Последняя из древних
Клэр Кэмерон
Novel. Страсть и сила. В мире Клэр Кэмерон
«Проникновенный, странный, полный историзма роман». – THE NEW YORK TIMES
Наши дни
Арехолог Розамунд Гейл находит в пещере на юге Франции останки двух видов людей – неандертальца и кроманьонца. Кажется, древние мужчина и женщина перед смертью обнимались, глядя в глаза друг другу.
Розамунд поражена, поскольку всегда считалось, что эти два вида враждовали. Ей хочется разгадать тайну: что запустило цепочку событий, уходящую корнями в древнюю эпоху.
Десятки тысяч лет назад
Семья неандертальцев кочует по земле в ожидании дня большой рыбной ловли, когда можно будет повстречаться с другими семействами. Больше всех этого дня ждет Девушка, старшая дочь, которой предназначено в скором времени стать Большой Матерью. Но одна неудачная охота коренным образом меняет ход исторических событий.
«Впечатляющее произведение, неоднозначное и в то же время удивительно гармоничное». – PUBLISHERS WEEKLY
«История длиной в тысячелетие. Доисторическая девушка и современная женщина, искусный охотник и талантливый ученый – личности, имеющие между собой удивительно много общего». – KIRKUS
«Доктор Роуз, чей прототип – реально существующая женщина-ученый, обнаруживает во Франции, в пещере, останки, принадлежащие паре древних людей.
Это запускает цепочку событий и уникальное расследование, уходящее корнями в доисторическую эпоху, когда на земле жили загадочные неандертальцы». – THE NEW YORK TIMES
«Это настоящий подвиг – объединить в романе подлинные археологические и генетические сведения и написать книгу о древних людях так, что от чтения невозможно оторваться. Герои Клэр Кэмерон аутентичные, живые, и за ними очень интересно наблюдать». – LOS ANGELES REVIEW OF BOOKS
«Эмоциональный, динамичный роман с яркими героями и драматичной составляющей». – SHELF AWARENESS
Клэр Кэмерон
Последняя из древних
Из-за деяний собственных, поверь,
Мы стали тем, чем стали мы теперь[1 - Пер. И. Гуровой, Е. Коротковой.].
Джордж Элиот. Миддлмарч
Семья[2 - Даже во времена расцвета численность неандертальцев измерялась всего лишь сотнями тысяч. Они были разбросаны по обширной площади современной Европы и Азии. Но в период жизни этой семьи общее число представителей их вида можно было пересчитать по пальцам двух рук.]
БОЛЬШАЯ МАТЬ[3 - Неандертальцы не знали родства по отцовской линии. Моногамия не считалась добродетелью, поскольку могла ограничить деторождение при низкой численности населения.]
Толстяк (умер) – погиб от рога зубра
Большая Мать (Большуха) – переселилась в новую семью, завоеванную во время рыбалки
Сын – теперь старший мужчина в семье
Крюк – родился с искривленной рукой
Дочь – на пороге совершеннолетия
Сестра (умерла) – умерла от солнечного укуса
Тот Сын (умер) – разорван пещерным львом
Струк – приемыш, Большая Мать неизвестна
Словарь
Ароо. Междометие, смысл которого зависит от интонации и контекста. Чаще всего означает предостережение, но может использоваться как призыв о помощи или выражение привязанности.
Берлога. Выражение страха, трепета, который вы ощущаете, неожиданно оказавшись слишком близко к месту, где спит медведь.
Бу-у. Трубный звук, издаваемый зубром. Зубры были основной пищей семьи, о которой идет речь, поэтому занимали значительную часть их мыслей.
Вар. Похожее на деготь вещество, получаемое из древесины сосны или березы. Обращенное к человеку, это слово может пониматься как: «Держи голову приклеенной к телу», то есть «оставайся в живых». Слово имело двойное значение, так как передавало еще и умение прочно соединять вещи и важность такого соединения.
Ду-ду-дон. Фраза, обозначающая «Голова моя – зубр»; часто произносится нараспев. Выражает чувство сильного голода, терзающего тело и душу.
Зимняя спячка. Буквально – сон, наступающий в разгар сезона зимних бурь. Имеется в виду не настоящий сон, а вялость, пассивность, замедление жизненных процессов, снижающие расход и потребление энергии в зимний период.
Каменный зуб. Изготовленное вручную каменное орудие.
Каркун. Произведено от «карканья» презираемой всеми птицы вороны. Может нанести большой вред, когда начинает бездумно болтать и шуметь.
Сальце. Чаще всего обозначает сильное тело. Может также пониматься как: «Вонзить бы зубы в это мясо». Выражение активного поощрения, но не прямой комплимент.
Солнечный укус. Болезнь с высокой вероятностью смертельного исхода. Первые симптомы напоминали грипп, затем тело покрывалось красными пятнами, которые превращались в нарывы. Причиной считался солнечный ожог изнутри тела.
Сухостой. Тело по другую сторону земли. Эквивалент нашего представления о смерти, хотя скорее обозначает смену состояния, чем полное исчезновение.
Тепло. Слово означало «семья», но имело и значение физического тепла и безопасности, ведущих к душевному покою.
Пролог
Они думали, что все правильно. Ничего удивительного, ведь они жили маленькими семейными группами. И всегда были среди себе подобных. У фигур, сидевших вокруг костра, были одинаковые вихры на затылках, одинаковый смех, одинаково кривые зубы. Каждый раз, когда одна из фигур поднимала голову, чтобы оглядеться, другие видели, что хоть чем-нибудь да похожи на нее.
А еще они похожи на нас, и поэтому я могу говорить за них. И говорю: все, что вы о них слышали, – неправда.
Они были добрыми и умными. У них были ладони с отстоящими большими пальцами и легкий пушок на спинах. При виде некоторых людей их сердца начинали быстрее биться в груди, и это происходило чаще, чем можно было бы ожидать. Их мозг больше нашего примерно на десять процентов. Многие из нас унаследовали до четырех процентов их ДНК, и теперь, после того как оба генома были сопоставлены, я знаю, что у них он отличался от нашего только на 0,12 процента. Это мелкие различия, но, сказать по правде, очень важные.
У них был чувствительный участок кожи на деснах над передними зубами; приподняв верхнюю губу, они могли чувствовать тепло тела за милю. Их уши могли точно определить место, где капля воды упала в пруд, пусть даже рябь на воде давно исчезла. Их глаза могли видеть уникальный рисунок коры на каждом дереве, и это позволяло им различать деревья так же, как мы различаем человеческие лица.
Если бы они узнали, что я вам об этом рассказываю, то застеснялись бы. Они не обращали особого внимания на внутренние переживания, так как из-за этого тело могло подвергнуться опасности извне. Они бы подняли руку, опустили глаза, слегка порозовели. Если бы они еще жили сегодня, они бы хоте- ли, чтобы мы поняли главное: они были очень похожи на вас.
Но они не живут. Они вымерли. От мысли, что кто-то вымер, делается как-то не по себе.
Вы, вероятно, уже чувствуете себя виноватыми, потому что предполагаете, что я собираюсь обвинить в их исчезновении современных людей. Мы сравниваем себя с ними исходя лишь из одного сурового факта: мы выжили, а они нет. С отличий между этими двумя состояниями, жизнью и смертью, и начинаются все наши неприятности. Мы зацикливаемся на этом единственном различии, больше ни о чем не можем думать. И чувствуем себя виноватыми.
Но меньше всего они хотели бы, чтобы вас печалило то, что их больше нет. Различия мало интересовали их, в глаза бросалось сходство – между временами года, телами и видами.
Их было так мало. Мир, в котором они жили, был огромен и пуст. Чтобы выжить, они пытались сосредоточиться на сходстве.
Если бы вы встретили кого-то из них в лесу – скажем, рыжеволосое существо женского пола по имени Дочь, – то не застали бы ее врасплох. Она бы заранее почувствовала ваше приближение, заинтересовалась еще одним прямоходящим приматом и позволила вам подойти. Она бы подняла шум в кустах, чтобы вы знали, что она там. Может быть, она бросит на землю свое копье, чтобы показать, что не причинит вам вреда. Она растопырит пальцы левой руки и поднимет эту ладонь, чтобы приветствовать вас.
Нужно проявить вежливость – поднять правую руку таким же манером. И медленно двинуться ей навстречу.
Ее тело все в грязных разводах, и его лишь частично прикрывает свободная накидка из зубриного меха. Ей часто бывает жарко и неприятно ощущать на своей коже плотную звериную шкуру. Дыхание клубами пара вырывается из ее носа, выгоняя тепло из ее широкого тела в холодный воздух. Посмотрите на ее плотно сбитые мышцы. Силы в них почти как у медведя. Когда подойдете ближе, вы заметите, что от нее исходит землистый запах зубриного мяса и кисловатого желудочного сока. Она здорова: просто у нее такой образ жизни.
Сделайте глубокий вдох: вы ведь испугались. Так и должно быть. Это инстинкт. Вы еще никогда не видели такого великолепного существа – а ваши предки видели. Они по опыту знали, что она может задушить вас двумя пальцами. И передали этот разумный страх вам.
Но не убегайте. Вы боитесь, потому что инстинктивно признаете, что вы слабее. Помните, что вы ее ничуть не пугаете. Она знает, что она сильнее, и может позволить себе вас рассматривать. Не забывайте, что ничего интереснее она в жизни не видела. Ведь популяция неандертальцев всегда была маленькой, поэтому она видела не так много других прямоходящих тел, а таких, как вы, – никогда. Она не чувствует ничего, кроме любопытства.
Поднимите ладонь. Разведите пальцы, как это сделала она, приветствуя вас.
Подойдите к ней, медленно.
Когда вы окажетесь достаточно близко, прижмите ладонь к ее ладони. Почувствуйте ее тепло. Под вашей кожей течет та же самая кровь. Сделайте вдох для храбрости, поднимите подбородок и посмотрите ей в глаза. Осторожнее, потому что поджилки у вас трясутся. К глазам прихлынут слезы, вам неудержимо захочется разрыдаться. Это потому, что вы человек.
Когда вы посмотрите ей в глаза, то почувствуете прямую связь. Никакой разницы. Каждый из вас точно знает, что читает мысли другого. Потому что мысль у вас одна и та же: я не один.
Часть первая
1
Первое, что запомнится Дочери, – это тепло. Ночь, особенная ночь, о которой она часто думала потом, одна из последних, которую они провели вместе, была наполнена теплом. Ночной воздух был напоен весной, хотя земля все еще была жесткой от мороза. Холод кусал голую кожу.
Когда они спали, они были телом семьи. Так они думали о себе, когда были вместе: одно тело, которое живет и дышит.
Тела прижаты друг к другу и переплетены: изгиб живота прижимается к пояснице, нога закинута на бедро, холодные пальцы ног греются в изгибе локтя.
Когда солнце спрятало лицо, все были уставшими от работы, которую принесла весна. На этот раз не было ночных теневых историй, разговоров или смеха, но когда они все улеглись, Сын, ее старший брат, оглушительно пукнул. Сила этого звука могла бы расколоть бревно. Струк в ответ звонко шлепнул губами по тыльной стороне ладони. Крюк издал смешок, всего один, а Дочь улыбнулась, но на большее ее не хватило из-за усталости. Большая Мать сказала:
– Хм.
И в хижине стало тихо; только тяжелое медленное дыхание.
В самой глубине груды тел лежали Дочь и Дикий Кот. Дочь обычно крепко спала, но в ту ночь проснулась слишком рано и вытянула затекшую руку из-под большого кота. С вечера Большая Мать выгнала его на край гнезда. Наглый кот ждал и, как только услышал свист, с которым воздух равномерно выходил из крупного носа Большой Матери, вполз обратно. Дикий Кот был серым, с заостренными черными кончиками на ушах. Он был ширококостным, крепким, его тело покрывала густая поросль меха. Хвост по всей длине был украшен черными колечками. Он мурлыкнул – звук, к которому он успел приучить Дочь, – и полез к ней обниматься.
Он потерся об нее головой и ушами, и она тихонько мурлыкнула в ответ. Они были добрыми друзьями, к тому же Дикий Кот был самой мягкой вещью, какую она только встречала.
