Кивнув, я последовал за ней в гостиную, бывшую одновременно и столовой. Там стоял один диван и кресло, оба обитые светло-коричневой микрофиброй, и два приставных столика. На диване валялась куча декоративных подушек в кремовую и голубую полоску, а стена напротив окна была завешана черно-белыми фотопейзажами в рамках. В другом конце комнаты стоял блестящий обеденный стол и два стеганых стула. В целом было тесновато, но уютно.
В узкой кухне не было ничего интересного, но она была чистой, и все было расставлено по местам. Открыв дверь стенного шкафа, она сказала, что освободит несколько полок на случай, если я захочу положить туда какие-то продукты.
В коротком коридоре находилась только одна ванная комната с застекленной душевой кабиной, за ней следовали две спальни. Комната Пейдж была большей из двух, и, когда я вошел в нее, деревянный пол заскрипел под моими ногами. Ее нетронутая кровать была покрыта серым стеганым одеялом и заправлена бледно-розовыми простынями с геометрическим рисунком, мало сочетавшимся с разбросанными по ней декоративными подушками. На прикроватном столике с настольной лампой лежала стопка книг. Через открытую дверцу встроенного стенного шкафа была видна аккуратно развешанная рядами одежда для работы.
– Симпатичная комната, – заметил я, снова выходя за ней в коридор.
– Вот гостевая комната. – Пейдж толкнула дверь, и моему взору открылось помещение размером едва ли шире кровати. В данный момент там стояли диван-кровать и письменный стол, задвинутый в угол.
– Прости, я понимаю, что это немного… – начала она.
– Идеально. Я прохожу очередной курс, то есть я практически живу в больнице общины объединенных методистов. И все, что мне требуется дома, – это кровать. – Живя в последней своей квартире, я почти не ел – чаще всего питался в больничном кафетерии. Перестав рассматривать комнату, я снова окинул взглядом Пейдж. – Вероятно, чаще всего меня не будет дома.
Она кивнула.
– Я обычно возвращаюсь с работы домой к пяти тридцати, а иногда прихожу домой обедать.
Энчилада, который последовал за нами, чихнул и встряхнулся, брякнув серебряной биркой на ошейнике. Пейдж наклонилась и снова взяла на руки серо-бежевый меховой комок.
Стоя у входной двери, я смотрел вниз, на пару розовых женских беговых кроссовок с оранжевыми шнурками.
– У меня есть запасной ключ, я могу оставить его тебе. Когда ты думаешь… – Подойдя ближе ко мне, Пейдж снова выглядела неловкой.
– Переехать сюда?
Она кивнула.
– Сегодня вечером, если ты не возражаешь. Последние несколько ночей я кочевал с одного дивана на другой, останавливаясь у приятелей по всему кампусу.
Она издала тихий, сдавленный звук, но кивнула.
– Конечно.
– Я потерял почти все, поэтому сегодня вечером мне нужно заехать в магазин и купить самое необходимое. Возможно, это займет несколько часов. Ты можешь не запирать дверь, если я пообещаю вернуться к десяти?
Она кивнула.
– Конечно. До скорого.
Что-то подсказывало мне, что это новое соглашение скоро станет проверкой всех моих ограничений и еще кое-чего.
Глава 4
Пейдж
Выпроводив его за дверь, я приложила руку к гулко бьющемуся сердцу, удивляясь, что же, черт побери, происходит. У меня не укладывалось в голове, как мой тихий, одинокий вечер превратился в подготовку к жизни с новым соседом. И не просто каким-то соседом, а со сверх всякой меры сексапильным братцем моей лучшей подруги… Кэнноном, черт бы его побрал, Ротом.
Сделав глубокий вдох, я отогнала эти мысли. Возможно, меня тянуло к нему, но невозможно, чтобы я позволила себе так поступить. Значит, неважно, насколько он красив, как влияет на меня и до чего сексуален. Я просто должна сохранять спокойствие, хладнокровие, рассудок и провести эти два месяца с пользой для себя. Ну да, и еще купить дополнительные батарейки для моего верного вибратора.
Как оказалось, я шла по коридору к гостевой комнате, которую всего несколько минут назад показывала Кэннону. Эту комнату отделяла от моей только тонкая стена. Я подумала, услышу ли я, когда он будет мастурбировать. Будет ли он приводить домой девушек и трахать их, пока я буду прислушиваться, лежа одна в кровати? Я могла бы установить правило «секс запрещен», чтобы быть уверенной, что мне не придется терпеть его неуместные любовные связи. Только, если бы я так поступила, он нашел бы способ раскрутить меня – сказать, что это оттого, что я ревную.
Возможно, я недостаточно хорошо обдумала это соседство.
Направившись на кухню, я достала из холодильника наполовину пустую бутылку «Шардоне» и налила себе бокал. Дрожащими пальцами поднеся его к губам, я отпила крохотный глоток. Потом другой. Я была голодна, когда вернулась домой, но теперь у меня пропал аппетит.
Захватив вино с собой в гостиную, я включила телевизор и устроилась на диване.
Кэннон даже не спросил меня об арендной плате. Если он думал, что будет жить здесь бесплатно просто потому, что он брат моей лучшей подруги, то он крупно ошибался. Я должна была, по крайней мере, получить компенсацию за неудобство, связанное с тем, что мне придется делить с ним свое пространство.
Еще несколько глотков вина, и мои мышцы начали расслабляться. Энчилада, прыгнув на диван рядом со мной, прижался носом к моей руке. Я взяла его и положила все его шесть фунтов[6 - 6 фунтов = 2,72 килограмма.] себе на колени.
– Прости, приятель. Кажется, ты больше не будешь хозяином в доме, – пробормотала я, поглаживая его мягкую, как пух, шерсть. Хотя это утверждение было правдой, я представления не имела, как из-за этого осложнится моя жизнь.
Глава 5
Кэннон
В торговом центре я запасся носками, нижним бельем, джинсами и купил несколько пуловеров с длинным рукавом. Также я купил вторую пару ботинок. Когда моя квартира была разгромлена, я находился на лекции, и следовательно, единственным уцелевшим имуществом были вещи, которые были надеты на мне, плюс мой рюкзак и ноутбук. Друзья дали мне взаймы вещи, и, хотя чек от страховой компании еще не пришел, пора было докупить самое необходимое.
Я пошел в мегацентр, одно из тех мест, что открыты круглосуточно, и купил подушки, простыни, полотенца, шампунь, гель для душа, пару одноразовых бритв и новую электрическую зубную щетку. Когда я шел мимо витрины с живыми цветами, мне в голову неожиданно пришла одна мысль. Я купил большой букет полевых цветов, а потом направился дальше, ища отдел для домашних животных. Засунув пакет собачьей еды в тележку, я криво усмехнулся. Может быть, все это и значило быть хорошим соседом. Опять же, может быть, мне хотелось трахнуть ее больше, чем я признавался себе в этом. Отогнав от себя эти мысли, я направился к кассе.
Я не привык к тому, что женщины отвергают мои заигрывания, но также я понимал, что если Пейдж не желает лечь со мной в постель, это и к лучшему. В прошлом я постоянно попадал в неприятности из-за женщин, и если мне что-то и нужно было в жизни, то поменьше осложнений. Пейдж была соблазнительна и великолепна, но я был достаточно сильным мужчиной для того, чтобы соблюдать правило «руками не трогать». Разрываясь между посменной работой в клинике и подготовкой к выпускным экзаменам, я меньше всего нуждался в том, чтобы отношения между мной и моей новой соседкой стали запутанными. И хотя обет полного воздержания был дурацкой идеей, самое малое, что я мог сделать, – это не отступать от своих новых правил – только одна ночь, никаких имен и телефонных номеров. И в том числе, безусловно, не трахать мою новую соседку.
Было как раз около десяти, когда я подъехал к дому Пейдж. Как она и обещала, дверь была не заперта, и как только я занес все свои покупки внутрь, я запер ее на ночь. Перетащив все в холл, я остановился у входа в гостевую комнату, которая на следующие два месяца должна была стать моим временным жилищем. Дверь в спальню Пейдж была закрыта, и, хотя я не был уверен, спит она или нет, я понял, что она улеглась на ночь.
Взяв шампунь и гель для душа из пластикового пакета, я направился через холл в душ, в котором очень нуждался. Это необходимо, если ты целый день проводишь по локоть во влагалище, поймите меня правильно. Хотя это не было той сферой деятельности, к которой я стремился, я также должен был признать, что принимать роды очень круто.
Я включил воду и разделся догола, ожидая, пока она нагреется. Но, когда я шагнул в душевую кабину, мне в ноздри ударил изысканный аромат цветочного геля для душа, которым пользовалась Пейдж. Черт побери… Мой член немедленно встал по стойке смирно. Я не смог удержаться от того, чтобы не опустить руку и не взяться за свой твердый, как камень, пенис в состоянии эрекции.
Брызнув немного кондиционера Пейдж в ладонь, я ощутил, как ее запах окружает меня, когда я сбивчиво дергал туда-сюда свой член, от маслянистого крема мой кулак скользил по стальной плоти, и от каждого движения меня захлестывала волна наслаждения.
Стоя под горячими струями, я думал о Пейдж, и о ее сочных сиськах, и порозовевших щеках, когда она жадно вглядывалась в меня при первой за пять лет встрече. Мне хотелось склонить ее к пороку. Хотелось узнать, пискнет ли она от удивления, когда мой язык будет облизывать ее между бедер. Понять, как скоро я смогу довести ее до оргазма. Придется ли мне поработать над этим, понять, как доставить ей удовольствие, прислушиваясь к издаваемым ею звукам, или она быстро кончит? Она казалась довольно сдержанной…
С приближением оргазма я стиснул зубы. Черт, я был готов взорваться. Обычно это продолжалось дольше, но все мое волнение, вызванное этой женщиной, отправлялось прямо в мой член. Через несколько секунд я содрогнулся от облегчения, кончив в свою ладонь, и тяжело задышал.
Ополоснувшись в последний раз, я выключил воду. Чувствуя, как по телу струится вода, я нагнулся за полотенцем и понял, что забыл взять его. Черт. Мои новые полотенца все еще оставались лежать сложенными в пакете. Через холл, в моей комнате. Неважно. Я на девяносто девять процентов был уверен в том, что Пейдж спит в своей спальне. Схватив грязную одежду, я открыл дверь ванной и двинулся в сторону своей комнаты…
И тут я с грохотом врезался во что-то твердое. Удар выбил у меня из рук кучу белья, которую я держал в руках, прикрывая пах.
У моих ног, позвякивая биркой, промелькнуло размытое серо-коричневое пятно. Пейдж, открыв рот от удивления, споткнулась, сделав шаг назад. Я, инстинктивно протянув руку, чтобы удержать ее, схватил ее за плечи.
– Прости, – пробормотал я, заметив, что она спала в одной майке, едва прикрывавшей ее задницу. Тонкая материя обтягивала изгибы ее тела, оставляя открытой восхитительную грудь.
После того как она выпрямилась, ее взгляд скользнул вниз по моему голому торсу и остановился на моем пенисе. Ее глаза округлились, и пухлые губы приоткрылись, ее круглые щеки окрасились в ярко-розовый оттенок. Состояние эрекции еще не совсем прошло, и мой длинный и тяжелый член висел у меня между ног. А под ее обжигающим взглядом он заинтересованно дернулся, потолстел и начал снова подниматься.
– Ты можешь потрогать его, если хочешь, – прошептал я, забавляясь ее реакцией. В ее широко раскрытых красивых глазах было не просто удивление. Я был почти уверен, что в них светился интерес и, возможно, даже желание.
С ее губ слетел сдавленный возглас удивления.
Это было просто очень смешно. Я никуда не спешил, но прокашлялся, а она снова быстро подняла глаза, встретившись со мной взглядом.
– Ты в порядке? – спросил я.
– Энчиладе нужно пописать, – пробормотала она, не дыша.
Верно, пес. Так вот что пробежало мимо нас в спальню Пейдж. Я кивнул разок и ухмыльнулся, стараясь сдержать смех. Надо бы утром тайком отблагодарить маленького косматика. Это был самый смешной момент за целый день.
– Спокойной ночи, – пропищала она, потом, обойдя меня, метнулась в свою спальню и быстро захлопнула дверь. Я мог представить, как она стоит за ней с подкашивающимися ногами и тяжело дышит, стараясь прийти в себя.
Сделав глубокий вдох, я, усмехнувшись, поднял одежду с пола. Потом я отправился в свою комнату. Надев короткие боксеры, я застелил постель и строго приказал своему члену успокоиться. Возможно, Пейдж – роскошная и соблазнительная, и, судя по ее реакции на мое обнаженное тело, у нее давно не было хорошего секса, но это не имело значения. Я бы не пошел туда. Пусть она сладкая, как мед, мне нельзя было попробовать ее на вкус.
Поставив будильник на пять утра, я изо всех сил постарался расслабиться, чтобы суметь немного поспать. Скоро у меня должен был начаться четырехнедельный курс по кардиологии, и я понимал, что мне нужно сконцентрироваться. Но хотя я был измучен, я все равно был слишком напряжен для того, чтобы быстро заснуть. Я обиженно вздохнул. Конечно, было бы здорово спустить пар, покувыркавшись в постели…
Черт побери, нет. Даже не думай об этом. Нам с Пейдж это просто не суждено.
Нужно быть более осторожным. Я бы не смог выдержать ощущения ее голодного взгляда на моем пенисе, если бы снова споткнулся.
Глава 6
Пейдж
– Пейдж, к тебе пришли на собеседование к десяти тридцати, – мне в кабинет позвонила моя помощница Табита.
– Сейчас буду.
Встав из-за стола, я взяла резюме и руководство по собеседованию с кандидатом в офис-менеджеры, который, как я надеялась, подойдет мне. Из-за отсутствия офис-менеджера на меня как на менеджера по персоналу в небольшой некоммерческой организации падала дополнительная нагрузка. Я была более чем готова нанять кого-нибудь на эту должность. Помолившись про себя о том, чтобы мы сработались с этим человеком, я отправилась в переговорную, где меня ожидал Бен Стивенс.
– Доброе утро, – поздоровалась я, протягивая руку. Он выглядел несколько моложаво, но возраст не имеет значения. Если он обладал квалификацией и профессионализмом и мог подкрепить слова делом, мы сработались бы.
Когда я села и начала собеседование, мои мысли вернулись к Кэннону. К тому времени, когда я проснулась утром, он уже ушел. На секунду мне показалось, что мне приснилось все, что случилось вчера вечером. Но свидетельства его раннего утреннего ритуала были неоспоримы: в ванной рядом с моим висело его влажное полотенце, в раковине стояла кофейная чашка. Но еще более интригующим был большой букет фуксий и темно-красных полевых цветов, стоявший в стакане с водой на моем кухонном столе, как и пакет с собачьими галетами. Это был приятный жест, я должна была отдать ему должное.
Только когда я вошла в душевую кабину, на меня нахлынули воспоминания о нашей поздней встрече. Глаза, которые резко открылись, щипало от пузырьков мыла, я моргала, открыв рот, под жесткими струями воды. Прошедшая ночь не забылась.
Теперь мне не казалось неуместным мечтать об этом – о том, что я отрицала утром и заменила своим вибратором ночью. Его обнаженное тело могло бы посоперничать с мраморными скульптурами в музее изящных искусств. Я была ошеломлена его огромными размерами и суровой мужественностью. Широкие плечи, загорелые грудные мышцы, переходящие в шесть резко очерченных брюшных мышц, и узкая талия, подобие которой я видела только у моделей. Редкие тонкие волоски на теле подсказали мне, что он тщательно и часто делает эпиляцию. А при воспоминании о том, как он стоял там, еще мокрый и раскрасневшийся после душа, с бесстыдной ухмылкой, с толстым пенисом в состоянии еще не угасшей эрекции, свисавшим у него между ног, как анаконда, сбежавшая из зоопарка… по моему телу прокатилась теплая дрожь.
– Хм… мадам? Что-то не так? – спросил Бен, прервав свой ответ на вопрос, который я задала ему тридцать секунд назад и который теперь уже забыла.
Черт. Я быстро кивнула.
– Все в порядке, спасибо. Просто немного устала. Прошу вас, продолжайте.
Я была совсем не в порядке. Каждая деталь обнаженного тела Кэннона не желала выходить у меня из головы – и это было тем, чего я не должна была знать о младшем братишке своей лучшей подруги. Но было уже слишком поздно. Мысли метались из стороны в сторону. Отныне и навсегда я смогу думать о нем только как о сексуальном мужчине.
И чем он меня так зацепил?
Голос Кэннона оставался спокойным и уверенным, как будто он ничуть не смущался того, что стоял передо мной в чем мать родила. Он двигался с бесстыдной уверенностью в себе, позволяя мне рассмотреть его во всей красе. И он наблюдал за мной, игриво вскинув бровь, словно оценивая мою реакцию. Подбивая меня вдоволь наглядеться, подойти ближе, прикоснуться к нему, удовлетворить… мое любопытство.
Откашлявшись, я взяла со стола резюме Бена Стивенса.
– Не могли бы вы более подробно рассказать о своих предыдущих обязанностях и как это вписывается в ваши карьерные планы? – Я надеялась, что смогу взять себя в руки, чтобы сконцентрироваться и на этот раз оценить его опытность.
Бен принялся долго и уныло описывать все задачи, которые ему приходилось выполнять в прежней компании. Пока он говорил, я делала короткие заметки, стараясь сосредоточиться на нем, а не на том, как мне не хватает воздуха и как гулко стучит мое сердце при воспоминании о Кэнноне.
Двадцать минут спустя я так и не пришла к выводу, подходит ли Бен для этой работы. У меня в голове была каша, мне было трудно сосредоточиться.
– Не могли бы вы сказать, почему вас заинтересовала должность офис-менеджера? – спросила я.
Бен свел брови вместе и насупился:
– Вы уже спрашивали меня об этом.
– Верно. – Я, улыбнувшись, кивнула, с трудом сдержав крик.
На столе позади меня завибрировал мой телефон. Я схватила его, благодаря за короткую отсрочку – до тех пор, пока не увидела, что это эсэмэска от Кэннона. Не глядя, бросив телефон на стол, я глубоко вздохнула. Я не хотела быть грубой с моим кандидатом. Но оттого, что я знала, что меня ждет СМС от Кэннона, я еще меньше, чем прежде, могла сконцентрироваться на том, что говорил Бен.
Через несколько минут я закончила собеседование, поблагодарив за то, что он уделил мне время, и сказала ему, что свяжусь с ним. Как только он направился к холлу, где секретарша в приемной должна была проводить его к выходу, я, стремительно бросившись к телефону, дважды напечатала пароль, прежде чем наконец сумела ввести его правильно.
Кэннон: Прости за вчерашний вечер. Надеюсь, ты не слишком травмирована.
