– Да это пустяки. – Я даже не знала, что зацепило меня больше: что кто-то чужой взялся за воспитание и обучение Лайлы или то, что моя буйная, неукротимая сестра в кои-то веки прислушалась. – Она делала вещи и похуже. Помню, как-то раз к ней в руки попал ночной горшок…
Мисс Мэйв показала ладонью, чтобы я остановилась.
– В будущем Лайла будет куда учтивее. Не так ли?
Та кивнула, и я заметила облегчение на ее лице от того, что она снова впала в милость мисс Мэйв. И это Лайла, которая связала шнурки моей обуви и оплела моими волосами изголовье кровати, пока я спала. Моя докучливая, приставучая, склонная к проделкам сестра. Она благодарно улыбнулась мисс Донован.
– Да, мэм.
– А теперь прошу меня простить, но пора звать детей на урок. Лайла, не забудь убрать еду со стола, – сказала мисс Мэйв и пошла звонить в колокольчик.
– Скоро увидимся. Прости, что я так быстро убегаю, но мне нужно кое-что доставить миссис Везерингтон.
– Все нормально, – Лайла снова крепко меня обняла. – Пока, Вери.
Она села за парту, и моя улыбка потускнела. На самом деле это замечательно, что она приспособилась к новой жизни. Но обязательно было делать это так быстро?
Я вернулась к Леди Мэй со смешанными эмоциями и поехала к ферме. Примерно с четверть мили дорога шла прямо к лесу, а затем сворачивала на север, огибая его по периметру. Я то и дело косилась на деревья; казалось, мне почти удалось что-то разглядеть среди густых теней. Только я убедила себя, что все это глупости, как вдруг Леди Мэй резко подняла голову, замерла и уставилась на лес. Мышцы ее шеи дрогнули, и она начала нервно переминаться.
– Эй, тише, тише, – спокойно сказала я, надеясь, что она не чувствует моей тревоги. – Все хорошо.
Леди Мэй навострила уши. Заржав, ударила копытом по земле и попятилась от деревьев. Ее зрачки сузились до маленьких точек на фоне белков.
– Так, послушай-ка сюда, – обратилась я строгим тоном, который бесчисленное количество раз использовала с Лайлой, чтобы показать, кто тут главный. – С тобой все хорошо, ясно?
Я зажала поводья одной рукой и погладила лошадь, чтобы обнадежить ее.
Испуганно фыркнув, Леди Мэй опустила голову и взбрыкнула. От неожиданности я разжала ладонь и скользнула вбок. Попыталась нащупать потными пальцами хоть какую-то опору, но зацепилась лишь за парочку прядей лошадиной гривы и при следующем взбрыкивании взлетела в воздух.
Я упала на землю. Перед глазами потемнело от удара. Я часто заморгала и пришла в чувство как раз в тот момент, когда испуганная кобыла повернулась и встала на дыбы. Лучи солнца блеснули на подкове над моей головой. Копыта врезались в землю в сантиметре от меня. Я даже не вскрикнула, из легких выбило весь воздух, а вот Леди Мэй, исполненная ужаса, громко заржала. В лицо брызнул гравий, лошадь крутанулась и поскакала галопом прочь.
Когда небо перестало кружиться, я села и посмотрела вслед ее удаляющемуся силуэту. На затылке назревала приличная шишка. Я осторожно коснулась ее и скривилась. Оставалось надеяться, что у меня нет сотрясения. Неподалеку лежала открытая сумка, из которой вывалились мешки с солью и мукой, но, к счастью, бечевка полностью не развязалась.
С раскалывающейся головой я собрала покупки. В бедре пульсировала боль. Я поднялась на дрожащих ногах и сделала несколько неуверенных шагов. При каждом в ноге мучительно постреливало.
Я с усилием сосредоточилась, несмотря на боль и тревогу, от которой сводило желудок, что я потеряла лошадь Везерингтонов. Быть может, Леди Мэй самостоятельно вернется на ферму – поскакала она в нужном направлении, – но невозможно предугадать, как себя поведет испуганное животное. Нужно предупредить Большого Тома и Хэтти, что она сбежала. Но дорога до дома займет вечность с поврежденной ногой. К тому времени, как я доберусь до Везерингтонов, от Леди Мэй и след простынет.
Я остановилась и прищуренным взглядом посмотрела на темный лес. Пройти через него будет гораздо быстрее, чем огибать по проторенной дороге. Деревья не могли тянуться дальше чем на четверть мили. Я в два счета пересеку лес и снова выйду на тропу к ферме. Если повезет, то по пути встречу лошадь.
Сжав челюсти, я сошла с дороги и побрела через заросли травы по колено, пока не очутилась у края леса. Из его темных глубин подул прохладный ветерок и разметал пряди волос вокруг лица.
Пара шагов – и вот уже солнце осталось позади, а впереди – только мрачный лес.
Жара отступила, как только я спряталась под раскидистыми ветвями. Под густым покровом опавшей листвы проглядывал бархатисто-изумрудный мох. Папоротники закрывали собой низкие ветки и светились в зеленоватых лучах, что просачивались сквозь высокие кроны деревьев. Я вдохнула запах влажной земли и обрадовалась прохладе.
Какое-то время я не замечала необычную тишину леса. А затем в один миг та стала чуть ли не осязаемой за моей спиной. Ни намека на шорох птиц на верхушках деревьев или шелест листвы от ветра. Внезапно мои шаги прозвучали слишком громко. Я прижала к себе сумку и, не обращая внимания на боль в бедре, пошла быстрее.
Ближе к центру леса деревья изменились. Поросшие сосны и тонкие дубы сменились высокими деревьями с гладкими серыми стволами, которые были настолько широкими, что их вряд ли обхватили бы и три Больших Тома. Я засеменила по плотной черной почве и заметила отсутствие низких кустов, которые доселе обходила.
Похолодало. Затем стало совсем зябко. Мое дыхание участилось, и каждый порывистый вздох срывался в воздух облачком пара. Я изумленно уставилась на это невероятное зрелище – сейчас же лето! По телу прошла сильная дрожь. Я попала в морозную зиму.
От беспокойства кровь застыла в жилах. Что-то не так. Каждое ледяное дыхание усиливало мою тревогу. Тут слишком холодно, слишком спокойно. И слишком тихо. Это накаленная тишина, как когда играешь в прятки и знаешь, что кто-то притаился в засаде. Но это не какие-то детские игры. Я чувствовала опасность.
Я перешла на бег, постоянно оглядываясь через плечо, травмированное бедро пульсировало болью. Шиповник цеплялся за волосы и царапал голые предплечья. Холод усиливался. На руках выступили мурашки. Что-то преследовало меня, я в этом не сомневалась. Невидимое нечто дышало мне в затылок и толкало глубже в чащу.
Нет. Загоняло.
Пульс участился и так громко отдавался в ушах, что я не слышала ничего, кроме первобытной части своего мозга, бьющей тревогу: «Сзади. Сзади. Оглянись!» Я развернулась с широко распахнутыми глазами и поискала взглядом своего преследователя.
Там никого не было. Лишь бдительные деревья стали свидетелями моей паники.
Острое чувство, что меня преследуют, постепенно ослабло. Бешеное сердцебиение замедлилось. Мурашки на руках исчезли, воздух перестал жалить кожу. Я выдохнула и ничего перед собой не увидела. Но полностью успокоиться до того, как выйду из леса, я не могла.
Я опустила голову, уставилась на свои ботинки и быстро пошла вперед. Преодолев не больше нескольких ярдов, вышла на поляну.
В середине стоял колодец.
Деревянного каркаса и во2рота давно не стало, остался лишь каменный круг высотой до колена, поросший мхом и лишайником. С виду он был примерно два с половиной метра в диаметре – такого большого колодца я ни разу не видела. В груди что-то заворошилось. Низкие серые камни, отшлифованные временем и аккуратно уложенные один поверх другого, будто взывали ко мне. Меня охватило желание взяться руками за край колодца.
Я бесшумно подошла, чувствуя, словно кто-то тянет меня против воли. Нерешительно протянула руку. Этот колодец был старее всех, что я когда-либо встречала. Я закрыла глаза и прижала ладони к камню. Волоски на руках встали дыбом. В нем чувствовалась сила, что-то мощное и древнее. Оно змеилось под ногами, таилось в темных водах, что просачивались в землю и питали деревья.
Я резко, словно от удара током, отдернула руки.
Потирая пальцы, отогнала эти нелепые мысли. Должно быть, сказки Лайлы сыграли надо мной злую шутку. В голос посмеявшись над своим богатым воображением, я помотала головой и открыла глаза.
Сбоку промелькнула тень.
Прищурившись, я всмотрелась в темный лес и снова заметила быстрое передвижение маленького очертания.
– Эй? – позвала я.
Из-за крапчато-серого ствола выглянуло лицо.
Я так изумилась встрече с маленькой девочкой, что чуть не дала деру, но мои ноги приросли к месту. У нее было круглое лицо и темно-карие глаза, окаймленные тенями, которые напоминали синяки. На плечи спадали длинные черные волосы, того же оттенка, что и ее платье до колена. Она вышла из мрака, ее маленькие бледные ручки вяло повисли по бокам.
Я часто заморгала, чтобы удостовериться, что мне это не привиделось. А когда снова посмотрела, ее уже не было.
Я покрутила головой влево-вправо и заметила, как она исчезла за деревом.
– Ты потерялась? – крикнула я, поспешив следом.
Девочка медленно остановилась. Мое сердце больно забилось о ребра.
– Тебе помочь найти дорогу домой? – прошептала я, словно мы стояли в пустой церкви.
Она покачала головой. Мне сразу же пришло объяснение этой неожиданной встрече. Должно быть, девочка пошла за мной от школы. Теперь ясно, почему мне казалось, будто меня кто-то преследовал.
– Поговори со мной, – произнесла я с подобием на ободряющую улыбку. Ее лицо все так же ничего не выражало. Мое волнение частично вернулось. Девочка напоминала Лайлу, когда та ходила во сне.
– Ты должна пойти со мной, – сказала я, раздражение и тревога смешались в кислое варево в моем желудке. Пусть девочка и странная, не бросать же ее одну в лесу. – Нельзя прятаться тут весь день. В школе о тебе наверняка беспокоятся.
Я протянула руку. Не произнося ни слова, девочка развернулась и быстро ушла в лес, бесшумно скользя между деревьями. Ее черные волосы и платье слились с глубокими тенями чащи.
– Стой! Куда же ты?
Я поспешила за ней, но шнурки правого ботинка зацепились за шиповник. Раздраженно зарычав, я присела и быстро выпуталась из колючек.
Меня обволокло скользкой, ползучей тишиной. Освободившись от шиповника, я выпрямилась и позвала девочку. Никто не ответил. Она исчезла. Я искала ее какое-то время, пока, наконец, не пошла своей дорогой под пристальным вниманием нависших деревьев. Оставалось надеяться, что девочка вернется в школу, и наша пугающая встреча отвадит ее от прогулов.
Выйдя из-за деревьев обратно на дорогу, я с радостью вдохнула влажный, липкий воздух. Остаток пути то и дело оглядывалась на лес. Чем дальше я от него уходила, тем меньше тревожилась из-за необъяснимого мороза и встречи с ребенком.
Быстро шагая под навесом ясного июньского неба, я думала лишь о том, как доставить Хэтти продукты и найти сбежавшую лошадь. Я подняла лицо к солнцу и почувствовала признательность за неизменную арканзасскую жару.
7
Следующим днем, после полудня, я сидела между Большим Томом и Хэтти в повозке, катившейся на ярмарку в близлежащей городок Арджента. Леди Мэй резво тащила нас под ярким солнцем.
Доковыляв до фермы от Уилера, я обнаружила свою блудную лошадь по колено в розовых кустах Хэтти. Кобылка подбежала ко мне и виновато уткнулась мордой в шею. Я даже не возмутилась из-за пожеванных лепестков роз, застрявших в моих волосах. Хэтти, конечно, мягко говоря, не обрадовалась состоянию своего сада, но я испытывала лишь огромное облегчение от того, что все же не потеряла лошадь Везерингтонов.
Леди Мэй встряхнула гривой и повезла нас между необозримыми цветочными полями. Лошадь явно была в приподнятом настроении – и не только она. На рассвете Хэтти объявила, что нам нужно поскорее закончить с делами, чтобы успеть привести себя в порядок перед выходом, и – с трудом верится – начала насвистывать себе под нос. Ее радостное предвкушение праздника было заразным, и я невольно стала ждать своего первого визита на ярмарку. Даже Большой Том напевал веселую мелодию в дороге. Я решила, что этот день определенно будет хорошим. Если удача мне улыбнется, мисс Мэйв все же привезет Лайлу на ярмарку.
До Арканзаса мы с Лайлой ни дня не проводили отдельно. Если даже я частенько чувствовала себя не в своей тарелке в этом незнакомом месте, то ей и подавно было нелегко. В голове пронеслись мысли о новом опыте, который я получила за короткое время пребывания на ферме: принимала роды у коровы, работала в кукурузном поле, чинила ограду, кормила свиней. И это не говоря уж о моей увлекательной прогулке по лесу.
Я тихо ахнула. Совсем забыла рассказать Большому Тому и Хэтти о той девочке! Вчера, вернувшись поздно и пешком, я работала с удвоенной силой как покаяние за то, что не смогла даже муку с солью доставить без лишних проблем. За рьяными попытками стать лучше та странная встреча вылетела у меня из головы.
Хэтти недоуменно на меня посмотрела. На ее коленях стоял небольшой ящик, полный банок с маринованными огурцами и лучшим грушевым вареньем, которые она тщательно отобрала для конкурса консервированных продуктов.
– В чем дело? – прошептала она, наклоняясь. – Слишком туго затянула корсет?
Я до сих пор недоумевала, почему на окружную ярмарку нужно приходить в своем лучшем облачении, но Хэтти настояла.
Я покачала головой, и на шляпке зашуршал тюль.
– Вчера, возвращаясь из Уилера, я встретила девочку в лесу. – Большой Том заметно напрягся. – Сначала я решила, что она шла из города и потерялась, но затем девочка скрылась среди деревьев, будто хорошо знала местность.
Хэтти сосредоточенно смотрела на банки на своих коленях. С пару секунд тишину нарушало только их дребезжание и хруст гравия под копытами Леди Мэй.
– Ты ходила в лес? – наконец спросила она.
– Леди Мэй сбежала, а через него до фермы быстрее. – Я поправила шляпу; ее ободок откидывал круглую тень на мое лицо, но, увы, от жары это не спасало. – В лесу кто-нибудь живет? Может, у девочки там дом.
– Парочка местных живет рядом с лесом – Рубен Либранд, старушка Ардит, – но не в нем. Ходят слухи, что люди видели там… странное, – Хэтти прочистила горло, будто слова давались ей с трудом. – Неестественное. То, что ты видела, могло быть чем-то совсем другим.
– Что это значит? – спросила я, переводя взгляд на Большого Тома.
Он сжимал и разжимал крупные ладони на поводьях.
– Возможно, это была вовсе не девочка.
Я скептически вскинула бровь.
– Вы так говорите, будто она была каким-то призраком.
Я не сводила глаз с мужчины и все ждала, когда его усы дрогнут в улыбке. Наверняка это какая-то шутка для новенькой, маленькая игра, которая должна меня напугать. Но он медленно покачал головой.
– Лес – не повод для шуток.
Бесстрастные, приземленные Везерингтоны верили в привидений и зачарованный лес? Впрочем, они также думали, что травы, растения и камни защищают от зла и приносят удачу, но я все равно удивилась. Девочка, конечно, была странной, но не настолько.
– Она не была похожа на призрака, – я скривилась; сама говорила, что не верю в призраков, но якобы имею представление, как они выглядят. – Девочка прогуляла школу, а встретив меня, испугалась, что у нее будут проблемы, и сбежала. – Я произнесла свою теорию с твердой уверенностью, и все же воспоминание о лесе не давало мне покоя – это чувство погружения в нечто такое, с чем у меня нет опыта. У меня задрожали руки, и я спрятала их под колени. – Думаю, нужно поискать ее.
– Если бы у кого-то пропал ребенок, мы бы уже об этом знали. Ее бы искали всем городом, – возразила Хэтти.
Большой Том кивнул.
– Утром к нам приезжал работник с кукурузной мельницы, чтобы отдать деньги, и он не упоминал, что кто-то в городе пропал без вести.
Они считали само собой разумеющимся, что любое необычное событие мгновенно станет темой широких обсуждений по всему Уилеру.
– Лучшее, что ты можешь сделать, это держаться подальше от леса, – сказала Хэтти. Я начала было возражать, но она подняла руку. – Если тебя это успокоит, я поспрашиваю, не слышал ли кто о заблудившемся ребенке. Но сперва пообещай, что больше не пойдешь туда.
Морщинки между ее бровей углубились от беспокойства. Верю я в сверхъестественное или нет, я все равно в долгу перед этими людьми. Они дали мне работу, крышу над головой и проявили терпение, которого я не заслуживала.
– Хорошо, больше никаких коротких путей. В следующий раз пойду строго по дороге.
Большой Том одобрительно улыбнулся, а Хэтти скованно погладила меня по колену.
– Вот и хорошо. Мы хотим, чтобы ты была в безопасности.
Мою грудь затопило неожиданным, счастливым теплом. Обо мне уже давно никто не заботился.
– Мы на месте, – объявил Большой Том.
На главную улицу Ардженты со всех сторон съезжались повозки и коляски. Тротуары полнились нарядными людьми, что ручьями стекались к широкому полю за железнодорожным депо. На высокой вывеске яркими алыми буквами значилось, что, по крайней мере на сегодня, это пастбище – «Ярмарка округа Пайн».
Большой Том направил повозку в тень под дубами и слез, чтобы привязать лошадь. Все коновязи были уже заняты. Похоже, на ярмарку действительно явился весь округ. Хэтти, прижимая к себе банки, словно сокровище, приготовилась слезть.
– Давайте я подержу, – предложила я, потянувшись за ящиком.
– Я сам, – раздался низкий голос. Абель уехал раньше нас на собственном гнедом коне с необычным прозвищем Мерлин. Подойдя к повозке, он взял ящик одной рукой, а вторую протянул тете, чтобы помочь ей спуститься на исполосованную колесами землю. – Отлично выглядите, тетя Хэт.
Хэтти фыркнула, но в ее серьезных глазах заплясал огонек. По случаю ярмарки она приоделась в бордовую блузку с высоким воротником и юбку клином, седеющие волосы красиво уложила под соломенную шляпу, отороченную лентой. Судя по всему, жизнь на ферме почти не давала перерывов от изнурительной ежедневной рутины, и глядя на то, как Хэтти наслаждалась этой передышкой, я не могла сдержать улыбки.
Впрочем, улыбка быстро померкла, когда Абель протянул руку и мне, оценивающе разглядывая голубыми глазами мое белое кружевное платье.
