Мила Хард "Я – сексуальная рабыня"

Мои злоключения только начинались…

Глава, где я вижу то, чего бы предпочла никогда не видеть

Русских девочек среди моих новых знакомых не оказалось. Даже не нашлось никого из бывшего СССР. Если честно, меня это удивило. Неужели я одна такая дура? Так нет! Глаза говорили обратное. В этой комнате-камере нас было около двадцати.

Жестами я спросила, какая из коек свободна. Мне указали на ближайшую к туалету – верхнюю. Со мной пытались говорить, но мне оставалось лишь разводить руками и говорить, что я русская и не понимаю их балаканья. На удивление, от меня быстро отстали, поняв, что ничего добиться не получится. Впрочем, мне это тоже было не на руку. Я не могла узнать ничего. Одно ясно точно – двадцать красивых и обнажённых девушек держат взаперти с одной определённой целью.

Ещё до конца не поверив в происходящее, я забралась к себе на койку. Матрас неприятно пах, но ничего не оставалось, как лечь. Не стоять же, в конце концов?! Отвернувшись к стене с непонятного цвета облупившейся краской, я притянула ноги к груди. До сих пор не верилось, что со мной произошло подобное. Не верилось, что я – сексуальная рабыня. Мне всегда казалось, что подобное из области фантастики. Всегда казалось, что инопланетян в супермаркете проще встретить, чем попасть в сексуальное рабство в наше время. Да ещё ни в каком-нибудь Южном Судане, а в центре цивилизации! В Европе!

Я закрыла глаза. Из глаз невольно потекли слёзы. Как я могла в подобное влипнуть?! Ведь просто ехала на работу! Хотела вырваться из этой чёртовой Рашки!

Не верилось! Я сплю! Просто сплю! Вот-вот проснусь в своей кровати и подумаю, какой чудный сон мне приснился, будто я поехала в Чехию на работу.

Три раза я честно пыталась проснуться, но каждый раз перед глазами оказывалась непонятного цвета стена с облупившейся краской.

Девушки разговаривали между собой, причём на разных языках и разбившись по группкам. Под их непрекращающийся гул голосов я незаметно уснула. Снилась какая-то тарабарщина. То меня преследовал огнедышащий бык, а я убегала от него по зеркальному лабиринту. То мчалась на машине прочь от пылевого облака, в котором явственно прослеживались громадные лица, они раскрывали рты, пытались меня проглотить. То бежала за сыном, а он с весёлым хохотом нёсся к обрыву. Я кричала ему остановиться, но сын не слушал и, в конце концов, падал, а мне оставалось лишь прыгнуть следом. Сына у меня, кстати, нет, но это я поняла уже в реальности, куда меня выкинуло из-за накатившего ужаса.

В комнате стало чуть темнее, подбиралась ночь. Стоило мне подняться с кровати, как дверь открылась и двое, не виденных мной раньше, мужчин вкатили стол на колёсиках. На нём стоял большой чан с какой-то похлёбкой, стопка глубоких металлических мисок, стакан с ложками. По камере разлился пьянящий аромат чего-то съестного, но чего именно – непонятно. Желудок от этого аромата возбуждающе заурчал.

Обоим мужчинам было слегка за тридцать. Видно, что со спортом они дружили. Лёгкая небритость придавала им брутальности. А ещё они были чем-то неуловимо похожи. Они могли быть братьями. Если и не родными, то двоюродными точно.

Девушки возбуждённо загалдели, заулыбались. Меня их поведение поразило до глубины души. Их собирались накормить какой-то дешёвой похлёбкой. Точно рабынь. А они и рады. Никто из них даже не думал смущаться оттого, что они полностью обнажены перед двумя мужчинами.

Я стойко крепилась до последнего. Один из мужчин стоял перед дверью, зорко глядел за порядком. Второй разливал варево по мискам и, вместе с ложкой, давал очередной девушке. В конце концов, я не смогла противиться голоду. Спрыгнула с койки и стала последней в очереди. Передо мной было ещё две девушки. Видела, как многие уже с аппетитом ели. Лишь некоторые дожидались, когда похлёбка чуть остынет. Подошла моя очередь. Оба мужчины чуть ухмыльнулись, глядя на меня. Тот, что стоял у двери, что-то у меня спросил.

– Пошёл на хер, – ответила я ему.

Оба заржали, точно я выдала самую смешную в мире шутку. Потом мне брякнули из порядком опустевшей кастрюли похлёбку в металлическую миску. Я подошла к своей двухъярусной кровати. На нижней койке сидела и с удовольствием улетала похлёбку миловидная миниатюрная шатенка.

– Можно? – спросила я, указав на место рядом.

Девушка вначале вообще на меня не отреагировала, полностью сосредоточившись на пище.

– Эй, – потрогала я её за плечо. – Можно? – указала на место рядом с ней.

Шатенка, не глядя на меня, буркнула что-то в ответ. Мне пришлось это расценить, как приглашение.

Мужчины остались в камере, лениво наблюдали за нами. Я сунула первую ложку похлёбки в рот. Горячая и слишком солёная. А ещё послевкусие осталось странное. Будто я жареную рыбу, вымоченную в растительном масле, облизала. Неприятное послевкусие. Однако желудок отреагировал по-иному. Он радостно заурчал, требуя ещё. Пришлось давать ещё. И ещё. И ещё. Миска, на удивление, пустела с феноменальной скоростью. При этом доела я последней. Все девушки, по завершении трапезы, относили свои миски на стол. Так же поступила и я.

Мужчины покинули камеру. Зловеще проскрежетал ключ в замке. В этот момент мой взгляд упал на душевую кабину. Недолго думая, решила искупаться. Разделась, осторожно сложила вещи на верхнюю койку. Под тёплыми струями воды оказалось хорошо, просто шикарно. Хоть что-то приятное во всём этом липком ужасе.

Однако, искупавшись, я поняла одну неприятную вещь. Полотенца-то нет. Вообще. Ни у кого. После того, как вышла из душевой кабины, ждал очередной неприятный сюрприз. Моих вещей на койке больше не было. Даже трусы – и те исчезли.

– Кто взял? – спросила, оглядев девушек.

На меня демонстративно не обращали внимания. Я прекрасно понимала, что коллеги по несчастью меня не поняли. При этом великолепно знала, что эти сучки догадались, что я спросила.

– Кто взял мои вещи? – со сталью в голосе произнесла я.

Мне никто и не подумал отвечать. Каждая из девушек делала вид, что крайне занята каким-то своим делом.

В этот момент я уже основательно начала подмерзать. Ощущала себя мокрой собакой, выкинутой хозяином на улицу. От кончиков пальцев на ногах, до макушки покрылась гусиной кожей. В носу защекотало. Захотелось плакать. От обиды. От несправедливости. От отчаянья. Всё это усиливало то, что я не понимала, за что мне такое наказание?

Может быть, я бы и расплакалась. Точно бы расплакалась. Однако в этот момент в дверь вонзился ключ, с металлическим звоном завертелся в скважине. Шестое чувство подсказало, что это за мной.

Дверь распахнулась. В комнату-камеру вошли двое – те двое, кто недавно принёс еду. Оба моментально нашли меня взглядом. Собственно это не представляло трудности. Мужчины одновременно ухмыльнулись, отчего по моей груди пополз липкий страх, который тут же опустился в живот, перебрался в бёдра, спустился до ступней. В этот момент я заметила, что в камере повисла тишина. Окинул быстрым взглядом девушек – все глядели на меня. В их глазах я без труда прочитала любопытство, а у некоторых даже злорадство.

Мужчины двинулись ко мне. Я сделала шаг назад и упёрлась в койку. Могла побежать влево, но это дало бы отсрочку лишь на пару-тройку секунд. Куда бежать из камеры?

Тот, что наливал еду по мискам, что-то произнёс. Неужели он думал, что я его понимаю?

– Не подходите! – выставила я перед собой руки. – Моргала выцарапаю!

А уже в следующий миг эти двое меня скрутили так, что мне оставалось лишь приплясывать на носочках и повизгивать от боли. Даже не представляю, как у них это получилось так быстро и так профессионально. Вероятно, всему виной большой опыт. Кто-то из них хлопнул меня по попе. Кожу ожгло огнём, отчего я дёрнулась и доставила себе ещё большую боль в вывернутых суставах рук.

– Отпустите, уроды! – закричала я. – Мне больно! Отпустите!

Конечно, никто и не подумал меня отпускать. Вместо этого заставили выйти из камеры в таком, согнутом положении.

Меня куда-то повели. Куда? В тот момент меня это мало интересовало. Я шла на цыпочках, с вывернутыми руками, с выступившими на глаза от боли слезами.

– Отпустите, уроды! – голосила я. – Мне больно! Отпустите!

Шли мы по коридорам какого-то обшарпанного здания не более двух минут. Скорее, даже меньше. Однако эти две минуты растянулись для меня в семь часов! Передо мной несколько раз открывали двери. Мне уже начало казаться, что эта экзекуция не закончится никогда. Начало казаться, что руки вот-вот выйдут из суставов, и понадобится врачебная помощь. А где-то на краю сознания быстро росла паника, что ещё немного и руки вообще сломаются, и тогда я останусь калекой на всю жизнь.

Ничего подобного не произошло. В какой-то момент меня отпустили. Я сумела выпрямиться. Рук я уже не чувствовала. Кровь начала приливать к конечностям, отчего в пальцах закололо.

Невольно осмотрелась. Меня привели в продолговатую комнату. В одной из длинных стен было пробито множество дырок, размером чуть больше моей головы. К каждой из дырок была приделана деревянная койка с тремя металлическими зажимами. Назначения комнаты я не поняла. Впрочем, ненадолго…

Мужчины схватили меня за шею и заставили опуститься на одну из деревянных лежанок. Лицом вверх. Причём мои ноги, до самой талии, оказались в дырке. Удивительно, но я туда пролезла! Не успела я что-либо понять, как на моей шее захлопнулся зажим. Ноги висели где-то в другом помещении, и я едва доставала кончиками пальцев до холодного пола. Край деревянной скамьи неприятно давил в копчик.

– Что вам от меня надо, козлы? – прорычала я.

Попыталась левой рукой сдёрнуть металлический зажим с шеи. Но мужчины зря времени не теряли. Уже через мгновения мои руки находили в двух других зажимах. Теперь я отчётливо поняла, для чего нужна эта деревянная скамья – чтобы крепить верхнюю часть туловища. А дырка-то для чего?! Что они собрались делать с моими ногами в другом помещении?

Ответа долго ждать не пришлось. Мужчины, сопровождаемые моими ругательствами, вышли. Несколько минут я находилась в тишине, недоумении и неудобной позе. Затем обе мои ноги оказались в чьих-то руках. Невольно я дёрнулась, но меня держали крепко. Мои конечности подняли на девяносто градусов, прислонили к стене с другой стороны, а потом лодыжки почувствовали холод металла. Мои ноги были закреплены и чуть расставлены с другой стороны стены. Если учитывать, что я обнажена, то получилось, что моя попа и киска была доступна любому…

Однако я всё равно ещё не понимала, что происходило. Неужели это и есть сексуальное рабство?

Прошло минут пять, прежде чем в помещение ко мне начали заходить другие девушки. Они не смотрели на меня, словно стеснялись, хотя я пыталась поймать взгляд хоть кого-нибудь. Каждой хватило места, никто не остался не у дел. Столом оказалось в точности столько, сколько и сексуальных рабынь. Правда потом я увидела кое-что странное – их не пристёгивали к столам. Никого. Мужчины просто удостоверились, что девушки легли, а потом вышли из помещения, закрыв его на замок. После я скорее догадалась, нежели увидела, что они прошли с обратной стороны стены, и закрепили ноги всех точно так же, как и мои.

Некоторые девушки переговаривались, но тихо, полушёпотом, словно их могли услышать и наказать. Меня поражало их спокойствие. Их невозмутимость. Неужели всё идёт так, как и должно идти? Неужели это, по их мнению, и есть нормальная жизнь?

Как же у меня чесался язык! Хотелось кричать! Правда, я понимала, что всё это бессмысленно. Меня никто не поймёт, а крики вызовут лишь надзирателей, которые явно со мной церемониться не будут.

Ноги стали затекать. Поза стала жутко неудобной. Попыталась повернуться так и эдак, хоть как-то сменить положение, но безрезультатно.

А потом я услышала мужские голоса. Один, второй, третий, четвёртый. Они приближались. С другой стороны стены. Девушки активно зашептались между собой.

В этот миг я и поняла – началось.

Глава, где я понимаю, что секс – это моя новая работа

Когда чьи-то руки легли на мои бёдра – я закричала. Задёргалась, попытавшись их скинуть. На удивление – получилось. Девушки даже привстали со своих лежанок, чтобы поглядеть на меня. Аж трое жестом показали мне молчать.

Дуры что ли? Молчать, когда меня хотят изнасиловать?! При этом я обездвижена и даже не вижу, кто меня хочет изнасиловать?

– Помогите! – во всю глотку завопила я. – Пожалуйста! Помогите! Пожар! – последнее слово вырвалось непонятно из каких глубин.

Из-за стены слышались голоса. Девушки уже на меня зашипели, точно змеи. Некоторые что-то мне шептали. Ни слова я не поняла. Разобрала лишь тревогу на их лицах. Точно – дуры. Полные. Абсолютные. Круглые дуры!

Дверь распахнулась. В помещение ворвались охранники, которые меня и пристёгивали. Если честно, я рассчитывала, что меня отцепят. Может быть – побьют. Однако вместо этого мне в рот сунули уже знакомый красный кляп. Я завертела головой, пытаясь от него освободиться, но безрезультатно. Один из охранников схватил лапищами меня за лицо и держал, пока второй застёгивал кляп на затылке.

Потом они ушли. Несколько мгновений я пребывала в лёгком шоке. За стеной разговаривали мужчины. Потом справа послышались лёгкие стоны. Не стоило труда догадаться, что одну из девушек начали трахать. Затем ещё одну и ещё…

В этот момент по моим половым губам кто-то провёл пальцами. Я задёргалась, замычала. Не помогло. В следующий миг в меня резко и глубоко вошли. Выгнувшись, я громко вскрикнула. Настолько громко, насколько это вообще возможно с кляпом. Глаза едва не вывалились из глазниц.

В следующий миг мужчина начал двигаться. В душе не было ни грамма возбуждения, однако моё тело, словно восстало против меня. Я почувствовала, что моментально намокла. Сама ситуация оказалась довольно нетривиальной. Я даже не видела, кто меня трахал. Лишь чувствовала. Ощущала чей-то член в себе, его активные, порывистые движения. Как он входил и выходил. Входил и выходил.

Помещение наполнилось сладостными стонами других девушек. Я лежала беззвучно. Да, меня трахали. Да, я даже от этого намокла. Однако я не хотела, чтобы со мной этого совершали! Причём, даже непонятно кто!

Может, он старый?!

Может, он урод?!

Может, он умственно отсталый?!

Кем бы там ни был мой насильник, он меня продолжал трахать. Потом начал трогать клитор. Вот тут не получилось сдержаться – я застонала. Впрочем, мой голос, приглушённый кляпом, утонул в громких стонах коллег по несчастью. Или коллег по сексу. Даже не знаю, как их правильно называть.

Невидимый мужчина словно чувствовал меня. Он начал набирать темп, всё глубже, всё сильнее вонзаясь в меня. При этом его пальцы тоже постепенно набирали темп. Я закрыла глаза и стонала. Мне было противно от самой себя, но ничего поделать не получалось. Мне было приятно.

В какой-то момент я заставила себя разозлиться. Ни черта не вышло. И секунды не продержалась. А уже через минуту я кончила. Забилась, прикованная за шею, руки и ноги. Мужчина не останавливался. Он по-прежнему меня трахал и теребил клитор. Я кричала, тщетно пыталась вырваться, но его, похоже, это лишь ещё больше раззадоривало. В итоге я кончила ещё раз. Причем одновременно с ним. Я почувствовала, как напрягся его член во мне, как вошёл глубоко-глубоко.

А потом он вышел из меня. Наступил блаженный покой. Несколько мгновений я просто наслаждалась спокойствием и умиротворением, приятной слабостью в теле. Неожиданно мозг пронзило мыслью, что меня только что изнасиловали. Даже не понятно кто. А ещё затекли ноги. Оказывается, я их уже вообще не чувствовала. Из-за кляпа во рту собралась слюна, которую толком не получалось проглотить.

Справа и слева девушки стонали. Извивались от наслаждения. Некоторые что-то кричали на своих языках.

Я забилась в тщетной попытке вырваться. Заголосила. В этот момент моей киски снова коснулись. Чем-то холодным. Невольно я дёрнулась и ещё громче закричала – насколько это вообще возможно с кляпом во рту. Мою киску продолжили трогать чем-то холодным. Спустя пару мгновений, не прекращая кричать и дёргаться, догадалась – меня чем-то мазали. Нет, смазывали.

Через десяток-другой секунд мои догадки подтвердились. В меня вновь вошли. На этот раз медленно и аккуратно, но таким большим, что поначалу стало сомнительно, что членом. Потом мужчина начал двигаться и я поняла, что всё же членом. Просто очень толстым. Он меня практически разрывал. Впрочем, недолго. Довольно быстро я привыкла. А вот наслаждением уже и не пахло! Я не хотела его! Не желала, чтобы меня вновь насиловали!

Я ещё активнее задёргалась и заголосила, как могла. Мужчину это не останавливало. Он продолжал меня трахать своим толстым членом. Судя по всему, мои старания возымели успех. Не знаю, сколько прошло времени. Минута? Две? Пять? Дверь открылась, и в помещение вошёл один из охранников. Возгласы всех женщин моментально поутихли. Все покосились на него. В том числе и я, выгнувшись и скосив на него взгляд, насколько это возможно.

Мужчина сразу направился ко мне. Я увидела его блестевшие яростью глаза, отчего даже забыла, что меня в этот момент, вообще-то, трахали толстым членом.

Охранник остановился возле моей лежанки. Что-то процедил сквозь зубы. Потом отвесил такую пощёчину, что моя голова дёрнулась и не оторвалась лишь потому, что шея крепилась к деревянной койке металлическим хомутом. Кожа зажглась пламенем. Он ещё что-то произнёс, угрожающе ткнув мне в лицо указательным пальцем.

Я лежала смирно и молча. Чувствовала, как меня сношали толстым половым органом. А потом, неожиданно, из глаз потекли слёзы. Прекрасно понимала, что никого разжалобить не смогу, однако сдерживаться уже просто не могла. Охранник несколько мгновений грозно смотрел на меня. А потом залепил мне ещё одну пощёчину. Казалось, кожу со щёки сняли, настолько она горела от удара. Он ещё раз ткнул мне в лицо пальцем, да что-то проскрежетал сквозь зубы. От этого я ещё сильнее расплакалась, слёзы уже просто рекой лились из глаз. А потом почувствовала, что толстый член вошёл в меня глубоко-глубоко, напрягся. Мужчина явно кончал. Спермы я не чувствовала, как и в прошлый раз. Видимо, оба моих насильника были в презервативах. Хоть какой-то плюс…

Не знаю, что на меня нашло. Но я забилась в тщетной попытке вырваться. Начала грызть кляп, стараясь его сломать или выплюнуть. Тоже, впрочем, тщетно. Если честно, я думала, меня вновь ударят. Ничего подобного. Охранник ещё несколько мгновений постоял, посмотрел на мои мучения, затем что-то сказал и ушёл. Когда дверь за ним закрылась, девушки заметно расслабились. Их стоны стали громче.

Постепенно я успокоилась. Ног уже вообще не чувствовала. Из-за стены слышались мужские голоса. Никто больше не пытался меня трахнуть.

Не знаю, сколько прошло времени. Десять минут? Час? Всё когда-нибудь заканчивается. Закончилось и моё изнасилование. Мужские голоса из-за стены один за другим пропали. Тело затекло. Каждой его клеточкой я чувствовала дискомфорт. Никогда в жизни мне так не хотелось просто постоять.

Девушки переговаривались между собой. Даже смеялись. В какой-то момент их ноги с противоположной стороны стены начали отстёгивать. Девушки поднимались. На меня не обращали внимания, демонстративно не замечали. А я не понимала, что происходит?! Что я им сделала? Мы же в одной лодке! Нас всех изнасиловали!

Я всё ждала, что мои ноги тоже вот-вот отцепят, но этого так и не произошло. Вошли охранники. Что-то сказали, и все девушки покинули помещение. Последняя из них обернулась, кинула на меня странный взгляд. Будто сочувствовала. Очень не понравился мне этот взгляд. Я замычала, задёргалась, думая, что обо мне забыли. Но один из охранников, перед тем, как закрыть дверь, посмотрел на меня и что-то сказал. Значит – не забыли. Однако хорошо это, или плохо, я ещё не понимала.

Охранники вернулись минут через десять-пятнадцать. К тому времени мне уже начало казаться, что я вот-вот захлебнусь скопившейся из-за кляпа слюной, а ноги мне и вовсе придётся отрезать из-за оттока крови. Вначале мне отцепили ноги и те упали на пол. Я скорее услышала это, нежели почувствовала. Край лежанки сразу впился в поясницу, но наступить на пятки, чтобы приподняться, я попросту не могла. Затем охранники уже вошли ко мне в помещение. Вдвоём они быстро отстегнули меня от стола. После схватили под руки и, точно мешок с костями, подняли с деревянной кушетки. Отпустили. В этот момент к ногам начала активно приливать кровь и от ступней до бёдер закололо так, что я не удержалась и упала. Ударилась локтем. Один из охранников что-то сказал. Затем они подхватили меня за руки и подняли. Потащили по однотипным коридорам. Чувствительность к ногам вернулась быстро. Уже у двери я сумела на них стать. Обратила внимание на массивный засов. Охранники открыли дверь и затолкнули меня внутрь. Затем один из них зашёл следом, грубо повернул меня спиной к себе и снял кляп. После они вышли. Послышался щелчок замка.

В камере уже царило оживление. Одна из девушек сидела на туалете. Другая купалась в душе. За зарешёченным окном властвовала ночь.

Тут-то я и поняла, чего хочу больше всего – обмыться. Смыть с себя всю грязь сегодняшнего дня. Как раз в этот момент девушка, которая мылась, выключила воду и вышла из душевой кабины. Недолго думая, я направилась на её место, уже предвкушая тёплые струи. Однако дойти не успела. Блондинка с короткой стрижкой подскочила и яростно меня отпихнула. Да так, что я едва не грохнулась. Он что-то зашипела на меня. Подключились и другие девушки. Они заговорили все разом, на разных языках. Единственное, что я понимала, точнее чувствовала – это злость, исходившую от них. Здесь явно имелась очередь, о которой я даже не подумала.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/mila-hard/ya-seksualnaya-rabynya/?lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.