Ингар Йонсруд "Калипсо"

grade 3,9 - Рейтинг книги по мнению 100+ читателей Рунета

На вилле в пригороде Осло найдено тело мужчины. Согласно экспертизе, останки принадлежат человеку, который погиб двадцать лет назад в ходе военной операции, а владелица особняка, старая вдова, бесследно исчезла. Вскоре после этого на другом конце города обнаруживают второй труп. На теле неизвестного следы жестоких пыток. Главный инспектор Фредрик Бейер уверен, что эти убийства связаны, но кто-то настойчиво пытается помешать ходу расследования и путает карты. Детектив вновь вынужден искать улики не только в настоящем, но и в прошлом. Бейер не сомневается, что они идут по следу преступника, которому больше нечего терять, а значит, он пойдет на все, чтобы утолить свою жажду мести. «Калипсо» Ингара Йонсруда – это виртуозное исследование тайн человеческой души, массового сознания и философии истории.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Издательство АСТ

person Автор :

workspaces ISBN :978-5-17-102192-4

child_care Возрастное ограничение : 18

update Дата обновления : 14.06.2023


Женщина взяла скальпель с лайтбокса. Ладони Лин вспотели, и украшение, которое ей подарил Каин, скользнуло между пальцев.

– Не знаю, – ответила она, запинаясь.

– Нет. Конечно же, не знаешь. Глупая маленькая девочка. Но как ты думаешь, на что это похоже?

– На… листья, может быть? Такими они становятся осенью, когда начинают желтеть, но еще до того, как покоричневеют.

Женщина в инвалидной коляске окинула Лин изучающим взглядом.

– Повесим ее в гостиной, – сказала она, положив скальпель на колени, и подкатилась к стене с зеркалами. Сняла полароид с крючка и повесила себе на шею. – Она ничего не изображает, – продолжала она, сплетя пальцы рук в замок. – Понимаешь?

И сжала пальцы так, что побелели костяшки.

– Картина не изображает ничего, кроме того, что ты хочешь на ней увидеть. Прямо как и ты. Ты будешь такой, какой я хочу, чтобы ты стала.

Будто сухие листья падают на заиндевевшие поля. Такой звук бывает, когда осень смеется. Лин вздрогнула и посмотрела на женщину перед собой. Та громко смеялась, откинувшись назад, и груди вздымались под белым халатом. Женщина указала на Лин скальпелем.

– Да посмотри же на себя, черт возьми.

Лин повернула голову к зеркалу на стене. Темные волосы распущены. На груди покачивалось украшение, его рубиново-красный цвет совпадал с цветом корсета, который эта женщина заставила ее надеть. Соски торчали из неаккуратно вырезанных дырок в лифчике, а кожаные ремни резинового пениса сильно врезались в ее пах и бедра.

Женщина положила скальпель и подняла камеру.

Улыбайся, подумала Лин. Скоро все кончится.

Камера щелкнула. Дважды. И зажужжала, выплевывая фотографии.

Улыбайся.

– Это подарок? От поклонника?

Женщина опустила камеру и указала на украшение.

– От Каина?

Ее голос как будто бы был теплым, но Лин все равно задрожала.

– Расслабься. Разве не видишь, что я богата?

Толстуха махнула рукой в сторону кожаного дивана в углу, на картины, висевшие над мебелью, на эстамп, изображавший, возможно, красные апельсины, и подкатилась вплотную к Лин. С тихим визгом, похожим на эхо от женского крика, резиновые колеса скользнули по блестящему полированному полу.

– Я не собираюсь его отбирать.

Ее голос посерьезнел. Она засунула одну из полароидных фотографий за кожаный ремешок в паху Лин.

– Это – для Каина, – пробормотала она. – Ты должна сыграть роль. Как будто ты мужчина. Ты же раньше наверняка видела много мужчин с твердыми членами. Вот и веди себя так, словно ты один из них.

И она отложила камеру в сторону. Снова взяла скальпель и улыбнулась.

– Можешь мне доверять. Я врач.

Глава 31

Дул пронизывающий ледяной ветер, когда Фредрик и Кафа вышли на улицу из квартиры Микаэля Морениуса. Вместо того, чтобы поднять воротник и прижать подбородок к груди, Фредрик поднял глаза наверх. Как и его мысли, облака хаотично плыли по небу. И он не мог ни на чем сконцентрировать внимание.

Их встретила Тересе Грефтинг, и, как судмедэксперт, подтвердила то, что Фредрик уже знал. Квартира Морениуса была вычищена. Пол, стены, даже унитаз и слив в душе, все было отдраено и отмыто. Фотографии, книги, постельное белье и одежда исчезли, а то немногое, что осталось, как, например, журнальный столик и комод, было вычищено до блеска с химикатами и обезжиривающими средствами. Квартиру вполне можно использовать в качестве операционной.

Единственный, чьи следы они нашли, был сам Фредрик. Его вырвало, он обмочился, обливался потом и харкал слизью, и мысль о том, что теперь об этом знает половина участка, не прибавляла ему радости.

Кафа говорила по телефону большую часть времени, пока они были в квартире. В каком-то смысле это даже разозлило Фредрика. Ведь здесь на него напали. Она могла хотя бы притвориться, что ей интересно.

Может быть, она заметила его недовольство.

– Мы еще раз обошли соседей на Бюгдей, – сказала она. – Если эту неопознанную женщину из могилы действительно держали в плену, должен же быть кто-то, кто что-нибудь видел.

По ее сжатым губам было понятно, что не объявилось ни одного свидетеля.

– Может быть, ее держали в плену в другом месте?

– Или это просто ложный след, – предположил Фредрик. – Мы не знаем, что ее держали в плену. Мы даже не знаем, та ли это девочка с фотографии. Это только предположение.

Кафа не ответила, а только передернулась от холода и пошла к машине. Он последовал за ней. На перекрестке с улицей Драмменсвейен Фредрик обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на дом, в котором жил Микаэль Морениус. И тут же почувствовал, как его обдало холодом. Фредрик застыл в оцепенении.

– Кафа… – тихо сказал он. Она не услышала, и он дотронулся до нее. – Кафа. Видишь тот грузовик напротив улицы, на которой находится дом?

– Вижу.

– Запиши номера, – велел он.

Черный фургон с грязными окнами.

– Эта машина стояла здесь в тот день, когда я приходил в квартиру Морениуса. Только тогда она была припаркована перед входом.

Фредрик устремился напрямую к грузовику, и тот закачался.

– Там кто-то есть, – прокричал он. – Они нас увидели!

Фредрик едва уловил свое отражение в заднем стекле, когда промчался мимо него. Мотор с ревом завелся в тот же момент, как он схватился за ручку двери со стороны водительского сиденья. Грузовик дернулся вперед и врезался в машину, электрическую легковушку, и ее наполовину выбило на улицу. Дверь была заперта, и Фредрик, ударив в стекло, услышал визг коробки передач, когда водитель включил заднюю.

Фредрик, опершись локтем, ударил еще раз, на этот раз сильнее, и стекло поддалось. Он отвернулся, защищая лицо от осколков.

– Берегись! – крикнула Кафа.

Мощным ударом дверь машины шибанула ему по плечу, и Фредрик рухнул на тротуар. Боль побежала вниз по руке. Водитель захлопнул дверь, двигатель взревел на больших оборотах, и, прежде чем Фредрик успел подняться на ноги, машина с болтающейся дверью рванула с места. Фургон на скорости помчался вниз по улице.

– Твою же мать, – заикаясь, проговорил Фредрик и посмотрел в глаза Кафе. В электромобиле пищали подушки безопасности. – Ты видела, кто был за рулем?

– Фредрик! Ты ранен?

– Ты видела, кто за рулем? Запомнила номера?

Кафа обозленно взглянула на Фредрика.

– Да. Я посмотрела ему прямо в глаза. Это тот подонок, сбивший меня с ног. И он был не один. На пассажирском сиденье сидела пожилая женщина с огромной камерой в руках. Та же, что помогла мне встать тогда.

Кафа, задумавшись, стояла молча, пока Фредрик объявлял машину в розыск, сообщая информацию дежурным в полиции. Патруль приехал уже через пару минут. Кафа с Фредриком рассказали о случившемся и поспешили к машине.

– Отвлекающий маневр, – хмуро сказала Кафа, опустившись на пассажирское сиденье.

– О чем ты?

– Я никак не могла понять, как этот бегун умудрился забрать у меня папку по Морениусу. Так он этого и не делал. Та женщина протянула мне сумку после того, как помогла встать. Воровка – она. Эта наглая … старая дрянь.

Фредрик хмыкнул.

– Седые волосы, очки и низкий голос?

– Да.

– Та же, что напала на меня в подвале Морениуса.

У Кафы запищал телефон. Пока она разговаривала, ее глаза сужались от злости. Положив трубку, она подняла взгляд на Фредрика.

– Под этим номером не зарегистрирован ни один фургон. И ни одно другое транспортное средство.

Они поехали. Фредрик смотрел в лобовое стекло. На улице он различал только очертания людей в зимней одежде, освещаемые заблаговременно повешенными рождественскими гирляндами в магазинах вдоль аллеи Бюгдей. Поднятые воротники, шарфы и шапки. Северный ветер сдувал осень.

– Кто все эти люди? – спросила Кафа. – Почему они возвращаются на место преступления? Они пытаются нас найти? Неужели не понимают, как рискуют?

– Или они просто не парятся. Наглые, – сказал Фредрик, выпрямившись на сиденье. – В этой игре больше двух игроков. Парень с ледорубом что-то искал в квартире Морениуса. Я думаю, его права. Потому что это единственное, что объединяет Акселя Тране и Морениуса. Если бы мы не нашли права на вилле на Бюгдей, мы бы никогда не связали эти два дела между собой.

Кафа посмотрел в зеркало на лобовом стекле, чтобы увидеть Фредрика.

– Но убийца со старухой очевидно не очень-то ладят, – продолжил он. – Я думаю, она уже вымывала квартиру, когда он пришел. Он застал ее врасплох. А она его увидела, и поэтому ее нужно было прикончить.

– Так кто она такая? И тот бегун? – вставила Кафа.

– Смотри, что они творят. У Морениуса есть фиктивная фирма и фальшивые документы. Как только мы начинаем копать, всю информацию отовсюду удаляют. Они получают полномочия от суда на изъятие улик по делу об убийстве. Они ездят в машине с незарегистрированными номерами, и у них есть оснащение, знания и средства, чтобы накачать наркотой полицейского, пока они чистят квартиру.

Он посмотрел на Кафу в зеркало.

– Не существует преступных организаций, которые занимались бы такими вещами. Не в Норвегии. Это какая-то проклятая секретная служба.

Фредрик процедил это сквозь зубы.

– Скорее всего, Микаэль Морениус работал на этих людей. Был агентом. Он, должно быть, видел что-то, знал что-то или занимался чем-то, таким секретным, что его пришлось пытать, чтобы добыть из него эту информацию. А заказчики явно желают сделать все возможное, чтобы мы не раскрыли эту тайну.

Они оба некоторое время молчали. И только на подземной парковке в участке Кафа нарушила тишину.

– Я знаю, как убили Акселя Тране.

Глава 32

Наступил вечер, и офис начал пустеть, когда туда пришли Кафа с Фредриком. Кафа опустила ножки стола и встала на место, обычно занимаемое Коссом.

– Акселя Тране отравили в столовой, втащили на лестницу, и там убийца ударил его головой о ступеньку. Кофейную чашку специально уронили рядом, чтобы все выглядело, как несчастный случай.

Она запнулась и поправила себя:

– Убийцы. Их должно было быть несколько. Никто не смог бы передвинуть такую тушу в одиночку.

– Отравили? Почему ты так уверена в этом? Теперь? – спросил Фредрик.

Кафа достала из сумки фотографию. На ней был изображен шкафчик с лекарствами из виллы на Бюгдей, в котором они нашли бритву Акселя Тране.

– В парке я подумала, что бегун ограбил меня только на том основании, что он сбил меня с ног, помнишь? В шкафчике мы нашли бритву. Это доказывало, что в квартире жил мужчина. Но в обоих случаях я не на том заострила внимание. Я пропустила самый важный предмет в том шкафчике. Вот этот, – сказала она, показав пальцем на толстый, красный предмет, похожий на фломастер, с маленьким электронным экраном на боку.

– Шприц с инсулином?

– Инсулиновая ручка, – поправила она. – Довольно хайтековая. Десять лет назад, когда умерла Герда Тране, таких еще не было.

Именно поэтому эта мысль не пришла ей в голову раньше, пояснила Кафа. Ведь когда она нашла лекарства, она думала, что вдова еще жива. И Кафа естественно предположила, что инсулин, лекарства от давления и болеутоляющие таблетки принадлежали ей.

– Но, видимо, у фру Тране диабета не было. А вот у Акселя Тране, наоборот, диабет был, и его мучали боли. Так бывает, когда набираешь восемьдесят кило за двадцать лет. И человек, убивший его, знал о болезни. Аксель в результате передоза инсулина получил инсулиновый шок и потерял способность защищаться. На лестнице убийцы разбили его голову о ступеньку.

– Почему ты думаешь, что его отравили в столовой? – возразил Фредрик.

– Ты сам это видел. Ковер в гостиной пахнет кофе.

Кто-то пришел в гости к Акселю Тране. Кто-то, кто знал его тайну. Знал, что тот жив. Они вместе сидели в столовой, пили кофе, и когда пришло время укола, Аксель поднял свитер, взял пальцами складку жира и сам себя отравил. Его затрясло, и чашка с кофе полетела на пол.

– Пятна кофе на носках образовались, когда его волокли по полу. Должно быть, непросто было затащить его на лестницу. Может быть, он еще и сопротивлялся. Тогда они и потеряли водительские права.

– Но… передоз? Обычно диабетики четко контролируют свои дозы?

Она пожала плечами.

– Это могла быть концентрированная доза. Может быть, какие-то манипуляции с инсулиновой ручкой. Не знаю. По регистру населения он вообще был мертв, так что сомневаюсь, что рецепты на лекарства ему выписывал терапевт. Скорее всего, Акселю кто-то доставал инсулин – кто-то, кому он доверял.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом