– Боже всемогущий! – вытаращил глаза Вулф. – Мисс Нидер, это правда? Вы что, с тех пор ничего не ели?
Она покачала головой:
– Они продержали меня все утро… А потом, когда отпустили, я хотела как можно быстрее добраться до вас…
Вулф уже надавил на кнопку. Поскольку дверь кухни отделяло от кабинета всего пять шагов, через несколько мгновений на пороге стоял Фриц.
– Живо подай сэндвичи и пиво, – велел Вулф. – Вы хотите пива, мисс Нидер?
– Вам совершенно не обязательно меня кормить.
– Вздор! Пиво? Красное вино? Молоко? Бренди?
– Скотч с водой. Скотч вполне подойдет.
В результате нам пришлось прерваться минут на двадцать, а то и больше. Вулф весьма трепетно относится не только к своим трапезам. Когда Фриц принес поднос, Синтия сразу же взяла стакан со скотчем, а вот когда дело дошло до сэндвичей, засмущалась. Нам с Вулфом пришлось ее уговаривать. Впрочем, стоило ей только попробовать домашний паштет, как всякая надобность в уговорах отпала. Чтобы девушка спокойно поела, Вулф, желая создать непринужденную атмосферу, завел со мной неспешный разговор о записях прорастания сеянцев орхидей. О Кремере даже не заикался – уж слишком свежи были воспоминания Синтии об инспекторе. Когда она покончила с сэндвичами, я убрал поднос на стол рядом с большим глобусом, оставив девушке стакан со скотчем, после чего сел на свое место.
– Ну как? Вам лучше? – спросил Вулф, настороженно глядя на Синтию.
– Да, гораздо лучше. Похоже, я и в самом деле была очень голодна.
– Хорошо. – Вулф откинулся на спинку кресла и вздохнул. – Итак, стоило полиции вас отпустить, как вы тут же направились ко мне. Значит ли это, что вам нужна моя помощь в этих новых обстоятельствах?
– Конечно нужна. Я хочу…
– Прошу меня извинить, но дело пойдет гораздо быстрее, если разговор буду вести я. Мистер Кремер вполне способен направить сюда своих сотрудников с ордером, поэтому давайте будем лаконичными. Прежде чем мы двинемся дальше, я хочу получить ответы на несколько вопросов. Итак, во-первых: это вы убили того человека? Адвокаты сотрудничают с убийцами и прекрасно с этим справляются. Однако я не адвокат. А кроме того, я гнушаюсь брать деньги с убийц. Так это вы его убили?
– Нет. Я хочу…
– Мне достаточно одного «нет». Если это правда. Вы говорите правду?
– Да. Я не убивала его.
– В силу ряда причин я склонен вам поверить. Вот, например, если бы вы не смогли сейчас есть… Впрочем, не будем пока на этом останавливаться, – оборвал себя Вулф и перевел взгляд на меня. – Как думаешь, Арчи, мисс Нидер – убийца?
Я посмотрел на нее, поджав губы. Наши глаза встретились. Не буду отрицать, девушка выглядела какой-то взъерошенной и неухоженной, лишь отдаленно напоминая ту красавицу, которая всего сутки назад вышагивала по подиуму в бальном платье из тонкой швейцарской кисеи с оборками на плечах. Она явно угодила в передрягу, но вряд ли кого-то убивала.
– Нет, сэр, – покачав головой, сказал я Вулфу. – Доказательств у меня нет, но я голосую против. По тем же причинам, что и вы. Кроме того, добавлю, что едва ли смог бы прервать поток ее слез поцелуем, если бы она с десяток раз всадила крюк в лицо бедолаги. Нет, ни за что на свете.
– Тогда с этим все ясно, – кивнул Вулф. – Итак, она никого не убивала. Конечно, в ходе расследования могут всплыть факты, неумолимо свидетельствующие об обратном. Что ж, в таком случае мы пожалеем о своем простодушии. Еще один вопрос, мисс Нидер: тот человек, которого вы видели неделю назад и приняли за дядю, и убитый – одно и то же лицо?
– Да, – отозвалась Синтия и тут же добавила: – Это дядя Пол. Я видела его. Я отправилась…
– Не торопитесь. В свое время мы доберемся и до этого. Поскольку, по крайней мере теоретически, я исхожу из того, что вами движут честные намерения, то допускаю, что ваш вчерашний рассказ не был пустой болтовней и вздором. Вчера вы сообщили, что неделю назад видели человека, которого приняли за дядю. Сейчас этого уже недостаточно. Мне требуется больше информации, и я надеюсь, что она у вас есть. Почему вы так уверены, что это ваш дядя?
– Да я просто сразу поняла, что это он, – уверенно ответила Синтия. – Может, сильно постаравшись, я бы сумела вам объяснить, как узнала его, но теперь в этом нет необходимости. Сейчас я уже могу доказать, что это был мой дядя. Я как раз пыталась вам рассказать. Помните, я говорила о личных бумагах дяди? Мол, их забрал Джин Домери и теперь они у Бернарда. Прошлым вечером я отправилась их искать и увидела… Увидела на полу труп. Сами можете представить… – Замолчав, она сделала выразительный жест.
– Да, могу, – согласился Вулф, – продолжайте.
– Я заставила себя подойти поближе и осмотреть тело. Лицо человека было страшно обезображено, но борода и эти прилизанные волосы… Мне хотелось что-нибудь предпринять, но у меня сдавали нервы. Пришлось присесть, чтобы взять себя в руки. Теперь говорят, я провела там пятнадцать минут. Не думаю, что у меня ушло столько времени, чтобы собраться с духом… Впрочем, может, полицейские и правы. Одним словом, я подошла к телу, задрала штанину на правой ноге и стянула носок. Я нашла то, что искала: два маленьких шрама примерно в четырех дюймах над щиколоткой. Эти шрамы мне знакомы. Дядю однажды покусала собака. Я их внимательно осмотрела. Затем вынуждена была снова присесть… – Она умолкла с открытым ртом. – Ах вот оно что! – неожиданно воскликнула девушка. – Теперь я понимаю, как набежало пятнадцать минут! Я совсем забыла о том, что присела во второй раз…
– Затем вы ушли? Что вы делали дальше?
– Вернулась к себе домой и позвонила мистеру Демаресту. Я не…
– Кто такой мистер Демарест?
– Он адвокат. Друг дяди Пола, его душеприказчик. Я не стала ему говорить о том, что на прошлой неделе видела дядю, поскольку не имела ни малейших доказательств. Решила сперва отыскать дядю, поговорить с ним, потому и обратилась за помощью к вам. Однако когда я вернулась домой, то сочла, что мне остается одно: позвонить мистеру Демаресту. Так я и сделала. Но мне сказали, что он вышел…
– Черт подери! – громыхнул Вулф. – Почему вы не позвонили мне?
– Ну… – Синтия затравленно посмотрела на него. – Я же вас совсем не знаю… Во всяком случае, знаю не настолько хорошо, чтобы обращаться к вам в подобной ситуации. Откуда мне было знать, во что вы поверите, а во что нет?
– Ну-ну, – язвительно отозвался Вулф, – то есть вы решили утаить от меня случившееся, даже не подумав, что я могу заглянуть в газету и прочесть об убийстве. И что насчет адвоката? Он готов защищать вас в суде?
Девушка покачала головой:
– Мне так и не удалось с ним поговорить. Я перезвонила ему в половине двенадцатого ночи. Думала, что в столь поздний час он уже точно дома. А его все еще не было. Понимаете, я находилась в таком состоянии, что мне даже в голову не пришло оставить сообщение с просьбой перезвонить. Я хотела перезвонить ему в полночь, а пока прилегла на диванчик и, хоть в это трудно поверить, уснула. Когда я проснулась, на часах было почти семь утра. Я все хорошенько обдумала еще раз и решила никому ничего не говорить. Когда наступает сезон показов, в здании после рабочего дня вертится много посторонних. Я понадеялась, что люди, ехавшие со мной в лифте, меня не запомнят. Кроме того, охрана хорошо меня знает и я, забежав в офис, не стала расписываться в книге. У нас с этим вообще не очень строго. Правда, я очень глупо поступила? – (В ответ Вулф глухо застонал.) – Само собой разумеется, наутро я должна была как ни в чем не бывало явиться на работу. Это далось мне непросто, но я справилась. Когда я пришла в офис, туда уже набилась куча народу: полицейские, сыщики… Не прошло и трех минут, как меня увели в костюмерную на допрос. Я как последняя дура соврала им, что прошлым вечером не заходила в офис, а они уже знали, что я там была. – Синтия всплеснула руками. – Когда меня отпустили, я позвонила мистеру Демаресту в офис, но мне сказали, что он ушел на ланч. Тогда я поехала к вам.
Глава 7
Вулф громко и очень глубоко вдохнул.
– Ну что ж… – произнес он, открыв и снова полуприкрыв глаза. – Вы говорите, что вам нужна моя помощь в этих новых обстоятельствах. И чего же вы хотите? Чтобы я отвел от вас приговор за убийство?
– Приговор? За убийство? – вытаращила глаза Синтия. – За убийство собственного дяди? Я бы ни за что… – У нее снова задрожал подбородок.
– Сбавьте обороты! – зарычал я на Вулфа. – Или вы хотите, чтобы я снова полез к ней с поцелуями? Она не плакса. Это вы перегибаете со своей прямолинейностью. Используйте эвфемизмы. Образную речь.
– Она ведь еще не проголодалась? – раздраженно предположил Вулф, но все же пошел на попятную. – Мисс Нидер, если вы подыскиваете человека, который бы защищал вас в суде, и ничего другого вам не нужно, наймите адвоката. Я на эту роль не гожусь. Если же вы хотите изловить убийцу своего дяди и сомневаетесь, что с этим делом справится полиция, то я к вашим услугам. Так кто же вам нужен – адвокат или я?
– Вы, – ответила Синтия; ее подбородок уже перестал дрожать.
Вулф одобрительно кивнул в знак того, что она приняла здравое решение.
– Тогда мы знаем, что делаем. – Он кинул взгляд на стену, где висели часы. – Через двадцать минут мне надо будет идти в оранжерею, где я ежедневно работаю с орхидеями с четырех до шести. Пока главный вопрос заключается в следующем: кто знает, что убитый – Пол Нидер? Кому это известно, кроме вас?
– Никому, – уверенно произнесла девушка.
– То есть в вашем присутствии никто ни словом, ни жестом не выдал, что знает убитого или хотя бы подозревает, что убитый – мистер Нидер?
– Никто. Все сказали, что никогда его раньше не видели и не имеют ни малейшего понятия, кто это и каким образом он проник в офис. Конечно… его лицо было в таком состоянии, что… как догадаешься…
– Разумеется. Однако мы будем исходить из того, что убийца знал, кто его жертва. Надо быть полным ослом, чтобы полагать иное. Также предположим, что убийца уверен: никто, кроме него, не знал о воскрешении вашего дяди. Таким образом, у нас преимущество. Вы уверены, что никоим образом не выдали себя, когда на прошлой неделе увидели вашего дядю?
– Да, уверена.
– Прекрасно. Это тоже будет нашим преимуществом. Однако обратите внимание на следующий момент: если тело предадут земле неопознанным, вам, возможно, придется еще долго ждать вступления в права наследства. Более того, вы не сможете заявить свои права на тело и устроить подобающие похороны. Вдобавок не исключено, что от полицейских будет больше толку, если открыть им личность убитого.
– А они мне поверят?.. Смогут держать все в тайне, пока не поймают убийцу?
– Возможно, но я бы на это не рассчитывал. Не исключено, им взбредет в голову, что вы убили дядю ради его доли в компании. В этом случае друзей и знакомых попросят опознать тело. В частности, за этим наверняка обратятся к мистеру Демаресту. Это и есть одна из причин, по которым я не хочу ничего рассказывать полиции. Другая причина – сегодняшнее поведение мистера Кремера. После того, что он тут устроил, я вообще ничего не собираюсь ему рассказывать. Но вас я останавливать не буду. Вы хотите поведать все инспектору?
– Нет.
– Ну и не надо. А сейчас… – Вулф посмотрел на часы. – Вы можете предположить, кто убил вашего дядю?
– С чего бы?! Конечно же нет.
– Что, вообще никаких версий?
– Нет!
– Сколько человек работает в офисе?
– Около двухсот.
Вулф фыркнул и нахмурился:
– Кто-нибудь из них мог проникнуть в офис после окончания рабочего дня?
– Без ключа – исключено. Вплоть до первого показа для прессы и даже до первого показа оптовикам в офисе каждый вечер оставалось немало народу – подготовка шла в авральном порядке. В остальное время после работы никто не задерживается. Именно поэтому я вчера вечером отправилась на поиски бумаг.
– И что же, вчера вечером никто не работал?
– Нет, не было ни единой живой души.
– У кого есть ключи от офиса?
– Дайте подумать, – сосредоточенно произнесла она. – У меня. У Бернарда Домери… У Полли Зареллы… У Роупера. Вот и все. Хотя нет, еще есть у мистера Демареста. Как душеприказчик дяди, он присматривает за его долей бизнеса.
– Кто открывает офис утром и закрывает вечером?
– Полли Зарелла. Вот уже долгие годы это ее обязанность. Так уже было заведено, когда я пришла в компанию.
– Таким образом, всего имеется пять ключей?
– Да, их всего пять.
– Ну и как прикажете доверять вашим словам? – фыркнул Вулф. – Я сам могу назвать еще двух человек, располагавших ключами. А вы о них не упомянули. Что, у вашего дяди не было ключа? Скорее всего, прошлым вечером он открыл офис именно своим ключом. А Джин Домери? Что, и у него ключа не было?
– Я говорила только о тех, кто имеет ключи теперь, – с оттенком возмущения ответила Синтия. – Разумеется, у дяди Пола был ключ. Про Джина Домери я ничего не знаю, но если в день гибели у него был при себе ключ, сейчас он покоится на дне океана. Если же Джин его с собой не взял, значит ключ у Бернарда.
– Итак, – кивнул Вулф, – мы знаем, что, не считая вас, ключами располагают как минимум четыре человека: мисс Зарелла, мистер Домери-младший, мистер Роупер и мистер Демарест. Вы можете собрать их здесь сегодня вечером в половине девятого?
– Как это – здесь? – вытаращила глаза Синтия.
– Так – здесь. У меня в кабинете.
– Боже милосердный! – воскликнула пораженная Синтия. – Но я же не могу приказать им явиться к вам. Я не могу попросить их помочь вывести на чистую воду убийцу моего дяди, потому что они не знают, что погибший – мой дядя! Кроме того, не забывайте, что все они… ну, кроме Бернарда… значительно старше и считают меня ребенком. Более того, даже Бернард на семь лет старше. Мне как-никак всего двадцать один год, да и тот еще толком не ис… О боже!
Она замерла как громом пораженная, словно кто-то пронзил ее крюком.
– Ну что еще? – с напором спросил Вулф.
– Завтра же мой день рождения! Завтра мне исполняется двадцать один.
– Ну и?.. – вежливо поинтересовался босс.
– Меня будут поздравлять! – воскликнула она.
– Возможно, – согласился Вулф. – Только в этом году он будет не особенно веселым.
– Поаккуратнее, – предупредил я его. – Это одна из самых важных дат в жизни девушки!
Вулф поспешно отодвинул кресло, встал и посмотрел на меня:
– Арчи, сегодня вечером мне бы хотелось встретиться с людьми, о которых мы сейчас говорили. Сойдет и шесть вечера, но я бы предпочел, чтобы они подошли после обеда, к половине девятого. Поезжай с мисс Нидер. Она подозревается в убийстве, обратилась ко мне за помощью, и потому у нее есть все основания ждать поддержки и понимания от указанных лиц. Как-никак ей принадлежит половина компании. Кроме того, один из тех, кого я хочу видеть, – ее компаньон, другой – адвокат, а двое остальных – наемные работники. Можно ли мечтать о большем?
Он вышел за дверь и направился к лифту.
Глава 8
Честно говоря, я подозревал, что уже успел перемолвиться парой слов с Бернардом Домери. Однако, как оказалось, я ошибался. Очевидно, совладельцы компаний на Седьмой авеню не подрабатывают швейцарами во время показов коллекций. Вопреки моим ожиданиям мужчина, придирчиво осмотревший меня с головы до ног, прежде чем пропустить в демонстрационный зал, и давший от ворот поворот даме из Талсы, не был Бернардом Домери. Того человека я так больше и не видел.
Расследуя убийство, управление полиции обычно идет на определенные уступки компаниям. В частности, позволяет им функционировать в обычном режиме. Колесики и шестеренки мира коммерции должны вращаться без остановки. Стопорить их можно только в самом крайнем случае.
Хотя с момента обнаружения трупа прошло всего восемь часов, единственным видимым напоминанием о случившемся служил курносый детектив, слонявшийся у входа в офис «Домери и Нидер». Эксперты собрали что могли и отбыли. Когда мы приблизились к входу, узнавший меня детектив пристал с расспросами. Я любезно и с расстановкой объяснил, что работаю на Ниро Вулфа, а тот – на мисс Нидер. Насчет Кремера я не беспокоился. Он прекрасно знал, что, если откроет военные действия против Вулфа, тот исполнит свои угрозы. Более того, инспектор понимал, что повел себя как последний кретин, не дав Вулфу доесть две рисовые лепешки и выпить кофе. Вот если дело примет скверный оборот, допускал я, Кремер с отчаяния может взорваться и чего-нибудь натворить, но пока – сегодня и завтра – волноваться не стоит.
Посовещавшись, мы с Синтией решили начать с ее компаньона и уселись ждать Бернарда Домери у него в кабинете. Сам он пока был в демонстрационном зале – общался с клиентами. Раньше этот кабинет принадлежал его дяде Джину. Комната светлая и просторная, богатые ковры, дорогая мебель, эскизов и фотографий на стенах едва ли не больше, чем в зале.
– Беда в том, – нахмурившись, принялась объяснять Синтия, – что Бернард – человек крайне нерешительный. Это особенно заметно, когда нужно предпринять важный шаг. Такое впечатление, что он готов обращаться за советом к астрологам и гадалкам. Зато потом, когда решение принято, его уже не свернуть с избранного пути. Он делается упрямым как осел. Когда требуется его согласие, я прибегаю к хитрости: веду себя так, словно речь идет о сущей безделице…
Дверь распахнулась, и на пороге показался мужчина. Закрыв за собой дверь, он подошел к девушке:
– Извини, Синтия, но я никак не мог прерваться. Беседовал с мисс Догерти из универмага «Буллокс-Уилшир». С ней явился Брэкетт. Она считает, что ты превзошла саму себя. Особенно она без ума от тех трех… Так… А это кто?
– Это мистер Гудвин, помощник Ниро Вулфа. Знакомьтесь. Мистер Гудвин, это мистер Домери.
Я встал и протянул руку. Бернард ее пожал.
