– Гм, – задумчиво сказал Сергеев. – Дело интересное и нужное. Я бы взялся за него. Только для создания учебного центра нужны люди и средства. Людей я, пожалуй, сумею найти. Я попрошу вас дать мне право отобрать в полках Санкт-Петербургского гарнизона метких стрелков, из которых я подготовлю первый выпуск снайперов. А их, в свою очередь, потом оставлю в своем центре преподавателями. Что же касается средств… – тут Николай вопросительно посмотрел на тестя.
– Говори, не стесняйся, – одобрительно кивнул царь, – на хорошее дело денег не жалко.
– Надо найти место подальше от города, – начал загибать пальцы Сергеев. – Стрельба – штука опасная. Тут надо все сделать так, чтобы случайно не подстрелить посторонних людей. Далее – надо оборудовать центр, сделать огневые рубежи, пулеулавливатели, подъемные и движущиеся щиты с мишенями. Кстати, а какое оружие мы будем осваивать? Я бы предложил получить его из арсеналов XXI века. Но на сей счет разрешение должно дать наше начальство.
– Думаю, что этот вопрос я смогу решить, – немного подумав, произнес император. – Ну а если это, как вы любите говорить, «не срастется», придется им обучаться меткой стрельбе из капсюльных винтовок. В любом случае ты, Николай, должен научить солдат не только метко попадать в мишень, но и маскироваться так, чтобы враг не смог заметить, откуда по нему стреляют.
– Хорошо, Николай Павлович, – похоже, предложение тестя заинтересовало Сергеева. – Если вы не против, то я вам дня через два предоставлю свои соображения на сей счет, а также список материалов, необходимых для создания учебного центра.
– Ну, вот и отлично. А пока, Николай, давай займемся нашими дамами. А то они без нас скучают.
Император и его зять направились к женщинам, которые, похоже, ничуть не скучали, а что-то с жаром обсуждали.
* * *
Прибытие графа Киселева со товарищи в крепость Росс повергло всех очевидцев сего события в священный трепет. Сергеев-старший решил на этот раз особо не тихариться, и к месту открытия портала допустил всех желающих. Здесь были и колонисты из крепости, и местные индейцы. Встретить высокопоставленных визитеров прибыл и дон Франсиско с дочерью и зятем. Его, правда, не удивило появление в воздухе невесть откуда изумрудного обруча, превратившегося через пару минут в сияющую арку. А вот окружающих…
Русские и креолы стали лихорадочно креститься и бормотать молитвы. А индейцы в ужасе закрыли глаза ладонями и стали взывать к Мадунде – своему верховному божеству. Бедняги просили его не гневаться на их племя и не насылать на них болезни и беды. Индейцев можно понять – перед ними разверзлось небо, и через образовавшуюся в нем дыру из чужого мира появились люди. Один из них, видимо, большой русский вождь, был одет в нарядный мундир с золотыми эполетами и аксельбантами. Остальные носили привычную пятнистую форму и держали в руках оружие.
Виктор Сергеев шагнул навстречу гостям. Он вежливо поздоровался с графом Киселевым, обнял своего старого друга Александра Шумилина и крепко пожал руку штабс-капитану Лермонтову и сопровождавшим его «вежливым людям». Потом Сергеев представил прибывших встречающим. Вадим не удержался и крепко обнял отца, по которому он изрядно соскучился. Киселев с любопытством смотрел на это проявление родственных чувств.
А Лермонтов, широко открыв глаза, впитывал в себя новые впечатления. Он удивлялся и природе Нового Света, и людям, здесь живущим. Его поразили вожди индейцев, наряженные в плащи из птичьих перьев, лихие вакеро в широкополых сомбреро, ослепительно красивая сеньорита, стоявшая под руку с майором, чье лицо показалось Лермонтову знакомым. Он вроде бы встречал его в учебном центре под Петербургом, где ему довелось пройти спецподготовку, и где поэт, доселе старавшийся быть похожим на некоего утомленного жизнью «лорда Байрона», наконец-то нашел себя.
После взаимных представлений и объятий и прибывшие, и встречающие направились в резиденцию главы русских земель в Калифорнии. Виктор Сергеев о чем-то на ходу рассказывал графу Киселеву, а отец и сын Шумилины, немного приотстав от остальных, беседовали, судя по их лицам, о чем-то весьма серьезном. Лермонтов же с майором Мальцевым, кратко переговорив, пожали друг другу руки и начали вспоминать общих знакомых по учебному центру. Очаровательная Кончита, супруга майора, с любопытством вслушивалась в разговор мужчин. Она активно изучала русский язык и теперь внимательно прислушивалась к словам мужа и его приятеля, стараясь понять, о чем они беседуют.
Дон Франсиско, держась несколько в стороне, размышлял над причиной столь неожиданного визита высокопоставленного сановника из Петербурга и прикидывал, как сей визит может отразиться на положении дел в Калифорнии. Вполне вероятно, что граф, который с большой любезностью обменялся с ним несколькими фразами на французском, имел полномочия от императора Николая на ведение переговоров с калифорнийскими властями об аренде некоторых территорий штата и о покупке новых земель. Дон Франсиско уже успел переговорить с навестившими его богатыми людьми Калифорнии, которые положительно отнеслись к возможности перейти под покровительство могучей Российской империи. По мнению этих людей, если русские гарантируют сохранение имущества и права живущих в Калифорнии собственников, то они не станут возражать, что в их землях появятся русские гарнизоны и порты. Как умные и деловые люди, владельцы ранчо и огромных стад уже просчитали, что они смогут неплохо заработать на поставках зерна, мяса и фруктов во владения РАК на Тихом океане. Да и русские товары, которые станут ввозить на торговых кораблях в порты Калифорнии, можно будет купить во много раз дешевле, чем те, которые они покупают у американских и английских купцов.
Ну а самое главное – безопасность. Оказавшись в будущем, дон Франсиско познакомился с историей Мексики и понял, что самая большая опасность, которая угрожает их землям, исходит от наглого и безжалостного северного соседа. Если янки что-то нужно, то они отбирают у тех, кто слабее, все подчистую. И лишь покровительство такого сильного в военном отношении государства, как Российская империя, сможет остановить американцев. А если за спинами русских будут стоять их потомки из XXI века…
Дон Франсиско взглянул на улыбающееся лицо своей дочери, которая шагала, тесно прижавшись к мужу, русскому майору из будущего. Нет, только под покровительством русских калифорнийцы смогут выжить в этом жестоком мире, где сильный беззастенчиво отбирает у слабого имущество, честь и саму жизнь.
«Надо попросить дона Виктора поближе познакомить меня с прибывшим сегодня графом, – подумал он. – Думаю, что мы поймем друг друга».
Примерно о том же думал и граф Киселев, внимательно слушавший то, что рассказывал ему Сергеев. Ему нравился глава русской колонии в Калифорнии, который, несмотря на свое происхождение и сравнительно невысокий чин, держался с достоинством, как равный с равным. Он так был не похож на валашских бояр, с которыми графу приходилось иметь дела, будучи фактически владыкой в Дунайских княжествах. Те унижались и лебезили перед «великим визирем» русского царя, предлагали ему дорогие подарки. Моргни он глазом, и любой из бояр лично привел бы в спальню Киселева свою жену или дочь. А Виктор Иванович был вежлив, но не подобострастен, и живо, даже иногда шутя, обсуждал вопросы, касаемые дальнейшего существования русских земель в Калифорнии. Граф, конечно, помнил, что сын господина Сергеева женат на дочери императора. «Но он ни разу не упомянул об этом», – отметил про себя Киселев.
А старший и младший Шумилины разговаривали о делах сердечных. Александр Павлович рассказал сыну о том, что просила его передать устно великая княжна Ольга Николаевна. И от этих слов сердце Вадима гулко забилось.
«Не может быть! – подумал он. – Она меня любит! А почему, собственно, не может быть? Адини полюбила Кольку Сергеева, а чем я хуже?»
Вадим не удержался и прямо спросил об этом отца. Александр Павлович тяжело вздохнул.
– Я тебе вот что скажу, Вадик. Главное – не спеши. Ведь совсем недавно мне удалось с большим трудом уломать императора и добиться у него согласия на брак его дочери с Николаем Сергеевым. С одной стороны, имеется прецедент, на который я могу ссылаться во время разговора с императором. А с другой стороны… Вадим, Николай Павлович – человек своеобразный. Он бывает иногда очень упрямым и отказывается воспринимать очевидные истины. К тому же существуют чисто сословные предрассудки, с которыми он вынужден считаться. Надо приложить огромные усилия для того, чтобы подвести его к правильному решению и чтобы он сам принял это правильное решение. Сделать же сие не так-то просто.
– Значит, папа, ты считаешь, что мне надо сидеть на попе ровно и ждать?
– А у тебя есть другой вариант? Только не говори мне про то, что ты готов вместе с Ольгой сбежать в XXI век и там пожениться. Теоретически это сделать легко. Но что за этим последует?
Вадим тяжело вздохнул. Умом он понимал, что отец прав, но вот сердце… Ему ведь не прикажешь. Тем более что теперь Вадиму стало известно о том, что и Ольга питает к нему симпатию. Как все сложно на этом свете!
– Не вешай нос, сынок, – ободрил его Александр Павлович. – Я уверен, что все будет хорошо. Для тебя сейчас главное – хорошо выполнить поставленную перед тобой задачу и добиться благосклонности царя. И еще – не вздумай обмануть Ольгу. Вон сколько здесь красивых сеньорит. Прямо сплошь Кармены… Закружат тебе голову – и все, пиши пропало. Тогда вместо любимой женщины – между прочим, дочери царя – ты получишь злобную мегеру, которая станет мстить тебе за измену при каждом удобном случае. Так что обратной дороги у тебя нет. Вот так-то…
Такие мысли обуревали людей, входивших в ворота крепости Росс, расположенной на берегу Тихого океана в далекой Калифорнии. Эта землица хотя и находилась в Америке, но по факту была уже русской. И таковой она должна оставаться навсегда…
Шпионские страсти
Для человека, который ни разу не ходил на корабле, либо чей опыт подобных приключений ограничивается лишь гребной лодкой на пруду или речным паромом, море овеяно романтическим ореолом – безбрежная гладь моря, крики чаек, соленый морской воздух. Для пассажира же трансатлантического парусника, путешествующего даже первым классом, самое большое желание – чтобы путешествие, наконец, закончилось. День за днем – однообразные завтрак, обед, ужин в компании других пассажиров, крохотная каютка и, если позволяет погода, прогулка по огороженному участку палубы. И это при условии, что пассажир не страдает морской болезнью – тогда это постоянная пытка, усиливающаяся даже при самом небольшом волнении.
Джакопо в море выходил с раннего детства и морской болезни подвержен не был. Но даже и ему это путешествие сидело уже в печенках. С соседями по столу они успели обсудить все возможные темы, кроме политики – дамы о ней и слышать не желали, а Джакопо и не настаивал. Кроме того, это было лишь начало путешествия, и дамы то и дело просили его сопроводить их на прогулку. Он им рассказывал про морских птиц, паривших над головами, про назначение разных парусов, про китов и дельфинов, изредка попадавшихся им на пути.
В первый раз, когда он прогуливался по палубе с мадам Ленотр, та спросила его:
– Мсье Леблан, я никак не могу понять – вы разговариваете, как заправский парижанин, но мало кто из них вообще видел море. А вы, однако, рассуждаете, как человек, выросший и пробывший большую часть своей жизни в каком-нибудь порту.
– Мадам Ленотр, вы необыкновенно проницательны. Моя матушка была родом из Тулона, и на лето мы часто отправлялись в гости к ее родителям.
– Из Тулона? – спросила мадам, и в глазах у нее появилось что-то хищное. – А где вы там жили?
Мадам Ленуар с удивлением посмотрела на нее, но Джакопо не моргнув глазом ответил:
– На Рю де Боннетьер. А вы знаете Тулон?
На самом деле Джакопо там бывал только один раз, в гостях у друга, и, если бы она начала задавать ему слишком много вопросов, он мог и запутаться. Но она лишь сказала:
– Не очень хорошо. – И поспешила перевести разговор на другую тему.
На третий день погода была изумительная – ласковое солнце, легкий бриз, синяя гладь моря… В первые два дня пассажиры оставались на палубе по два часа и более, но сегодня, уже в самом начале прогулки, мадам Ленотр, сославшись на неожиданную головную боль, ушла вниз в свою каюту.
Подумав, Джакопо отпросился у двух других дам под каким-то пустяковым предлогом и, пообещав вернуться через несколько минут, отправился в конец коридора ближе к юту – именно там располагались как его каюта, так и более роскошная каюта Ленуар. Третья, рядом с ними, пустовала, а затем коридор делал небольшой изгиб.
Прижимаясь к стенке, он на цыпочках подошел к повороту и прислушался. В полутемном коридоре раздавался какой-то странный звук. Осторожно выглянув из-за узла, Джакопо увидел, как мадам Ленотр тихонько ковыряется чем-то вроде отмычки в замке двери каюты. Вот только, к его удивлению, слишком любопытная мадам делала это не с дверью его каюты, а пыталась открыть замок двери каюты Ленуар. Делала она это пусть не профессионально, но достаточно умело. Как только дверь открылась, она вдруг почувствовала, как нож корсиканца пропорол ее платье и корсаж напротив сердца, а левая рука зажала рот.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63451446&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Наказной атаман – должность (чин, звание) в казачьих войсках; предводитель казаков. Наказной атаман мог быть хуторским, станичным, куренным, кошевым, походным, войсковым.
2
Так Гонконг называется на пекинском диалекте.
3
«Цифра» – камуфляж, рисунок которого состоит из однотонных прямоугольников, перемешанные в полном беспорядке, но со строгим соблюдением горизонтальности и вертикальности сторон.
4
Так часто называют бойцов ССО – Сил специальных операций РФ.
5
Тесть (исп.).
6
В 1841 году граф Павел Дмитриевич Киселев возглавлял V отделение СЕИВК, занимающееся вопросами крестьянской реформы, и был министром государственных имуществ.
7
Речь идет о Доктрине Монро – декларации, провозглашенной 2 декабря 1823 года в ежегодном послании президента САСШ Джеймса Монро к Конгрессу.
8
Блан (blanc) – белый, нуар (noir) – черный.
9
Куаффёр (coiffeur) – парикмахер.
10
Родов.
11
Хетл – гром-птица – сверхъестественное существо из сказаний тлинкитов, несущее смерть.
12
