и цветной – для других.
Где-то
Певцы Свободы, взявшись за руки,
поют:
В сердце вера живет,
Что победа придет,
Что однажды победа придет.
Где-то Джеймс Болдуин
в каждом романе, в каждой статье каждым словом обличает несправедливость
и изменяет мир.
А я еще не знаю, кем я стану, что скажу
и какими словами…
И трех лет не прошло с тех пор, как чернокожая девочка Руби Бриджес
ступила на порог школы для белых. Вооруженная охрана окружала ее, в то время как сотни белых людей плевались и выкрикивали оскорбления.
Девочке было шесть лет.
Сейчас я еще не знаю, буду ли
такой же сильной, как Руби,
и каким будет мир,
когда я наконец научусь ходить,
говорить, писать…
«Еще одна каштановая малышка!» – сказала маме медсестра в роддоме.
Меня с первых же минут назвали
в честь моего штата.
Ведь Огайо – Каштановый штат.
Мои пальчики
непроизвольно сжимаются в кулачки.
«Как и у всех младенцев», – говорила моя мама.
Неизвестно, какими станут эти маленькие ручки.
Может, они будут как у Малкольма – поднятые
и сжатые в яростный кулак,
или как у Мартина – протянутые
людям навстречу и вопрошающие,
или как у Джеймса – быстро записывающие
слова на бумаге.
Может, как у Розы
или у Руби,
в аккуратных перчатках,
то яростно сжатые,
то спокойно лежащие на коленях или на столе,
перелистывающие книгу,
готовые
изменить мир к лучшему…
Девочка по имени Джек
– У меня прекрасное имя.
Почему бы не назвать так же и дочку, – сказал мой отец, когда я родилась.
Но женщины нашей семьи не согласились.
И в первую очередь мама.
А потом одна за другой и все мои тети,
которые, откинув розовое одеяльце,
трепали мои кудряшки,
тянули меня за крохотные пальчики
и нежно поглаживали щечки.
– Мы не позволим назвать девочку Джек! —
заявила мама.
А сестры отца перешептывались:
– Хватит нам одного Джека. И этот-то не больно удался.
Но говорилось это лишь для маминых ушей.
Отец не отступал:
– Назови девочку Джек – и она непременно вырастет сильной и самостоятельной.
Воспитай ее правильно – и она прославит это имя.
– Девочке по имени Джек
обеспечена двойная порция внимания, – убеждал отец.
– Ну разумеется, станут спрашивать, не сумасшедшие ли у нее родители, – хмыкнула мама.
Это продолжалось до тех пор, пока меня не назвали Джеки и отец в ярости не покинул больницу.
Когда нужно было вписать мое имя,
мама попросила у тетушек ручку и написала:
«Жаклин».
Жаклин – на тот случай, если кому-нибудь вздумается выбросить «и» на конце имени «Джеки».
Нет, только Жаклин. Ведь я вырасту, и, возможно,
мне захочется имя подлиннее.
И совсем не похожее на Джека.
Вудсоны из Огайо
Историю отцовской семьи
можно проследить от Томаса Вудсона из Чилликота.
Вроде бы он был первым сыном
президента Томаса Джефферсона
и его рабыни Салли Хемингс.
Правда, некоторые говорят, что это неправда, но…
