Лошадь с шагу перешла на рысь.
9. Тайна артефакта
Путь оказался не легким. Встречались представители народов теави, Мирону они очень нравились своей миниатюрностью и утонченностью в одежде. Также несколько раз он видел длинных иортсов, они, словно палки, шатались из стороны в сторону. Но теперь в основном встречались летохи с зеленоватой или бледно-голубоватой кожей.
В мире Врадж оператор при желании мог создать себе свою собственную расу, не похожую на других. Сейчас их насчитывалось более тысячи, но так или иначе, все они были похожи на людей.
– За этим валуном мы повернем влево и выедем на дорогу, что ведет к Уалку, нам туда. Как твоя спина? – спросила Пина.
– Это ужасно, я сейчас сломаюсь.
– Потерпи еще с полчасика и отдохнешь.
Оставшееся время, казалось, тянулось бесконечно. Мирон готов был уже слезть с лошади и пойти пешком, но чавкающая грязь под копытами остановила его от этой затеи.
Они въехали через центральные ворота в достаточно уютный городок.
– А зачем тут крепостные стены? Есть чего опасаться?
– Нет, это, в большей степени, дань традиции, как мода. Правда, раньше из леса после спячки приходили голодные немы. По одному они еще ничего, а вот если стая, то туго приходилось. С тех пор стоят эти стены. Все, мы приехали, теперь слазь и пошли.
Мирон с хрустом в костях слез с лошади, с трудом выпрямился. Ощущение, что целый день носил на спине мешок с мукой.
– Пойдем. Аути не очень разговорчивый, но он нам нужен, лучший специалист по артефактам, кого я знаю.
Высокий дом, сложенный из прекрасно отточенного известняка. Навстречу им вышла женщина с голубым лицом. Они поприветствовали ее и вошли в помещение. Несколько длинных столов, вдоль которых стояли лавки, на полу вальяжно лежала огромная, словно пантера, кошка. Она открыла свои ярко-желтые глаза, посмотрела на гостей и тут же закрыла их.
– Мы к Аути, – подойдя к стойке, сказала Пина.
– Идемте, он вас уже заждался.
– Заждался? – удивился Мирон.
– Я ему звонила еще позавчера, сказала, что сегодня подъедем, но мы с тобой немного задержались, – сказала Пина.
Прошли через подсобку и, выйдя во внутренний двор, вошли в соседний дом. Высокие окна уходили к самому потолку, отчего помещение все светилось от солнечного света.
– Приветствую тебя, Аути, давно не виделись, – сказала Пита.
– Здравствуй, да, давно.
Человек с серым лицом обнял девушку и что-то прошептал ей на ушко, а та покраснела и покосилась на Мирона.
– Мы к тебе по делу. Взгляни на артефакт и скажи, что это?
– Дай, – был конкретный приказ, и мужчина протянул свою руку.
Мирон достал из нагрудного кармана камень и вручил его.
– Хм… Интересно, интересно, давно такого не видел. Зашифровали капитально, но мы это быстро все исправим, – Аути со всего маху хлопнул камень об стол, и тот сразу рассыпался на мелкие куски. От увиденного у Мирона чуть было не случился припадок. – Вот оно что, так и думал, хитро они его вложили. Вот, видишь? – но Мирон кроме пыли на столе ничего не видел. – Сядь!
Приказал он Мирону и указал на стул, что стоял у стола.
– Он лучший, не переживай, склеить обратно не склеишь, но ты же хотел знать, что это, верно? – спросила девушка.
– Да, – согласился Мирон и стал ждать.
Почти час Аути колдовал с пылью. Он собрал ее, высыпал в чан и стал чугунным пестиком размалывать до состояния пыли. Серый мужчина напоминал помешенного ученого, еще не хватало заклинаний, но Аути все делал молча.
В конечном счете, достал длинный пергамент, развернул его и положил на стол. Высыпал содержимое на ладонь и, осторожно дуя на горку пепла, что осталась от камня, стал ходить вдоль стола. Пыль оседала на пергамент. Сперва ничего не было, а потом стали прорисовываться линии, цифры.
– Что это?
– Ш…. – шикнула на Мирона Пина, и он сразу же замолчал.
Еще минут десять Аути колдовал над пергаментом. Теперь уже четко были видны формулы, но что они означали, Мирон не мог понять. Его математических знаний явно не хватало.
– Все. Сорок пять.
– Чего сорок пять? – переспросил Мирон.
– Это за работу, не бесплатно же.
– Да, конечно же, – Мирон рассчитался, а после дотронулся до пергамента, боялся, что рисунок пропадет, но каменная пыль словно въелась в поверхность. – Спасибо. Но зачем кому-то надо было писать все это, да еще шифровать под артефакт.
– Кто его знает. Всякое бывает, – сказала Пина, подсаживаясь поближе. – Из реального мира ничего нельзя перенести сюда, разве что, – она ткнула своим тоненьким пальчиком себе в лоб. – Наши мысли.
– Но зачем их писать тут, а не там, – Мирон имел в виду реальный мир.
– В этом мире можно скрыть то, что там не хочется или даже опасно хранить, – Пина ткнула палец вверх, намекая на реальность. – К примеру, воспоминания о чем-то, или, может, компромат, а может, своя собственная исповедь. Кто его знает. Сворачивай пергамент и пошли, сдашь его на хранение.
– Сдать?
– А ты хочешь бегать с ним по всему миру, чтобы его у тебя отобрали? Ведь не зря же его кодировали, наверное, в этом что-то есть. Ты понял, что это?
– Нет, – признался Мирон.
– Тут есть хорошее и надежное хранилище, оно привязывается к твоему ИНЧ. И не важно, какой у тебя будет вход по ИБС и облик, ты его получишь обратно.
– Надежный?
– Я не слышала, чтобы кто-то его мог обворовать. Это лучший вариант, и ты не забывай, мы через час уже вываливаемся.
– Да, конечно же.
10. Формулы
Мирона удивило хранилище. Оно было похоже на банковские ячейки, только в этом случае ячейками выступали целые комнаты, что были скрыты глубоко в катакомбах горы. У каждой комнаты был свой персональный ключ, он кодировался под твой ИНЧ, а двери были настолько толстыми, что могли выдержать приличный взрыв. Только эта услуга оказалась не из дешевых, но Мирон согласился с расходами.
– Нам пора, – напомнила Пита, и они быстро пошли к пункту выхода.
Как только Мирон снял шлем, кто-то позвонил в дверь к Клаусу.
– Кого еще принесла нелегкая? – сказал он и пошел открывать.
– Не открывай, – только и успел сказать Мирон вслед другу, который уже скрылся в коридоре.
Что-то подсказало Мирону, что этот звонок не к добру, словно ждали, пока они покинут мир Врадж. Быстро схватив свой шлем и сумку, Мирон бросился в сторону балкона. Знакомый глухой выстрел и шум падающего тела. «Черт! Черт! Черт! Да что же это такое?» – с ужасом произнес про себя Мирон, и даже не посмотрев вниз, стал перелезать через перила балкона. Каким-то невероятным чудом ему удалось спуститься на нижний балкон и, прижавшись к стене, чтобы его не заметили сверху, стал ждать. «Да что же происходит. Стас, Клаус. За что они их. Что в этих формулах не то? И как они узнали, что я тут? А может, искали не меня, а самого Клауса? Но тогда зачем? Он проболтался или тому виной Аути?» – Мирон стоял, прижавшись к стене, и трясся от страха.
Над головой открылась балконная дверь, послышались голоса, но о чем они говорили, не расслышал. «Пора сматываться, пора», – и тут Мирон понял, что стоит босиком, кроссовки остались в коридоре Клауса. Повертев головой, увидел пожарную лестницу и, уже не думая о последствиях, быстро стал спускаться по ней вниз.
– Откуда они узнали? Откуда? – зайдя к себе домой и закрыв за собой дверь, спросил Мирон. – Откуда? Стоп! В прошлый раз они сняли показатели со шлема Стаса, там был мой ИНЧ, и теперь, когда вошел в мир Врадж, они, как и та женщина, каким-то образом отследили меня. Но почему не пришли ко мне домой? Я ведь из дома уже заходил. Может, не успели раскодировать сигнал, а может… А может, мой ИНЧ заблокировал Адми? Я не знаю, не знаю.
Мирон в панике заметался по квартире. Знал только одно, что артефакт, что теперь хранится глубоко под землей, являлся чем-то очень важным и его хотят заполучить любой ценой.
Почти всю ночь просидел на диване, ожидая появления людей у его двери, но никто не пришел. «Значит, они не знают, где я живу», – решил Мирон и, оставив свой шлем на столе, – теперь им пользоваться опасно, – пошел одеваться.
– Надо выяснить, что это за формулы, а для этого мне нужно войти в мир Врадж с чужого незащищенного шлема, чтобы не отследили ИНЧ.
Шлемы были почти в каждом доме, но Мирону нужна была последняя модель, а она могла быть только у тех, у кого есть деньги.
– А значит, надо залезть в коттедж и при этом не попасться на охране. Ладно, рискнем.
Уже давно взошло солнце, и люди заполонили улицу. Мирон шел, и ему все время казалось, что за ним следят. Он несколько раз опускался в метро, потом поднимался наверх и, перепрыгивая с автобуса на автобус, удалялся все дальше от центра. Уже к обеду влез в пустой дом. Удивился тому, что не сработала сигнализация, проверил комнаты и, найдя шлем у телевизора, снял блокиратор с ИБС.
– Все, а теперь надо найти укромное место. Часа на четыре.
Мирон боялся входить в систему на больший срок, думал, что хозяин дома может вернуться, и тогда его возьмут тепленьким. Он улегся за кровать, так, чтобы со стороны двери его не было видно. И подключившись к миру Врадж, сразу побежал в хранилище. У него память была хорошей, но не настолько, чтобы запомнить весь пергамент. Пришлось раз тридцать входить и выходить, как бы прыгая из мира в мир. Скрупулезно записал на бумаге все формулы и какие-то непонятные ему схемы. Еще раз перепроверил и только после этого сдал пергамент обратно в хранилище. Мирон уже хотел встать, как услышал, что кто-то крадется в коридоре. Быстро свернул листы с формулами и запихал их под матрац. Шаги приближались.
– Тихо, парень, не дергаемся, попался.
«Это уж точно, что попался», – подумал и вытянул руки вперед, на которые тут же надели наручники.
– Только хотел поспать, даже кровать не трогал, на улице холодно. Я ничего не брал, проверьте, – сказал в свое оправдание Мирон.
Полицейский поднял его и поставил к стенке. Появился еще один.
– Я зашла, а он лежит в шлеме. Это виртуальный наркоман, – сказала пожилая женщина.
– Извините за беспокойство…
– Молчи, в участке будешь все объяснять. Ты проверил?
– Да, он чист, ничего нет кроме ключей.
– Я же говорил, что ничего не взял, только…
– Идем, – и его толкнули в спину.
11. Николашка
В полиции Мирона продержали почти четыре часа. Вроде и проник в чужой дом, в то же время ничего не тронул. Еще раз лезть он не рискнул, поэтому на следующий день Мирон поступил просто. Вернулся, позвонил, извинился перед хозяйкой и попросил забрать листы, что спрятал под матрацем. Она хотела вызвать полицию, но почему-то поверила ему. Оставила Мирона за дверью, побоявшись впускать его. Сама пошла и проверила, а найдя листы с формулами, отдала их ему.
Дома долго рассматривал записи и, хотя сам был математиком, ничего в тех формулах не мог понять. Перебирая справочники, пытался найти хоть что-то подобное.
– Ладно, пойдем другим путем.
Он вбил начальные показатели в поиске браузера и стал рыться по интернету. Все было не то, поисковик выдавал все что угодно, от заправочной станции до юного натуралиста. И все же тут было немало страниц и на научные статьи. Мирон менял цифры в поисковике и опять погружался в интернет.
– Интересно, вот что-то подобное.
Это была статья физика-теоретика Бориса Логинова, в которой он рассуждал над тонкими полями в гравитационном стакане. Что это такое, Мирон до конца не понял, но теперь искал координаты самого академика, чтобы поговорить с ним. Телефон ему найти не удалось, но через скайп смог связаться с ним и сразу написал начальную формулу.
– Откуда это у вас? – задал вопрос Борис Николаевич.
– Можно сказать, по наследству досталось. Вы не могли бы мне пояснить, что это за формулы?
– Это кусок из серии нерешаемых задач Понамарева. Она так и называется – ловушка Понамарева.
– Почему ловушка?
– Потому что он доказывал, что гравитация управляется иными законами и не зависит от массы объекта. Что гравитация может видоизменяться. Но это только теория, и ее никто так и не смог доказать.
– А можно поговорить с Понамаревым?
– Боюсь, это невозможно, он уже как лет пятнадцать скончался.
– А кто-то этим занимается? Я имел в виду, доказательством этой теории?
– Да, попыток много, но пока никто не смог продвинуться дальше. Это было бы сенсацией.
– Сенсацией? – удивился Мирон. – А что тут такого?
– О, молодой человек… Если докажут, то это бомба, он в одночасье перевернет все что нам известно о физике. Гравитация – это фундамент, а теперь представьте машины без колес, поезда без рельсов и ракеты без топливных баков. Представили? Вот что Понамарев пытался сделать, но боюсь, что это пока нереально.
– А в том, что я вам прислал, есть логика?
