– Я уже думал об этом…
Несколько секунд до меня просто доходил смысл его слов. Пока я продолжала вдыхать его тонкий, горячий аромат, пока впитывала жар его кожи. А потом осознание все же пришло.
– Уже думал?! Уже? Думал? – воскликнула я возмущенно. – А почему ж тогда вы сказали, что это «восхитительная ерунда»? А я тут битый час играю с вами в какие-то дурацкие игры, надеясь, что все же удастся в какой-то момент донести до вас свою мысль?
Рейялар словно в какой-то задумчивости бросил взгляд на камень, но тот не собирался больше вспыхивать и предавать меня.
Василиск скривился и щелкнул пальцами. В тот же миг красивая магия, которую он создал, рассыпалась на кристальные осколки, звонко застучавшие по полу, а затем и те исчезли, словно их и не было.
Рейялар выглядел… мрачно. Он понял, что я не лгу.
Наконец-то, оближи его мангуст! У меня хоть и помутилось слегка в голове, но, когда я сюда шла, план-то был вполне настоящий. Я действительно беспокоилась.
Потому, едва способность соображать здраво вернулась ко мне, я оттолкнула наглого, все еще очень обнаженного василиска и отпрыгнула в сторону.
А тот даже не стал сопротивляться. Его брови были сдвинуты.
Он резко развернулся, подошел к стене и, схватив рубашку, накинул себе на плечи. Несколько мгновений я не видела его лица, он застегивал пуговицы, не поворачиваясь ко мне. А затем, когда его взгляд снова оказался направлен на меня, вертикальные зрачки опять были нормальными. Ничто не выдавало в главном следователе того, что еще минуту назад он позволил себе сумасшествие.
Только челюсти были плотно сжаты.
– Так к какому выводу вы пришли? – спросила я, тоже быстро приведя внешний вид в порядок и давая себе пару секунд, чтобы отдышаться. Затем я планировала убраться прочь.
– Тебя это не касается, Матильда.
Голос василиска звучал жестко и… зло.
Тоже мне! Птица важная! Прямо целый индюк!
Я стиснула кулаки и бросила, направляясь к выходу:
– Будем надеяться, что ваша упертость не пойдет во вред расследованию.
И не успел он ответить мне что-то, как я выскользнула за дверь, посильнее хлопнув ею. Так, чтобы прям стены дрожали.
И что с того, что я титаническим усилием воли не позволила себе сползти по этой же дверце вниз и красиво спрятать глазки в ладошках? Не хватало еще расстраиваться из-за красноглазой змеюки! Пусть сам расстраивается. А я еще припомню ему извинения, которые он мне задолжал.
Но не сейчас. В другой раз… Когда под ребрами не будет так дрожать, а камень в горле как-нибудь рассосется сам собой.
Вернувшись на кладбище, которое уже успело стать «своим-родным», я наконец почувствовала себя спокойнее. Свежий воздух, тишина, птички поют! Что еще нужно для душевного равновесия? Разве что мертвецов вокруг поменьше, но их наличие уже не так пугало, как прежде. В конце концов, ну какой смысл бояться мертвецов? Никакого. Прикрылись крышечкой, ведут себя тихо и культурно, не шумят, желаниями своими никого не донимают.
Не то что Рейялар Фаррис…
Едва не разозлившись по второму кругу, я открыла дверь дома и уже собиралась пойти принять ванну, остыть немного, как оттуда в одном полотенце вышел шелье Наэрн. Начальничек мой…
Глава 2
Я на миг потеряла дар речи. По обнаженной груди стекали капельки воды. Влажные и белые, как лунный свет, волосы чуть потемнели, приобретя оттенок стали.
Когда я через несколько мгновений молчания перевела взгляд на лицо Синтара, оказалось, что он улыбался. Едва заметно, одними уголками губ, продолжая пристально глядеть на меня будто бы чуть мерцающими зелеными глазами.
