– Ну, разворачивайте!
– Давай, ты первая, – сказал Сергей Анатольевич жене.
В небольшом и немыслимо красиво упакованном свертке оказалась лакированная коробочка, в коробочке колье, вызвавшее у Полины Николаевны непроизвольное «ах!». А если еще на темно-синее платье с декольте…
– Очень-очень, спасибо! – сказала она в нос, но по-человечески, без подтекстов. – Как вы так угадали? Это же, наверное, дорогая вещь…
– Папа мне много рассказывал о вас и присылал фотографии…
Антон вспомнил, как в прошлом году подарил шикарную авторучку одному парню в школе, потому что тот мог и морду набить, – и его словно обожгло. Но тут было совсем другое, это был подарок чужой маме, но от чистого сердца, просто так, чтобы обрадовать. Да и хорошие новые джинсы ему тоже пригодятся, и маму на миг словно расколдовало, а сестра нравилась ему все больше и больше: как-то запросто она с ними держалась.
– Ну, – сказала мама отцу, – теперь ты.
Сергей Анатольевич долго разворачивал многослойно и в разные обертки завернутый пакет и наконец достал мягкий, шоколадного цвета домашний пиджак. В таком хорошо сидеть себе у камина, но, может быть, не у такого камина, который вряд ли в последний раз топили меньше года назад.
– Потрясающе!.. – сказала Полина. – Это то, что тебе надо. Но если ты в нем соберешься спать, то, пожалуйста, не со мной.
Отец, по-детски стесняясь, влез в рукава, посмотрел на них и сказал:
– Я пойду в ванной в зеркало погляжусь, все равно надо руки мыть.
За ужином говорили, само собой, об этой новой заразе, о коронавирусе. Перебрали все варианты: от того, что его специально изобрели враги-американцы, до того, что вирус этот не страшнее гриппа и напрасную панику посеяли журналисты. Тема была неисчерпаема, поэтому решили идти спать, а посуду помоет посудомоечная машина, благо она тут есть в каждой половине этих прекрасных домов.
Наташа ушла в кабинет, там было уютно и покойно, мешала только мысль, что она лишила комнаты отца, да еще в окошко было не на что глядеть: метрах в пяти от него был высоченный зеленый забор, который сейчас, в темноте, виднелся просто как черный, и над ним, если поднять глаза, чуть более светлая полоска неба. А утром будет тоскливо глядеть на забор – впрочем, и дома сидеть тоже незачем.
Она поставила свой ноутбук рядом с отцовским, но поняла, что забыла спросить пароль для вайфая. Решила пока обойтись и ложиться – постель на диване была разобрана, но тут в дверь тихонько постучали. Это был отец, он спросил шепотом:
– Ты еще не спишь? Не бросила курить? Дашь мне одну сигаретку?
– Конечно… А она не догадается? От тебя же будет пахнуть?
– Ну пусть. Я вообще-то последнее время здесь ложился, но она догадывается. Пара сигарет в день – это не курение. А в общем, ты не думай, мне с ней хорошо.
– Ладно, я тоже покурю с тобой на террасе. Тебе очень идет этот пиджак, но ты все-таки накинь что-нибудь сверху.
Они, крадучись, прошли через гостиную, она надела куртку в рукава, а отец накинул плащ на плечи, но повязал шарф – вышли на террасу.
– В таком твоем подарке надо курить трубку у камина, а не в темноте чужие сигареты по-воровски. – Он затянулся и закашлялся. – Ты куришь такие крепкие? У нас все дамы уже только эти тоненькие, как макароны.
– Мне рано на них переходить, а тебе, наверное, никаких лучше не надо… Я помню эту пепельницу и твой стол, а в бархатной рамке раньше ведь не дедушкин был портрет?
– Раньше там была просто какая-то его тетя, которая умерла от тифа в Гражданскую войну. Я поменял, потому что больше и не знаю про нее ничего… Как мама?
– Спасибо, здорова. Ты в последнее время ею не интересовался…
– Ну…
Дверь приоткрылась, на мгновенье впустив на террасу луч света, и Антон сказал театральным шепотом, затворяя ее за собой:
– Ага, я так и знал, руки вверх!
Сестра молча подвинула к нему по столу пачку и зажигалку, но садиться ему было уже некуда, и он сел на ручку кресла отца.
– Как заговорщики, – сказал отец, не глядя на сына. – Конституционный переворот…
– Так это не тут, это у вас там, – сказала она. – Ну, не будем на эту тему… А вот тут Антон у меня спросил, почему вы с мамой развелись в восемьдесят восьмом году, а я и не знаю, что сказать. Все-таки почему?
– Ну дай тогда еще одну, – сказал отец. – Эту я уже докурил.
Он достал новую сигарету из пачки, прикурил от зажигалки, осветил ею осунувшееся и невеселое свое лицо и посмотрел на сына, чье лицо, так похожее на то, которое сестра помнила из детства, осветилось тоже:
– Все по молодости, там было много причин… Твоя мама хотела уехать, и у нас была такая возможность, она могла получить вызов из Израиля, многие так уезжали…
– А ты – нет? – спросил Антон.
– А я – нет. Я даже не хотел прощаться с теми, кто уезжал, я их считал как бы немного предателями, что ли… – Он затянулся, подбирая слова, и лицо его, ставшее нездешним, опять осветилось сигаретой. – Как сказать? Не то чтобы родины, хотя… Ведь родина – это твое детство, двор, школа, как это бросить?
– А теперь? – спросил Антон. – Теперь ты так не считаешь?
Отец последний раз затянулся и размял окурок в пепельнице.
– А что – теперь? Теперь – это совсем не то, что тогда. Теперь вы вон шастаете по миру почти без границ, а тогда… как на другую планету. Ну, передо мной так вопрос уже и не стоит, нам теперь и в отпуск туда не рекомендуют, а в могилу в любом случае лучше лечь там, где родился. Ладно, спокойной ночи…
Он встал и ушел в своем новом, таком уютном пиджаке, а брат с сестрой еще минуту посидели на террасе.
– Ну что, завтра за английский? – усмехнулась она. – А пока – спать. Только напиши мне где-нибудь пароль для вайфая.
– Он простой: «Палермо» с большой буквы.
Он больше не улыбался, хотя это как раз было забавно.
– Почему Палермо?
– Не знаю, так придумалось…
?
Наташа засиделась за полночь, читая новости, в которых хорошего было мало, и отвечая на письма, а в восемь ее разбудил звонок мобильного, который заряжался от розетки возле стола. Спросонья она не сразу поняла, где находится, хотела не отвечать, решив, что это ошибка – ну кто мог звонить ей в шесть утра по европейскому времени? Но звонили настойчиво, и она, завернувшись в плед, пересела в кресло. Номер высветился местный, на 812, она помнила, что это был код еще Ленинграда.
– Госпожа Фийон? Наталья Сергеевна?
– Да, это я, – сказала она, плотнее заворачиваясь в плед, – ее вдруг бросило в холод. – А кто это? Зачем вы звоните по этому номеру, он в роуминге, я сегодня как раз собираюсь купить местную симку… Откуда вы вообще его знаете?
– Вы прилетели вчера рейсом «Эр Франс» из Парижа? – продолжал в трубке неумолимый голос. – Вы сидели в восьмом ряду, место 8С, правильно?
– Да, верно, – сказала она, уже догадываясь, что будет дальше, и зачем-то добавила: – Я заранее зарегистрировалась в интернете.
– Вам повезло, что не на одиннадцатом, – сказал тот же бесстрастный голос, но чуть мягче. – Там летел пассажир, у которого обнаружен коронавирус, он уже изолирован с высокой температурой. Где вы находитесь, Наталья Сергеевна?
У Наташи промелькнула мысль, что, быть может, они этого не знают и можно от них удрать, только надо быстро, но если они узнали номер ее телефона (кажется, она его давала, покупая билет), то наверняка уже вычислили или найдут по сигналу – это они умеют, в Донецком аэропорту они даже стреляли из пушек по этим сигналам… Дурацкая мысль, нет, надо сдаваться, значит, просто не повезло.
– Я прилетела на несколько дней к отцу, – сказала она уже более спокойно. – Он живет в поселке Конституционного суда за городом, он там работает заведующим отделом, но я не знаю точного адреса, меня привез его водитель.
– Это мы найдем, – успокоила трубка. – Как зовут водителя? Не вспомните ли номер его машины? С кем вы еще контактировали с момента прилета?
– Водителя зовут Виталий, машина черная, кажется, «Тойота», номер я не помню, он встречал с табличкой. Мы доехали уже к вечеру, и я не выходила из дома. В доме отец – Заварзин Сергей Анатольевич, его жена и сын.
– Хорошо, вашему отцу мы сейчас позвоним. Будет лучше, если мы сами ему сообщим и сразу дадим инструкции. Вы понимаете, что вам придется остаться дома до получения результата анализов?
– Да, я понимаю, а… А долго это?
– Послушайте, девушка, – сказал голос уже почти по-человечески. – Амбулатория к вам уже едет, а как сделают, так и сделают… – и в трубке зазвучали гудки.
Наташа достала сигареты, вспомнив, что это предпоследняя пачка, открыла фрамугу – оттуда сразу пахнуло холодом и сыростью: еще, видно, с ночи зарядил нудный дождь с отдельно летящими снежинками, – закурила и стала смотреть на зеленый забор. Он вдруг начал приближаться, как в кошмарном сне, словно собирался заточить ее в железные объятья… Может быть, это уже болезнь? Надо бы померить температуру, а градусника нет… Нет, это просто страх, надо собраться, одеться и выйти.
В гостиной она застала Полину Николаевну в халате, прическа смялась со сна, и отца, который был уже в брюках и рубашке, собираясь в суд. Сейчас он прижимал к уху трубку мобильного, напряженно слушая, но не отвечая. Жена с тревогой смотрела на него, а по винтовой лестнице, еще ни о чем не подозревая, даже насвистывая, спускался Антон.
– Да, – сказал отец в трубку. – Да, я понял. Мне только надо позвонить на работу, чтобы предупредить… Что?.. Вы туда уже звонили? Кому?..
Наташе послышалось, когда отец перекладывал трубку поудобней, что с ним говорил тот же неумолимый и неизвестно где сидящий голос, да наверняка это он и был. Антон понял, что происходит что-то неладное, и перестал свистеть.
– Что случилось? – спросила Полина Николаевна. – Какой-то теракт?
– Сейчас, – сказал отец, набирая номер из памяти телефона. – Павел Юрьевич, доброе… Ох да, не такое уж доброе… Что, вы уже знаете?.. Да, я не смогу сегодня приехать. Будем надеяться, что это только карантин, совершенно не обязательно кто-то болен… Хорошо, дистанционно – да, пришлите на почту… Обязательно. Передайте председателю…
Но тот, видимо, не дослушал.
– В самолете, в котором ты летела, был человек с коронавирусом, – сказал отец, повернувшись к Наташе. – Это, конечно, ничего не значит, но мы должны до получения результатов анализов оставаться дома и никуда не выходить.
– Вот спасибо-то! – сказала Полина, не поворачиваясь в ее сторону, но явно адресуя это Наташе. – А кто будет брать эти анализы у нас?
Наташа заметила, как брат побледнел и даже сел на ступеньку лестницы.
– Ну какая-то дежурная амбулатория, они уже скоро будут здесь.
– Ты с ума сошел? Звони немедленно Павлу Юрьевичу, чтобы выслали врачей из нашей поликлиники, мы не обязаны верить неизвестно кому. Давай.
Отец снова набрал повтором тот же номер:
– Павел Юрьевич… Нет, я сейчас о другом. Если это возможно, не знаете ли… Мы же приписаны, у нас же тоже берут эти тесты… Уже?.. Ну да, спасибо… Так я жду проект заключения на почту, передайте председателю…
Он опустил руку с трубкой – на том конце, видно, опять не дослушали, там надо было действовать быстро, а им-то спешить было уже некуда.
– Ну, давайте позавтракаем, что ли, – сказал отец. – Есть все равно надо, пока есть, что есть, а шансы, на самом деле, невелики, это меры предосторожности.
– Но мне надо в колледж! – пока еще сдерживая истерику, сказал Антон. – Мне сегодня обязательно надо в колледж, у нас футбол!
– Никто тебя не выпустит, – сказала Полина Николаевна. – Успокойся.
Но он не успокоился, а, наоборот, вдруг бросился к дверям, на ходу пытаясь всунуть руки в рукава куртки. Но в дверь как раз постучали, и на пороге возник водитель Виталий.
– Остановите его! – крикнула Полина, и тот загородил собой дверной проем.
– Ты же чуть не убежал в домашних тапочках, – сказала Наташа. – Надо успокоиться, у вас тут есть какие-нибудь успокоительные? У меня есть снотворное, но оно сильное, пока, наверное, надо что-то полегче.
– Не буду я пить никакие ваши лекарства! – крикнул брат уже сквозь слезы.
– Проходите, Виталий, – сказал Сергей Анатольевич. – Сегодня я никуда не поеду из-за карантина, так вы хоть чаю попейте. Или это теперь будет нельзя?
Водитель снимал обувь, примостив свое большое тело на табурет, и остался в черных носках, на левом из которых белела дырка на большом пальце. Он так смутился, будто за это его могли лишить водительских прав, и сказал:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63677476&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Рассказ полностью выдуман. Он был впервые опубликован на сайте «Новой газеты» в апреле 2020 года, не успев отлежаться, но я думаю, что всякая существенная правка «после» исказила бы его замысел. Я не стал звонить тем из судей и сотрудников КС, с кем был когда-то довольно близко знаком. Не я им судья. Поэтому в каких-то описаниях могут быть и неточности, но не в смыслах.
2
Добро пожаловать! Мы живем скромно. Рады вас видеть (англ.).
