Терри Пратчетт "Мерцание экрана"

grade 4,4 - Рейтинг книги по мнению 510+ читателей Рунета

Дьявол нанимает рекламщика, чтобы популяризировать Ад. Писатель убивает опостылевшего персонажа, но следующим утром тот объявляется на пороге его дома. Незадачливые путешественники попадают в мир оживших рождественских открыток – и видят там то, что Лавкрафту не снилось. Волшебники Незримого Университета думают, как пережить проверку лорда Витинари, а капитан Моркоу решает проблему преступности среди анк-морпоркской молодежи. Встречайте сборник коротких историй сэра Терри Пратчетта: от фэнтези и стихов до научной фантастики, от первого опубликованного рассказа, написанного юным Терри в 13 лет, до отрывков, не вошедших в повести о Плоском мире.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Эксмо

person Автор :

workspaces ISBN :978-5-04-111819-8

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 14.06.2023

Мерцание экрана
Терри Пратчетт

Терри Пратчетт
Дьявол нанимает рекламщика, чтобы популяризировать Ад. Писатель убивает опостылевшего персонажа, но следующим утром тот объявляется на пороге его дома. Незадачливые путешественники попадают в мир оживших рождественских открыток – и видят там то, что Лавкрафту не снилось. Волшебники Незримого Университета думают, как пережить проверку лорда Витинари, а капитан Моркоу решает проблему преступности среди анк-морпоркской молодежи.

Встречайте сборник коротких историй сэра Терри Пратчетта: от фэнтези и стихов до научной фантастики, от первого опубликованного рассказа, написанного юным Терри в 13 лет, до отрывков, не вошедших в повести о Плоском мире.

Терри Пратчетт





Мерцание экрана

Terry Pratchett

A Blink of the Screen

© М.К. Сороченко, перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

* * *

Спасибо моему старому другу и агенту Колину Смайту, потратившему немало сил и времени на изучение множества пыльных газет в поиске оставленных мною следов. Удивительно, но ему это действительно нравится…

Предисловие А. С. Байетт

Помню, как я впервые купила книгу Пратчетта (роман «К оружию! К оружию!») в книжном магазине на Слоун-сквер. Тогда мне отчаянно хотелось хотя бы психологически очутиться где-нибудь в другом месте, и яркая стопка романов о Плоском мире показалась мне подходящим для этого средством. Я принялась их листать. Не могу сказать, что обложки Джоша Кирби с его буйными драконами и розовыми пышногрудыми мультяшными женщинами были в моем вкусе. Но в конце концов меня покорило слово «Анк-Морпорк». Такое выдумать мог только настоящий писатель. К тому же в моем детстве существовал другой Плоский мир – в сборнике скандинавских саг была иллюстрация индийского мифа, повествующего о том, что земля балансирует на четырех слонах, стоящих на гигантской черепахе, обвитой змеей.

Притащив книгу домой, я проглотила ее залпом, и все – меня затянуло в этот мир с головой. Следом я купила оставшиеся книги и прочитала их по порядку. С тех пор каждое лето, обдумывая уже собственные книги, я перечитываю эти произведения заново. И каждый раз вдруг нахожу новую шутку, которую не поняла с первого раза. К тому же этим романам присуща совершенно необычайная сила повествования великого рассказчика. Позже я стала ценить и искусство Джоша Кирби. Его творениям свойственна разудалая энергия и замысловатость – как дерзкая, так и изощренная, – которая идеально подходит для иллюстрации этих историй.

Терри Пратчетт говорил, что его читатели – это люди, профессионально работающие с компьютерами. Но его романами не меньше увлекаются и мои друзья из литературного мира (однажды в книжном магазине, где я проводила встречу с читателями, мне пришлось очень вежливо выкручивать свежую книгу – кажется, это был роман «Вор времени» – из рук моего многоопытного и блестяще эрудированного редактора). А на прошлой неделе у меня состоялась интересная беседа с одним высоколобым философом о воображаемых мирах вообще и о Плоском мире в частности. А еще есть люди, которые в принципе не читают ничего, кроме Пратчетта. Например, мальчишки двенадцати лет, ненавидящие книги. Поэтому я надеюсь, что Пратчетта никогда не станут преподавать в школе – не случайно биография на обороте первых книг Пратчетта утверждала, что «некоторые люди считают это литературой». Безусловно, это литература, но такая, которой лучше всего наслаждаться в уединении и покое.

Дж. Р. Р. Толкин придумал термин «вторичный мир» для обозначения вымышленных фантастических миров с собственной географией, животными, историей и народами. Человечество всегда нуждалось в иных реальностях, где существовали бы воображаемые вещи и жили другие, отличающиеся от нас люди. Все это богато представлено в многочисленных произведениях – от сказок и мифов народов мира до городских легенд.

Создатель вторичных миров должен обладать неисчерпаемой изобретательностью – как в широком масштабе, так и в мельчайших деталях. Мир Пратчетта оттого и прекрасен, что его питает чистая энергия великого рассказчика: он показывает нам все, что мы хотим узнать о драконе, стражнике, сюжете или месте действия. Он рассказывает нам намного больше того, что мы могли ожидать, и это действительно производит впечатление.

От книги к книге Пратчетт становится лучше, а его мир – еще затейливее. Он сильнее привязывается к своим персонажам, которые становятся все более и более сложными: просто вдумайтесь, какой извилистый жизненный путь проходит капитан Ваймс – от горького пьяницы, возглавляющего деморализованную Ночную Стражу, до командора, способного арестовать одновременно две армии за нарушение мирного договора. Пратчетту становится все труднее испытывать неприязнь к придуманным им образам. Он может изобрести причудливые второстепенные формы жизни: например, принадлежащего Ваймсу бесенка из «Груши» (он же персональный бес-органайзер), чье существование искупается его способностью вести офисную канцелярию; или бухгалтера по имени Э. И. Пессимал, посланного проинспектировать Стражу и в конце концов ставшего героем. (Википедия постоянно объясняет мне Пратчетта. Вот я, например, не знала, что слово «пессимальный» означает «плохой в максимально возможной степени» или «не обладающий достаточным качеством или ценностью».) Но под его пером может рождаться и настоящее зло: взять хотя бы господина Кнопа, негодяя из романа «Правда», или главного квизитора Ворбиса из «Мелких богов» – обоим свойственны беспощадная целеустремленность, настоящая жестокость и ограниченный взгляд на жизнь, изменить который не дано никому.

Как говорил Толкин, вторичные миры должны быть гармоничными. Всегда существует риск, что создатель ударится в романтику или захочет оказать воздействие на читателя – дидактическое или сентиментальное. Я перечитывала Толкина ради пейзажей и постоянного ощущения опасности и всегда испытывала проблемы с произведениями об обычных детях, оказавшихся во вторичных мирах. Дж. К. Роулинг блестяще проработала магию в своем произведении, но ее мир берет начало в школе-интернате, в которую мне совсем не хочется возвращаться. Мне никогда не нравился К. С. Льюис, поскольку я чувствовала, что он пытается морально манипулировать как мной, так и персонажами. Филип Пулман пишет красиво и драматично, но он постоянно полемизирует с Льюисом, отчего рискует сорваться в ту же дидактичность и родительский контроль. Пратчетт же, несмотря на подчеркнутую буффонаду и совершенно кошмарные или, наоборот, чрезмерно сложные для понимания шутки, каким-то образом демонстрирует взрослую мудрость. Как читательница я ему доверяю.

Как-то раз один телевизионный интервьюер спросил меня: «Разве все это не про нас самих?», и я с негодованием ответила: «Нет!», потому что мне важно, чтобы мой вторичный мир был другим – отдельным от меня, но при этом гармоничным. Но следует все же признать: Пратчетт пишет о нас. Он одинаково хорошо разбирается как в полицейских, бизнесменах, мошенниках, убийцах, банках, акциях и музыке, так и в гоблинах, ведьмах, драконах, троллях и гномах. Ну и, конечно же, в компьютерах. Но то, что он пишет, нельзя назвать ни сатирой, ни аллегорией. Все, что он помещает в свой мир, потом живет в этом мире – по своим собственным энергетическим и логическим законам.

Многие рассказы, собранные под обложкой книги «Мерцание экрана», описывают вторжения из вторичных миров в наш. Писатель-фантаст убивает героя-варвара, а потом встречает его на пороге дома, когда тот приходит познакомиться со своим создателем. Смерть пляшет на дискотеке. Первый рассказ, «Предприятие Аида», был написан Пратчеттом в тринадцать лет. Речь в нем идет о вторжении дьявола в квартиру рекламщика. Пратчетт извиняется за свой первый опыт, но нельзя не увидеть в нем очень бодрый темп и неплохую концовку. Впрочем, всем его рассказам свойственны крепкие концовки. Особенно мне нравится тот, который основан на реальном инциденте 1973 года, когда из перевернувшегося в Голливуде грузовика выпало несколько ящиков с цыплятами, и они поселились в кустарнике. А еще мне симпатична странная история, в которой отчаявшиеся путешественники оказываются заперты в мире викторианских рождественских открыток – с сугробами, покрытыми «серебристыми блестками», чудовищными дроздами и «жуткой прямоугольной щелью». Есть рассказы и о компьютерах, в том числе один, написанный в 1990 году. Повествование в нем ведется от лица дружелюбного ремонтника – не очень умного, но неплохо разбирающегося в технике. Он работает с машинами, внутри которых люди создают собственные реальности (рассказ опять же с отличной концовкой!).

Вторую часть книги составляют несколько рассказов о Плоском мире – в том числе длинная и очень сильная история о матушке Ветровоск, а также забавная версия национального гимна Анк-Морпорка.

А еще есть грустное стихотворение о том, что

Твои мама и папа не станут учить
Сути смерти, но будут питомцев дарить.

Пратчетт комментирует его: «Я старался сочинять так, будто мне тринадцать лет – с тем самым чувством искреннего серьезного дилетантства. Возможно, это не так уж и отличается от того, что писалось мною в лучшие годы…»

Мне кажется, я знаю, что он имеет в виду. То, что понял его учитель, когда Пратчетту было тринадцать лет, готовы с радостью признать и мы – тринадцатилетние дети, ботаники и гики, читающие писатели и университетские преподаватели: Пратчетт действительно прирожденный писатель и неподражаемый создатель своего собственного мира.

Короткие произведения не о Плоском мире

Предприятие Аида

Журнал Science Fantasy (под редакцией Джона Карнелла), № 60, вып. 20, август 1963 г. Более ранняя версия рассказа опубликована в журнале Technical Cygnet – издании Хай-Уикомской средней общеобразовательной школы с техническим уклоном.

Аааа!.. мне хочется зажать уши руками и громко петь «лалалала», чтобы не слышать, как ты читаешь эту историю.

Она такая детская! Заметь, мне было тогда тринадцать лет. Это первая написанная мною вещь, которую опубликовали. Собственно, это первая вещь, которую я писал с ощущением, что сочиняю настоящую историю.

Все началось с домашнего задания. Учитель английского поставил мне за рассказ высшую оценку и опубликовал его в школьном журнальчике. Одноклассникам он понравился. В их глазах я превратился в настоящего писателя.

И это стало очень важной вехой, поскольку до того дня я ничем толком не интересовался. Да, я хорошо говорил по-английски, но во всем остальном был совершеннейшей посредственностью – одним из тех ребят, которых не замечают учителя, и они этому только рады. Мне ничего не удавалось даже в спорте, за исключением одного прекрасного семестра, когда нам разрешили поиграть в хоккей. Только там я сумел развернуться и показать себя грубым и очень опасным игроком.

Одноклассников это впечатлило. Я нюхнул крови.

В те времена их было три – да-да, всего три журнала на всю Великобританию, публиковавших фэнтези и научную фантастику. Звучит невероятно, но это так. Я уговорил тетю, у которой была пишущая машинка, перепечатать мой рассказ и отослал его Джону Карнеллу, редактору всех трех журналов. Хватило же у меня наглости!

Он рассказ принял.

О господи!

Четырнадцать фунтов гонорара хватило на то, чтобы купить подержанную пишущую машинку Imperial 58 у моего учителя машинописи (моя мать решила, что поскольку я теперь писатель и все такое, то должен уметь печатать сам). Теперь, спустя годы, мне кажется, что для четырнадцати фунтов это была слишком хорошая машинка, и я не удивлюсь, если выяснится, что мама с папой втихаря за нее доплатили.

К счастью, прежде чем я успел нанести механическому устройству фатальные повреждения, меня полностью захватила учеба, а потом экзамены, после которых я устроился работать в местную газету. Там я научился писать более-менее сносно или, по крайней мере, по-журналистски.

Я только что перечитал рассказ, и у меня тут же зачесались пальцы от желания снять с него шкурку, отрегулировать темп повествования и перемешать все эти собранные в кучу клише. Короче говоря, переписать его от начала до конца. Но это было бы глупо, поэтому я просто стисну зубы.

Давай уже, читай дальше.

Я тебя не слышу! Лалалалалалала![1 - Здесь и далее перед началом каждого рассказа – предисловие Терри Пратчетта (прим. отв. ред.).]

Тигель открыл входную дверь и застыл на пороге как вкопанный.

Представьте себе ядро грозового облака. Обильно посыпьте золой и украсьте серой по вкусу. Теперь у вас есть примерное представление, во что превратилась прихожая Тигеля.

Дым валил из-под двери кабинета. Смутно припомнив фильм, который он когда-то видел, Тигель прижал к носу платок и, пошатываясь, побрел на кухню. Одно ведро воды спустя он вернулся. Дверь не поддалась. Внутри кабинета находился и домашний телефон – на случай экстренной необходимости. Поставив ведро на пол, Тигель толкнул дверь плечом, но безрезультатно. Тогда он отступил к противоположной стене и сузил слезящиеся от дыма глаза. Крепко стиснув зубы, он бросился в атаку.

Дверь распахнулась сама собой. Описав грациозную дугу, Тигель пролетел через всю комнату до самого камина. Затем все потемнело, в прямом и переносном смысле, и он потерял сознание.

Стадо слонов, обутых в сабо, танцевало на голове Тигеля кадриль. Приоткрыв глаза, он разглядел склонившуюся над ним расплывчатую фигуру.

– На, выпей.

Ах, этот целебный веселящий сок! Ах, тонизирующий суп-шатунец! Слоны, переобувшись в шлепанцы, приступили к степенному медленному вальсу. Виски, как всегда, оказало желаемый эффект. Тигель вновь открыл глаза и поглядел на посетителя внимательнее.

– Кто ты, дьявол?..

– Совершенно верно!

Голова Тигеля ударилась о решетку с глухим стуком.

Дьявол поднял его и усадил в кресло. Тигель приоткрыл один глаз.

Дьявол был одет в строгий черный костюм с красной гвоздикой в петлице. Тонкие вощеные усики в сочетании с аккуратной бородкой придавали ему величавый вид. На столе лежали плащ и складной цилиндр.

Тигель догадывался, что это значит. Десять лет подряд вытягивать деньги у ничего не подозревающего бизнесмена… неудивительно, что его настигла Немезида. Он поднялся на ноги и отряхнул сажу с одежды.

– Ну что, пойдем? – печально спросил он.

– Пойдем? Куда?

– В Иное Место, полагаю?

– В Иное Мес…? Ах, ты имеешь в виду мой дом? Силы небес… Ой, прошу прощения… Адские силы, нет! Никто не спускался туда почти две тысячи лет. Сам не пойму почему. Нет, я пришел к тебе за помощью. Там Внизу адский бизнес просто остановился – никаких больше падших душ. Единственный парень, который спускался к нам за последние две тысячи лет, – это дрянь-человечек по имени Данте. И ушел он оттуда с совершенно неправильным впечатлением. Ты бы слышал, что он обо мне рассказывал!

– Кажется, я где-то о нем читал.

– В самом деле? Во всяком случае, его бредни – плохая для меня реклама. Собственно, для этого я к тебе и пришел.

– Не понял? – Тигель навострил уши.

– Я хочу, чтобы ты отрекламировал Ад. Осторожно! Ты пролил напиток прямо на ковер.

– П-почему я? – прохрипел Тигель.

– Но ведь ты владелец рекламной компании «Честная сделка», не так ли? Мы хотим, чтобы ты подготовил общественность, сделал ее Адски сознательной. Не для вечных мук, конечно. Однодневные экскурсии по Аду или даже Большие Туры – всякое такое…

– А если я откажусь?

– Что скажешь о десяти тысячах фунтах?

– До свидания!

– Двадцать тысяч!

– Хмм… А разве не я должен ставить условия: «принеси мне веревку из песка» и так далее?

Дьявол посуровел.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом