Александр Михайловский "Герой империи. Война за Европу"

Герой империи. Война за Европу
Александр Борисович Михайловский

Юлия Викторовна Маркова

Галактические войны #5
Война с Германией выиграна, Гитлер захвачен в плен, а осуществившийся заговор немецких генералов привел их страну в состав нарождающейся Империи. Успешные переговоры о Присоединении проведены не только с Германией, но и с Японией и Соединенными Штатами. Британия придерживается враждебного нейтралитета, а Красной Армии еще предстоит принять все германское наследство в Европе. При этом немало проблем готовы доставить бывшие германские сателлиты: Словакия, Венгрия и Румыния. Италия колеблется, на чью сторону ей встать, а это значит, что война в Европе за будущее всего человечества продолжается. Стуча колесами, мчатся на юг эшелоны – это советское командование перебрасывает войска на новое направление главного удара.

А в это время к Земле приближается боевой корабль воинствующего клана «Синих Огней». Какие опасности для нашей планеты и возможности для зарождающейся Империи несет этот пришелец из космических далей? Сумеет ли «Полярный лис» принудить его к капитуляции или перехват завершится акцией полного уничтожения?

Герой империи. Война за Европу

Часть 13.

21 сентября 1941 года, утро мск. Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».

Собираясь на перехват «Корсара», Ватила Бе распределила наличные силы следующим образом. Один батальон штурмовой пехоты смешанного комплектования (которым командует непосредственно полковник Ивана Эри), три штурмовых шаттла и истребительная эскадрилья отправляются на задание вместе с «Полярным Лисом». Этого должно с гарантией хватить на любую военную силу с доимперским оснащением, обычно имеющуюся на борту не самого крупного корабля диких темных эйджел. Еще два отдельных смешанных штурмовых батальона, в том числе и под командованием подполковника Арии Таним, предназначены для поддержки действий РККА на европейском направлении. Ведь помимо капитулировавшей гитлеровской Германии существуют ее бывшие сателлиты, такие как Венгрия, Румыния, Болгария, Хорватия и Словакия – а в общении с ними, помимо доброго слова, может понадобиться грубая вооруженная сила. С этой целью, наряду с одной бомбардировочной и двумя истребительными эскадрильями, на Земле останутся все пять транспортных шаттлов. Мало иметь батальоны штурмовой пехоты, к ним еще необходимы средства доставки, способные выбросить их на головы непокорных властителей или же на румынский или хорватский концентрационный лагерь смерти.

Впрочем, Румыния – это, как всегда, отдельная история, и там все еще впереди. Уходящие с Украины и из Бессарабии немецкие войска оголили левый фланг продолжающей воевать румынской армии. Но диктатор Антонеску, не желающему бросать все, что было нажито непосильным трудом (то есть Северную Буковину и Бессарабию), отказался принять советский ультиматум. В связи с этим в скором времени (как только закончится передислокация сил с выпавших из зоны боевых действий Западного и Северо-западного фронтов) на юго-западном направлении развернется стратегическая наступательная операция, имеющая своей целью сокрушить последних союзников Гитлера и всей массой советских войск выйти на Балканы. Поторопился товарищ Рокоссовский, говоря о скорой демобилизации Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Советизация всея Европы – довольно масштабный и долговременный проект. Но операция по принуждению Румынии к капитуляции случится чуть позже, а пока войска с боевым опытом грузятся в эшелоны в Витебске, Смоленске, Бобруйске и Гомеле, чтобы, проследовав тысячу километров по железной дороге, через пару суток выгрузиться в тылах стремительно усиливающегося Южного фронта.

Особая роль отводилась егерскому батальону особого назначения под командованием подполковника Вуйкозара Пекоца, которому в качестве зоны ответственности выделили партизанское движение в Югославии, Болгарии, Греции и Италии (при необходимости). В основном Ватила рассчитывала на довольно развитое партизанское движение югославского народа, а также на то, что Вуйкозару Пекоцу удастся найти язык со своими ближайшими кровными родственниками на Старой Земле. Да сам новоиспеченный подполковник советских частей особого назначения принял проблемы местной родни близко к сердцу. И если немцы и отчасти итальянцы (этим в ближайшее время поступит особое предложение[1 - В нашей истории после капитуляции Италии в 1943 году значительная часть итальянской оккупационной армии в Югославии вместе с офицерами и генералами перешла на сторону югославских партизан и воевала в их рядах до конца войны. Эта чисто формальная лояльность итальянской армии режиму Муссолини выявилась по результатам глобального психосканирования, и потому советский вождь и имперское командование пока не торопятся объявлять Италии войну до последнего солдата.]), находились вне зоны его интересов (за исключением особей, уже совершивших военные преступления), то хорватские усташи, исламисты-бошняки и сербские ренегаты-коллаборационисты считались вполне законной добычей.

Исходя из данных глобального психосканирования, старший социоинженер «Полярного Лиса» установила, что к настоящему моменту симпатии местного населения в развернулись преимущественно в сторону того справедливого общественного устройства, которое у себя воплотила в жизнь страна Эс-Эс-Эс-Эр. Лояльность же к прежнему королевскому правительству находится на весьма низком уровне, в силу чего численность коммунистических партизанских отрядов вчетверо больше, чем у антикоммунистических повстанческих подразделений четников. А в Черногории народ и вовсе еще не забыл волюнтаристских решений предыдущей королевской власти, лишившей эту страну собственного пути развития, и потому там даже офицеры старой югославской армии в своем большинстве пошли в коммунистические партизаны, а не в королевские четники.

Но не все было ладно и в королевстве коммунистических партизан. То же глобальное психосканирование выявило, что внутри плотной, почти монолитной массы повстанцев имеются отдельные инородные включения, грозящие в будущем стать причиной больших проблем. Синяя Книга в основном заострялась на проблемах страны Эс-Эс-Эс-Эр, а о происходящем в других государствах повествовал скупо и неполно, но даже крохи доступной информации заставляли Малинче Евксину до предела серьезно относиться к тревожным сигналам. Помимо чисто военной деятельности, в задачу подполковника Пекоца входило выявление и ликвидация таких вот особей, успешно мимикрирующих под стопроцентных коммунистов. А то и в самом деле недалеко до беды.

Перед тем как прибыть на свое новое место службы, подполковник Пекоц побывал в Берлине на приеме у диктатора Гальдера. Немецкие оккупационные власти на Балканах сворачивали свою деятельность, но все равно будущему имперскому уполномоченному по этому региону была необходима бумага, требующая содействия со стороны немецкого командования на местах, а еще, в полном соответствии с Соглашением о Присоединении, карт-бланш на арест лиц, обвиняемых в военных преступлениях. В этом документе, в списке, под номером «один» числился генерал горнострелковых войск Франц Беме номинальный командующий 18-м горным корпусом (боевые части корпуса находились на Крите, а в Сербии дислоцировались 704-я, 714-я и 717-я и 718-я пехотные дивизии, называемые оккупационными). Этот генерал, действуя во исполнение приказа Гитлера самым решительным образом восстановить долговременный порядок на всей территории, отдал приказ расстреливать по сто мирных жителей за каждого убитого немецкого солдата и по пятьдесят – за раненого. За три месяца, минувших с начала общенационального югославского восстания, немецкие солдаты, в соответствии с приказами своего командующего, убили несколько тысяч мирных жителей, не разбирая между мужчинами, женщинами и детьми.

Эта преступная деятельность в нарушение всех приказов диктатора Гальдера продолжалась даже после подписания Соглашения о Присоединении, потому что, судя по всему, генерал Беме, что называется, закусил удила. В отличие от большинства генералов вермахта, он имел «австрийское» происхождение, и сербов ненавидел на чисто генетическом уровне. По этой причине изымать фигуранта из штаба оккупационных сил в Сербии пришлось при участии смешанной роты штурмовой пехоты с «минской» выучкой, а также при содействии барражирующих в воздухе белокрылых космических истребителей, в любой момент готовых устроить оккупантам локальную акцию уничтожения. Егеря, непосредственно подчиненные Вуйкозару Пекоцу, для такой работы оказались несколько легковесны. Тихо прийти, взять что нужно и так же тихо уйти они могут, а вот вламываться превосходящей силой в укрепленное гнездо врага, сея вокруг себя леденящий ужас, им не по профилю.

Зато штурмовая пехота отработала на пять с плюсом. Тех, кто попробовал оказать сопротивление, попросту уничтожили на месте, остальных положили мордой в пол и заставили бояться. Имперские штурмпехотинки в полной боевой экипировке производят весьма внушительное впечатление, поэтому после первых недоразумений генерала Беме вынесли из собственного кабинета упакованным в силовую колыбель. При этом на генеральском рабочем столе в качестве напоминания последующим поколениям остался имперский ордер на его арест, а так же оторванная голова адъютанта, который пытался защитить своего шефа. Когда рядовые штурмовой пехоты выполняют свою задачу, пытаться встать у них на пути – это все рано что преградить дорогу поезду.

Когда «веселье» в штабе оккупационных сил в Сербии находилось в разгаре, на коммуникационный планшет подполковника Пекоца поступило сообщение о том, что поблизости от места событий психосканером засечен еще один интересующий его человек. Тут большого силового сопровождения не потребовалось, хватило и отделения егерей, да и подполковник Пекоц был сама вежливость. А то как же иначе, – ведь, согласно данным психосканера, этот человек имел нереализованные императорские способности класса А2, и при этом совсем не был враждебен зарождающейся Империи. Ну и Вуйкозар Пекоц тоже слегка подготовился к встрече с фигурантом, нацепил на плечи имперские подполковничьи погоны вместо советских петлиц, пригладил особым образом волосы, склонив голову, прищелкнул каблуками – и из командира полевой егерской роты обратился в блестящего офицера Генерального штаба. Как и у всякого офицера, склонного одновременно и к полевой, и к штабной службе, обе эти ипостаси жили в нем практически не пересекаясь.

И опальный сербский принц Георгий Карагеоргиевич, треть жизни (с 1925 по 1941 год) проведший в рукотворном аду персональной психиатрической лечебницы, пошел за ним без малейших возражений. Шаг, другой – а там в шаттл и прямо на небеса, то есть на борт «Полярного Лиса». А дальше – каждому свое. Франц Беме, в режиме «с корабля на бал», оказался в опытных руках майора имперской безопасности Ари Махата, и тот тут же отправил этого гнусного военного преступника на принудительное ментоскопирование с целью составления Акта Самообвинения. Ну а слегка обалдевшего принца Георгия доставили в медицинский блок и с рук на руки сдали главному медику «Полярного лиса» военврачу первого ранга (кандидату медицинских наук) товарищу Иртаз Далер. Даже не являясь медиком по образованию и владея только приемами первой помощи, Вуйкозар Пекоц видел, что медицинская помощь – главное, в чем нуждается этот не такой уж и плохой человек. А потом возможны разные варианты. В отличие от всяких проходимцев, несколько раз предлагавших Георгию ничем не обеспеченную виртуальную сербскую корону, имперское командование и товарищ Сталин смогут сделать ему предложение, которое тот не сможет отвергнуть. Но чтобы это предложение правильно воспринять, Георгию Карагеоргиевичу нужно подправить здоровье – и телесное, и душевное. Душевное в первую очередь.

21 сентября 1941 года, вечер мск. Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».

Бывший сербский наследный принц Георгий Карагеоргиевич. (54 года)

История моей жизни опять сделала крутой поворот…

До шестнадцатилетнего возраста я был никому неинтересным внуком черногорского короля Николы, а о моем отце Петре Карагеоргиевиче в те годы вовсе никто не вспоминал. Это были счастливые годы, когда я мог быть самим собой, не лицемерить и не кривить душой.

Потом группа офицеров-заговорщиков из тайной организации «Черная рука» изрубила последнего короля из династии Обреновичей в мелкий шницель и призвала на трон моего папа, который совершенно не был подготовлен к роли сербского короля. Тогда нас, его детей, срочно забрали из Санкт-Петербурга (где я и Александр проходили обучение в Пажеском корпусе, а сестра Елена – в Смольном институте) и отправили в Белград. Как нам сказали, дети правящего монарха должны учиться на родине. Так началось мое существование в роли наследника престола, тем более тягостное, что я с рождения ненавидел ложь и лицемерие, прочно прописавшиеся во дворцах правящих фамилий. Я всегда прямо в глаза называл вора вором (австро-венгерский император Франц-Иосиф), а труса и предателя – трусом и предателем (русский император Николай Второй), какие бы блистательные титулы они ни носили и высокие посты ни занимали. За это меня и убрали.

Заговор, который составил против меня господин Димитриевич, не был таким кровавым, как тот, когда свергали предшественника моего отца, но при этом до предела был наполнен подлостью и лицемерием. Не убивал я того лакея, – слышите, не убивал! – и несколько пощечин за доносительство – не в счет. Но истина никого не интересовала… Меня, как «неуравновешенного и патологически жестокого типа» отстранили от власти, а несколько лет спустя мой брат расстрелял своих благодетелей из «Черной руки» по поддельному обвинению в покушении на свою жизнь. Тогда я даже не злорадствовал, а, наоборот, пытался хлопотать за несчастных приговоренных… Ведь ужасный господин Димитриевич и иже с ним все свои подлости, жестокости и преступления творили не ради себя, а ради блага нашей матери-Сербии. А вот мой брат Александр подличал, врал и мошенничал только ради себя самого и той власти, которую он планировал получить после смерти нашего отца. Уничтожая своих благодетелей, он просто испугался, что после падения монархии в России карбонарии Димитриевича совершат еще один переворот, на этот раз провозгласив Сербию республикой. Для него этого страха было вполне достаточно.

После всего, что он сделал, этот страх стал его вечным спутником. И больше всего он боялся того, что однажды я решу оспорить у него трон нашего отца – трон, который должен был стать моим по праву рождения. И потому он несколько раз пытался устранить меня чужими руками (хотя заказчик преступления был очевиден), а потом по целиком сфабрикованному диагнозу заточил меня в персональную психиатрическую клинику, где мне предстояло провести всю оставшуюся жизнь. Там я был даже меньше чем просто человек – униженное и оскорбленное существо, молящее о смерти как об избавлении, и в то же время слишком гордое, чтобы покончить жизнь самоубийством. Так начался четвертый, самый тяжелый период моей жизни, и продолжался он целых шестнадцать лет. Этот кошмар все длился и длился, казалось бы, до бесконечности… но все закончилось, когда на Югославию напал бесноватый вождь Третьего Рейха Адольф Гитлер. Вот кто был настоящий сумасшедший, хотя его в дом скорби никто не сажал.

Несмотря на то, что немцы были нашими врагами, они выпустили меня из того персонального ада, на который меня обрек покойный к тому моменту брат Александр, и даже предложили должность марионеточного сербского короля. Но я прямо сообщил им, куда они могут пойти вместе со своими предложениями. Они меня поняли, но не расстреляли за непокорность, и даже не бросили в концлагерь, а позволили жить под охраной немецких солдат жизнью частного лица. Этот период моей жизни был самым коротким, меньше полугода, но за это время случилось наибольшее количество ярких событий. Для начала Адольф Гитлер напал на Советскую Россию, раскрыв для себя шкатулку Пандоры. И посыпались из этой шкатулки различные несчастья для Третьего Рейха.

И главным из этих несчастий был обнаружившийся вдруг на околоземной космической орбите огромный космический корабль, крейсер или даже линкор, украшенный большой красной пятиконечной звездой и надписью на кириллице, означающей «Полярный Лис». Пришельцы из космоса тоже называли себя русскими, и в качестве главного военного ресурса они взяли под контроль храбрую, но плохо управляемую большевистскую армию, совершенно преобразившуюся под их управлением. А так как их стратеги разбирались в военном деле гораздо лучше германских генералов, то с момента их появления в нашем мире вторжение вермахта в Россию кое-как заковыляло к своему закономерному концу на рубеже Днепра, претерпевая «дружественные» пинки, щипки и затрещины. Пропускать германцев дальше, несмотря на все большевистские недоделки, пришельцы не собирались, при этом причиняя им огромные потери бомбардировками глубоких тылов.

Избивая вермахт на фронте, пришельцы ни на минуту не прекращали осыпать Германию самой отборной пропагандой, рекламируя свою силу и свой образ жизни и предлагая всем желающим перейти на сторону их Империи. Именно так – Империя с большой буквы, единственная на нашей грешной Земле; Империя, которой, по их мнению, предстояло объединить разобщенное человечество. И – ни слова о большевизме, марксизме, пролетарской солидарности и колхозах… В сочетании с ужасающими потерями вермахта (русские солдаты под руководством пришельцев сражались яростно – так же, как их предки во времена Суворова и Петра Великого) эта пропаганда действовала на немецкие мозги весьма размягчающе. Даже я, хоть и не был немцем, начинал прикидывать, что тоже, наверное, захотел бы служить такому государству, которое на равных относится и к русским, и к немцам, и к сербам, и ко всем другим народам, не выделяя одни перед другими. А еще для пришельцев, именующих себя «имперцами», честность и верность слову оказались чем-то вроде религии. И это было мне особенно близко, да только я от своей честности всю жизнь страдал, а Империя черпает в ней свою силу. Но тогда я даже не догадывался, к чему меня все это приведет в дальнейшем.

И вот настал тот час, когда все полетело под откос. Гитлер оказался в плену, Германия даже не капитулировала, а перешла на сторону победителя, немецкие войска в Белграде засобирались к себе в фатерлянд, а ко мне на огонек заглянул самый настоящий представитель имперского командования…

Чем-то подполковник Вуйкузар Пекоц напомнил мне молодых гвардейских офицеров, которых я знал в своей петербургской юности, а чем-то – юных сербских четников из Македонии или Боснии, судьба которых была родиться, вырасти и умереть на войне. А еще я ощутил, что этот человек происходит не из мира сего. С первого взгляда внешность господина Пекоца казалась ничем не примечательной – обычный мужчина славянской наружности, светловолосый и голубоглазый. Но стоило разглядеть этого человека поближе – и стало понятно, что присутствуют в нем и некие трудноуловимые азиатские черты, смягчающие очертания лица. Чуть удлиненные глаза с легким намеком на раскосость, небольшой и довольно изящный нос… Впрочем, все это могло быть характерными особенностями того народа, которому он принадлежал, ведь он вообще происходил не с нашей планеты. Сам господин Пекоц называл себя венедом и говорил, что его предков на планету Склавения переселили в такие незапамятные времена, что даже самые древние старики не помнят, как это было. Насчет древних стариков – это, ясное дело, очередная шутка в стиле подполковника Пекоца, ибо племенной союз венедов, ставших впоследствии предками всех южных славян, существовал более тысячи лет назад. А еще от этого человека исходило некое такое, что заставляло верить ему. Его характер определяли такие качества как надежность, внутренняя сила, верность своему слову. Если с Александром мы были братьями только по крови, то с господином Пекоцем кровное родство у нас было весьма отдаленным, но тем не менее я мог положиться на него как на самого себя. И потому я не колеблясь пошел за ним (о чем ни на минуту не пожалел). И тут же оказался в летательном аппарате под названием «челнок», который вознес меня туда, где я прежде и не надеялся побывать.

Чудеса для меня начались с первой минуты. Наконец-то я своими глазами увидел, кто они такие – эти солдаты имперской штурмовой пехоты, наводившие на солдат вермахта нечто вроде мистического ужаса. Оказалось, что это сплошь девицы! Поразительно! На острие войны, где бой идет глаза в глаза, Империя поставила не кого-нибудь еще, а именно женщин. Однако же стоило отметить, что по сравнению с этими воительницами мускулистые двухметровые гренадеры былых времен выглядели бы субтильными задохликами. Но при всей своей физической силе, и, так сказать, грандиозности, эти воинствующие девицы отнюдь не выглядели мужеподобными; сняв шлемы, они сразу становились женственными и привлекательными, они умели обворожительно улыбаться и грациозно двигаться. Чем-то они напоминали больших сытых тигриц. Уверен, что даже при их выдающихся физических кондициях кавалеров у них более чем достаточно… Мне было известно, какую кровавую бойню германской армии задали эти леди во время битвы за Минск. Кровь немецких солдат реками текла по тамошним мостовым, и именно в Минске командование вермахта окончательно распростилось с надеждами на благополучное завершение той войны.

Когда я налюбовался на прекрасных имперских воительниц, господин Пекоц соизволил сообщить мне, что мою персону совершенно случайно обнаружили каким-то там «психосканером», как особу, некогда принадлежавшую к правящему семейству. При этом основной целью набега имперских сил на Белград была охота за генералом горнострелковых войск Францем Беме, совершившим непозволительные, с точки зрения Империи, преступления против мирного сербского населения; теперь тот подлежал суду законных властей Сербии. Сам генерал оказался упакован в нечто напоминающее пенал для перевозки человеков (господин Пекоц назвал это «силовой колыбелью») и не мог не только пошевелиться, но даже издать лишнего звука, а лишь выпучивал белесые глаза и нечленораздельно мычал, разевая рот. Я собирался спросить, какие именно власти в Сербии имперцы считают законными, но не успел: мы прилетели и меня тут же захватил водоворот событий.

Первым делом меня отправили в ведомство главного доктора. Господин Пекоц сказал, что если театр начинается вешалки, то посещение космического крейсера хорошим человеком начинается с визита к врачу. Мало ли какими тяжелыми болячками мог одарить меня отсталый и жестокий мир. При этом нехорошие люди (такие как генерал Беме) сразу же отправляются в логово имперской безопасности, где рассказывают все что знают, о чем думают и догадываются. Но мне в качестве сопровождающей выделили хрупкую субтильную девочку в серо-голубой форменной одежде, лет двенадцати на вид, и та повела меня за собой по лабиринту коридоров и пустотных лифтов. Уже позже я узнал, что девочка не была девочкой, а являлась представительницей еще одной имперской народности под названием «сибхи»: еще один из ликов Империи – на этот раз не могучий и всесокрушающий, а хрупкий, нежный и доброжелательный.

В медицинской части «Полярного Лиса» меня тоже ждало множество впечатлений… В том числе и личность того самого главного доктора. В этой женщина так явственно соединялись человеческие и нечеловеческие черты, что в первый момент я даже натуральным образом испугался, чего со мной не было очень давно, то есть с раннего детства. Но потом первый испуг от нечеловеческого вида госпожи доктора прошел, и я понял, что, в отличие от большинства тех врачей, с которыми мне приходилось иметь дело раньше, целью исследований и манипуляций госпожи Иртаз Далер была как раз поправка моего здоровья. При этом ее отношение к моей особе было предельно доброжелательным, а проводимые ею процедуры – практически безболезненными. Вскоре я перестал обращать внимание на ее высокий рост и нечеловеческие черты, отдавшись блаженному ощущению того, что о моем благополучии искренне заботятся.

Закончив осмотр, доктор посмотрела на меня пристальным взглядом и сказала, что мой организм сильно изношен, а также имеются последствия двух тяжелых ранений, полученные мной в прошлую Великую Войну. Поэтому в качестве быстрого средства улучшения текущего состояния здоровья мне предложили лечь внутрь специальной лечащей машины и провести там двое суток, покоясь в счастливом сне. Я посмотрел на гостеприимно открытое чрево устройства, похожего на древнеегипетский саркофаг, и, недолго подумав, согласился. А почему бы и нет? Ведь старые раны, ноющие в плохую погоду – не самые лучшие награды за подвиги на поле боя. Кроме того, мне стало чертовски интересно, что же все же такое – «счастливый сон». В последнее время я либо вовсе не видел снов, либо они оказывались разновидностями кошмаров.

22 сентября 1941 года, полдень. Москва, Кремль, Большой Кремлевский Дворец, зал заседаний Верховного Совета СССР.

Сегодня исполнилось ровно три месяца со дня нападения гитлеровской Германии на Советский Союз – и в Большом Кремлевском Дворце, в зале заседаний Верховного Совета СССР, состоялась совместная сессия ЦК ВКП(б), секретарей республиканских и областных комитетов партии, исполкомов, а также председателей республиканских и облсоветов, Совнаркома и Верховного Совета СССР. Более двух тысяч человек, составляющих советскую элиту, заполнили[2 - Максимальная вместимость зала заседаний составляет 2500 кресел, больше народу сможет поместиться только если они будут стоять в проходах. Такая вместимость объединенного Андреевского и Александровского залов была определена при реконструкции Большого Кремлевского Дворца в 1933-34 годах, именно исходя из задачи одновременно вместить в себя всю советскую элиту, до уровня областей включительно. Если бы была поставлена задача охватить районы, то тут потребовался бы уже крытый стадион.] огромный зал. Настроение в этой массе было приподнятым, можно сказать, даже праздничным. Короткая, но ожесточенная война завершилась безусловной победой Советского Союза – примерно так же, как два года назад завершилось сражение при Халхин-Голе: враг признал поражение и даже, более того, отверг националистическую ересь, превратившись в нормальное социалистическое государство. Все в соответствии с довоенными теориями о классовой солидарности трудящихся и могуществе Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

И вот на трибуну поднимается Верховный Главнокомандующий, Вождь и Учитель, Лучший Друг Советских Физкультурников и т. д. Немного помолчав и обведя зал внимательным взглядом, советский лидер начинает говорить[3 - За основу этой вымышленной речи с подгонкой под контекст были взяты речи Сталина от 9 мая 1945 года и 9 февраля 1946 года.]:

«Товарищи! Соотечественники и соотечественницы!

Наступил великий день победы. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, признала себя побеждённой и подписала Соглашение о Присоединении, включающее в себя безоговорочную капитуляцию вражеских вооруженных сил. Сегодня территорию Советского Союза покинул последний германский солдат, и вместе с тем Красная Армия вступила в Европу, чтобы на своих штыках принести ее народам свободу от германской оккупации и гнета мирового капитала. Никогда больше европейским народам не будет угрожать война. Никогда на европейских полях сражений не будут рваться снаряды, а разноплеменные солдаты не будут гибнуть за прибыли владельцев заводов, газет и пароходов. Вместе с бойцами Красной Армии в Европу пришел не только наш самый справедливый общественный строй, но и вечный мир.

(Бурные аплодисменты)

Две недели назад, восьмого сентября, нашими союзниками был захвачен в плен Адольф Гитлер – так называемый фюрер германской нации, создатель человеконенавистнической расовой теории, поджигатель мировой войны и прямой виновник гибели миллионов людей. Это и стало последней соломинкой, которая сломала спину нацистскому верблюду, заставила германское командование признать очевидное и неизбежное поражение и отдать своим войскам приказ сложить оружие. В подтверждение этого факта одиннадцатого сентября на нейтральной полосе севернее города Орши, там, где в самом начале Смоленской битвы наши войска героически сражались против многократно превосходящих орд германских захватчиков, было подписано Соглашение о признании Германией своего поражения и ее присоединения к Советскому Союзу на правах ассоциированного члена.

Исполнение этого Соглашения началось немедленно сразу после подписания документов. Зная волчью повадку немецких заправил, считающих договоры и соглашения пустой бумажкой, мы не имели основания верить им на слово. Однако сразу после подписания соглашения немецкие войска во исполнение достигнутых договоренностей стали в массовом порядке складывать оружие и передавать нашим властям лиц, ответственных за злодеяния, совершенные против советского мирного населения и военнопленных. Это уже не пустая бумажка. Наша добрая воля в одной руке и тяжелая дубина в другой сделали немецких генералов вполне покладистыми и договороспособными. Теперь мы можем с полным основанием заявить, что наступил исторический день окончательного разгрома гитлеровского нацизма, день великой победы советского народа над людоедскими, человеконенавистническими идеями расового превосходства. Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов, объединенных идеей совместного труда ради общего блага и безопасности.

Начиная эту войну, Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было всего три месяца назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, – ход войны развеял их в прах. На деле получилось нечто прямо противоположное тому, о чём бредили гитлеровцы. Германская армия разбита наголову. Германские солдаты складывают оружие и не солоно хлебавши возвращаются в свой фатерлянд. Нет у нас здесь для них обширных поместий с покорными рабами, а есть только бескрайние поля, густо усеянные березовыми крестами. Советский Союз торжествует победу, но он не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию. Перевоспитанием заблудшего немецкого народа в правильном духе интернационализма и солидарности займутся наши братья из космических далей, которые плечом к плечу встали вместе с советским народом в его исторической борьбе против коричневой чумы двадцатого века и присоединились к Советскому Союзу на правах автономной самоуправляемой единицы. Теперь нам осталось только одно дело – судить Гитлера, а также его сторонников и пособников, отрытым справедливым судом, который установит и публично огласит все обстоятельства заговора, приведшего к величайшей мировой трагедии.

Некоторые, в том числе и за рубежом, могут сказать, что наша победа была достигнута чужими руками, но это совсем не так. Никакой космический крейсер ничем не смог бы помочь Красной Армии, если бы она сама не нашла в себе силы опомниться после вероломного нападения, обернуться навстречу жестокому врагу и дать ему бой не на жизнь, а на смерть. Не на высоте оказались некоторые наши генералы, в душе так и оставшиеся царскими унтерами; зато рядовые бойцы и их командиры дрались с врагом яростно, даже, можно сказать, самозабвенно. Космическая штурмовая пехота и егеря поддержали, а их тактики направили этот отчаянный порыв, который сумел сорвать планы гитлеровских генералов и привести вражескую армию к быстрому и катастрофическому поражению. Мы победили бы и без помощи извне, но эта победа стоила бы нам долгих лет войны на истощение, миллионов погибших солдат и мирных жителей, огромных разрушений, а самое главное, нам пришлось бы пойти на поклон к нашим злейшим врагам, британским и американским капиталистам.

(Бурные аплодисменты)

Как известно, в иностранной печати уже не раз высказывались утверждения, что советский общественный строй является «рискованным экспериментом», обречённым на провал, что советский строй представляет «карточный домик», не имеющий корней в жизни и навязанный народу органами Чека, что советское многонациональное государство представляет «искусственное и нежизненное сооружение». Они утверждали, что достаточно небольшого толчка извне, чтобы этот «карточный домик» разлетелся в прах, что в случае каких-либо осложнений Советский Союз ждёт судьба Австро-Венгрии, потому что его развал якобы неотвратим.

Теперь мы можем сказать, что война опрокинула все эти утверждения как беспочвенные. Война показала, что наше многонациональное социалистическое государство является вполне жизнеспособной и устойчивой формой организации общества, выросшей из недр народа и пользующейся его могучей поддержкой. Более того. Теперь речь идёт уже не о том, жизнеспособен или нет социалистический общественный строй, ибо после наглядных уроков войны никто из скептиков не решается больше выступать с сомнениями насчёт жизнеспособности нашего общественного строя. Теперь речь идёт о том, что социалистический общественный строй оказался лучшей формой организации общества, более устойчивым, чем любая форма капиталистического общественного строя. Наша победа означает, что наше многонациональное социалистическое государство выдержало все испытания войны и доказало свою жизнеспособность.

(Бурные и продолжительные аплодисменты)

Некоторые могут спросить: а какой строй и какое государство у них – наших союзников из космоса? После долгого размышления был сделан вывод, что их общество, так же как и наше, носит социалистический характер. Они, так же как и мы, не делят людей по расам, классам и религиям. Они, так же как и мы, обеспечивают свой народ всеобщим бесплатным медицинским обеспечением и средним образованием, вне зависимости от происхождения. Они, так же как и мы, считают, что каждый гражданин должен трудиться на общество в силу своих способностей и получать за это от общества в соответствии со своими заслугами. Так же как и мы, они считают, что власть должна действовать в интересах всего народа, а не отдельных групп населения. Таким образом, получается, что государство наших союзников тоже до предела социалистическое, только слегка задрапированное феодальной фразеологией. О том, что это именно фразеология, говорит то, что ни один из их так называемых «титулов» не передается по наследству. Каждый их гражданин, в какой бы семье он ни родился, так же как и у нас, начинает свою жизнь с чистого листа. И это значительно лучше, чем тот феодализм, лишь слегка замаскированный марксистско-ленинской фразеологией, который мечтают построить у нас некоторые товарищи, которые нам совсем не товарищи. Это когда все лучшее им и их детям, а остальным – то, что осталось.

В связи со всем вышесказанным и нам есть чему поучиться у товарищей из космоса. В их обществе нет людей, которые бы занимали посты не в соответствии со своими талантами и возможностями, а по родству, знакомству, или из-за «правильного» происхождения, или умения произносить ничего не значащие, но идеологически верные речи. Мы в своей повседневной жизни должны поступать точно так же. Слишком дорого могла нам обойтись глупость и нераспорядительность некоторых функционеров, прикрывавшихся, будто фиговым листком, густой марксистско-ленинской фразеологией. Но мы-то видим, где у нас дела, а где лишь трескучие фразы. Недопустимо такое положение, когда за трескучими, идеологически выдержанными фразами мы не видим отсутствия реальных дел. В ближайшее время, товарищи, я вам обещаю – положение с управлением в советском государстве радикально улучшится и весь наш советский народ почувствует, что жить ему стало лучше, жить стало веселее.

Итак, товарищи! Период войны в Европе кончился. Начался период мирного развития и бурного научного и промышленного роста. Каждое последующее поколение советских людей будет жить лучше, веселее, интереснее, чем предыдущее.

С победой вас, мои дорогие соотечественники и соотечественницы!

СЛАВА НАШЕЙ ГЕРОИЧЕСКОЙ КРАСНОЙ АРМИИ, ОТСТОЯВШЕЙ НЕЗАВИСИМОСТЬ НАШЕЙ РОДИНЫ И ЗАВОЕВАВШЕЙ ПОБЕДУ НАД ВРАГОМ!

СЛАВА НАШЕМУ ВЕЛИКОМУ НАРОДУ, НАРОДУ-ПОБЕДИТЕЛЮ!

ВЕЧНАЯ СЛАВА ГЕРОЯМ, ПАВШИМ В БОЯХ С ВРАГОМ И ОТДАВШИМ СВОЮ ЖИЗНЬ ЗА СВОБОДУ И СЧАСТЬЕ НАШЕГО НАРОДА!

Аплодисменты после завершения речи Верховного Главнокомандующего были уже не такими бурными, как первоначально, но не менее продолжительными. В то время как большая часть присутствующих самозабвенно хлопают любимому Вождю, другие (в основном члены ЦК второго эшелона и часть депутатов Верховного Совета, до которых еще не дошли профориентационные чистки) начинают беспокойно озираться, будто хищные пушные зверьки, почуявшие западню. Но все это уже в пустой след. Еще при прохождении мандатной комиссии все они были просканированы, персонально идентифицированы – и теперь, в тот момент, когда речь Вождя вызвала в слушателях сильнейший эмоциональный отклик, установленная в зале психосканирующая аппаратура сняла массив данных и с привязкой к персоналиям по выделенному каналу связи переправила на профориентационный комплект, установленный на даче Вождя. Отныне не останется ничего тайного, что не стало бы явным, и застарелая троцкистская фронда в руководстве партии большевиков должна будет умереть в полном соответствии с законами времени.

Но это случится позже. А пока что тот, кто заманил всех тайных и явных врагов в добротно сделанную западню, торжествующе улыбается в рыжеватые усы. Он только что сделал большое дело и непререкаемо уверен в своей правоте. Срочно провести эту работу Вождя убедили не столько лекции Малинче Евксины о необходимости кадрового укрепления управленческой пирамиды Советского Союза, сколько зловонные гнойники, вскрывшиеся в последние месяцы в результате расследования Льва Мехлиса в Ленинграде, а также после смерти Никитки на Украине. По результатам набега Мехлиса на Кировский завод товарищ Жданов был вызван на дачу в Кунцево, рассмотрен под микроскопом (то есть профориентационным комплектом) и переведен из категории «вернейший соратник» в категорию «третий сорт не брак». А все потому, что и в Ленинграде и Киеве удалось выявить формирование устойчивых партийных группировок предназначенных к схватке за власть после его, Сталина, смерти. А это совсем не тот процесс, который можно признать позволительным.

Как был разбит внешний враг – точно так же будут уничтожены и преданы забвению деятели, намеревавшиеся превратить строящийся социализм в личную кормушку. Год очередного великого перелома настал. Правда, еще остаются Литвинов в Америке и Майский в Великобритании, а также мелкая шушера, окопавшая по наркоматам, районным, городским и заводским комитетам, но до нее руки дойдут уже в рабочем порядке, без криков, лозунгов и штурмовщины.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aleksandr-mihaylovskiy-4334182/geroy-imperii-voyna-za-evropu/?lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes

Сноски

1

В нашей истории после капитуляции Италии в 1943 году значительная часть итальянской оккупационной армии в Югославии вместе с офицерами и генералами перешла на сторону югославских партизан и воевала в их рядах до конца войны. Эта чисто формальная лояльность итальянской армии режиму Муссолини выявилась по результатам глобального психосканирования, и потому советский вождь и имперское командование пока не торопятся объявлять Италии войну до последнего солдата.

2

Максимальная вместимость зала заседаний составляет 2500 кресел, больше народу сможет поместиться только если они будут стоять в проходах. Такая вместимость объединенного Андреевского и Александровского залов была определена при реконструкции Большого Кремлевского Дворца в 1933-34 годах, именно исходя из задачи одновременно вместить в себя всю советскую элиту, до уровня областей включительно. Если бы была поставлена задача охватить районы, то тут потребовался бы уже крытый стадион.

3

За основу этой вымышленной речи с подгонкой под контекст были взяты речи Сталина от 9 мая 1945 года и 9 февраля 1946 года.