Замок в облаках
Керстин Гир
Фанни Функе считает себя неудачницей: школу не окончила, с родителями поссорилась и фактически сбежала из дома, поступив на годовую практику в старинный швейцарский отель «Шато Жанвье», который все называют Замком в облаках. Под Новый год в отеле яблоку негде упасть: сюда съехались сливки общества, в том числе семья загадочного русского олигарха, американский денежный мешок с многочисленными родственниками и специалист по драгоценным камням из Лондона, которого сопровождает обаятельный внук с замашками грабителя. Что привело их сюда? Действительно ли они те, за кого себя выдают? И главное – кому из них можно доверять? Пытаясь выяснить это, Фанни оказывается в эпицентре невероятных событий…
Детектив накладывается в книге на историю о Золушке в современных реалиях, а главная героиня смотрит на происходящее с присущим ей чувством юмора и здравым смыслом.
Керстин Гир
Замок в облаках
Все права защищены. Любое копирование разрешено только с письменного согласия правообладателей
Перевод с немецкого Татьяны Лавровой
Original published as: Kerstin Gier «Wolkenschloss»
© 2017 S. Fischer Verlag GmbH, Hedderichstr. 114, D-60596 Frankfurt am Main
© ООО «Издательство Робинс», перевод, издание на русском языке, 2018
* * *
Лукаво улыбаясь,
или
От переводчика
Дорогие друзья!
Перед вами книга, которая прекрасно подойдёт для чтения на каникулах, книга не слишком серьёзная, лёгкая, хрустящая и сладкая, как безе.
Но не в этом её соль, простите за невольный каламбур. Не в этом её обаяние.
Главная героиня книги Фанни Функе смотрит на окружающий её мир и, прежде всего, на себя с известной долей иронии. Что в общем непросто, если тебе семнадцать лет, если ты впервые уехала из родительского дома (и не без веской причины), если ты можешь рассчитывать только на себя и тем более если у тебя такой характер, что с тобой регулярно что-нибудь случается. То колготки сползают, то сбегают дети гостиничных постояльцев, порученные твоим заботам, то у милой пожилой дамы пропадает кольцо в твоё дежурство, то молодой человек, который тебе ужасно нравится, ведёт себя совершенно невразумительно.
У Фанни есть одна счастливая черта: она не принимает слишком уж всерьёз ни все эти ежедневные маленькие катастрофы (и большие, настоящие катастрофы – тоже, заметим в скобках), ни себя саму. Именно поэтому она в состоянии справиться с любыми проблемами, каковы бы они ни были. Её чувство юмора и стоящий за ним здравый смысл – её точка опоры и спасательный круг.
«Замок в облаках» – это история о Золушке, перенесённая в наши дни. Но, на мой взгляд, главное в ней не то, что скромная и трудолюбивая героиня в очередной раз получает по заслугам, а её лёгкое отношение к жизни и эта лукавая улыбка героини: не следует принимать свои горести всерьёз – и всё в конечном итоге сложится как надо. Вспомним Мюнхгаузена из замечательного фильма Марка Захарова: «Умное лицо – это ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь!»
Приятного вам чтения!
Татьяна Лаврова,
переводчик этой книги
Посвящается Соне
Совершенно обессилевшая, я снова стояла по колено в снегу. Из бального зала доносились чудесные звуки скрипок. На шее висел чужой бриллиант весом в тридцать пять карат, а на руках лежал ребёнок без чувств. Тоже чужой.
К тому же в суматохе, как Золушка, я потеряла туфельку.
Говорят, что в чрезвычайных ситуациях в организме вырабатывается столько адреналина, что не чувствуешь ни холода, ни боли, но на самом деле это не так. Боль от раны в плече пульсировала, словно живое существо. Кровь, капавшая из пулевого отверстия, стекала по руке, окрашивая снег алым, а голая нога стыла на морозе. От напряжения – ребёнок был тяжёлый – мои руки и плечи болели, но я не осмеливалась перехватить девочку поудобнее, чтобы она не проснулась: её плач выдал бы наше местонахождение преследователям.
Говорят также, что в минуты опасности голова начинает мыслить с необычайной ясностью. Про себя я так не могла сказать: я уже совершенно перестала понимать, кому можно доверять, а кто желает мне зла. Единственная ясная мысль, мелькавшая в моей пустой башке, заключалась в том, что если к пистолету присобачить глушитель, выстрела, оказывается, действительно не слышно.
А ещё – что на свете явно существуют более подходящие моменты для поцелуев.
Я понятия не имела, был ли юноша, поцеловавший меня, моим другом или врагом. Тем не менее его поцелуй прибавил мне сил.
– Я мечтал об этом с тех пор, как впервые увидел тебя… – прошептал он.
1
Мой первый рабочий день в качестве няни грозил обернуться катастрофой.
– Несомненно, ты самая плохая няня на свете, Фанни Функе, – заявил Дон, когда я пронеслась мимо него, голося: – Мальчики! Это уже не смешно! Пожалуйста, вернитесь!
– «Пожалуйста, вернитесь! Иначе меня с треском уволят»! – передразнил меня Дон.
Скорее всего, всё к тому и шло. А ведь я отвлеклась всего на минутку! В своё оправдание я могла сказать лишь одно: потерять из виду детей, одетых в белые куртки, белые лыжные штаны и белые шапки, гораздо проще, чем кажется. И вообще, следовало бы принять закон, запрещающий одевать детей таким образом. Я понимала, что далеко они уйти не могли: сверкающая снежная пелена вверх по склону оставалась нетронутой. Однако здесь, с западной стороны отеля, укромных мест, где могли спрятаться маленькие хитрюги, к сожалению, хватало. Сугробы причудливой формы, отдельно растущие деревья, поленницы дров и выступы строений представлялись идеальными укрытиями.
Солнце слепило глаза, и я сощурилась. К вечеру и на рождественские праздники синоптики обещали снегопад, но сейчас небо всё ещё было ярко-голубым, а снег сверкал ярче мансардных окошек и башенок, крытых медью. Внизу, в долине, со вчерашнего утра лежал густой туман. Именно из-за разницы высот и выгодного расположения над облаками отель и прозвали Замком в облаках.
– Какая тишина! Даже странно, правда? – Дон Буркхардт-младший не преминул напомнить мне, что сейчас не лучший момент любоваться альпийскими красотами. – Может быть, бедные малыши уже замёрзли…
Дон сидел на больших санях – на них ко входу в подвал доставляли дрова – болтал ногами и лизал мороженое в вафельном стаканчике, которое он, похоже, добыл на кухне. Дрова, лежавшие на санях, он, недолго думая, выкинул в снег прямо перед табличкой:
Добро пожаловать в «Шато Жанвье»!
Его мороженое навело меня на мысль.
– Ау, мальчики! Хотите вкусного мороженого? – позвала я.
Ничто не шелохнулось.
Довольный Дон захихикал:
– Не нужно было пренебрегать своими обязанностями и отвлекаться на того чеха-сезонника, Фанни Функе.
– Собери-ка лучше дрова, а то тебе попадёт, – ответила я.
Хотя для своих девяти лет Дон был маленьким и тщедушным, имел вздёрнутый носик и трогательные карие глаза и поэтому выглядел так, будто и мухи не обидит, втайне я побаивалась его. Из его уст вылетали исключительно взрослые сентенции. Усиливало этот эффект то, что изрекал он их звонким детским голоском с очаровательным швейцарским прононсом, к тому же слегка шепелявя. У него была странная привычка в разговоре называть людей исключительно по имени и фамилии. Иногда он добавлял место жительства, возраст и другие характеристики.
Это звучало примерно так: «Фанни Функе, семнадцати лет, из Ахима под Бременом, у тебя на колготках пошла стрелка».
В этом было нечто угрожающее, как в кино про мафию, когда кто-то шепнёт: «Мы знаем, где ты живёшь!», а потом подложит соответствующему персонажу отрубленную лошадиную голову. И это в лучшем случае.
Дон и его родители были завсегдатаями отеля, и Дон знал в нём каждый уголок. Целыми днями мальчик обычно шатался по отелю, подслушивая разговоры и устраивая окружающим пакости. При этом он вёл себя так, словно являлся единоличным владельцем отеля и всех, кто в нём находился, будь то гости или сотрудники, и от этого становилось неуютно. Я не сомневалась, что он изучил личные дела персонала, тем не менее в том, что он запоминал решительно всё, поистине было что-то дьявольское. Дон предпочитал слоняться там, куда не допускали постояльцев, но из-за того, что он был таким маленьким и славным, ему редко за это попадало.
Тех, кого не очаровывала его мимимишная внешность, напоминавшая оленёнка Бэмби, Дон вводил в замешательство, обращаясь по имени и фамилии. При этом мимоходом упоминал имя своего отца, богача Дона Буркхардта-старшего, и то, что он водил дружбу с одним из братьев Монфор, которым, собственно, и принадлежал отель. Во всяком случае, со мной мальчик поступал именно так. И хотя я прилагала значительные усилия, эти мафиозные методы приносили свои плоды. Не далее как позавчера я застала Дона, когда он вытирал вымазанные в шоколаде пальцы о вышитые бархатные портьеры в маленьком вестибюле на третьем этаже.
Он делал это вдумчиво и тщательно. На мой негодующий вопль «оленёнок» улыбнулся с осознанием собственного превосходства.
– О, недоучка Фанни Функе из Ахима под Бременом, похоже, любит безвкусные занавески!
Я возмутилась ещё больше: все портьеры и подушки на этаже были сшиты из замечательного тёмно-красного бархата, расшитого матово-золотыми птицами и цветочными гирляндами. Если осторожно погладить эту ткань кончиками пальцев, казалось, что портьера гладит тебя в ответ.
Даже неспециалисту было понятно, что они дорогущие, пусть даже за давностью лет бархат слегка выцвел.
– И вообще, разве в твои обязанности не входит поддерживать чистоту и порядок в отеле, горничная-практикантка Фанни Функе с дурацкими веснушками? – спросил Дон. Дело в том, что позавчера меня ещё не определили в няни, тогда я находилась в ведении службы уборки номеров.
– Как ты думаешь, какую сумму мой отец потратит в отеле в этом году? И как ты полагаешь, кто скорее вылетит отсюда – ты или я? На твоём месте я бы порадовался, что портьеры испачканы шоколадом, а не чем-нибудь похуже, и постарался бы побыстрее отчистить пятна прежде, чем фрейлейн Мюллер снова соизволит устроить тебе нагоняй. (Откуда он только брал подобные выражения? Даже моя бабушка таких не употребляла!)
– На твоём месте я бы поскорее убралась отсюда, чтобы не получить метёлкой по попе! – запальчиво воскликнула я, а Дон с торжествующей ухмылкой неторопливо направился прочь. Гостиничной кастелянши фрейлейн Мюллер я боялась больше, чем его. И, оттирая щёткой шоколадное пятно с бархатной портьеры, я действительно ощущала в некотором роде благодарность за то, что отчищать пришлось шоколад, а не что-нибудь похуже.
– Кое-кому из нас сейчас точно влетит, – теперь заявил Дон, в очередной раз лизнув мороженое. – Ты флиртовала с Яромиром Новаком, тридцати восьми лет, с усами, вместо того чтобы смотреть за детьми. Я могу это засвидетельствовать.
– Ничего не флиртовала! – немедленно возразила я. – Я просто быстренько помогла Яромиру распутать ёлочную гирлянду. Это входит в круг моих обязанностей.
В конце концов, в этом отеле я была не только няней. В перечне обязанностей гостиничной практикантки, которые я выполняла, значилось выражение «девочка на побегушках» и «универсальная занятость».
Дон покачал головой:
– Ты улыбнулась, заправила за ухо прядь волос и откинула голову назад. Всё это жесты, призванные привлечь внимание противоположного пола в брачный период.
– Чушь какая! – гневно сказала я. – Яромир для меня слишком стар, а ещё у него в Чехии жена и дети, которых он очень любит. – Даже если бы он был на двадцать лет моложе и не женат, я бы всё равно ни за что не стала с ним флиртовать. Я вообще никогда не флиртую. Меня бросало в дрожь от самого слова «флирт». Фу!.. – И вообще… – Я захлопнула рот.
Дон даже не пытался скрыть злорадство, пока я с возмущением оправдывалась. Это ясно доказывало, что я принимала его слова всерьёз. А ведь именно этого я ни в коем случае не хотела ему демонстрировать.
– Ну так что? Ты видел, куда побежали близнецы? – угрюмо спросила я.
Дон немедленно изменил тактику:
– Я даже знаю, где они спрятались. – Он одарил меня доверчивым взглядом, обаянию которого позавидовал бы диснеевский Бэмби. – Я открою тебе этот секрет, если ты попросишь как следует.
– Пожалуйста, – попросила я, понимая, что это ничего не даст.
– Скажи: «Пожалуйста, дорогой Дон», – потребовал мальчишка.
– Пожалуйста, дорогой Дон, – повторила я скрепя сердце.
Дон снова расхохотался:
– Я открою другой секрет – секрет, почему из тебя никогда не выйдет няня! У тебя просто недостаточно педагогического авторитета. Дети это чувствуют.
– А я открою тебе секрет, почему у тебя нет друзей. У тебя просто недостаточно умения вызывать симпатию! – Слова вырвались у меня прежде, чем я успела осознать, насколько жестокими они были.
Устыдившись, я прикусила губу. Наверное, из меня действительно никогда не выйдет няня. Помимо того, что я потеряла двоих шестилеток, выпустив их из виду всего на секундочку, я ещё и унизила мальчика с глазами Бэмби. При этом место практикантки в отеле мне, вероятно, досталось потому, что я похвасталась своим умением обращаться с детьми. Немаловажную роль сыграло то, что у меня было два младших брата.
– Ой!
Дон подставил мне ногу, и я чуть не грохнулась в снег, но как-то удержалась на ногах и поспешила отойти от него. Тоже мне «милые малютки»! Нет уж, дети – это худшее из зол! Но ничего не поделаешь: двух таких милых малюток мне нужно было найти как можно скорее, а третьего я решила отныне просто игнорировать.
