Дэй Лакки "Одна страсть на троих"

Постучав, я приоткрыла дверь, решительно сделала шаг, услышав мужской голос и… остановилась на пороге как вкопанная, а моя заготовленная вежливая улыбка начала медленно таять.

Я застыла, разглядывая мужчину в кабинете.

Он моложе, чем я думала. Ему точно нет сорока. Это вызвало у меня удивление. Мне казалось, что места на олимпе принадлежат мужчинам в возрасте, на чьи виски уже легла седина.

Но это уж точно не умудренный опытом старец. В этом мужчине чувствуется какая-то звериная мощь.

Он, пожалуй, красив. Но не так, как Дерек. Его черты нельзя назвать утонченными. Напротив – они словно высечены из камня. Жесткие, пугающие, притягательные. Темные волосы – чуть длиннее, чем положено по офисному этикету, – слегка взъерошены, верхние пуговицы рубашки небрежно расстегнуты, обнажают загорелую кожу. И я с ужасом понимаю, что взгляд помимо моей воли уже провалился в эту Марианскую впадину, ощупывая рельефные мышцы груди…

В горле пересохло, и я едва смогла вдавить из себя жалкое «Здравствуйте».

Он окинул меня взглядом – жёстким, оценивающим, коротким. Это был вовсе не тот масляный взгляд, которым меня встречал и провожал мой нынешний босс.

Нет, от этого взгляда дыхание перехватило, я почувствовала, что мои щёки начинают загораться…

– Я секретарь, Бриджит Стюарт… – через паузу добавила я, уже понимая, что это фиаско.

Девушка, которая едва мямлит, не в силах сказать и слова, совершенно не подходит в ассистенты такому руководителю, как этот.

Так что я была готова к тому, чтобы с позором ретироваться. Но вопреки моим ожиданиям мужчина не выставил меня за дверь тут же. Он ещё раз прошелся по мне взглядом (я почувствовала, как меня захлестнула удушливая жаркая волна) и сказал:

– Отлично. Приёмная там. Меня нет ни для кого. А твоя задача – отвечать на звонки, записывать, кто звонит, что хочет и по какому номеру связаться. Справишься?

Я энергично кивнула.

Разумеется справлюсь! С этой задачей справилась бы любая школьница! И ей вовсе незачем было бы изучать машинопись, деловой этикет и всевозможные программы, в которых удобно или неудобно вести учет.

– Вот и славно! – Босс хлопнул руками по столу, давая понять, что собеседование закончилось. – А ещё приготовь мне кофе. Это ведь тоже несложно.

Я вздохнула. Кажется, он совершенно невысокого мнения о моих деловых качествах. И все-таки не выгоняет меня. Видно, человек на эту должность очень уж нужен и, как только найдут подходящего, я вылечу отсюда как пробка. Наверное, это и неплохо, что я не стала увольняться со старого места работы и лишь взяла трёхдневный отпуск.

Я выскочила из кабинета и сразу же рванула к кофемашине. Приготовить кофе – это прежде всего, а потом уже можно браться за звонки и всё остальное.

Несколько минут ушло на то, чтобы разобраться с машиной, ещё пара на то, чтобы это чудо техники, жужжа, извергло из своих недр ароматный напиток. Последний штрих – поставить тонкую фарфоровую чашку на блюдце, положить рядом ложечку и два кубика тростникового сахара…

Кажется, всё.

Я сделала глубокий вдох, выдох и зашагала в направлении двери босса, чувствуя, как подрагивают пальцы и позвякивает ложечка. Но до кабинета я не дошла.

Дверь распахнулась и на пороге появился мой босс. Сейчас он был гладко причесан, пуговицы рубашки застегнуты до самого верха… Да что там! На нём даже был галстук!

– Я уже ухожу, – сказал он, нова смерив меня взглядом. – На кофе времени нет. Выпей его сама. Тебе не помешает проснуться и начать шевелиться побыстрее.

Я задохнулась от такой несправедливости. Как он может! Да я только-только вошла в эту приемную, и за те считанные минуты, что оставалась там, хорошо что вообще успела найти кофеварку!

Впрочем, оправдываться мне было уже не перед кем. Мистер Брэндон Эдвардс вышел, не дожидаясь моего ответа.

Уже через несколько минут я напрочь забыла, что мне нужно на что-то обижаться и из-за чего-то огорчаться. Остывший кофе я выпила залпом, не замечая его вкуса. Звонки шли один за другим, и я едва успевала записывать нужную информацию.

– Приемная мистера Эдвардса, добрый день! – ворковала я в трубку.

– Дороти? Мне срочно нужен босс, возникли кое-какие сложности с новой рекламой…

– Я не Дороти, меня зовут Бриджит. Мистера Эдвардса нет на месте… Что ему передать?

Этот разговор или похожий на него состоялся несчетное количество раз. Список занял несколько листов. А прошло всего каких-то три часа.

Вот тебе и простое задание!

Я чувствовала, что у меня затекли плечи, заболели глаза, а в голосе появилась странная хрипотца. Все это означало только одно: я чертовски устала.

А значит, пришла пора для перерыва. Я сняла трубку с телефона. Отлично, теперь звонящие услышат только короткие гудки. А я сполоснула чашку, приготовила себе кофе, устроилась поудобнее в кресле, сняла надоевшие туфли и забросила ноги на стол.

Десять минут в тишине я заслужила!

Но из этих минут едва ли прошло три, когда дверь распахнулась и на пороге появился мистер Эдвардс. Его бровь удивленно поползла вверх, и я с ужасом поняла, какая картина перед ним сейчас предстала: снятая трубка телефона и я – развалившаяся в кресле и с ногами на столе.

Ничего хуже и придумать невозможно!

Глава 3

Я заметалась, подскочила, едва не перевернув кресло. Сначала попыталась отыскать туфли, но уже через мгновение поняла бессмысленность этой затеи, а потому просто вытянулась по струнке и отрапортовала:

– Я отвечала на звонки. Это просто небольшой перерыв, совсем небольшой.

В доказательство этих слов я подхватила со стола листки и протянула их новому боссу. Почему-то мысль о том, что он будет мною недоволен, приводила меня в странный трепет, граничащий с ужасом.

Он начисто проигнорировал протянутые листки, с минуту сверлил меня взглядом, от которого холод побежал по спине, а затем тихо сказал:

– Подойди сюда.

Я словно загипнотизированная вышла из-за стола.

Лишь где-то на задворках сознания крутилась мысль, что я не обута. Сделала несколько несмелых шагов, а в следующее мгновение уже лежала грудью на столе, придавленная сильной рукой.

Эдвардс держал меня так крепко, что я не могла пошевелиться. Впрочем, возможно, меня просто парализовало от ужаса и неожиданности.

Горло сдавило, и я не могла произнести ни слова, лишь со страхом ожидала – что будет дальше.

Но уж точно я не ожидала того, что вторая рука босса проедется по моей ноге вверх и задерёт юбку. Я вскрикнула от неожиданности, возмущения и шока. А он ровным голосом, будто ничего особенного не происходило, сказал:

– Колготки – это отвратительно. Если ты хочешь здесь работать, впредь будь добра носить чулки. И тонкие трусики.

Я задохнулась, не зная, что на это ответить.

Всё, что происходило в последние несколько минут, никак не укладывалось в голове.

Мыслей не было. Меня затопила паника.

А еще через мгновение я поняла, что меня никто не удерживает. Я поднялась со стола, торопливо одёрнула юбку, не смея поднять взгляд на этого мужчину. Мне казалось, что если сейчас я загляну ему в лицо – случится что-то ужасное, непостижимое.

Впрочем, оно уже случилось, не так ли?

– Ты всё поняла? – таким же ровным голосом спросил он.

Кивнула, хотя вряд ли сказанное дошло до меня. Я сделала это автоматически, машинально. Казалось, нельзя допустить и мысли о том, чтобы перечить этому человеку.

Я всё смотрела в угол кабинета, опасаясь встретиться с ним взглядом.

Но его это, кажется, не устроило. Он подошёл так близко, что я ощутила жар его кожи и пряный аромат его парфюма. Приподнял пальцами мой подбородок, всё-таки заставив посмотреть себе в глаза. Мурашки побежали у меня по спине от этого взгляда, тёмного, как омут.

Там можно было потеряться, утонуть, пропасть и никогда не найти дороги обратно.

Что он хочет?

Что он еще от меня хочет? Унизить еще больше? Вряд ли это возможно.

Мне хотелось сбросить его руку, отвернуться или сказать ему что-то колкое, но я не могла даже пошевелиться под этим подавляющим взглядом, а дар речи словно покинул меня. Возможно, я просто рухнула бы без чувств от ужаса, если бы мистер Эдвардс не выпустил бы меня наконец из захвата своих рук и, подхватив листки, не скрылся за дверью, коротко бросив мне через плечо:

– На сегодня можешь быть свободна, Бриджит. Завтра в восемь тридцать без опозданий.

Прошло, может быть, минут пять после того, как за ним закрылась дверь, как я смогла выйти из оцепенения и вспомнила, что мои туфли остались под столом, а на столе стоит недопитая чашка кофе.

Я быстро сполоснула чашку, обулась и вылетела из кабинета.

Только пройдя несколько кварталов, я сообразила, что иду вообще не в сторону своего дома. На часах было уже пять пополудни – время, когда Дерек заканчивает работу.

По нашей договорённости я никогда не звоню ему в рабочее время. Он говорит, что когда слышит мой голос в телефоне, его мысли сразу улетают далеко от работы, а позволить себе такое серьезный бизнесмен вроде него не может.

Но сейчас было уже пять, и поговорить с ним было просто необходимо. Я не могла медлить ни минуты.

Я набрала его номер, сердце колотилось, пока я слушала отсчёт гудков. Случившееся только что было настолько ненормальным, нерациональным – словно сейчас из своей обычной жизни я попала в зазеркалье. И хотя я отлично понимала, что никакого зазеркалья не существует, подспудный, неосознаваемый страх оставался где-то на задворках сознания.

Но Дерек ответил, и я с облегчением выдохнула.

– Милая, а я и сам собирался тебе звонить.

– В самом деле? Отлично, потому что мне нужно с тобой поговорить. Этот твой знакомый, к кому ты отправил меня на собеседование, он… он требует такие странные вещи…

Но сейчас, выйдя из офиса, я не могла даже сформулировать, что там произошло. Как я лежу на столе, а посторонний мужчина шарит у меня под юбкой да еще и дает рекомендацию, какое белье мне следует носить… это было чудовищно и возмутительно.

Я не знала, как сказать об этом Дереку. Повисла пауза, которую он разорвал.

– Я предупреждал: с ним не стоит спорить.

Я задохнулась от негодования. Вот уж чего я никак не ожидала, что Дерек не станет меня выслушивать.

– Но я… Но он же… – начала я, но он меня остановил.

– Милая. Если тебе это не подходит – ты вовсе не обязана там работать. Я ведь предложил просто попробовать.

Почему-то от этих слов мне стало легче, хоть Дерек и не выслушал меня и не разобрался в ситуации.

Впрочем, вполне возможно, он и прав – это лучше обсуждать не по телефону, а дома, сидя у камина и попивая хорошее вино. Нет, пожалуй, вино не для этих новостей. Тут больше подойдет неразбавленный скотч.

– Поговорим дома, – сказала я, понемногу успокаиваясь.

– Понимаешь, милая, поэтому я и собирался позвонить. Мне нужно срочно улететь – кое-какие проблемы в филиале. Самолет через час, так что я даже не успею заехать и попрощаться.

Я застыла от этой новости. Ну почему всё так? Нет, конечно, ничего особенного в деловой поездке нет. Но почему так внезапно и почему именно тогда, когда он мне так чертовски нужен?

Я постаралась успокоиться. Мы с Дереком всегда неплохо ладили, и умудрялись избегать конфликтов и размолвок на пустом месте, так свойственным влюблённым импульсивным парочкам.

Мы решили это в самом начале отношений, и до сих пор умудрялись этому решению следовать. И уж точно я не собиралась портить ему настроение перед дорогой. В конце концов он прав. Я совершенно не обязана возвращаться в офис, где сидит этот монстр в человечьем обличии.

Я не подписывала никаких контрактов, так что могу считать случившееся просто неудавшимся собеседованием – странным и жутковатым. Возможно, мне вообще не стоит обсуждать это с Дереком.

Я вернулась домой, укуталась в плед и плеснула себе в стакан немного скотча. Жаль, что приходится пить его одной.

Я поставила фильм, чтобы скрасить себе одиночество, но мне никак не удавалось зацепиться за сюжет. Вместо этого я то и дело возвращалась воспоминаниями к сегодняшнему «собеседованию». Вспоминала вторжение рук, тёмный взгляд, низкий уверенный голос, которому подчиняешься, не задумываясь.

Через пару часов, опустошив уже третий бокал и окончательно забросив идею досмотреть фильм до конца, я решительно поднялась с кресла и направилась в гардеробную.

Уж что-что, а чулки у меня есть! А трусики и подавно!

Глава 4

Наутро моей решимости поубавилось. Я проснулась, протёрла глаза и зацепилась взглядом за ажурные трусики и чулки, небрежно брошенные на спинку кресла. Тут же воспоминания о вчерашнем дне накатились тяжёлой мрачной волной. Мистер Эдвардс, его жесты и приказ явиться сегодня в чулках и тонком белье, а следом за этим – моя сумасшедшая, совершенно нелогичная решимость всё-таки пойти туда.

Я взглянула на часы в тайной надежде, что время решило всё за меня и после вчерашнего вечера с изрядной порцией спиртного я проснулась слишком поздно, чтобы успеть собраться и явиться в офис, который нечеловечески пугал меня. И при этом каким-то непостижимым образом притягивал.

Но на часах было шесть утра, а это значит, я успевала и позавтракать, и уложить волосы, с особой тщательностью сделать макияж, несколько раз придирчиво осмотреть три пары чёрных туфель и наконец выбрать из них те, что с самой высокой шпилькой.

Я не обязана была идти в этот офис, не обязана была выполнять приказ нового босса. Тем более, что этот приказ никак не относился к моей работе. И уж точно не была обязана никак особенно прихорашиваться. И всё-таки я сделала все три эти вещи, наблюдая за собой словно со стороны, удивляясь себе и не понимая себя саму.

– Доброе утро, мистер Эдвардс, – произнесла я с улыбкой и отметила про себя, что у меня почти получилось. Если голос и дрогнул, то только самую малость.

Он коротко кивнул мне, прошагал мимо к своему кабинету, задержался на пороге и сухо сказал:

– Кофе, пожалуйста.