4,9 - Рейтинг книги по мнению
20+ читателей Рунета
Альора остаётся в прошлом… Я так думала, пока старые знакомые не решили за меня мою судьбу. Каждый день превращается в пытку. Неожиданные новости приводят меня в ещё большую растерянность. Моя жизнь снова летит под откос, но я стараюсь удержать её. Без Дерика это делать очень сложно, а он превращается в зверя, готового разорвать меня. Выбора мне никто не оставил. Я теперь скандал для Альоры, но я буду двигаться дальше, тем более у меня появился новый смысл жизни. Ради него я буду бороться. Книга содержит нецензурную брань.
Альора остаётся в прошлом… Я так думала, пока старые знакомые не решили за меня мою судьбу. Каждый день превращается в пытку. Неожиданные новости приводят меня в ещё большую растерянность. Моя жизнь снова летит под откос, но я стараюсь удержать её. Без Дерика это делать очень сложно, а он превращается в зверя, готового разорвать меня. Выбора мне никто не оставил. Я теперь скандал для Альоры, но я буду двигаться дальше, тем более у меня появился новый смысл жизни. Ради него я буду бороться. Книга содержит нецензурную брань.
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Дерик
– Какова вероятность улучшения состояния Его Величества, если мы перевезём его в одну из Швейцарских клиник? – смотря сквозь стекло на палату, сухо спрашиваю я.
– Никакого, Ваше Высочество. У нас не менее квалифицированные специалисты, новейшее оборудование…
Клаудия нежно касается лица дяди, уверяя его, что всё хорошо. Ложь.
– … и мы постоянно проходим обучение. Здесь, в родных краях, Его Величеству будет привычнее…
Глубоко вздыхая, прикрываю на секунду глаза. Нужно терпеть дальше. Ложь.
– Изменение климата может повлечь за собой ухудшение, и ни одна клиника ему не поможет. Если бы был шанс…
Ладонь сжимается в кулак.
Перед глазами проносится вспышка.
Мягкие, шелковистые и упругие локоны тёмных волос с рыжеватым отливом. Пальцы зудят от яркого ощущения.
Чёрт.
– …то мы бы вам сказали, а пока необходимо поддерживать его состояние и ждать, как организм воспримет ранее проведённые с ним манипуляции. Но…
«Прости…». Одно слово. Несколько букв. В моих пальцах холодный металл кулона. Лучи солнца попадают на него, ослепляя меня неприятным давлением в груди.
– …Его Величество в данный момент стабилен, и в ближайшее время мы сможем перевести его обратно в замок. А также там будет дежурить наша бригада.
Полтора месяца тишины. Полтора месяца прошло с того момента, как она меня бросила.
– Ваше Высочество?
Поворачиваю голову к главному врачу и киваю, говоря без слов, что всё понял. Ложь.
Я ни черта до сих пор не понял. Меня обманули. Не знаю в чём. Нет, я знаю, что Джина улетела и даже не нашла в себе сил попрощаться со мной лично. Она сбежала ночью, пока я спал. Это низко. Слишком гадко, чтобы, вообще, помнить о ней.
– Пусть мне докладывают о его состоянии. Я буду в замке. В любое время, если что-то пойдёт не так, сообщить мне, – холодно бросаю. Без каких-либо эмоций. Она все забрала.
«Мой король…».
Ложь.
Нет. Не смирился. Не забыл. Никаких чувств у меня нет. Ненавижу предательство. Я ей верил. Её я слышал. Она же и растворилась в ночи. Словно и не было её никогда. Я закрыл глаза с чувством вины перед всеми в двадцать пять. Рядом с ней я открыл их и стал тем, кем боялся себя считать, в тридцать. Пять лет резко были вычеркнуты из моей жизни.
– Не говори мне, что в половине одиннадцатого ты работаешь здесь, и у тебя нет ни минуты на меня.
Моргая, поднимаю взгляд на Германа, сидящего за столом в старом крыле.
– Что ты здесь забыл? – зло огрызаясь, поднимаюсь из кресла. Как будто меня поймали на месте преступления.
– Оттого что теперь официально зовёшься принцем, ты не прекращаешь быть моим другом. Ты же в курсе, что я знал об этом давно?
– Герман, не трепи мне нервы. Что ты хочешь? Я занят. Мне нужно лечь пораньше, завтра у меня встреча…
– Может быть, выпьем?
Бросаю на него раздражённый взгляд.
– Ладно-ладно, я пришёл узнать, как ты. Уже семь недель я вижу тебя только в газетах.
– Я в порядке. У меня есть причины быть не в порядке?
Губы Германа изгибаются в ядовитой усмешке.
– Откроешь рот – получишь в морду, – предупреждаю его.
– Значит, ты точно не в порядке. Хочешь поговорить об этом?
– Иди в задницу, Герман. Тебе работу найти? Я найду.
– Какой королевский жаргон, Фредерик, – смеётся он и идёт за мной следом.
Оставляю его слова без комментариев. Не хватает мне в жизни ещё друга, который так и норовит найти у меня сердце, душу, печень и всю другую атрибутику, чтобы развесить всем на обозрение. Да всё сожжено внутри! Всё гниёт!
Он входит за мной в спальню, и я недовольно оборачиваюсь.
– Выпьем, может? По бокальчику виски?
Только сейчас замечаю в его руке коллекционную бутылку из моего погреба.
– Ты обнаглел. Хватит таскать у меня выпивку.
– Она без дела там лежит уже семь недель. Я устал и хочу расслабиться, да и похолодало. Скоро Рождество, в Америке день Благодарения…
– Закрой рот, – рычу, хлопая дверью у него за спиной.
– Что, уже нельзя просто упоминать о стране? Тебе не кажется это чересчур странным. Насколько я помню…
– Чёрт, да наливай уже виски, только закрой рот!
– Так бы сразу и сказал.
Герман оживляется и подходит к небольшому бару, установленному в спальне. Развязываю галстук, бросая его на кровать, затем падаю в кресло.
В моей руке оказывается ароматная, притягивающая своей красотой выпивка. Делаю небольшой глоток, смакуя вкус на языке…
Звуки музыки наполняют мой слух. Мои пальцы касаются шелковистой кожи. Горячее дыхание опаляет мою кожу. Это запретное. Так тянет. Её глаза сверкают от желания узнать, что же будет дальше. Опасно. Красиво. Рывком прижимаю её тело к себе, и она охает, а затем лучезарно улыбается мне. Хочется всё бросить. Закрыть её от похотливых глаз и прижать к проклятой стене, чтобы впиться в манящие губы. Ощутить её опьяняющий вкус…
Музыка продолжает играть. Играют тела. Пальцы. Руки. Её тело становится моим. Моё – её. Мы движемся в одном ритме. Я хочу большего… хочу её… всегда хотел только её…
– Дерик, – перед лицом раздаются щелчки.
Кривлюсь и ёрзаю в кресле. Виски. Теперь этот аромат принадлежит ей.
– Ты здесь? – Герман разглядывает моё лицо.
– Устал. Кажется, заснул, – отвечаю и делаю ещё один глоток.
Я всё помню. О своём долге тоже помню. Запрещено. Скандальная связь.
– Да, в последнее время слишком много сложностей. Как Ферсандр?
– Плохо, – пожимаю плечами, согревая бокал в руке. – Я услышал от врачей лишь одно – готовьтесь к худшему. Ему осталось недолго.
– Они прямо так и сказали?
– Нет. Я научился читать между строк…
Всех, кроме неё.
– Ясно. Мы должны быть готовы к этому. А ты? Готов?
– У меня есть выбор? – горько усмехаюсь.
– Уже нет, но был. Ты мог…
– Ни черта я не мог, ты знаешь об этом. Меня загнали в угол. Страна могла остаться, вообще, без правительства. А это угрожало смертью не только нам, но и всем остальным людям. Сейчас, главное, сконцентрироваться на урегулировании и стабилизации внутренней политики. С внешней всё идёт хорошо. Я ожидал худшего, но меня заверили, что никаких проблем не предвидится. Скоро мне придётся отправиться в турне…
Кривлюсь. Меня внутри передёргивает.
– Ты прямо как звезда мирового масштаба. Турне, – смеётся Герман.
– Закрой рот. Это ужасно слышится, но Эни уверяет, что так правильно. Да и сам я считаю, что должен лично поприветствовать и познакомиться заново с представителями всех стран, чтобы убедиться в том, что у нас нет никаких проблем.
– Когда отправляешься?
– В январе. Ферсандр должен взять на себя ведение внутренней политики, а к этому времени я обязан всё урегулировать. Пока нет открытых возмущений, но люди напряжены и ожидают моих ошибок. Такой радости я им не предоставлю. Также Ван Досс…
– Моника уже попыталась залезть к тебе в трусы?
– Сразу же, – хмыкаю я.
– Молодец девка, не пропадёт.
– Она направлена в Шанхай с политической миссией. Пришлось выдумать для неё такую, чтобы не мешалась под ногами. Это немного успокоило Ван Досса, но он не долго будет терпеть. Его дерьмо выплывет наружу, поэтому придётся его… хм, подвинуть.
– И есть кто-то на примете?
– Ты?
– Отвали. Оставь мне то малое, что я люблю, – мотает головой Герман, делая большой глоток виски.
– Значит, пока я обдумываю этот вариант. Должен быть человек, который любит народ, волнуется за него, и которому я доверяю…
– Реджина Хэйл.
Всё леденеет внутри от её имени. Бросаю на Германа грозный взгляд, и он ёжится под ним.
– Я понял… прости. У неё были причины, Дерик. Она сделала это для тебя…
