Лилия Орланд "Лгунья для миллиардера"

– Мы ещё увидимся? – с непонятной надеждой спросил Павлов, уже возвращаясь в машину.

Ответа он не услышал. И вместо того, чтобы последовать за незнакомкой и узнать номер её телефона, был вынужден убрать автомобиль с проезда. Когда Павлов наконец припарковал свой внедорожник и вернулся на место столкновения, девчонки уже и след простыл.

Вот чёрт! Ускользнула…

Настроение испортилось. Правда, ненадолго. Вскоре Александр почти забыл о ней, занятый делами, переговорами и поиском кредита для расширения дела своих друзей, в котором он имел сорок процентов и был заинтересован в дальнейшем росте и процветании.

К вечеру Павлов уже и не думал о незнакомке. Забылось и первоначальное желание подрядить службу безопасности, чтобы просмотрели камеры и выяснили, в какую квартиру приходила девушка.

После бесконечного и изматывающего дня Александр так устал, что собирался отказаться от приглашения на вечеринку Тужинских. И только долгие уговоры обоих друзей, напиравших на то, что они и так слишком редко видятся, заставили его выбраться из дома.

Павлов собирался побыть там немного, пообщаться с друзьями и уйти, как только это станет возможным. Навязчивое внимание хозяйки дома только утвердило его в правильности принятого решения.

Александр устал, а завтра его ждал ещё один тяжёлый день. Он под каким-то предлогом отошёл от Стеллы, поставил бокал на столик, планируя отыскать Дэна или Игоря и сообщить, что едет домой.

В проёме двери он столкнулся с девушкой, вдохнул сладостный аромат её духов. Поднял на неё взгляд, собираясь извиниться за столкновение, но не смог произнести ни слова, только улыбнулся, поражаясь странным кульбитам судьбы.

Потому что это была она – его очаровательная незнакомка с парковки. И на этот раз Павлов не собирался её упускать.

6

Это он – мой принц с подземного паркинга.

Сначала сердце начинает бешено биться, подгибаются ноги, дрожат руки, а потом приходит спасительная мысль: что он здесь делает? Неужели сумел выследить меня?

Блин, как же это не вовремя. Мне ведь нужно флиртовать с каким-то бывшим Стеллиным ухажёром. Вот только никто из сестёр не успел или не удосужился мне сказать, как он выглядит и как его зовут. Да и вообще, как я буду искать одного незнакомца на вечеринке, где этих незнакомцев пруд пруди?

Я ведь здесь никого не знаю. Ну, конечно, кроме этого… принца, который хищно улыбается мне, и я снова чувствую себя ягнёночком.

– Похоже, что судьба снова сталкивает нас, – он подходит совсем близко, берёт мою руку и сжимает пальцы. Смотрит на меня, и в его глазах – восхищение.

– Я вижу, вы уже познакомились, – голос Стеллы разбивает перекрестье взглядов.

Она появляется как раз вовремя. Хватка незнакомца ослабевает, и я забираю свои пальцы из его руки. Ловлю насмешливый взгляд. Он как будто ловит мои эмоции. Мой испуг, растерянность, возбуждение…

– Ещё не познакомились, но собирались. Александр Павлов, – он протягивает мне руку. И снова усмехается, когда я медлю пару секунд, прежде чем вложить в неё свою.

– Юлия Воронина, – мой голос похож на писк испуганной мыши. Поскольку мне не сказали, что именно нужно говорить, представляюсь своим настоящим именем. И тут же вопросительно гляжу на Стеллу.

– Её отец – Владимир Гейзман, директор НБР-банка, – доносит она нужную информацию и внимательно смотрит на Павлова.

Его красивое лицо приобретает задумчивое выражение, а мгновение спустя в глазах появляется хищный блеск. Тужинская замечает это и удовлетворённо улыбается.

– Ну, теперь вы познакомились, моя роль хозяйки выполнена, пойду к другим гостям, – у неё на губах улыбка, но в глазах лёд. Мне кажется, она хочет сделать больно этому человеку. Интересно, за что она его так ненавидит?

Стелла делает вид, что целует меня в щёки и шепчет на ухо: «Птичка клюнула, теперь не подведи».

«Так это он!» – вдруг понимаю и смотрю на «принца» другими глазами. Что такого он сделал Стелле, что она до сих пор на него зла и хочет отомстить?

– Признаться, там, на парковке, я поначалу подумал, что вы прислуга. Прошу извинить меня.

Вскидываю на него взгляд. Я оглушена своей реакцией и открывшейся истиной. Мне будет сложно флиртовать с этим мужчиной, потому что он мне очень нравится. Даже не так, всё моё тело, вся моя суть реагируют на него и подаются ему навстречу.

Встречаюсь взглядом с его невозможно голубыми глазами. И понимаю, что не слышала его слов.

– Простите?

Воронина, ну-ка прекращай это! Ты ведёшь себя как полная дура. Он же смеётся над тобой!

Но он не смеялся. Павлов, напротив, был очень сосредоточен и не сводил с меня глаз.

– Ну ваша одежда… там на парковке… она была очень простой, вот я и подумал…

Мамочка моя, он смутился?

Эта мысль кажется такой невозможной, что я сама продолжаю его фразу:

– Что я уборщица?

Павлов смущается ещё больше, но маскирует своё смущение насмешкой.

– Но вы особо и не пытались меня переубедить. Но я готов загладить свою вину. Если вы позволите. Вы ведь позволите мне это сделать?

Теперь смущаюсь уже я, потому что он снова завладевает моими пальцами. И я не могу отвести взгляда от того, как он их поглаживает. И вдруг понимаю, что мои руки не соответствуют образу светской красавицы – простенький маникюр, ладони наверняка не такие гладкие, загрубевшие от постоянной работы с чистящими средствами. Я резко вырываю руки и прячу их за спиной.

– Извините.

Понимаю, что это бегство, что я не должна, но ничего не могу поделать. Мне нужно немного пространства и собраться с мыслями. А рядом с ним это кажется совершенно невозможным.

Подхожу к окну и замираю, стараясь выровнять дыхание и унять бешено скачущее сердце.

Нет, это невозможно, неправильно. Мужчина не должен так действовать на женщину. Не должен так действовать на меня.

– Шампанского? – произносит его голос, и я поворачиваюсь.

В руках Александр держит два бокала, один протягивает мне.

– Спасибо, – принимаю шампанское, стараясь, чтобы наши пальцы не соприкоснулись. И делаю быстрый глоток, сразу за ним ещё один. Хорошо. Ледяные пузырьки щекочут горло. И я немного отвлекаюсь на новое ощущение.

– Вы очень красивы, Юлия, – говорит Павлов, и в его голосе появляются бархатистые, обволакивающие нотки.

Он что, меня соблазняет? Это открытие повергает в шок, и я в несколько глотков допиваю шампанское. Давлюсь и кашляю.

Как же глупо я сейчас себя чувствую. И выгляжу точно так же.

Павлов забирает пустой бокал из моих рук и ждёт, пока я откашляюсь.

– Вам уже лучше? – интересуется он.

Я киваю в ответ, потому что говорить сейчас не могу. В голове только одна мысль – надо бежать отсюда. И как можно скорее. Ещё никогда в жизни я не была так напряжена, как сейчас. Мои нервы – натянутые струны, чуть пережми, и порвутся в клочья.

– Потанцуем? – вносит Павлов ещё большую сумятицу в мои чувства.

Я оглядываюсь по сторонам в поисках несуществующих путей к отступлению, а затем вкладываю свои пальцы в его протянутую ладонь.

Мелодия медленная, тягучая и чувственная, но я едва её слышу, оглушённая стуком своего сердца. Даже не знаю, движемся ли мы под музыку или стоим на месте. Я ощущаю только его ладонь на своей спине. Его пальцы поглаживают тонкий шёлк, и мне кажется, что они касаются обнажённой кожи, обжигая и заставляя щёки покрыться румянцем.

В гостиной работает кондиционер, но меня бросает в жар от прикосновений Александра. Я таю в его руках, растворяюсь, теряю связь с реальностью. Предложи он сейчас уехать отсюда, и я не смогу отказать.

«Бежать!» – бьётся в голове единственная мысль. – «Скорее бежать отсюда».

К счастью, музыка смолкает, и Павлов ведёт меня к креслам.

Мне нужно дать ему неправильный номер телефона, и я смогу быть свободна. Я готова сказать это прямо сейчас, прокричать несколько случайных цифр, лишь бы вновь обрести свободу воли. Но загипнотизированная его властью надо мной продолжаю сидеть. Позволяю протянуть мне ещё бокал шампанского, и машинально делаю глоток.

Я уже не знаю, что происходит, практически не осознаю реальность. Я вся – один большой оголённый нерв, чутко реагирующий на прикосновения этого мужчины.

Хочу ли я ещё вырваться на волю, вернуть себе разум? Уже и не знаю. Это просто перестаёт иметь значение.

– Эй, Павлов, вот ты где! А мы тебя обыскались, – двое парней появляются перед нами.

Они о чём-то говорят с Александром, а я вдруг начинаю осознавать происходящее вокруг. Слышу голоса, чувствую запахи. Но самое главное – ко мне возвращается моя воля.

– Извините, я на минуту, – говорю Павлову и иду к выходу из гостиной. Стараюсь не перейти на бег, чтобы он не понял, что я убегаю от него.

7

Врываюсь в спальню Софии и, захлопнув за собой дверь, прижимаюсь к ней спиной. Дыхание сбитое, как будто я только что пробежала несколько километров по пересечённой местности. Пытаюсь взять себя в руки, и мне это удаётся через некоторое время.

И что на меня нашло? Как наваждение какое-то. Никогда раньше так не реагировала на мужчин. Я испугана. И это неудивительно, ведь я не понимаю, что произошло только что в гостиной. Ведь там была не я, вместо меня там была какая-то блудливая кошка.

Без всякого сожаления снимаю с себя платье. А вдруг это оно виновато? Точно оно – внушило мне, что такой, как он, может заинтересоваться такой, как я. Ещё и Тужинские со своими условиями…

Сейчас мне всё равно, пусть даже Стелла и нажалуется матери. Пусть даже я лишусь работы. Таких мелочей я уже не боюсь. Слишком испугалась того, что творилось со мной.

Рядом с ним…

Быстро надеваю свою одежду и перехватываю волосы резинкой. Бросаю взгляд в зеркало. На лице по-прежнему – вечерний макияж. Но я не хочу тратить время на то, чтобы смыть его.

Осторожно пробираюсь задним коридором к чёрному выходу и открываю дверь. Кажется, у меня получилось.

Несколько раз жму на кнопку лифта. Ну почему, когда спешишь, этот дурацкий лифт невозможно дождаться. Наконец слышу, что кабина подъезжает. Ну вот, ещё немного и всё это безумие закончится. И я забуду случившееся, как страшный сон.

Но в тот момент, когда двери лифта начинают раздвигаться, открывается дверь квартиры Тужинских.

– Юлия! – слышу я тот самый голос, который превращает меня в бандерлога перед страшным Каа, и замираю.

Только в голове отчаянно пульсирует, подгоняя кабину: «Скорее, ну скорее же!».

– Юлия, подождите! Не уходите! – Павлов начинает двигаться в мою сторону. Я по-прежнему стою спиной и не вижу, как он идёт, но каким-то обострившимся шестым чувством ощущаю его приближение.

«Пожалуйста, пожалуйста!»

Словно откликаясь на мою немую мольбу, двери лифта раскрываются, и я заскакиваю в кабину. На бегу жму кнопку и только тогда разворачиваюсь.

Нет, Александр не пытается разжать закрывающиеся двери, он просто стоит и смотрит на меня с нечитаемым выражением на лице, пока наконец полностью не исчезает из виду.

Я второй раз за вечер в изнеможении прислоняюсь к стене. Кабина зеркальная, куда бы я ни кинула взгляд, повсюду натыкаюсь на своё раскрасневшееся лицо с лихорадочно блестящими глазами. Закрываю глаза. Пока я не готова говорить о том, что случилось, даже с самой собой.

На улице вдыхаю прохладный воздух и испытываю непередаваемое облегчение. Наверное, то же самое чувствовала сказочная принцесса, когда спаслась из логова дракона.

Уже поздно. Надо бы вызвать такси, но меня до сих пор бьёт дрожь нервного перенапряжения. И я решаюсь пройтись до метро. Здесь совсем недолго, десять-пятнадцать минут пешком через парк.

Зачем Александр пошёл за мной? Зачем искал меня? У меня нет ответов на эти вопросы. Точнее, есть один, но он настолько нереалистичный, что я отказываюсь принимать его всерьёз. Ну не мог же Александр Павлов, который отверг даже Стеллу – красивую и богатую – на самом деле увлечься мной, никому не известной провинциалкой. У меня нет даже нормального маникюра. Что уж говорить о дорогих шмотках…

Точно! Это всё платье. Он ведь принял меня за другую. За ту, кем я вовсе не являюсь. За дочь какого-то банкира, а я ведь даже не запомнила его имя, не говоря уж о названии банка…

– Эй, красотка! Твоей маме зять не нужен?

Погружённая в свои мысли замечаю молодых парней, только когда они уже меня окружили. Их трое. Двое одеты в спортивные костюмы и плоские кепки. А третий в джинсах и майке, обтягивающей торс и открывающей широкие плечи, покрытые прыщами.

Этот, последний, пугает меня больше всех. Может быть, потому, что первые двое – обычные гопники, начисто лишённые интеллекта, а вот у третьего на лице написано, что он жестокий мерзавец, которому нравится мучить слабых. Обычный садист, на которого мне не повезло наткнуться…

– Спасибо, ничего не нужно, – я всё ещё надеюсь на мирное разрешение конфликта. Ведь и конфликта-то никакого не было. – Мне просто нужно пройти.

– Проходи, – третий делает паузу, и когда я уже с надеждой смотрю на него, издевательски кривит губы. – Только заплати сначала.

– Сколько? – голос дрожит против воли. Денег с собой у меня немного, но я готова всё отдать, лишь бы только отстали.

– По десять минут каждому, думаю, хватит. Итого – полчаса вон за теми кустами и можешь быть свободна, – он машет рукой в сторону густого кустарника.

Меня окатывает ледяной волной. Господи, я ведь так молода. Я этого совсем не заслужила. Ну почему?

Третий внимательно следит за моей реакцией. Я открываю рот, якобы для того, чтобы что-то ответить. Но вместо этого ныряю между двумя гопниками и что есть силы мчусь в сторону метро.