Цветы, конечно, было жалко, но по-другому поступить я не могла. Объяснять мужу: откуда они взялись, не собиралась. Еще раз убедившись, что ничего не выдает недавнего пребывания букета в доме, со спокойной совестью отправилась на работу.
На улице моросил дождь, и это не прибавляло оптимизма. В спешке я забыла зонт, и бежала теперь с сумкой над головой, чтобы хоть как-то сохранить прическу. Добравшись до остановки без происшествий, попыталась втиснуться в толпу, спрятавшихся под крышей от непогоды людей, но сделать это с первого раза не удалось. И я повторила попытку.
В итоге кому-то не понравились посягательства на теплое местечко, меня грубо оттолкнули, и я вылетела на дорогу. Споткнувшись, подвернула ногу, упала и услышала визг шин в метре от себя. Повернулась…
А дальше все, как в тумане. Свет фар, крики людей, мрачные мысли в голове: «Ну, все. Теперь я точно умру. Два раза в одну реку не входят», и чьи-то сильные руки, легко отрывающие мое бренное тело от асфальта и перемещающие в более безопасное место, где бархатный голос с хрипотцой завершил сей увлекательный акт словами:
– С вами все в порядке?
В голове зашумело, а в глазах встали слезы. Было обидно и больно, но я не хотела признавать поражение, поэтому слегка кивнула, и тут же мой спаситель затерялся в толпе людей, пытающихся до отказа заполнить собой подъехавший автобус.
Вот и все. Народ растворился, словно по велению волшебной палочки. Люди уехали по своим делам. Никто не хотел возиться с неуклюжей незнакомой женщиной, и тратить на нее свое драгоценное время. На остановке не осталось ни единого человека, даже моего спасителя. А я так и не успела сказать ему: «Спасибо».
– Эх, ну и ладно. Видимо, не нужны ему мои благодарности, – махнула я рукой и поплелась к лавке.
Аккуратно присев, тщательно осмотрела себя на предмет серьезных повреждений и, не обнаружив таковых, облегченно выдохнула. Достала влажные салфетки из сумочки, вытерла потеки слез и грязи с лица и побрела обратно домой, так как в таком виде на работу заявиться не могла.
Всю обратную дорогу зияющая дыра на колене радостно оповещала о том, что любимому комплекту уже ничем не поможешь, а ссадины и синяки все больше вгоняли в печаль.
По понятной причине в квартиру я вернулась в весьма подавленном состоянии, и даже контрастный душ не смог привести меня в чувства. Зато часы на кухне, оповестившие об опоздании на три часа, добавили скорости.
Быстро переодевшись в более консервативный брючный костюм темно-синего цвета и оценив свой образ в зеркале, как незаконченный, я решительно собрала рассыпанные по плечам волосы в высокий хвост. Затем накрасила губы ярко-красной помадой и надела лодочки в тон. В итоге, убедившись, что все не так плохо, как казалось, послала воздушный поцелуй симпатичной девушке напротив, взяла сумочку, вызвала такси и спустилась на улицу.
Конечно, я могла попросить мужа выслать за мной машину с личным водителем, но дико не хотела этого делать. Его мордоворота я боялась, как огня. Огромных размеров мужчина со шрамом на лице и татуировками на пальцах больше напоминал бандита, чем водителя.
На самом деле я вообще мало что знала о его личности. Муж не стал распространяться о том, кто он и откуда, просто сказал, что попросил взять на работу Алексея очень влиятельный человек, и он не мог отказать. Но именно из-за нового водителя я перестала ездить с Олегом на работу.
В его присутствии я не могла нормально дышать и думать. Мне казалось, что он постоянно за мной наблюдает. И периодически действительно ловила на себе взгляд его холодных серых глаз в зеркале заднего вида.
Поэтому, спустя неделю, под предлогом, что утренние прогулки пойдут мне на пользу, с облегчением пересела на общественный транспорт.
На месте я была только к обеду, и как назло в дверях столкнулась с идеально выбритым, одетым от-кутюр и источающим аромат дорогого парфюма в радиусе не менее пяти метров от себя, мужем.
Осмотрев меня с ног до головы, супруг брезгливо сморщился и, бросив мимоходом взгляд на швейцарские часы, тихим, спокойным и от этого еще более раздражающим голосом, произнес:
– Ты говорила, что задержишься, но не предупреждала, что опоздаешь на четыре часа. Верочка тут зашивается одна…
– Верочка, Верочка! А тебе не интересно узнать, что случилось со мной? И почему я так сильно опоздала? – сорвалась на крик я и сразу же пожалела об этом.
Сотрудники застыли словно изваяния, а клиенты оживились при виде спектакля. Лицо Олега потемнело, а губы сжались в тонкую линию.
– Дома поговорим, Альбина. Зачем устраивать здесь цирк? Хочешь стать героиней местных сплетен?
– А хоть и так! – с вызовом ответила и подняла повыше подбородок. – Это ты печешься о своей репутации, а мне уже терять нечего. Меня итак с твоей подачи все считают умалишённой. И вообще, когда хочу, тогда и прихожу. Работать администратором – это моя личная инициатива. Завтра возьму и сяду в твое кресло, потому как по бумагам оно еще пока мое!
Кровь с лица мужа сошла мгновенно, а тишина стала просто оглушительной. Люди не двигались, хлопали глазами и смотрели на нас с ужасом.
Я усмехнулась про себя: «Еще бы. Как это я могла такое сказать великому и ужасному Олегу Александровичу!»
Но надо отдать должное супругу. Самообладания ему не занимать. Он быстро взял себя в руки, улыбнулся, впился острыми пальцами в мой локоть, прижал к себе и прошептал:
– Ты опять не выпила утром таблетки? – Слегка отодвинулся, покачал головой и продолжил: – Посмотри на себя? Дерганная, неряшливая, раздражительная. Эх, Альбина, Альбина. Видишь, какая ты без них неадекватная. А я же тебе говорил.
Он вздохнул и продолжил более жестким голосом:
– Этим выпадом ты только усугубляешь свое итак шаткое положение в коллективе. Все знают о твоей затяжной депрессии, чувствуют перегар по утрам, а теперь еще и видят агрессивное поведение. Ты зря затеяла эту шоу-программу.
Он погладил меня по голове, а затем аккуратно завел ладонь под хвост, схватил за него и слегка оттянул голову назад, причем сделал это так мастерски, что я уверена никто и не заметил принудительного жеста.
– Тебя не признали недееспособной, только благодаря моим связям и просьбам, – продолжил он свой монолог. – И вспышки гнева сейчас совсем не в твою пользу. Лучше сосредоточься на работе, а выяснение отношений оставь на вечер.
Я вырвалась из его цепких липких объятий и прошипела:
– А нет больше отношений, Олег. И выяснять больше нечего. Я хочу развода. И сегодня вечером мы обсудим детали. И даже не пытайся избежать разговора. Буду ждать тебя в восемь, ни минутой позже. А если ты не придешь домой вовремя, то диалог будешь вести с моим адвокатом.
На секунду показалось, что самообладание все же покинет супруга, но этого не произошло. Он прикоснулся холодными губами к моей горячей щеке и произнес:
– Хорошего дня, милая, – а затем, развернувшись на пятках, стремительно покинул клинику.
За ним устремилась Верочка, и вместе они сели в машину. А я поплелась в сторону рабочего места. Встав за стойку ресепшена, хлопнула три раза в ладоши.
– Все, коллеги, концерт окончен, и обед, кстати, тоже.
Сотрудники, резко отмерев, разбежались кто куда, а я устало опустилась в кресло. Смелость вмиг исчезла, и я уже жалела о содеянном. Точнее пребывала в шоке от своего поступка. Неожиданно выяснилось, что я умела кричать и топать ногами. Да-а-а, сколько же всего нового мне еще предстояло узнать о себе.
Конечно, сор из избы не стоило выносить. Но изначально я не собиралась этого делать, просто взгляд полный презрения, сухой ничего незначащий диалог и самое главное: ужасающее безразличие мужа, вывели из себя. А ведь я могла умереть час назад, но его беспокоило только физическое состояние его секретарши.
Я усмехнулась.
Действительно, если она устанет днем, то не сможет по полной отработать вечером. В том, что Олег изменял мне с Верой, я не сомневалась, впрочем, так же, как и все остальные сотрудники. Замечены они, конечно, за этим делом не были, но и без доказательств, все было предельно ясно. Но этот факт не удивлял меня. Ведь у нас уже пол года не было интимной близости.
Честно сказать, я до сих пор не понимала, что спровоцировало наше отдаление. Задержки мужа на работе, мое постоянное плохое самочувствие, сложности общения и ведения быта, не стыковки во взглядах или попросту отсутствие любви между нами. Но точно знала, что наши отношения давно изжили себя. И хотя мы упорно продолжали делать вид, что все всех устраивает, на самом деле это было не так.
В этот сложный период и появилась Верочка. Яркая, молодая, жизнерадостная блондинка. Новая секретарша мужа, а по совместительству заменитель жены в постели. Какое-то время я думала, что кризис четырех лет пройдет. Мы справимся с трудностями, и все наладиться. Но вместо сближения, произошло еще большее отдаление, и в один момент мы стали чужими людьми. А брак наш пришел к логическому завершению.
Легкое покашливание вернуло меня к жизни, и я с натянутой до ушей улыбкой, вежливо поинтересовалась у вновь прибывшего клиента:
– Добрый день. К кому вы записаны?
Глава 2
Кое-как отработав, я заказала гамбургеры на ужин и с чистой совестью отправилась домой. Ровно в восемь я, сидя за сервированным любимой пищей столом, пускала слюни и нетерпеливо отсчитывала секунды.
Но муж не посчитал нужным осчастливить меня своим присутствием, зато прислал смс, в котором коротко и лаконично напомнил о ряде конференций в Москве, и о том, что появиться дома не раньше вторника. А это означало, что разговор вновь откладывался, причем на пять дней.
Ничего страшного, я подожду, пять дней – это не пять лет.
Урчащий желудок напомнил о смысле моего пребывания за столом, и я с удовольствием набросилась на еду. Плотно покушав, завалилась спать, а утром снова в семь часов услышала звонок в дверь, и уже не удивилась, увидев на пороге курьера с таким же огромным букетом сирени, как и вчера. Вот только в этот раз к нему прилагалась записка:
«Марина, доброе утро. Жду тебя сегодня в 20:30 в кафе «Прокофий» по адресу: проспект Ленина, дом 48. Приходи, пожалуйста, нам нужно о многом поговорить».
Инициалы, конечно, мистер Х не посчитал нужным оставить, видимо, решил сохранить интригу или попросту не знал о моей амнезии. Но это было не важно. Главное: я наконец-то увижу человека из прошлого.
Весь день на работе у меня все валилось из рук, но так как это в принципе было моим обычным состоянием, никто не обращал внимания на излишнюю суетливость.
Ровно в восемь тридцать я стояла перед входом в кафе и не решалась зайти.
«Что ждет меня за этой дверью? А если я открою ящик пандоры? Хотя… Хуже, чем сейчас уже не будет. Родителей нет, друзей нет, подруг нет, памяти нет, да и мужа в скором времени тоже не будет».
Я усмехнулась своим невеселым мыслям, нажала на ручку и шагнула за порог.
Его я узнала сразу, и снова огромное количество воспоминаний хлынули потоком в голову. Я словно попала в прошлое.
Я вхожу в класс на костылях, и меня представляет учитель:
– Дети, познакомьтесь. Это Цуканова Марина. Она будет учиться с нами.
Тишину нарушает голос с последней парты:
– Марина? Тебе не идет это имя. Э-э-э-э, дай подумать. Марина, Марина… Сокращенно Рина? Рина, Риша… Да, это уже другое дело. Решено, я буду звать тебя Риной.
– Игорь, я не просила тебя комментировать. Держи язык за зубами. Лучше повторяй правила по геометрии. Первым пойдешь к доске решать задачу. Кто-то еще хочет высказаться?
Все опускают головы, а учительница продолжает:
– Боже, дай сил доучить этих охламонов, один год осталось потерпеть.
Затем поворачивается ко мне и говорит:
– Меня зовут Мария Петровна. Присаживайся Марина за последнюю парту возле окна.
Я киваю и с трудом ковыляю между рядами. Неожиданно одна из девочек вытягивает ногу в проход, я не успеваю среагировать и лечу на пол.
– Упс, – раздается над ухом. – Аккуратнее нужно ходить.
Все смеются, а учительница повышает голос:
– Кто это сделал?
Угрюмый и наглый Игорь молча встает и направляется ко мне.
– Нет! – выставляю руку вперед. – Я сама!
Парень хмурится, наклоняется к моему лицу и зло произносит:
– Вот же дура. Я тебе помочь хотел. Но раз гордая такая, то и корячься сама с костылями, – а затем возвращается на свое место.
Над ухом раздаются единичные аплодисменты, а затем блондинистая особа выдает:
– Смотрите-ка, а у нас тут рыцарь объявился. Спасти хотел принцессу. Только вот помощь-то его оказалась не нужна, – она театрально вздыхает и продолжает: – Наконец-то, Игоречек, нашлась та, кто смогла сказать тебе: «Нет». И не мисс «Вселенная», а какая-то калека решительно отшила самого крутого парня в школе. Прости, но сегодня не твой день.
– Завидуй молча, Леся. Ты-то мне никогда не отказываешь.
Он расплывается улыбкой Чеширского кота и посылает ей воздушный поцелуй. Олесины щеки мгновенно покрываются румянцем.
– Придурок, – отвечает она и отворачивается.
В классе повисает гробовая тишина, учительница хватается за сердце, садится на стул, достает из ящика стола таблетки, наливает воду из графина в стакан, запивает их, откидывается на спинку стула, прикрывает глаза и почти неслышно произносит:
– Господи, откуда столько злости в современных детях.
Я медленно поднимаюсь, перекладываю костыли под мышки и свободной рукой хватаю за волосы блондинистую особу, стаскиваю со стула, наматываю длинный хвост на кулак, приближаю к себе лицо и на ухо говорю:
– Смотри, как бы ты случайно калекой не стала. Ходи аккуратнее. Полы скользкие в школе, вдруг неудачно поскользнёшься и ногу сломаешь…
– Отпусти, дура ненормальная, больно же, – орет она, и я отталкиваю ее от себя так сильно, что в руке остается небольшой клок волос.
Растираю их пальцами и бросаю на пол.
– Наращенные, я так и думала. Рано ты увлеклась такими вещами. Смотри не облысей к тридцати годам.
– Так, все, хватит! – прерывает меня Мария Петровна. С красными щеками и безумными глазами, она показывает пальцем на дверь и продолжает: – Обе к директору!
Я пропускаю вперед куклу барби с оленьими глазами, делаю шутливый поклон и произношу:
– Только после вас, мадам. Судя по количеству и качеству волос, ваш биологический возраст не соответствует действительности. Для «мисс» вы уже староваты.
Ученики смеются, а она фыркает, показывает мне средний палец и со словами:
– Ты на всю голову больная, даже связываться с тобой нет желания, – проносится пулей мимо меня.
Я слышу за спиной смешок, поворачиваюсь и встречаюсь с темно-карими, словно перезрелая черешня, глазами. Опускаю взгляд ниже и читаю по губам:
– Мне никто никогда не отказывает, Рина. Запомни это.
Резкий вдох и меня вырвало из воспоминаний.
Я облокотилась на стену, чтобы не упасть, и попыталась сфокусироваться на Игоре, бегущем мне. Он хотел помочь, но я по инерции выставила руку вперед и неосознанно повторила слова из воспоминаний:
– Нет, я сама справлюсь.
Он горько усмехнулся.
– Это дежа вю. Не находишь? Словно и не было этих шести лет. Ты опять поразила меня в самое сердце и снова отвергла.
