978-5-04-110538-9
ISBN :Возрастное ограничение : 16
Дата обновления : 14.06.2023
Мальчик дернулся и очнулся, зашипев от боли. Его глаза открылись и остановились на Рин.
– Ты цел, – сказала она, не позволяя ему подняться. – Ты жив. Крепись.
Его глаза выкатились из орбит. Под сомкнутыми челюстями запульсировала вена, мальчик извивался и дергался, но ни разу не крикнул.
Он вряд ли прожил здесь больше нескольких дней. Он погиб бы от отсутствия воды и заражения. А значит, поля смерти совсем свежие. Мугенцы убили этих людей за несколько дней до прибытия армии южан.
Рин задумалась о том, что это означает.
Зачем устраивать массовую резню накануне прихода армии?
Чтобы придать победе Рин оттенок горечи? Впрыснуть толику яда в армию, которую им не суждено победить? Оставить последнее жестокое послание?
Нет. Боги, умоляю, только не это!
Но она не могла придумать иного рационального объяснения. Когда глаза мальчика закатились, кровь прилила к ее вискам. Она боялась встать, потому что тоже могла грохнуться в обморок.
«Это сделала ты, – обвиняло поле смерти. – Ты заставила нас их убить. Мы оставили бы горожан в покое, если бы не явилась ты, так что это твоя вина».
Рин отправила солдат в город, а сама осталась, дожидаясь захода солнца. Ей нужно было побыть несколько минут в тишине. Побыть наедине с могилами.
– Здесь больше нет живых, – сказал Катай. – Пошли.
– Ты иди, – ответила Рин. – Я догоню.
Он сделал несколько шагов и остановился:
– И от этого тебе полегчает?
Он не стал уточнять, но Рин поняла, о чем он спрашивает.
– Даже не предлагай.
– Но я готов, – напирал он. – Так будет легче.
Рин не могла этого отрицать. Катай понимал, что она не станет признавать это вслух, но мог читать ее разум как открытую книгу.
– Прошу тебя, – сказала она. – Дай мне самой разобраться. Пожалуйста, уходи.
Катай понял, что спорить бесполезно. Он кивнул, сжал ее руку и ушел вместе с остальными.
Катай был прав. Он знал, какое отпущение грехов она искала на этих полях смерти. Знал, что Рин необходимо было остаться, потому что, если она увидит все, сделанное мугенцами, своими глазами, если вдохнет запах разлагающихся трупов, если напомнит себе, что у нее есть причина ненавидеть, ей будет легче примириться с тем, как она поступила с островом в форме лука.
Не важно, как громко вопили умирающие мугенцы в ее снах. Они были чудовищами, бессердечными тварями, заслуживающими всего, что она с ними сделала.
Это должно быть так, иначе она рассыплется на части.
Рин не знала, сколько времени простояла вот так. Но когда она наконец-то пошла обратно, солнце уже полностью село, и вид открытых могил так глубоко запал ей в голову, что каждая деталь останется с ней навсегда. Как лежат кости. Как тела изгибаются и обхватывают друг друга. Как кости блестят в последних лучах умирающего солнца.
«Ты не забудешь, – заверил ее Алтан. – Я тебе не позволю».
Рин зажмурилась, глубоко вздохнула и побрела к городу.
Но через два шага замерла. Что-то заставило ее остановиться. Она посмотрела в сторону леса. И точно – там что-то двигалось, именно это и привлекло ее внимание. Кто-то бежал в лес.
Рин оттолкнулась от земли и помчалась вдогонку.
– Стой!
Она вломилась в лес, и полыхающее на руке пламя залило тьму вокруг светом.
Потом она резко остановилась. Ее цель тоже остановилась. Это был не солдат и не лазутчик, а маленькая девочка, которая присела в неглубокой ложбине, обхватив колени руками и пригнув голову. Ее губы шевелились, словно она вела какой-то подсчет.
Кто-то ее явно этому обучил. Практически выдрессировал. В детстве Рин учили тому же – если за тобой кто-то гонится и ты не можешь убежать, спрячься где-нибудь и считай, пока он не уйдет.
– Привет. – Рин медленно приблизилась, раскинув руки и растопырив пальцы левой ладони в жесте, который, по ее мнению, обозначал миролюбие. – Все хорошо.
Девочка покачала головой и продолжила считать, крепко зажмурившись, словно, если она не увидит Рин, та просто исчезнет.
– Я не мугенка. – Рин растягивала слоги, пытаясь воспроизвести давно забытый акцент. – Я местная. Одна из вас.
Девочка открыла глаза. И медленно подняла голову. Рин шагнула ближе.
– Ты одна?
Девочка покачала головой.
– Сколько вас?
– Трое, – прошептала девочка.
Рин заметила в темноте еще одну пару глаз, широко раскрытых в ужасе. Как только она бросила взгляд в ту сторону, глаза скрылись за деревом.
Рин тут же выпустила вокруг себя большое кольцо огня, чтобы осветить всю поляну. И обнаружила двух истощенных девочек, которые уставились на нее в откровенном восхищении. Глаза на худых лицах казались огромными.
– Что это ты делаешь?
В чаще захрустели шаги. Рин резко обернулась. На поляну выскочила женщина, а может, старшая сестра, Рин не могла толком понять, схватила девочек за руки и потащила за собой.
– Ты что, свихнулась? – Женщина тряханула за плечо ту девочку, что была повыше. – О чем ты только думала?
– Она купалась в огне, – ответила девочка.
– Что?!
Девочка не сводила глаз с Рин.
– Мне хотелось посмотреть.
– Вы в безопасности, – быстро произнесла Рин. – Я никанка, из провинции Петух. Я ваша защитница.
Но она уже знала, что в объяснениях нет необходимости. Глаза женщины распахнулись – она узнала Рин и, похоже, только что сообразила, что пламя, освещающее поляну, исходит не от факела, а от кожи Рин.
– Так ты – спирка, – прошептала женщина.
– Да.
Несколько секунд женщина беззвучно шамкала губами, прежде чем произнесла слова:
– Значит, ты… И они…
– Да, – сказала Рин. – Они ушли.
– Правда?
– Да. Все они мертвы. А вы свободны.
Рин не заметила радости на лице женщины, лишь недоумение и недоверие. Приглядевшись, Рин поняла, что женщина моложе, чем показалось сначала. Она была истощена и чудовищно грязна, но лицо под толстым слоем сажи принадлежало человеку не намного старше Рин.
– Что вы делаете в лесу? – спросила Рин.
– Мы убежали. Как только услышали, что скоро в городе будут мугенцы. Я знаю, что они делают с женщинами. Я не собиралась… То есть они не…
– Они твои сестры?
– Нет. Просто две девочки, которые жили в моем переулке. Я хотела увести и других. Но они не пошли.
– Ты поступила мудро, что сбежала, – сказала Рин. – И как вы жили все это время?
Женщина задумалась. Рин прочитала по ее глазам, что она собирается солгать. Явно не была уверена, стоит ли говорить правду.
– Та женщина в хижине, – вдруг пропищала младшая девочка.
Лицо женщины окаменело – а значит, девочка сказала правду.
– Какая женщина? – спросила Рин.
– Она нам помогла, – ответила девочка. – Она многое знает. Говорила нам, когда прятаться, какие корешки можно есть, как ставить силки на птиц. Она сказала, что, пока мы ее слушаемся, нам ничто не грозит.
– Тогда ей следовало бы увести вас подальше отсюда.
– Она не могла. Она не может отсюда уйти.
У Рин вдруг зародилось болезненное подозрение о том, кто это.
– И почему же она не может уйти? – спросила она.
– Тс-с, – шикнула женщина, но девочка продолжала говорить:
– Потому что она потеряла свою дочь во дворце Дракона и ждет ее возвращения.
Рин почувствовала вкус крови во рту. Ее колени подогнулись.
Что она здесь делает?
Женщина осторожно тронула Рин за локоть:
– Что с тобой?
– Она здесь, – прошептала Рин. Слова легли на язык густым привкусом меди. – Отведите меня к ней.
Ей придется пойти. У нее нет выбора. Рин была попавшейся в паутину мухой, загипнотизированной мышью, ползущей прямо в пасть гадюки. Теперь она уже не сможет уйти, не узнав, чего хочет Су Дацзы.
Глава 8
Рин последовала за девочками по петляющей тропинке в чащу леса. Лунный свет не проникал сквозь плотный полог листвы, казалось, деревья перешептываются и гудят, а лес насыщен опасностями, скрывающимися в тени. Рин оставила огонек в ладони, служивший фонарем, но в таком густом лесу боялась сделать пламя ярче, иначе спалит все вокруг.
Как бы ей хотелось утихомирить колотящееся сердце. Она ведь не какая-то испуганная девчонка. Она не боится темноты. Но Рин не могла избавиться от страха перед тем, что ждет впереди.
– Сюда, – сказала женщина.
Рин пригнулась под ветками и раздвинула их, поморщившись, когда острые шипы оцарапали колени.
«Что я делаю?»
Если бы здесь был Катай, он назвал бы ее идиоткой. Предложил бы просто спалить весь лес, да и дело с концом, будь проклят Триумвират. Но вместо этого Рин шла прямо в логово Дацзы, как загипнотизированная, завороженная добыча хищника. Прямо в руки женщины, которая почти весь прошлый год только и делала, что пыталась ее схватить, замучить или манипулировать ею.
Но Дацзы не хотела ее убить. Ни прежде, ни теперь. В этом Рин была уверена. Если Дацзы желала ей смерти, то убила бы у подножия Красных утесов. Вонзила бы в артерии Рин град игл и с улыбкой наблюдала, как та истекает кровью на песке у ее ног.
Рин выжила в битве у Красных утесов только потому, что так решила Дацзы. Гадюке по-прежнему что-то было от нее нужно, и Рин хотела узнать, что именно.
– Пришли, – сказала женщина.
Рин осторожно увеличила пламя, чтобы осветить окрестности. Они остановились у крошечной хижины, сооруженной из веток, лиан и оленьих шкур. Внутри с трудом вмещалось не больше двух человек.
– Госпожа, мы вернулись! – прокричала женщина.
– Я слышу четыре пары ног, – донесся изнутри слабый, дрожащий голос. – Кого вы с собой привели?
– Гостью, – сказала Рин.
– Входи, – раздался ответ после короткой паузы.
Рин опустилась на колени и вползла в хижину.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом